Постояла, посмотрела на забор, попинала доски. Стала их убирать вглубь двора. Посмотрела, как тонкой прозрачной сеткой бултыхается на ветру защита, не пробили гости недорогие, не прорвали ее. Пока таскала, запыхалась, заноз насажала на руки и на ноги. Плюнула, налила себе чай и села дальше осенью любоваться.
– Мама, что у нас произошло? – спросила Катюшка.
Дети возвращались домой с учебы.
– Да ездят тут всякие, права купили, и вот, – кивнула я на забор.
– Надо было номер записать и потом предъявить через гаишников, – сказал Слава.
– Ага, подписали номер, и колесо подписали, – буркнула я.
– Не понял, так записали или нет? – спросил паренек.
Посмотрела в желтые глаза Исмаила, тот мысленно продиктовал мне цифры.
– Давай ручку и листочек, – сказала я Славе. – Запишу, пока не забыла.
Он протянул мне тетрадь по геометрии и ручку. Записала так, как продиктовал мне волк.
– Я сейчас папе позвоню, – сказал он.
– С забором? Не надо, вечером придет, что-нибудь придумаем.
– Я не насчет починки, а чтобы нашли водителя и наказали его. С починкой я деду позвоню, – ответил он деловито и ушел в дом.
Даже зауважала этого мальчика, растет настоящий мужчина. Через пять минут у меня раздался звонок на телефоне. Саша спрашивал, что у меня случилось. Рассказала ему про какого-то бешеного водителя, который снес нам забор, а сам уехал, даже не извинился.
– Папа сейчас придет, поможет с забором, хотя бы времянку поставит, – сказал он.
– Саша, они доски разбили, надо новые покупать, – покачала я головой.
– Николаю сейчас звякну, спрошу, может у него в мастерской какие горбыли завалялись. Интересно, он когда из моего дома свалит? Вроде церковный освободился. Мне не жалко, коммуналку платит, да и зимой топить будет, но всё же.
– Спроси его сам, – пожала я плечами.
Через сорок минут подъехала газелька к дому. Николай, Олег, Павел (отец Саши) выгрузили горбыль. Примерно в это же время приехали гайцы. Представились, сфоткали всё, записали мои показания, марку и номер автомобиля. Пока я с представителями закона общалась, мужчины, в том числе и Слава, всё убрали.
Через некоторое время у меня стоял новый забор из горбыля. Лихо всё починили. Работников накормила и напоила чаем. Присматривалась к Олегу и Николаю. Батюшка выглядел уставшим, но был бодрячком. На Олеге и следа не осталось от прошлой болезни. Поинтересовалась у мужчины, как он дальше планирует жить.
– Поищу работу здесь у вас, говорят, на ферме работники требуются. Николай обещал крышу над головой. Буду ему помогать в церкви. Там еще до конца ремонт не сделан, да и после воришек нужно всё в порядок привести.
– Маме позвонишь? – спросила я.
– Да, надо бы, а то она переживает, наверно, за меня.
Принесла ему телефон.
– Звони. Можешь на улицу выйти, чтобы мы ничего не слышали.
Он так и сделал. Вернулся через пять минут какой-то обескураженный.
– Мама что-то приболела. Немного заработаю и к ней съезжу.
Мужчины стали предлагать ему свою помощь, деньги. Дескать, надо съездить, надо маму навестить. Только я молчала. Олег отнекивался, говорил, что сам немного заработает и в город сгоняет, что не хочет пользоваться чужой добротой.
После обеда они засобирались. Покидали инструменты в газельку и отправились восвояси. Олег притормозил.
– Агнета, спасибо вам большое за помощь. Я ведь всё помню, и как мне плохо было, и как бес приходил, и спрута с щупальцами. Заработаю денег, обязательно вас отблагодарю тортиками, цветами, чем хотите. Я когда спал, а вокруг меня батюшка ходил, то ко мне приходили.
– Кто? – поинтересовалась я.
– Тот, кто всё это сделал, – он покачал головой. – Снег снился, грязный, каша, месиво какое-то. Тут подъезжает мой приятель, с кем мы фирму держали вместе. Окатывает меня с ног до головы этим месивом, а грязь с меня пленкой сползает и не остается ничего. Стою сухой и чистый. Рядом с ним какая-то женщина сидела, лица не видел. Может, это моя жена была, не знаю, – он пожал плечами.
– Что сказал ваш друг?
– Сказал, что мне не удастся из грязи чистым выйти. Грозился. Страшный такой был, рот у него перекошенный, а оттуда тараканы полезли. Бррр, так неприятно было. Они сюда не смогут приехать? – спросил он.
