Отзывы на книги автора «Франс де Вааль»

Мало того, что в каждом из нас прячется скелет — внутри нас сидит еще и обезьяна. Нидерландский ученый Франс де Вааль изучает поведение обезьян, и в этой книге развенчивает многие мифы о них и о нас.

В первую очередь это миф о «тонком налете цивилизации», под которым в человеке якобы скрывается жестокая звериная натура, и с этим ничего не поделать — мы такими созданы, мы не заточены на то, чтобы обуздывать свою агрессию.

Идею порочности человеческой природы только укрепили наблюдения над склонными к насилию шимпанзе, нашими ближайшими биологическими родственниками — совпадение человеческого генома и генома шимпанзе составляет 93,6%.

И вдруг в малодоступной местности Конго была открыта разновидность шимпанзе, получившая название бонобо, которая перевернула все эти мрачные представления.

Бонобо — истинные гедонисты, беспечные весельчаки со здоровым сексуальным аппетитом, проявляющие эмпатию и сострадание не только к собственному, но и к другим видам, умеющие договариваться и предотвращать конфликты, уживаться со своими соседями, сотрудничать и мириться, устанавливать и восстанавливать справедливость, проявлять настоящий альтруизм.

А что особенно поразило и смутило ученых мужей, считавших патриархат у человекообразных обезьян естественным явлением, так это то, что группами бонобо управляют самки.

«У нас, людей, есть два близких нам родственных вида с поразительно разным устройством сообществ, и это чрезвычайно познавательно и поучительно. Жадный до власти, свирепый шимпанзе является полной противоположностью миролюбивому эротоману-бонобо – это своего рода доктор Джекилл и мистер Хайд обезьяньего мира. Наша собственная натура – непростой и шаткий альянс этих двух сторон».

Исследования также показали, что роль инстинктов в поведении животных не так велика, как казалось раньше, и многое зависит от полученных в течение жизни опыта и навыков, от окружения. Всё как у людей.

«Как и люди, они обдумывают множество лежащих перед ними возможностей и решают, что делать, в зависимости от обстоятельств».

Самое интересное, что наблюдения обнаруживают у животных зачатки морали. Обычно мы задаемся вопросом,

«почему мы единственные, у кого есть справедливость, правосудие, политика, мораль и так далее, когда в действительности вопрос стоит совершенно иначе: из каких элементов все это строится? Каковы базовые составляющие, необходимые для возникновения справедливости, правосудия, политики, морали и так далее? Каким образом более сложное явление возникает из более простых? Как только начинаешь задумываться над этим, становится очевидным, что многие из таких элементов у нас общие с другими видами живых существ. Ничто из того, что мы делаем, не является полностью уникальным».

«Мы можем видеть зачатки этого процесса, когда в группе человекообразных обезьян одни особи улаживают отношения между другими. Они выступают посредниками в примирениях (сводят стороны вместе после ссоры) и прекращают драки, действуя беспристрастно ради установления мира в группе. Все это происходит потому, что каждый заинтересован в атмосфере сотрудничества».

В книге проводится сравнительный анализ поведения шимпанзе и бонобо по таким направлениям, как власть, секс, насилие, доброта. Свойства и проблемы человека при этом тоже проецируются, куда ж их девать. Читается все это легко и с большим интересом. Достойное чтение для тех, кто любит Даррелла и Докинза.

«Даже при том, что обстоятельства изменились – отчего сохранять мир стало гораздо труднее, чем в прежние времена, – возвращение к образу мыслей, способствовавшему взаимовыгодным межгрупповым взаимодействиям, возможно, не столь уж невероятно, как может показаться любителям подчеркивать нашу воинственную сторону. В конце концов, у нас имеется по меньшей мере столь же долгая история мирных отношений с другими группами, как и вражды с ними. В нас присутствуют обе стороны: сторона шимпанзе, мешающая устанавливать дружественные отношения между группами, и сторона бонобо, допускающая сексуальные отношения и груминг за пределами своих границ».

«Если шимпанзе — наш дьявольский лик, то бонобо, по-видимому, ангельский. Бонобо занимаются любовью, а не войной; они хиппи животного мира».

