– Потому что это совершенно другой случай. Там болезнь зашла слишком далеко, причем виной этому тот микроклимат в ЦСКА, о котором правильно сказал Николай Кузьмич. Вам надо задуматься над тем, как этот микроклимат изменить, а вы нам рассказываете о тенденциях в мировом хоккее. Запомните, никогда наш хоккей не пойдет на поводу у канадского. Наоборот, это он будет двигаться в русле советского хоккея с его красивой комбинационной игрой. И вашему Александрову, который является приверженцем канадского стиля, никогда не получится ужиться в нашем хоккее. Он его попросту отторгнет.

– Пока я вижу, что Александрова отторгает не наш хоккей, а конкретные люди им руководящие, – сказав это, Скурлатов отвернулся от собеседника, тем самым показывая, что спорить дальше на эту тему он не намерен.

Однако последнее слово должно было остаться за хозяином кабинета, который и затеял весь этот разговор. И Корольков свое слово сказал:

– Федерация хоккея будет выходить с предложением собрать расширенное совещание с участием Спорткомитета и руководителей клубов с тем, чтобы обсудить проблему грубости в нашем хоккее. Сегодняшняя дискуссия в очередной раз убедила меня в том, что такое совещание нам необходимо. Поэтому попрошу довести это сообщение до сведения своих подчиненных. Всего вам хорошего.

9 февраля 1977 года, среда, аэропорт «Домодедово»

Всю дорогу до аэропорта Красовский гадал, зачем Александрову понадобилось ехать в «Домодедово». В итоге самое путное, что ему пришло в голову – хоккеист либо собрался кого-то встречать, либо, наоборот, провожать. На самом деле все было не так – Александров выступал в роли… отъезжающего, вернее, вылетающего. Отстраненный на три календарные игры, хоккеист решил сменить обстановку – съездить на родину, в Усть-Каменогорск, навестить мать и своих друзей, с которыми когда-то играл в местном «Торпедо». Когда он обратился с этой просьбой к тренеру ЦСКА Константину Локтеву, тот поначалу удивился:

– У тебя же жена вот-вот должна родить?

– Должна, – согласился хоккеист. – Но там за ней ее родители присматривают, а у меня на родине мать одна осталась. Да и развеяться мне надо после того, что случилось.

– Ну, если так – езжай, – развел руками тренер и отпустил хоккеиста из команды. Он, как никто понимал, что в той ситуации, в какую угодил его подопечный, смена обстановки пойдет ему только во благо.

Александров без проблем добрался до аэропорта и выяснил, что ближайший рейс до Усть-Каменогорска будет через три часа. Купив в кассе билет, он приобрел в киоске «Союзпечать» газету «Советский спорт» и сел на лавочку, надеясь скоротать здесь время до начала регистрации на рейс. Но едва он развернул газету, как его взгляд тут же наткнулся на статью под броским заголовком «Удар в спину». Едва пробежав глазами первые строчки этой публикации, Александров понял – это про него. Открывалась статья с тех самых слов, что он вчера слышал на собрании в Архангельском – про довоенную московскую шпану в кепках-малокозырочках, которая давно должна была почить в бозе, однако, по мнению автора статьи, перекочевала под своды Дворца спорта в Лужниках в виде хоккеиста Бориса Александрова. А ведь как хорошо когда-то все начиналось…

Ретроспекция. Июль 1973 года, Архангельское, база ЦСКА

Александрова привез из Усть-Каменогорска Анатолий Фирсов, который был помощником Анатолия Тарасова. Когда они приехали на базу ЦСКА, вся команда сидела в холле и смотрела телевизор. Шел фильм «Кавказская пленница». Но когда на пороге базы появились Фирсов и Александров, головы всех игроков повернулись в их сторону.

– А это что за шибздик? – вырвалось у кого-то из игроков при виде новичка.

Александров и в самом деле выглядел как ребенок – небольшого росточка, щуплый. А тут еще он инстинктивно съежился, увидев такое скопление звезд в одном месте, что и вовсе стал похож на карлика. Короче, встреча получилась не самая радостная.