– Не знаю. Адрес ваш никто не знает?
– Наверно, к маме могут наведаться. Я ей сказал, что живу при церкви в области. Правда, не сообщил, в каком районе. Мне самому это неизвестно. Александр что-то говорил про работу на ферме. Вы не знаете?
– Все вопросы к Александру, – улыбнулась я. – Пока вон Николаю помогайте, – улыбнулась я.
Поблагодарила мужчин за работу и за помощь, попрощалась и ушла в дом. Мысленно проверила все защиты. Всё стояло на месте. Позвонила Маре, посетовала на гражданина Кощея. Поинтересовалась у нее, забрали ли статую.
– Нашел, значит, тебя страшила, – рассмеялась она. – Статую свою забрали. Приехали грузчики, всё погрузили и забрали. Остатки денег перевели на карточку. Сам гражданин худосочный у меня не появлялся с тех пор больше.
– Интересно, как он адрес мой добыл?
– Мало ли, может, по энергетическому следу, а может, народ поспрашивал. Женщин с таким именем, как у тебя, у нас немного.
– Как и с таким именем, как у тебя, – рассмеялась я. – Как себя чувствуешь?
– Восстанавливаюсь. Мне еще один заказ на скульптуру сделали. Правда, не такое помпезное, дорогое и величественное, но тоже весьма интересное, девушка с кувшином для фонтана.
– Надеюсь, заказчик не некромант? – спросила я.
– Нет, вампир по ходу, – хохотнула она.
– Серьезно? – не поверила я.
– Вот точно, начал придираться, когда я ему макет показала, что-то выискивать. Жаловаться стал, дескать, мне вас порекомендовали, а вы…
– И?
– А я его послала, – хохотнула Мара. – Сказала, что покойники на меня еще ни разу не жаловались и без работы я не останусь. Сразу притих, вежливый стал. Фиг теперь, что с меня вытянешь. Я теперь стервятников за версту чую. Научили.
– Нет худа без добра, – усмехнулась я.
– Опыт бесценный. Не знала, что и на мою энергию кто-то позарится.
– Смотри, еще и за твоим инструментом придут, – покачала я головой.
– Слежу во все глаза, чую носом, слушаю ушами и душой, – рассмеялась Мара.
На такой веселой ноте мы с ней и попрощались.
Следующей на очереди у меня была Матрена. Ей тоже звякнула, спросила, как жизнь. Бабушка рассказала, как они в город ездили за Лизкиными вещами вместе с шаманкой.
– Приезжаем в квартиру, а там другие замки врезаны. Люди какие-то посторонние живут. Вроде Лизкин брат двоюродный с семьей. Дескать, чего добру пропадать, все равно ты, Лизок, тут не живешь, а нам жить негде.
– Вот наглые люди, – возмутилась я.
– А то. Мы им говорим, пройдите, пожалуйста, на выход, а они сопротивляются. Представляешь, они полицию вызвали. Так полицаи нас под белы рученьки и на выход. Только Лизонька там может оставаться.
– Они, наверно, и все ее вещи выкинули?
– Нет, свалили в одну комнату, что им не понравилось, а остальное себе приватизировали.
– И вы с Лидией Павловной ушли?
– Ага, щаз, посидели с ней в засаде за углом и вернулись. Эти нехорошие граждане нам дверь отказывались открывать, кричали, что вызвали полицию. В общем, снесли мы дверь с петель старым шаманским методом. Навели шухера на квартиру, напустили туда всякой нечисти. Коловерша там оторвался. Лизкина лиса проснулась, чужие вещи с балкона швыряла. Погром устроили чудесный.
– А полиция? – спросила я.
– Полиция через три часа только приехала. Мы уже новую дверь поставили с замками. Говорим, ничего не знаем, были гости, да съехали. Так на поезд торопились, что пришлось им вещи с балкона скидывать. Сейчас Лизок с бабаней в квартире обитают, а я отдыхаю от гостей.
– А захватчики разве не пожаловались на Лизку и ее бабушку?
– Жаловались, – она хохотнула, – только после их жалоб полицейские предложили пройти медосвидетельствование. Они же про чертей рассказывали, про лис и медведей. Предложили еще к специалисту обратиться для проверки адекватности и наличия в крови наркотических веществ.
Мне стало смешно – тоже мне, нашли с кем связываться. С лисами и медведями. Эх, жаль, меня там не было.