Очень познавательная и, я бы сказал, поучительная книга. Несмотря на то, что речь в ней, в основном идет о приматах, ее можно назвать «гуманистичной», ибо главн6ым объектом для сравнения остается человек. Вааль как бы исправляет свой собственный перекос труда «Политика у шимпанзе», много рассказывая о бонобо и других человекообразных безхвостных. Как политологию, так и социологию, культурологию, социальную философию нужно начинать с приматологии.  «Природа человека» - это то, чего в чистом виде не существует, ведь если есть человеческое общество, то оно связано с Культурой.  Но «природу» могут показать шимпанзе, бонобо и другие. Но все же у людей свой путь -  и в политике, и в сексе и во взаимной помощи. Мы не можем, допустим, перейти от моногамии сразу к промискуитету, подобно карликовым шимпанзе, как об этом кричали сторонники «сексуальной революции» и писали авторы дилетанской книжки «Секс на заре». Но все же диапазон наших возможностей очень велик и ключевое слово для голландского автора (*большой умница!) это - БАЛАНС. Баланс между добром и злом, эгоизмом и альтруизмом, конфликтами и сотрудничеством и пр. Все это ЕСТЬ в нашей природе и поэтому недопустимыми идеологическими крайностями следует считать не только концепции Гоббса (война всех против всех)  и Руссо (добрый дикарь), но и, например, Фридрих Август фон Хайек, ратующий за капитализм и неравенство, так же односторонен и неразумен, как и бывший российский социалист Питирим Сорокин, проповедовавший свой «альтруизм», ну, или князь Кропоткин. Ни анархия, ни муравейник нам не подходят. Коммунизм невозможен, как и крайняя степень конкуренции. Странно, к примеру, что Иван Ефремов, будучи не зашоренным гуманитарием, а ученым естественником, настаивал на «коммунизме»; но если уничтожить пресловутую «частную собственность», то сразу же будет потеряна динамика и стимулы для прогресса, а как еще при этом быть с конкуренцией за красавиц. Однако и «эгоистичные ген» Докинза, и идеология «неоконсерватизма» в духе жестокой ведьмы Тэтчер - это тоже путь в тупик, общество неравных при очень большом разрыве будет пропитано безграничной ненавистью, как в США или в олигархической рашке. Рецепты Хайека и рейганомика хороши лишь  для временного исправления социалистических перекосов.  Итак, ищем золотую середину.

Автор «внутренней обезьяны» ищет ее образ в балансе между жестоким иерархическим патриархатом шимпанзе и дружелюбный матриархатом эротоманов бонобо. Секс и власть тесно связаны, одно есть основание для другого. У шимпанзе (и мужчин) власть, в основном, открывает дорогу сексуальным возможностям, а у бонобо и женщин сексуальность дает властные возможности добиваться своего. Однако не удержусь и от ложки дегтя. Ведь если сравнить социальные нравы, царящие хотя бы у нас, то это больше напоминает поведение павианов...

Вот как быть с этим?..

Вааль мне полюбился с Франс Де Вааль - Истоки морали. В поисках человеческого у приматов вот там я напротяжение всей книги спорила с автором, то соглашалась, то закатывала глаза, это было очень драйвовое чтение, в конце которого мы с Ваалем пожали руки и разошлись довольные друг другом. Читая эту книгу я только кивала: да, так и есть, разумеется, ну конечно, неужели кто-то еще такое заявляет? Потому что вся книга написана под лозунгом "чванству бой"! Такое чувство, что Вааль в этой книге излагает результаты раздумий над дискуссиями со своими коллегами и другими учёными, он словно пытается открыть нам (им) глаза на казалось бы логичные вещи: нельзя тестировать детей в присутствии родителей, отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия у животных каких-то способностей, эксперимент должен учитывать специфику животного, его экологию и биологию. Думаю, сейчас нам кажется, что это само собой разумеется, но когда писал Вааль, ещё не вымерли учёные, считавшие, что использовать орудия могут только homo. Это теперь все знают каледонских воронов (в книге они упорно именуются ворОнами), каланов и даже осьминогов, не говоря о том, что шимпанзе уже в каменном веке. Кстати, наши вороны могут использовать в качестве инструмента человека, если, например, не могут открыть упаковку с вкусняшкой, пользуются человекооткрывалкой)) а что, чем мы хуже штопора или ножниц?
Мне нравится как пишет Вааль, его манера изложения, как он начинает с примера и рассматривая его строит догадки, рассматривает результаты тестов, делает выводы. Так и работает этология, о которой в этой книге немало написано. Есть о становлении науки, о столпах ее, о принципах. Конечно много о его любимых приматах и о самих людях, ведь мы тоже животные и наш интеллект отличается не качеством, но количеством, как писал великий Дарвин. Сначала идёт пара красочных примеров недооцененной нами сообразительности животных, потом следует небольшое введение в историю развития этологии и "эволюционного познания", объяснение ограниченности бихейвиористского подхода, отрицавшего в животых познавательные способности. Этот труд напомнил мне Иэн Таттерсаль - Скелеты в шкафу. Драматичная эволюция человека , рассказами о том, как выкристаллизовывается научный подход, об учёных баталиях и фальсификациях. Потом Вааль осуждает антропоцентризм в науке, что сейчас кажется вполне банальным, как ни удивительно мы все еще подсосзнательно считаем себя царём природы