– Это не шибздик, а ваш новый товарищ – Борис Александров. Прошу любить и жаловать, – представил новичка команде Фирсов.

Сказав это, он ушел докладываться Тарасову, а Александров так и остался стоять посреди холла. Так бы он и стоял до конца фильма, если бы не Харламов, который подошел к нему и, протянув ладонь для приветствия, сказал:

– Ну, давай, знакомиться, Борис.

После чего повел Александрова к своему месту у телевизора.

– Ты, Валера, никак шефство берешь над этим шибздиком? – не унимался все тот же игрок, который первым отреагировал на появление новичка.

– А ты забыл, каким я был десять лет назад – таким же шибздиком. Меня Тарасов даже в Чебаркуль сослал, – усаживая Александрова на стул, ответил Харламов.

– Ты хочешь сказать, что это шибздик будет вторым Харламовым?

– Может, даже первым, – парировал заступник новичка.

– Да его завтра на тренировке любой из наших защитников по бортику как масло по хлебу размажет.

– Вот завтра и посмотрим.

– Правильно, Валерий, – в холле появился старший тренер ЦСКА Анатолий Тарасов собственной персоной. – Завтрашняя тренировка нам и покажет, кто здесь шибздик, а кто настоящий хоккеист. Досматриваем фильм и отбой. Завтра с утра все должны быть свеженькими, как огурчики.

На утренней тренировке вся команда уже вышла на лед, а Александров все еще переодевался. Новая форма под номером 23, которую ему выдали, была ему слегка великовата, вот он и задержался, пытаясь приладить ее под свою фигуру. В этот миг в раздевалку вошел Тарасов.

– Вы чего это, молодой человек, форму на себе приглаживаете, как будто барышня перед зеркалом? – грозно насупив брови, спросил тренер. – Это хоккейный ЦСКА, а не женская команда по фигурному катанию. А ну-ка марш на лед!

Схватив клюшку, Александров засеменил к выходу. Но у дверей Тарасов его перехватил – взял за локоть и уже другим тоном, более мягким, произнес:

– Ты, мальчик, не волнуйся и покажи этим зазнайкам, что ты умеешь. И, главное, никого не бойся.

Когда Александров выкатился на лед, вся команда, совершавшая разминочное катание, остановилась и уставилась на новичка.

– Мальчик, ты не ошибся – здесь не «Золотая шайба», здесь взрослые дяди катаются, – опять сострил все тот же игрок, который шутил вчера в холле.

– Вот, Владимир, ты и докажи, что здесь не дети, а дяди тренируются, – подал голос Тарасов. – Владик на ворота, Владимир в защиту, а наш новичок покажет нам, на что он способен.

После этого вся команда отъехала к бортику, предвкушая увлекательное зрелище – как их рослый защитник размажет по бортику этого новичка-шибздика. Александров выкатился на центр, куда ему выбросили шайбу и стал ждать свистка Тарасова, чтобы начать штурм ворот. Его била нервная дрожь, чему он был немало удивлен – ничего подобного с ним еще не бывало. Впрочем, повод для такого особенного состояния сегодня все-таки был.

Наконец раздалась трель тренерского свистка, и Александров, ударом крюка пробросив себе на ход шайбу, двинулся к воротам. Защитник стоял у синей линии не шелохнувшись и молча наблюдал за тем, как к нему приближается новичок. А когда расстояние между ними сократилось до двух метров, защитник резко рванул вперед и ловким ударом клюшки выбил шайбу из-под крюка Александрова, после чего пригнулся, развернул корпус вполоборота и поймал новичка на силовой прием. Перелетев через спину защитника, тот рухнул на лед, выпустив из рук клюшку. Этот кульбит большинство игроков ЦСКА встретило дружным смехом и улюлюканьем.

Поднявшись на ноги, Александров подобрал клюшку и покатился к дверце бортика, полагая, что после такого позора места в команде ему уже никто не предоставит.

– Молодой человек, разве я вас отпускал? – услышал новичок грозный окрик Тарасова. – А ну-ка, подъедте ко мне.