Вечером домой пришел Саша, оценил забор. Позвонил отцу и Николаю и поблагодарил за проделанную работу, обещал рассчитаться при случае. С той стороны отказывались и говорили, что сделали это не для него, а для Агнеты. Сели вместе с ним ужинать, вернее я чай пить, а Саша есть.
– Агнета, мне наши ребята из ГИБДД звонили. Представляешь, та самая машина, что снесла нам забор, в аварию попала.
– Удивительно, – я состроила такое лицо, что было понятно, что я не удивлена. – Все живы?
– Нет, пассажир на заднем сиденье отдал Богу душу, – сказал Саша, жуя винегрет.
– Разбился, – ахнула я.
– Нет, скорее всего, напугался. От сердечного приступа скончался, но ему и лет было больше ста.
– Ого, долгожитель, и как его водитель не боялся с собой возить, да еще чужие заборы ломать?
– Ну, вот так. Водитель жив, машина в ремонт, – пожал он плечами.
Странно это все. Мои не могли деда угробить, может, так сложились обстоятельства. Хотя мне кажется, что тут дело нечисто.
– Агнета, ты слышала, что я тебя спрашиваю?
– Ой, Саша, что-то задумалась и прослушала. Что ты хотел? – переспросила я его.
– Помнишь, я тебе говорил, что у бабушки сестра умерла полгода назад? Они с бабушкой не особо общались, у них отношения были натянутые. Но зато мама с ней периодически созванивалась, ездила к ней, когда возможность была. У маминой тети детей не было, мужа она пережила и оставила всё моей маме. С этой заразой мама в город особо не ездила. Теперь хочет съездить и разобрать вещи, убраться в квартире, привести ее в порядок, и, наверно, будет ее сдавать. Она просила помочь ей. Папа туда категорически ехать не хочет, только отвезти, увезти. Мне некогда, у Ольги с Мишей ферма. Может быть, ты поможешь? – спросил он.
Я задумалась.
– Если не хочешь, то не надо, – попытался опередить мои мысли Саша.
– На завтра у меня запланирована куча дел. Сегодня с этим забором полдня пропало. Клиенты ждут раскладов. Если ей удобно, то давай послезавтра. Я не против прогуляться в город. К маме забегу, ей продуктов передам. Дядю Пашу можно и не беспокоить, мы на крокодильчике доедем.
– Супер, – он чмокнул меня в щечку. – Ты у меня лучшая. Сейчас доем и звякну маме.
– Олег про работу спрашивал, – сказала я.
– Да, Николаю тоже потом звякну. Миша сказал, пусть приходит в любое время, на ферме всегда нужны рабочие руки. Он на него посмотрит. Хочешь, сама позвони батюшке.
– Ага, чай допью и звякну, – кивнула я, и мы рассмеялись.
Болтали про огород, про осень, про праздник у детей в школе, про ярмарку. Праздник и осенняя ярмарка были под вопросом из-за разных нововведений, многие просто боялись заразиться и заболеть. В общем, обменивались новостями.
Звонить Николаю не стала, написала ему, чтобы Олег завтра приходил к Мише на ферму с утра пораньше. Работать они начинают в пять-шесть утра. Он ответил, что подойдет к нужному времени. Ну вот, все пристроены.
Вечер провели в приятном семейном кругу за просмотром какого-то приключенческого фильма. Затем расползлись по своим углам, каждый занялся своим любимым делом. Я разложила простенький расклад для клиентки. Написала ей небольшое сообщение. Девушка волновалась по поводу свадьбы. Предупредила ее, чтобы она присмотрелась к сестре будущего супруга, та вполне может строить козни. Ибо брат выбрал не любимую подругу, а одногруппницу.
Проснулась посреди ночи, так как показалось, что в углу комнаты кто-то стоит и внимательно на нас смотрит. Помотала головой, и наваждение исчезло, проверила мысленно защиты и ловушки, всё было чисто. Значит, показалось, хотя оно могло прийти из сна или быть чьей-то проекцией.
Задремала, и резко перед глазами возникло страшное серое морщинистое лицо. Я даже от испуга заорала. От моих воплей вскочил Саша.
– Я что, я не сплю, не сплю я, – пробормотал он.
Потом раскрыл глаза и посмотрел на меня.
– Это ты кричала? – спросил он.
– Приснилась какая-то фигня, – ответила я.
– Это у тебя из-за дневных переживаний, – он укрыл меня одеялом и прижал к себе. – Спи, – чмокнул меня в макушку.