а что, очень удобно решить, что мы вершина развития интеллекта, этот мир создан для нас, а другие виды просто предметы обстановки и можно делать с ним все, что нашему величеству заблагорассудится.
Главное, что Вааль требует понять: мы сами не настолько совершенны, чтобы создавать тесты, оценивающие способности вида относительно его экологии и задач. И ведь как трудно придумать соответствующий эксперимент, соблюсти все условия и даже понять, что важно в нем заметить. Некоторые вещи кажутся общим местом, а для изучения свойств памяти животных они оказываются принципиальными. Например, запоминание, где спрятан и какой именно фрукт. Это уже разные понятия еда/яблоко. Часто случайность подсказывает, в каком направлении надо двигаться. Вааль постулирует очень мудрое правило "знай своё животное" - это значит, что наблюдение помогает понять, как именно должен быть выстроен эксперимент, какие возможности животного надо использовать и каких результатов ждать. Опять же это может показаться элементарщиной, но нельзя одинаково оценивать крыс, осминогов и собак - только один из них сможет откыть банку, все трое пройдут лабиринт и двое проявляют способности к использованию орудий и каннибализму. Но как оценить, у кого познавательные способности выше? Вааль предлагает не восходящую модель, а разветвляющуюся - млекопитающие и моллюски это принципиально разные системы познания и восприятия, они используют разные спсобы для этого и имеют разные задачи. Поэтому вопрос "кто умнее собака или осминог" изначально не корректен. Интерсны эксперименты с зеркалом и слонами, долгое время считалось, что они не имеют самосознания, потому что не могли идентифицировать себя с отражением. Но только до тех пор, пока им не предоставили зеркало нужных размеров)) Элементарно? Конечно, но часто сосредоточившись на задаче не видишь за деревьями леса, это свойственно науке. Кстати, и сам Вааль не без греха - своих приматов он знает отлично, тут не прикопаешься, но как зашла речь о слонах, сразу пошли скоропалительные выводы: То, что слоны по-разному реагируют на масаев- мужчин/женщин/детей и камба, а так же на сигналы о приближении пчел, не значит, что они различают пол и возраст, скорее они различают, какой звук сопряжён с какой опасностью/степенью опасности. Дело в том, что масаи охотятся на слонов, а камба нет, среди масаев опасны для слонов только мужчины, но женщины и дети могут свидетельствовать о наличии мужчин неподалёку. Пчёлы тоже опасны для нежных хоботов и глаз, поэтому слоны стремятся избежать контакта с ними. Эксперимент состоял вот в чём: слонам (поскольку они в большей мере полагаются на слух и обоняние, чем на зрение) проигрывали через мегафон звуки речи масаев мужчин, масаев женщин и детей, камба, львиный рык и жужжане пчёл. Слоны убегали от звука мужского масайского голоса и пчелиного жужжания (во втором случае размахивая ушами), не реагировали на камба и проявляли беспокойство при звуках голосов женщин масаев и львов. Вывод: слоны различают не только разные языки, но и пол и возраст людей. Ну разве это научный подход? Единственный вывод, который тут можно сделать, что слоны прекрасно различают разные звуки и степень их сопряженности с опасностью. О том, что они различают пол и возраст и языки заявлять категорически неверно. Как можно доказать, что звук голоса масая мужчины они связывают с полом и возрастом, а не с копьём и опасностью? Мы слонов, конечно, любим и отрицать их способности не будем, возможно они и различают пол у людей, но данный конкретный эксперимент об этом не свидетельствует, простите, милый Франс!
Но постулирует автор очень верные идеи - эксперимент должен подтверждать природные наблюдения, он ставится, чтобы исключить фактор случайности, но основа его дожна лежать в естественном поведении животных, наблюдая за которым можно узнать не меньше и даже больше, чем гоняя их по лаборатории. Так работали Лоренц с Тимбергеном, которых Вааль поминает очень добрым словом.
Книга, надо сказать, очень интересная, познавательная и расширяет горизонты. По прочтении я стала повнимательнее смотреть на своего кота, подмечать особенности его поведения, которые раньше не казались мне интересными. Например, очень логично, что, когда ему показываешь на что-то рукой, он не понимамет, а вот если посмотреть в на интересующий объект, он сразу смекает, в чем дело. Как тут не вспомнить умного Ганса - коня, который настолько хорошо читал язык человеческого тела, что ввел в заблуждение массу народу, перемножая в уме огромные цифры (он просто по движению шляпы или руки хозяина понимал, какой ответ правильный). Попробуйте поймать кота - он считывает, куда вы дернетесь еще раньше, чем вы сами это поняли. Возвращаясь к указанию - не используют коты конечности, чтобы указывать, а вот взгляд они читают на раз, поэтому и у нас они это легко понимают. То есть они понимают, когда им указываешь на что-то, но на их языке. Еще интересная история с зеркалом. Мой кот прекрасно понимает, что видит в зеркале меня, и из-за угла просчитывает, мои движения, а вот себя он не идентифицирует - тест с отметкой он не прошел (глядя на себя в зеркало не определил, что может посмотреть себе на голову, чтобы узнать, что я туда прилепила кусочек бумажки, в то время как дельфины видят разницу, слоны заглядывают себе в рот, а обезьяны красуются). Хотя, опять же очень сложно найти у кота на теле место, которое он не просто не видит, а еще и не может дотянуться лапой или языком)) Так что тут тоже надо подумать о соответствии эксперимента экологии вида.
Подводя итог, скажу: если вы любите животных и не считаете их своими подданными, вам интересно, как они мыслят и что у них там в тыквах творится, читайте Вааля, он на этом обезьяну съел!