Александров повиновался. Едва он оказался рядом с тренером, тот наклонился к нему и, сменив свой грозный тон на более ласковый, сказал:

– Дурачок, ты чего лезешь напролом? Это же один из лучших наших защитников, его так не переиграешь. Ты его хитростью возьми. Разве тебя в Усть-Каменогорске этому не учили? Вот и докажи, что вы там не балетом занимаетесь, а в настоящий хоккей играете.

Упоминание родного города мгновенно преобразило Александрова. Даже мелкая дрожь, которая била его все это время, куда-то улетучилась. Ему вдруг стало так легко, как обычно бывало в те моменты, когда надо было решить судьбу матча всего лишь одним точным броском. В такие мгновения к нему приходила фантастическая концентрация, когда он отсекал от себя все постороннее на льду, оставляя в поле зрения лишь шайбу и ворота противника. Расправив плечи, Александров поехал к центру поля. Теперь в его движениях чувствовалась уверенность, а в глазах появилась настоящая спортивная злость. Он решил биться насмерть и, если и проиграть, то не с таким позором, после которого худая молва о хоккейном Усть-Каменогорске разнеслась бы по всей Москве.

Снова раздалась трель тарасовского свистка, и Александров толкнул шайбу впереди себя. Защитник замер на том же месте, что и раньше, видимо, надеясь проделать с новичком тот же трюк. Во всей его позе чувствовалась этакая вальяжность. Но в этот раз все вышло по-другому. Не добежав до защитника двух метров, Александров совершил резкий маневр вправо, на который его противник мгновенно отреагировал таким же движением в том же направлении. Однако в долю секунды Александров сменил ход атаки и сделал рывок в обратную сторону, ловко пробросив шайбу себе между ног и поймав ее на другом конце фланга, чтобы обогнуть защитника с левого бока. Тот увидел этот маневр и перестроил корпус в правую сторону, пытаясь клюшкой дотянуться до шайбы. Но в этот миг Александров снова сместил корпус вправо, а шайбу неуловимым движением крюка послал под левый конек, чтобы в следующее мгновение тот снова переправил ее ему точно на крюк. Все происходило так стремительно, что времени на правильную реакцию у защитника не осталось и он, пытаясь перестроиться слева направо, вдруг засеменил коньками, споткнулся и… рухнул спиной на лед. После этого дорога к воротам оказалась открытой. Александров, не сбавляя скорости, сблизился с вратарем и, сделав несколько обманных финтов крюком, точно послал шайбу в незащищенный ловушкой правый угол. Сделать это ему было нетрудно, поскольку клюшку он держал непривычным для вратаря правым хватом.

9 февраля 1977 года, среда, аэропорт «Домодедово»

Углубившись в чтение газетной статьи, Александров не заметил, как невдалеке от него, у того самого киоска «Союзпечати», где он купил газету, остановились двое людей – молодой человек и девушка. Это были Егор Красовский и Анжела Белова, которые несколько минут назад приехали в аэропорт и без труда обнаружили в зале ожидания хоккеиста. Указав на него своей спутнице, журналист стал вслух размышлять о том, как Анжеле следует подойти к Александрову и ненавязчиво затеять с ним разговор.

– Ты главное не волнуйся, твоя красота сама заставит обратить его на тебя внимание.

– Но прежде чем начать торговать своей красотой, мне нужно ему хоть что-то сказать, – резонно заметила девушка.

– Подойди к нему и скажи: «Ваше лицо мне кого-то напоминает. Вы случайно не артист?» Вряд ли он захочет скрыть свое инкогнито, понимая, что только раскрыв его он сможет заинтересовать такую красавицу. Хотя подожди… – Красовский схватил за локоть девушку, которая уже собиралась идти к хоккеисту.

Молодые люди заметили, как Александров, до этого внимательно читавший газету, оторвал от нее глаза и, откинув голову назад, стал прислушиваться к разговору двух мужчин, которые сидели на лавке прямо за его спиной.

– Видишь, как внимательно он слушает разговор этих двоих? – спросил Егор свою спутницу. – Хочешь я угадаю, о чем говорят эти мужики?

– О чем? – не скрывая своего любопытства, спросила Анжела.

