Оля всё это время не сидела, сложа руки. Натаскала воды, прибрала кухню и спальню. Выдраила полы. На диване обнаружил тёплый плед, а на кровати – новое постельное бельё. На столе в миске таяла куриная тушка. В желудке скрутило, давая мне осознать, что я не ел уже вторые сутки, впрочем, как и она.

Затопил печь, не забыв проинструктировать и её. Оля углубилась в готовку ужина, я же решил заняться баней и колодцем. Наполнил пять огромных бочек водой, максимально опустошая колодец. Чистить сегодня уже опасно, начало темнеть, потому решил продолжить завтра.

Вернувшись, ощутил явное потепление в доме. Оля даже сняла куртку. Девушка поставила на стол картофель тушёный с куриным мясом. Изысков ждать не следовало, так как на это не было ни средств, ни условий, но приготовлено достаточно вкусно, по крайней мере, съел до последней крошки.

– Мне нужны новости, – хмуро проронила она, когда трапеза закончилась.

– Оля, сейчас лучше не высовываться.

– Антон, мы в окрестностях Тюмени. Это свыше двух тысяч километров от Москвы. Вряд ли, о нас тут кто-то знает.

– Здесь, наверное, нет мобильной связи.

– Надо найти.

Я с минуту помыслил:

– Хорошо. С утра займусь питьевой водой, а потом сходим с тобой до ближайшего города. Он в четырёх пяти километрах отсюда. По карте узнаем, какая вышка здесь ловит и на каком радиусе.

– Без паспорта сим-карту нам не продадут, – угрюмо проронила Оля.

– Значит, найдём того, кто даст нам этот паспорт, – парировал в ответ.

В её лице начинали проявляться проблески жизни.

– Баня будет готова через час, – сообщил, вставая из-за стола. – Я пока в сарай. Посмотрю получше, чем можно там поживиться. В туалет не ходи – он не пригоден. Я поставил ведро в сенках.

– Хорошо, – буркнула девушка и принялась собирать со стола посуду.

Тормознул, глядя на серое лицо. Нет, понадобятся месяцы, чтобы хоть немного приподнять в ней дух.

– Спасибо, Оль, было очень вкусно, – благодарно посмотрел на неё. Я обязан подбадривать её сейчас. В любой ситуации искать что-то положительное, поддерживать не только делом, но и словом.

Девушка снова кивнула, словно для галочки и отвернулась к рукомойнику.

В сарае посчастливилось найти   старые удочки и пару капканов для мелкой фауны. Из недр металлолома выудил гвоздодёр и кочергу. Последнее, пожалуй, отдам хозяйке нового дома, а первый предмет как раз кстати – доски с окон, с его помощью, сойдут на раз. А вот и то, что нужно – длинная щётка для чистки колодца. Отлично!

После ползания по лесу и пыльным сараям с удовольствием помылся в бане, к счастью, Оля додумалась купить два куска туалетного мыла. О полотенцах она тоже побеспокоилась, правда, о нижнем белье речи быть не могло. Ладно, купим завтра в городе.

Войдя в дом, нашёл её сидящей на диване, поджав к себе ноги. Она смотрела в противоположную стену и явно разглядывала не её цвет.

– Баня свободна. Ты можешь идти, – сообщил, перехватив собой этот невидящий взор. – Там пока не парит, как положено, но вполне комфортно…

– Я не пойду, – воспротивилась девушка, вновь вводя меня в отчаяние. Нет, с ней не будет всё просто.

Выдохнул и попытался воззвать к разуму:

– Оля, ты не можешь завтра появиться в городе в таком виде. Мы вызовем вопросы.

– Но здесь же не вызвали, – воспротивилась ещё пуще.

Да, в целом мы выглядели сносно, но прошло почти двое суток, а наши тела до сих пор хранят смрад того вечера.

Взглянул на Олю, анализируя. Ниже лица до сих пор остатки крови её мужа и сына. Копоть на плечах и ногах. Боже, она словно боится потерять с тела их дух, последние частички их кожи, тлена. Боится окончательно ощутить одиночество, если скинет эту "старую шкуру" и облачится в новую. Это будет символом того, что она прощается с ними, отпускает. Ведь, по сути, она даже могил их не увидит.