Перед прочтением этой книги совершенно необходимо прояснить значение терминов доброта, альтруизм, эгоизм и эмпатия, иначе все запутается. Неплохо бы ещё прочитать Докинза, которого вдохновенно защищающий доброту Вааль резко критикует (не уверена, что за дело - отказ от дарвинизма в политике чем плох? Надо почитать). Досталось и Койну (о, я этого ждала!) ,словом, перепало всем, кто фанатично отстаивает свою точку зрения...
Пишет Вааль хорошо, с юмором. Он пытается рассмотреть науку, мораль и религию не как совокупность факторов развития общества, а каждый обособленно. Присутствует краткий экскурс в историю вопроса, изложенный с огоньком (особенно про лягушку понравилось). Понравилась часть "помет в часах с кукушкой" из главы "бог умер" - интересные рассуждения не без горечи правды. Понравилось, что книга не чисто философская и не репортаж из Серенгети, а все в ней дополняет друг друга - теоретические рассуждения подкрепляются примерами из жизни животных и людей. Некоторые его обобщения кажутся слишком смелыми, а правила кишат исключениями, но в общей логике книги все это выглядит довольно убедительно.
Вааль - это теперь для меня ещё один автор, которого, во многом с ним не соглашаясь, хочется читать ещё. Интересно, что книга видится мне в развитии. Потому что аргументы, которые я по ходу чтения приводила (в своем внутреннем споре с авторм), всплывали у самого Вааля к концу книги. Но кое-какие аспекты все же не могу обойти вниманием.

Альтруизм и доброта
Постулат автора таков: есть бескорыстная доброта в мире животных! Но сам же он в конце книги говорит о том, что одно дело выгода на уровне генов (для вида), другое на уровне индивида. Не со всеми его примерами могу согласиться.
Ну например, помощь пострадавшим от цунами вызвана ощущением причастности - "если бы такое было со мной, я бы хотел, чтобы мне помогли". Это, конечно не эгоизм в чистом виде, скорее его эмпатические отголоски. То же можно сказать и об уходе за больными и стариками.
Например, моя кошка-старушка, о которой я заботилась, когда она была близка к завершению своего пути. И пусть это уже не приносило той радости, которой обычно ждут от питомца (скорее наоборот - уколы, таблетки, клиника - так себе веселье), тем не менее я не хотела ее потерять. Эта забота разве не бескорыстная любовь? Но нет, это та же эгоистичная эмпатия - просто она стала для меня членом семьи, и мне легко поставить себя на ее место, когда она страдает или радуется - вот оно "размывание я". Возвращаемся к пострадавшим от цунами
Или: бывшему альфе шимпанзе Финеасу, который стал старым, по Ваалю, нет выгоды улаживать конфликты между другими самцами, но по мне так ему скорее было не выгодно жить в "эпоху перемен", именно из-за того, что он старый и статусный - революция его могла не пощадить, поэтому именно для него хрупкий мир лучше.
Или: приемные дети и питомцы, по Ваалю, это чистый альтруизм, а на мой взгляд, получение удовольствия тоже можно считать выгодой для индивида: снижение гармона стресса полезно для здоровья, а семья с детьми это показатель социально успешной личности. С другой стороны это удовольствие можно записать в альтруистический порыв - мне приятно, потому что другому хорошо, но приятные ощущения от сделанного добра, ведь тоже выгода. Опять же, зачастую приемные дети так себе альтруизм, т.к. обычно в таких случаях присутствует рассчет на "стакан воды в старости".
Или: самцы шимпанзе, которые ухаживают за всеми детьми стаи, не зная кто из них родной - тоже не совсем альтруизм - родной среди них может быть, поэтому лучше подстраховать свое вложение генетического материала)
Дело в том, что в первых главах Вааль приводит все эти примеры как гений чистой доброты, а вот в ближе к концу его точка зрения сближается с моей (или Докинза - надо почитать). И невольно возникает вопрос: Как это все противоречит геноцентрической теории? Возможно и человеческое понятие индивидуальности относительно приматов не следует прменять, поскольку это у нас может быть "размывание я" - механизм, о котором говорит Вааль, а у них это только формирование своего "я", уступающее по силе социальной самоидентификации.
Для социальных животных геноцентричность другая - благополучие собственного потомства напрямую зависит от благополучия социальной группы, именно гены выигрывают от "общего блага". Трудно тут говорить о самоотверженности, т.к. чем благополучнее будущее социума, тем больше шансов выжить у потомства. Думаю, что тут были бы уместнее примеры альтруизма среди несоциальных животных или межвидового. Нельзя совсем отрицать альтруизм в животном мире - киты горбачи, спасающие водных млекопитающих от касаток, кажутся примером чистого эмпатического альтруизма, хотя...