Сразу провалилась в сон. Очутилась на каком-то кладбище, тихо, спокойно. Здесь давно нет обитателей, оно заброшено, заросло сиренью, кленом и вишней. По земле стелется хмель и дикий плющ. Вечереет. Небо окрашено красным, значит, завтра будет ветрено. Солнце садится. Иду без цели, просто так, но ноги выносят к какой-то могиле.
Вроде плита каменная старая, но всё с нее убрано, а вот памятник новый. Такой знакомый ангел, тот самый, что сделала Мара. Удивительно, зачем на заброшенном кладбище ставить такую красоту. Постояла, полюбовалась, до чего же красиво, как живой. Хотела потрогать руками, но вспомнила всю историю, с ним связанную.
Наклонилась к табличке, интересно, кто тут похоронен, наверно, девушка какая-то. Практически всё стерлось, не видно ничего, прочла только имя «Йосиф». Странно, так уже никто не называет. Ах да, место-то заброшенное. Солнце почти село, нужно убираться отсюда.
Повернулась и опять столкнулась с морщинистым лицом. Старик стоял практически вплотную ко мне.
– Нравится? – прошепелявил он.
– Мммм, – замычала я, не в силах ничего сказать.
Он попытался схватить меня за руку. Отступила назад и практически прижалась к ангелу. Чьи-то холодные пальцы вцепились в мои плечи, хорошо хоть не в шею. Холод и страх сковали мое тело. В груди стала разгораться злость. Вот какого, спрашивается, эти незнакомые личности меня своими лапами лапают, я на такое свое разрешение не давала.
– А ну, идите на и в, – стала я громко материться.
Что-то я им такое красивое и витиеватое завернула, да еще бантик из русского мата прикрепила к подарку. Старикан аж лапы перестал свои тянуть, а ангел от культурного шока со своего пьедестала свалился.
– Тебе чего надо, старая перечница? Ты зачем меня в это мертвое место вызвал? По ушам давно не получал. Я сейчас тут шороха наведу, и вы тут у меня все… – трясла я кулаком. – Да ну вас всех в одно место, и тебя, твоих братьев по разуму, и вообще весь твой мир и твою реальность.
Сосредоточилась и запулила огненный шарик в дерево. Он вспыхнул, как спичка, а меня выкинуло из сна назад в свою постель. Дико хотелось пить, а также вернуться назад в свой сон и навалять старикану. Встала с постели и побрела в сторону кухни.
Около окна нарисовался силуэт. В него тут же полетел тапок.
– Агнета, это я, – тихо произнес Шелби.
– Твою же мать, – ругнулась я.
– Не матерись, мы этого не любим, – усмехнулся он.
– А я вот думаю, как же тебе приятное сделать-то посреди ночи, после кошмарного сна, когда ты стоишь тут напротив моего окна. Все мозги сломала над сюрпризом, – зло выругалась я.
– Я волнение почувствовал, вот и пришел, а ты сама справилась, – тихо сказал он.
– Вот поэтому я и не хотела, чтобы ты был моим помощником. Киска, собачка, волк, птичка – помощники, это нормально, а вот целая человечина нервирует.
– Что снилось? Не смог зайти в твой сон, словно для меня замок поставили, – поинтересовался Шелби, игнорируя мои вибрации.
– Старикан на кладбище рядом со статуей ангела, что Мара вырезала, – ответила я.
– Что за старикан? Чего хотел?
– Мнение мое спрашивал про статую, нравится мне или нет. Ешки-матрешки, страхолюдина неземная. Старикана ни разу не видела, незнакомый какой-то чувак.
Шелби протянул ко мне руку, поводил ей перед носом.
– Это тот самый старик, что в машине сегодня был, – ответил Томас.
– Так мы же его не видели, – удивилась я.
– Это ты его не видела, а для нас никакие стены не преграда.
– Это вы его того самого? – я провела рукой по горлу и высунула язык.
– Нет, он сам, от естественных причин. Тело-то старое, дряхлое.
– А душа? – кто-то дернул меня за язык спросить.
– Душа очень старая и уходить с земли не хочет, – сказал он.
– Сколько ему лет? – спросила я.
– Много.
– И чего его душа от меня хочет? Чтобы я его на тот свет отправила? Извиняйте, у меня в этом месяце перебор, пусть очередь занимает на следующий, – усмехнулась я.
– Вот, наверно, как раз этого-то он и не хочет. Надо поискать про него информацию, – покачал Шелби головой.
– Вот и поищи, а я водички попью и спать. Вам-то ни спать, ни есть не надо, – хмыкнула я.
О проекте
О подписке