– Они наверняка обсуждают сегодняшнюю статью в «Советском спорте», где речь идет об Александрове. А он эту статью как раз сейчас и читает. Если это так, то нам повезло – повод для знакомства найден.

Егор оказался прав – хоккеист и в самом деле услышал за своей спиной разговор двух мужчин, которые, сидя на скамейке, обсуждали ту же самую статью в «Советском спорте», которую он в эту минуту читал. Александров оторвался от газеты и целиком сосредоточился на разговоре неизвестных.

– Хорошо врезали этому Александрову – давно пора. Совсем парень совесть потерял, перепутав спортивную площадку с подворотней, – вещал один из мужчин.

– Еще один моралист выискался, – возразил собеседнику его оппонент. – А ты забыл, что в песне поется: «В хоккей играют настоящие мужчины, трус не играет в хоккей». Александрова даже канадцы признали самым смелым нашим хоккеистом.

– Какая там к черту смелость – своего же товарища в спину толкать. Гнать надо из спорта таких «смельчаков», – не унимался первый спорщик.

– Да мало ли что в игре может случиться?! Ну, не рассчитал маленько свои силы, ну, толкнул на борт. А этот журналист сразу в крайность: мол, шпана, ушел с поля, не извинившись. Да я уверен, что Александров уже на следующий день нашел Гуреева и попросил у него прощения. Этим газетчикам лишь бы сенсацию сотворить, а до правды им и дела нету.

– Этот парень явно подхватил звездную болезнь, а с таким диагнозом прощения ни у кого не просят, – продолжал стоять на своем первый спорщик.

– Как же вам не стыдно думать так о людях, – услышал Александров приятный женский голос, который внезапно вмешался в спор двух мужчин. Хоккеист даже специально повернулся вполоборота, чтобы лучше разглядеть незнакомку. То, что он увидел, его изрядно поразило – напротив спорщиков стояла очень симпатичная блондинка в стильном импортном пальто с меховым воротником.

– А вы кто, собственно, такая? – поинтересовался первый спорщик, который был явно обескуражен тем, что какая-то молодая особа встряла в их разговор о хоккее.

– А какая вам разница, кто я такая. Просто я шла мимо и случайно услышала фамилию Александрова. А его сегодня только ленивый не пинает ногами, обвиняя во всех грехах. Вот и вы туда же, уважаемый.

– Вы ему случайно не родственница? – продолжал допытываться первый спорщик.

– Я ему такая же родственница, как и вы. Но повторяю вам еще раз – нельзя так категорично судить о людях, отталкиваясь от одной лишь газетной заметки. Вот ваш товарищ это понимает, а вы нет.

– Мой товарищ лицо заинтересованное – он болеет за ЦСКА. Как и вы, судя по всему.

– Я болею за «Трудовые резервы», – голосом, полным сарказма, произнесла девушка.

Мужчины от души рассмеялись этой шутке своей собеседницы. В это время звонкий женский голос объявил по громкой связи о регистрации на рейс до Хабаровска. Мужчины тут же вскочили со своих мест и, извинившись перед незнакомкой, поспешили к стойке регистрации. Следом за ними собралась было отправиться по своим делам и девушка, но Александров не дал ей этого сделать. Поднявшись со своего места, он шагнул к красавице и спросил:

– Девушка, вы не хотите познакомиться с человеком, которого так энергично только что защищали?

Анжела Белова, а это была именно она, смерила хоккеиста пристальным взглядом и предположила:

– Судя по всему, вы хотите воспользоваться тем, что я этого Александрова в глаза никогда не видела.

– Откуда же вы про него знаете?

– Сегодня все мужчины на нем помешались – в автобусе я слышала такой же яростный спор об этом человеке.

– И тоже встали на его защиту?

– Нет, удержалась. А вы правда тот самый Александров?

Чтобы развеять последние сомнения девушки, хоккеист достал из внутреннего кармана своей роскошной дубленки паспорт и развернул его перед незнакомкой.

– Как тесен мир, – всплеснула руками девушка и представилась:

– Анжела.

После чего добавила:

– Паспорт показать? – и ее рука потянулась к красивой кожаной сумочке, купленной в магазине «Ванда».