Религия
Тут позиция автора такова: религию изживать, но очень потихоньку, ибо не всем доступны радости шевеления серыми клетками, да и утешаться надо простым смертным, жизнь которых тяжела и неказиста.
Кстати говоря, коммунизм, по Ваалю, это крах построения безбожного общества. Интересно, что безбожное гражданское общество северной Европы - это надежда, а коммунизм это непременная подмена одного фанатизма другим. Возможно, тут дело в разнице между эволюцией и революцией - ведь невозможно в одночасье изменить сознание мнгомилионного населения. И то, что происходит сейчас в северной европе очень напоминает эволюционный переход от капитализма к социализму.
Давно я засматривалась на Буайе, но теперь точно почитаю благодаря ссылкам Вааля, который интересно пишет про социальную и политическую функции религии: чувство принадлежности к группе, недреманное око, удержать бедных от убийства богатых и насадить альтруизм ( хоть и навязанный, но в обществе он играет роль стабилизатора). Но я бы еще добавила чисто психологическую: во-первых, отсутствие чувства одиночества, что очень важно в обществе, которое не ограничивается племенем, где все всех знают - хороший примером будут люди, переезжающиех из деревень в города и или из маленьких городов в мегаполисы - они зачастую чувствуют себя незначительными, брошенными, утопающими в море хаоса. Так и религия как институт появилась с появлением больших городов. Она дарит ощущение, что ты не один всегда есть тот, кто любит понимает тебя как никто другой, эдакий родитель, который всегда рядом - строгий, но любящий.
Во-вторых, это уверенность в мировом порядке. Существует мировая справедливость - раз, есть правила по которым надо жить, чтобы все было хорошо - два. Недаром так часто можно услышать: "За что, Господи?!" И начинается: испытания, иовы и т.д. надо же объяснять, что это не правила не работают, а промысел божий о тебе таков. А разве не приятно почувствовать себя в центре внимания творца?

Помню, когда я работала в детском саду, были дети, с нормальными родителями, а были, которые все свободное время детей забивали кружками, курсами инязов и спортивными секциями. Так вот эти дети терялись, когда предоставлялось свободное время, они не знали, что делать и шли к воспитателю за заданием, если задания не было, это их дезориентировало, необходимость самостоятельных решений выбивала у них почву из-под ног.
К чему это я? Просто я не согласна с ваалевским призывом "не спать яростно" (= не пытаться доказать очевидное) - не считаю это азартом неофита, скорее проявлением гуманизма, который он и есть (ведь азарт неофита, как мне кажется, это радость от возможности поделиться с ближними новыми возможностями, правда насильно). С одной стороны, да, большинству (которому не доступен виноград) религия пока нужна, и искоренять ее надо именно силой убеждения и улучшением благосостояния. С другой стороны, там где религия является институтом, имеющим доступ к винограду для верхушки, она будет яростно защищаться. Тут встаёт вопрос, нужно ли причинять добро тем, кто не понимает своей выгоды? Все мы люди и все способны размышлять, но не все этого хотят. Как гласит мудрая китайская пословица, учитель только открывает двери.. однако, я считаю совершенно необходимым  защищать образование от креационизма и отстаивать светскость государства.

Босх и Голдинг
Удивительно, как органично Вааль вплетает в ткань рассуждений полотна своего любимого Босха! Я убеждена, что изданию категорически не хватает цветного вкладыша А3 с репродукцией "Сада земных наслаждений"! Угадайте, куда я недавно пошла первым делом, оказавшись в Мадриде? Конечно в Прадо смотреть на Босха)) А смотреть там можно часами. Спасибо вам, удивительно разносторонний человек Франс Вааль!
А вот внимательно ли он читал Повелителя мух - вопрос. Он пишет, что в той ситуации был бы не только разгул жестокости, но построение иерархии (путем драки) и возникновение религии. А разве иерархию не выстроили? А разве танцы вокруг свиной головы не формирование религии? Голдинг очень прозорлив и жестокость не единственное, что он описал. Жестокость просто инструмент построения иерархии.

Удивительные факты
Для меня стало открытием мнение современного научного сообщества, которое полагает, что действие порождается разумом, а не эмоциями! А почему мне мама с таким упорством вбивала: "сначала думай, потом делай"? Нет у них поговорки про семь раз отмерь.. и как же извечный конфликт сердца с разумом? Ведь неокортекс лишь надстройка над лимбической системой. Конечно, это лишь одно из мнений, но действительно неожиданное!

Куда же без него!
Оооо! И кого же я снова встречаю в американской научпоповой книге?! Конечно его, товарища Сталина, тирана и душегуба! Правда на этот раз в более приятной компании Мао. Честно говоря уже даже смешно))) Может, это требование издательств у них? Так... Посмотрим.. вот всем хороша монография, но про Сталина надо добавить, иначе неформат. Дополнить и в печать.

Если резюмировать все вышенастроченное, то книга очень занимательная! Читать советую всем независимо от научных, политических, экономических и религиозных взглядов. Ведь даже если мнение автора не совпадет с вашим (а, на мой взгляд, это самое интересное), то в любом случае его рассуждения заставят вас задуматься и прояснить для себя некоторые вопросы. Кроме всего прочего книга не оставит у вас сомнений в том, что просто необходимо пробежаться если не по всему списку литературы, то по книгам оппонентов точно)

Замечательная книжка! Автор, в пух и прах, громит тех, кто считает, что основа человеческой природы - зло, жестокость и беспринципная борьба за выживание. И тех, кто приписывает возникновение морали некоему высшему существу, без которого человечество должно погрязнуть в грехе и разврате. Не зло и не должно, утверждает Де Вааль.
На массе примеров рассматривается взаимопонимание среди обезьян, их бескорыстная помощь друг другу и даже своеобразный альтруизм.

