Цитаты из книги «Я тебя выдумала»

Улыбка очень идет тебе, – снова сказала я, захлопывая дверцу, и теперь это прозвучало не так неловко. – Думаю, многие будут рады, если ты станешь улыбаться почаще. – Да, но зачем мне это? – спросил Майлз. – Значит, до понедельника. – До понедельника. – Заехать за тобой? – снова спросил Майлз. – А ты хочешь? Он смотрел на меня как кот на добычу. – В семь часов.

– И с каких это пор ты стал таким хорошим? Тебя мучает чувство вины или что-то в этом роде? – Ну, может, что-то вроде сентиментальности. Моей первой мыслью было прокатиться перед тобой взад-вперед несколько раз, чтобы похвастаться тем, что у меня есть машина, а у тебя нет. – Он говорил легко и улыбался. Боже, он улыбался. Настоящей – обнажающей зубы, морщащей нос, прищуривающей глаза – улыбкой.

А я у тебя. Я заброшу тебя в свой грузовик. – А я стану кричать, что меня насилуют, – спокойно ответила я.

уже порядком надоело. У меня нет времени беспокоиться о том, что думают обо мне люди, но если я буду производить впечатление безумного человека, параноика, то никто не примет в расчет, какие у меня оценки. Если кому-то придет в голову, что я ненормальна или опасна, значит, мне придется распрощаться со светлым будущим и сказать привет психушке.

. Не говоря уж о том, что я буду продолжать попытки получить стипендию и заполнять бесчисленные формы для этого. Да еще чертов врач два раза в неделю. Но я должна делать все это. Именно сейчас. Никаких перерывов в лечении, хотя мне все это

Не говоря уж о том, что я буду продолжать попытки получить стипендию и заполнять бесчисленные формы для этого. Да еще чертов врач два раза в неделю. Но я должна делать все это. Именно сейчас. Никаких перерывов в лечении, хотя мне все это уже порядком надоело. У меня нет времени беспокоиться о том, что думают обо мне люди, но если я буду производить впечатление безумного человека, параноика, то никто не примет в расчет, какие у меня оценки. Если кому-то придет в голову, что я ненормальна или опасна, значит, мне придется распрощаться со светлым будущим и сказать привет психушке. Майлз вернулся в зал и уселся за судейским столом. Лишь на долю секунды он обернулся и взглянул на меня, изогнул бровь и вновь стал смотреть на команду. У меня задрожал подбородок. Почему только я не подумала об этом раньше? Майлз гений. Он любит манипулировать людьми. Не похоже, что я как-то по-осо

Я слишком поздно поняла, что накричала на Такера. Мне не хотелось быть грубой, но я ненавижу, когда кто-то волнуется за меня или жалеет. Не люблю взгляды людей, которые понимают, что со мной что-то не так, но я ни за что не признаюсь в этом. Хотя дело тут в другом. Я просто не могла допустить, чтобы мое самочувствие всплыло наверх.

Мама оставила меня у аквариума с лобстерами, стоявшего посреди центрального прохода, и отправилась за свиной корейкой для папы. Лобстеры завораживали меня. Глядя на них, я дивилась всему: их названию, клешням, великолепным красным головам.

Я взялась за свои хвостики, прижала их к стеклу и уставилась прямо в глаза ближайшему ко мне лобстеру. Папа говорит, что я с ними одной масти. Мама же считает, что я одной масти с коммунистами.

Эйнштейн говорил, что безумие – это многократное повторение одних и тех же действий в ожидании разных результатов. Я продолжала фотографировать все подряд, надеясь, что однажды посмотрю на один из этих снимков и пойму, что это была галлюцинация.