Александров от души рассмеялся этой шутке – девушка ему явно нравилась.

– Что привело вас в аэропорт? – возвращая документ на прежнее место, спросил Александров.

– Встречаю подругу – она должна прилететь из Симферополя. А вы тоже кого-то ждете?

– Нет, я улетаю.

– Куда, если не секрет? – поинтересовалась Анжела.

В этот самый миг тот же женский голос по громкой связи объявил о начале регистрации на рейс до Усть-Каменогорска. Заметив, как потянулась к спортивной сумке, стоявшей на скамейке, рука хоккеиста, девушка тут же обо всем догадалась.

– Бежите от разъяренной толпы? – спросила она.

– Да, знаете, хочу съездить на родину – туда, где меня не будут упрекать в звездной болезни.

– В таком случае, желаю вам удачи, – стараясь, чтобы ее голос был бодрым, произнесла Анжела.

На самом деле она была обескуражена таким ходом событий и не знала, что ей теперь предпринять. Вдалеке, за спиной Александрова, она видела, стоявшего у киоска «Союзпечати» Егора Красовского и мысленно представляла его скорое разочарование от того, что их миссия ни к чему не привела.

– Не хотите оставить мне свой адрес? – первым прервал молчание Александров.

– Зачем?

– Когда вернусь, приглашу вас куда-нибудь.

– А когда вы вернетесь?

– Думаю, до конца недели управлюсь.

– Боюсь, к тому времени я уже буду занята другим.

Анжела рассчитывала на сиюминутный эффект от своего знакомства с хоккеистом, но вовсе не предполагала, что общение с ним растянется на неделю, а то и больше. Ведь материал Егору надо было раздобыть как можно скорее.

– В таком случае, приятно было познакомиться, – смущенно улыбаясь, произнес Александров и, перекинув ремень сумки через плечо, отправился к стойке регистрации.

Когда Анжела подошла к Егору, тот первым делом спросил:

– Куда он направился?

– Регистрироваться на рейс до Усть-Каменогорска.

– Японский бог! – в сердцах воскликнул журналист. – Когда вернется?

– В конце недели.

– Значит, плакала моя статья.

– Черт с ней с этой статьей, лишь бы ты не плакал, – беря Егора под локоть, произнесла Анжела.

– Ты не понимаешь, как мне нужна эта публикация. Это же такой благодатный материал! И ведь так здорово все устроилось – он даже ни о чем не заподозрил. Ах, как жаль, что все так глупо расстроилось.

– Тебе действительно так нужна эта чертова статья? – отпуская руку Егора, спросила Анжела.

– Стал бы я затевать эту авантюру, если бы мне было все равно. Да и шефу уже обещал.

– Но что ты предлагаешь: бежать к нему, упасть в ноги и попросить сжалиться – прямо здесь дать тебе интервью?

– Ну, откуда я знаю, что делать? – развел руками Егор. По его лицу было видно, что он в отчаянии.

Какое-то время они молчали, думая каждый о своем. Наконец, первой прервала молчание Анжела. Голосом, полным решимости она внезапно объявила:

– Хорошо, идем к кассе за билетом.

– Каким билетом? – Егор уставился на девушку изумленным взором.

– До Усть-Каменогорска, – без тени улыбки на лице ответила девушка. – Я полечу вместе с ним. Постараюсь смягчить его сердце прямо у него на родине – разузнаю все секреты и попытаюсь побыстрее вернуть его назад.

– Я не верю своим ушам, – Егор схватил Анжелу за плечи и заглянул ей в глаза, пытаясь понять – шутит она или говорит серьезно.

– Если ты будешь продолжать рассматривать меня, в кассе могут кончиться билеты.

– Но как ты объяснишь ему свою поездку?

– Я надеюсь не попадаться ему на глаза до самого Усть-Каменогорска, а там буду действовать по обстановке. Не станет же он прогонять от себя девушку, которая прилетела в его город вслед за ним?

– Но как быть с твоей работой?

– У меня есть парочка отгулов. Тебе только надо позвонить Светке Негоде и предупредить ее о моем отъезде. Причину его придумай сам.