Очень занимательно!

Думаю, всем известна наша похожесть на человекообразных обезьян - отчасти в физиологическом смысле, отчасти в коммуникативном, отчасти в поведенческом. Никаких глубоких исследований на эту тему я не читала - знания были поверхностными. До этой исследовательской работы Франса - приматолога и профессора психологии. То есть в книге, помимо рассмотрения нас с точки зрения приматов, будет ещё сильный психологический аспект.
⠀
Со школы знаем, что определенные человекообразные обезьяны являются нашими самыми близкими родственниками. Автор рассматривает нас и их с нескольких сторон - власть, секс, насилие, доброта и двойственность натуры. Ведь внутри каждого из нас сидит та сущность, которая управляет всем тем, что мы делаем.
⠀
На примере жизни некоторых видов приматов на воле и в неволе, на основе опытов и исследований передо мной открылись абсолютно новые понимания природы человечества, правда они настолько угнетали меня, что я долго размышляла над многими словами автора. И не знала как отношусь ко всему написанному - это просто меня взорвало и породило много сомнений в том, как живу и я, и весь мир.
⠀
Мы сильно зависим от социальной жизни, от окружения, от происходящего вокруг, от своего внутреннего мира - это пугает. Это может уничтожить. Это может помочь. И снова подтвердилось то, что и так понятно - эмпатия в реалиях нынешнего мира очень важна.
⠀
Наблюдения многих лет за нашими предками может дать нам ответы на вопросы: «Что будет с нашим видом дальше? Будем ли дальше эволюционировать?» Как полагает автор - мы достигли своего пика естественного развития. Дальше - только генная инженерия, роботы и прочее. То, что мы сотворим своими руками и мозгами.
⠀
Мне стало немного страшно, я до сих пор перечитываю выделенные мной места в книге и прокручиваю в голове вопросы и тревоги. Я не знаю, что ждёт нас дальше … Книга поможет понять друг друга лучше и задуматься о будущем, а может поменяться сейчас.
⠀
Вы знаете, что я не так часто рекомендую книги. Но в этот раз возьму на себя смелость.
⠀
P.s. Мы даже не представляем насколько мы нужны нашим родственникам в природе. Огромный научный труд Франса де Вааля это подтверждает.

Автор в 1970-е годы наблюдал сообщество шимпанзе в зоопарке Арнема, но в весьма благоприятных условиях: приматы жили на отдельном острове и чувствовали себя более независимыми, чем в обычном зоологическом саду. Не родина и свобода, конечно, но в естественных условиях для наблюдателя отследить важные связи в группе было бы несравненно труднее, если вообще возможно.
Выявленные у шимпанзе «макиавеллиевские уловки» так характерны для людей, но обезьяны не маскируют их демагогией, так свойственной сапиенс-политикам, а проявляют, так сказать, непосредственно, хотя при этом и показывают незаурядные ум и хитрость (или «хитрость – ум животных»?). Автору не нравится, когда человеческих политиков редуцируют к шимпанзе, но сама его книга посвящена выявлению существующих параллелей между политикой у приматов и людей. Общего очень много: формализация рангов, закулисное влияние, формирование коалиций, поддержание баланса власти, посредничество самок в интересах стабильности группы, обмен услугами, манипуляции друг другом, возможные рациональные стратегии для достижения и удержания лидерства. В общем, иерархии и сети в политике – это отнюдь не человеческое изобретение. Наши возможные предки изобрели это миллионы лет назад.
Борьба за власть – это требование эволюции. Альфа-самец имеет больше возможностей для спаривания и реализует эти возможности, достигая репродуктивного успеха. В основе «либидо доминанди» лежит просто «либидо». Вот почему политики-люди должны быть «секси» и высокий ранг придает больше сексуальной привлекательности. Однако имеет место и сублимация: хороший семьянин часто – это плохой политик. Нашей страной в периоды двух ее трагических распадов в прошлом веке руководили как раз примерные мужья. Власть – дама очень ревнивая и не терпит лишней конкуренции. И «плейбои» могут расстаться с властью самым трагическим образом (пример застреленного Кеннеди). Правитель всегда находится под угрозой. В переиздании автор добавил эпилог, где описал трагедию: альфа-самец по кличке Лейт ночью подвергся атаке. Итог: откушенные пальцы и оторванные яйца – спасти его не удалось. «Основной инстинкт» жесток, и борьба за власть это не только показательные драки, интриги, коалиции и ритуалы.
Для понимания политики у людей изучение политики у шимпанзе весьма полезно, книжку Ф.де Валя даже сенаторам рекомендуют, а русский перевод выполнен с 25-го издания. Ну, и конечно, не только социология, в отрыве от социобиологии, превращается в идеологизированную ерунду, но и политическая наука должна учитывать, что объект её изучения – политика, присуща не только людям.