– Оля, – присел рядом на корточки, пытаясь заглянуть в глаза. – Пожалуйста. Так нужно.

Из глаз девушки побежали слёзы. Вот оно, а я уже начал бояться, что больше никогда не увижу их. Значит ещё жива, чувствует и может бороться за себя. Провёл ладонью по хрупким плечам. Осторожно приобнял и поднял на ноги. Оля прислонилась ко мне, и я потихоньку повёл девушку во двор. В предбаннике бани помог ей снять верхнюю одежду, а после оставил одну. Уходить далеко не стал, прислушался.  Тишина длилась несколько минут, но потом с облегчением уловил плеск воды и стук металлических тазов. Умница.

Спать лёг на диван, а Оля устроилась на кровати. Натруженное за весь день тело благодарно растеклось по ложу. Провалился в сон, но в потёмках уже глубокой ночи вдруг услышал её молебный зов.

Глава 2. Звездное небо

ОЛЬГА

Непрестанно толкала от себя мысли о них. Всё время думала, что просто повредилась в уме. Все на самом деле живы, но больной мозг вдруг решил, что убиты. Каждую секунду казалось, что они ищут и переживают за меня, а я тут, в забытом жизнью посёлке, за несколько тысяч километров, в старом чуждом доме с таким же сошедшим с ума водителем. Но остатки крови мужа и сына на моём теле раз за разом били по сердцу, подтверждая, что больше никого не осталось. Все мертвы! Безвозвратно исчезли. Даже осознать утрату возле камней на могилах мне не представиться возможности.

Сейчас лёжа в ледяной постели, поняла, что давно отвыкла спать одна. Тепло мужа около десяти лет согревало душу и тело, и последние три из них семейное счастье дополняла ещё одна моя маленькая печка, которая каждое утро стремглав неслась босыми ножками к нам, втискивалась между отцом и матерью и затем снова сладко засыпала.

Я больше никогда не смогу их ощутить, не смогу притронуться к ним, увидеть, втянуть в себя знакомый запах. Их образ остановлен временем – они не изменятся в лице, не вырастут, не состарятся, не разочаруют и не предадут. Они стали святыми.

Все эти мысли сжали в комок, и слёзы снова потекли на подушку. Я не могу… Не хочу так… Так резко и жестоко.

Перед глазами снова воскресло лицо мерзавца, когда он убивал нас всех. Едва не вскрикнула от новой волны ужаса. Дрожь страха охватила капканом.

Антон сладко пошевелился на диване, сопя в подушку. Смотрела на его фигуру – сильный, надежный, не глуп, но не Кирилл. Моего мужа никто не вернёт и не заменит. Он надежно занял пост моей вечной любви, потому что умер, потому что исполнил клятву "пока смерть не разлучит нас".

Непрестанно ворочалась на простынях. Боже, я никогда не усну… Больше никогда не смогу спать! Эта боль не отпустит, не уйдет. Мне не суметь одержать над ней верх в одиночку.

– Антон, – голос сам вырвался из моих уст.

Мужчина слегка дрогнул ото сна и приподнял голову, морщась:

– Что случилось? Тебе нехорошо?

– Прошу, ляг со мной, – молвила решительно.

Я бы никогда не позволила кому-то подобное, но этот человек сейчас был необходим, как воздух. Просто его присутствие – вуаль защиты и тепла.

Антон медлил. Да, для него это непривычно, как и для меня.

– Пожалуйста.

Наконец, мужчина поднялся и прошаркал до кровати, скромно прилёг на край. В тиши услышала, как молотом бьётся его сердце. Я и раньше замечала его неравнодушие ко мне, но уважала за то, что он никогда не посмеет посягнуть на чужое, даже теперь. Придвинулась к нему ближе и, обняв за талию, уткнулась носом в мужской бок.

– Мне страшно одной, – проронила еле слышно. – Очень страшно…

Антон громко выдохнул, и немного расслабившись, забрал в свой защитный кокон, крепко прижав к груди.