Франс де Вааль -- великий гуманист. Вроде Оливера Сакса. И де Вааль идёт даже дальше: его гуманизм не ограничивается только Homo sapiens или нашими ближайшими родственниками приматами. Он всю жизнь не перестаёт восхищаться и всеми прочими представителями животного царства. За это я его и люблю.
Напротив, за излишнее очеловечивание "братьев наших меньших" де Вааля не любят некоторые коллеги, но лично у меня такое его отношение отторжения не вызывает.

Честно говоря, я мало что нового узнал из этой книги. Разве что, что сойки умеют считать время. Способностям слонов не удивляюсь уже давно, от них можно ожидать чего угодно.
В том, что животные обладают примерно теми же эмоциями, что и я сам, не сомневался, кажется, никогда. Странно, что в этом кого-то надо убеждать и что-то доказывать.

Приятно было встретиться со знакомыми шимпанзе. Я многих из них знаю из предыдущих книг Франса де Вааля.

Не всем приведённым результатам безоговорочно верю.

В результате оказалось, что отвращение затрагивает пищеварительный тракт и горло; гнев и радость – верхние конечности, а страх и тревога – желудок.

Может быть, и так, но не особенно убедительно звучит.
Также и рассуждения о соотношении эмоций и чувств кажутся мне в значительной степени игрой в слова.

Другие вещи, думаю, есть чистая правда. Заразительность поведения, например. Читаю про заразительность зевания -- зеваю сам. Не удивлюсь, если и вы вдруг сейчас зевнёте, особенно если читаете мои слова вечером.
Рассуждения о свободе воли мне вообще всегда интересны.
И о нашем отношении к животным -- диким, домашним, сельскохозяйственным и лабораторным -- думать человечеству самое время, это точно. Об этом Франс де Вааль в самом конце вдохновенно написал. Что-то в таком роде даже собираются, насколько я знаю, записать в конституцию. Это лишнее, мне кажется, но бог с ним, пусть будет до кучи.

В целом хорошая книга.

Не против, если сразу расшифрую название?

Открыв книгу мы сразу узнаем, что «Мама» – это альфа-самка шимпанзе и в последний раз она обняла одного из учёных. Перед своей естественной смертью она сделала характерный успокаивающий жест, тем самым дав идею для этой книги.

«Мама» жила в сложноорганизованном обществе и разбиралась в его устройстве лучше кого бы то ни было. Если предположить некоторый «эмоциональный интеллект», то она им явно обладала. Вот только учёные не торопятся представителей животного мира наделять эмоциональными переживаниями.

Эта книга – манифест приматолога о том, что животные способны испытывать эмоции.

Мы с гордостью произносим «Человек разумный» и полностью не замечаем братьев наших меньших. У них сложное поведение, практически такие же инстинкты и очень схожие эмоции. Книга не раскроет вопроса самосознания у животных, это и не заявлялось, на эту тему есть работа Майкла Грациано «Наука сознания». Здесь немного попроще тезис, хотя раскрытия этой идеи, признаться, не хватает.

Франс де Вааль расскажет вам всё об эмоциях животных и даже больше. Он попытается соединить несоединимое. К примеру, перенести теорию Пола Экмана на обезьян и показать, что большинство видимых на лице эмоций совпадают с нашими.

Есть некоторые противоречивые моменты, они присущи всем популяризаторам в последнем десятилетии:

–Критиковать идею «Эгоистичного гена»,

–Противопоставлять социальное начало всем другим инстинктивным проявлениям.

Это спорно и подобная позиция стала «мейнстримом». Мы ищем только лучшее в нас, а инстинкты просто не замечаем, стараемся завуалировать личный интерес в каждом действии.

И, что самое главное, вы осознаете и поймёте, что Человек Разумный – всё еще просто животное, мы не далеко ушли, нам предстоит еще долгий путь.

Читаю я, а в голове мысль: «Что тут за зоопарк?»

Ах, да, мы же и читаем про зоопарк. Не рискну рекомендовать всем и вся.

Тем более если это не первая книга Франса де Вааля, то можете заскучать.

C большим удовольствием прочитал вторую для меня книгу голландско-американского приматолога, профессора психологии и ставшего одним из известных биологов мира, книги которого переведены более чем на 20 языков. Первая книга называется «Истоки морали: В поисках человеческого у приматов» (её я тоже очень вам рекомендую почитать, уже пять переизданий на русском). Вглядеться в своё эволюционное зеркало и найти там так много знакомого — это ли не ключ к пониманию нас сегодняшних, жаждущих справедливости, борющихся за власть, распределяющих ресурсы, сочувствующих и оказывающих поддержку, воюющих с "врагом"...

«Наша внутренняя обезьяна: Двойственная природа человека», Франс де Вааль, Издательство Альпина нон-фикшн, 2021

Я читал эту книгу, написанную так увлекательно, с огромным количеством примеров и историй — на основании многолетней работы приматолога де Вааля как в вальерах, так и в дикой природе, — читал и размышлял о глубоких, уходящих в наше доисторическое, генетическое прошолое истоках поведения, тех схемах, которые вписаны в психологию нас сегодняшних. Ведь у нас общее эволюционное древо с четырьмя видами больших человекообразных обезьян, это доказано нашим ДНК. Шимпанзе и бонобо образуют один род: Pan.

Человеческая линия отделилась от предка-Pan всего около 5,5 млн лет назад. Некоторые учёные даже предполагают, что люди, шимпанзе и бонобо достаточно близки, чтобы их можно было считать одним родом: Homo. И если горилла и орангутанг отделились от нас раньше, то бонобо и шимпанзе разделились примерно 2,5 млн лет назад и одинаково нам близки. У нас с ними общий предок, поэтому их так тщательно изучают. Книга посвящена больше изучению бонобо, которые так похожи внешне на нас (или мы на них?).

Автор развеивает миф о жестокости обезьян, который вошёл в нашу культуру из-за шимпанзе. Он утверждает, что если бы наука изначально столкнулась с бонобо, а не с шимпанзе, которые ведут себя агрессивно, имеют строгую иерархию и даже убивают и поедают себе подобных, у нас бы сформировалось другое мнение, а теория "обезьяны-убийцы" не захватила умы.

«У бонобо нет смертельных схваток, они мало охотятся, у них отсутствует мужское доминирование, зато есть огромное количество секса. Если шимпанзе — наш дьявольский лик, то бонобо, по-видимому, ангельский. Бонобо занимаются любовью, а не войной; они хиппи животного мира»

Книга поделена на 6 глав, четыре из которых (ВЛАСТЬ, СЕКС, НАСИЛИЕ, ДОБРОТА) составляют и передают суть исследований. Здесь автор рассматривает четыре ключевые стороны нашей природы — стремление к власти, потребность в сексе, склонность к актам насилия и проявлениям доброты. И оказывается, что эти важные и характеризующие человека и общество в целом схемы поведения — общие у нас с человекообразными обезьянами, что анализируя их, мы больше начинаем понимать самих себя.

Из части "ВЛАСТЬ. Маккиавели в нашей крови" я узнал, что
- первичнее иерархия, а равноправие появилось позже (никакого хаоса никогда не было);
- у шимпанзе правят самцы и альфа-самцы чаще сменяют друг друга
- у бонобо правят самки, их правление дольше и социальные изменения происходят реже

В части "СЕКС. Приматы-камасутристы" я узнал о многообразии сексуальных отношений у человекообразных, что секс есть способ сгладить напряжение в группе, но, конечно, главное — продолжить род. И хотя у бонобо часто встречаются сексуальные сцены между самками или между самцами,

«Сексуальная ориентация исключительно на представителей своего пола редка или вовсе отстутствует в животном царстве»

Автор указывает на происхождение патриархата, истоки которого в желании каждого самца сохранить накопленное за всю жизнь в нужных руках — руках его собственного потомства. Поэтому одержимость (уже у нас, людей) идеей девственности и верности становилась неизбежной. В итоге мы приходим к нуклеарной семье, так что эволюционно это стало самым оптимальным решением для выживания и продолжения рода.

В части "НАСИЛИЕ. От войны к миру" удивительно было осознать, что у нас так много общего с шимпанзе, которые тоже "дегуманизируют" врагов. И если в своих группах у них более-менее поддерживаются отношения, то для чужаков они могут быть сущими чудовищами. Одновременно бонобо демонстрируют те условия, при которых могут возникать и развиваться мирные отношения между группами (человек же превосходит обезьян и в области положительного поведения, но и в области отрицательного, в войнах и конфликтах). Интересно, что самцы шимпанзе мирятся легко в отличие от самок, они могут очень бурно враждовать и потом легко мириться, а самки могут быть невообразимо коварными и расчётливыми.

«Мы остро нуждаемся в доброте, потому что вопрос, встающий перед растущим населением мира, заключается не в том, сможем ли мы справиться со скученностью, а в том, будем ли мы честно и справедливо распределять ресурсы»

В части "ДОБРОТА. Тела с нравственными чувствами" раскрывается суть перехода от личного блага к благу группы, от эгоизма к пониманию, что есть благо для другого. Доброта — естественное чувство, а что социал-дарвинизм оказывается пустышкой. Показано, как зарождаются некие принципы морали в ходе распределения ресурсов (щедрость окупается), как у обезьян проявляется взаимопомощь, поддержка слабых, как они запоминают оказанное им добро. При этом парадоксально вот что:

«Глубочайшая ирония заключается в том, что благороднейшие из наших достижений — мораль и нравственность — эволюционно связаны с гнуснейшим видом нашего поведения — войной. Чувство общности, необходимое для первого, порождены вторым»

⠀
Мы, люди, по сути своей двулики, словно Янус. Мы похожи и на шимпанзе с их агрессией и стремлением к иерархии, и на бонобо с их сексуальными утехами, умением примиряться... Желаем удовлетворять собственные интересы и имеем потребность ладить с другими. И то и другое важно для выживания нашего вида. Так что внутри нас пытаются ужиться сразу две внутренних обезьяны.

Замечательная книга, глубокие исследования и очень важные для нас сегодня выводы! Советую читать.