– Спи, Оль… Спи, – его ладонь мягко гладила волосы, а жар тела дал желанный покой. Веки мирно опустились, обретя подобие полноты.

Когда проснулась, мужчины рядом не оказалось. Во дворе послышалось копошение с постукиванием. Доски на окнах не позволяли толком рассмотреть происходящее, но знала, что это Антон продолжает хозяйничать.

Одевшись, вышла на крыльцо. Бывший шофёр крутился вокруг колодца. Труба бани слегка дымилась, видимо, заготовлена, чтобы потом ополоснуться после тяжёлых работ.

Осеннее солнце сегодня светило веселей. Природа хоть и умирала вместе со мной, но отчего-то дарила надежду на воскрешение. Она, как и я самоустранилась с лица земли, чтобы потом воскреснуть и покорить всё с новой силой. Я убита, я пережду и вернусь другой – сильней и опасней, чтобы уничтожить уже вас, ублюдки.

Погрела лицо на солнечных лучах и слегка поёжилась. В последний раз глянув на работника, решительно вернулась в дом, чтобы последовать его примеру и приготовить для нас завтрак. В печь давно подкинуты поленья, потому можно сразу заняться готовкой.

Поработав и помывшись, Антон вернулся в дом. Запах еды тут же приободрил его.

– К завтрашнему утру в колодце будет питьевая вода, – сообщил он, снимая с себя обувь и балахон. Вымыл руки и довольно уселся за стол. – Ты ела? – строгий взгляд.

– Да, немного, – приврала я.

В желудке – кол уже несколько дней, а вся пищеварительная система в коматозном состоянии.

Мужчина заглянул в сковородку и после, стянув с мойки ещё одну тарелку, отложил туда часть своего пайка и придвинул ко мне.

– Хочу на это посмотреть.

– Антон, я не голодна.

– Оля, нянчить тебя не собираюсь! – Его брови сердито сдвинулись. – Мы в одной упряжке, и я готов на многое для тебя. Поэтому либо мы помогаем друг другу, либо, прости,  умываю руки.

– Я не настаивала на твоё участие, – обиженно возмутилась в ответ.

– Да, – опустил голову, молчал, но после вдруг резко встал. – Я сейчас вызываю сюда полицию. Рассказываю всё, как есть. Меня помучают, но оправдают, а тебя засунут в клинику для душевнобольных. Хочешь?

– А ты жесток, – совестливо заключила я.

– Только, когда забочусь о тебе, – отчеканил мужчина. – Брось эти штучки и ешь. У нас сегодня много дел. Силы нужны обоим.

От его слов всё же стало немного совестно и, покорившись, придвинула к себе приборы. Антон удовлетворенно сел обратно за стол и тоже принялся трапезничать.

Через час сборов выдвинулись в город. У трассы Антон словил попутку. Городишко оказался небольшим, но быт в нём более развит, чем в посёлке: магазинчики, киоски, рынки, даже пара торговых центров. Антон выискивал отдел связи. В первом сначала купил смартфон, а уже во втором – сим-карту.

– Можно ваш паспорт? – молоденький менеджер салона прытко оформлял покупку.

Антон протянул ему пятитысячную купюру.

– Оформи на свои документы, – мужчина произнёс это так, словно всё было в порядке вещей.

– У вас, ребят, что, проблемы? – паренёк нервно оглядел нас.

– Никаких. Просто оформи на свои документы и заработай пять косарей, – процедил Антон. – Считаю до пяти, и мы предлагаем лафу другому.

– Я просто не хочу проблем…

– Раз, – будто ударил.

– Ладно, ладно… Через месяц хоть могу потом заблокировать? – менеджер продолжил работу.

– Через полгода, – разрешил мой водитель. – Не ссы, в Америку звонить не будем.

ОЛЬГА

Через десять минут мы были уже на связи. Я копалась в новостях Интернета, ища информацию о своей семье. Антон ушёл в торговый центр, оставив меня на скамейке, и вернулся уже с рюкзаком.

– Нашла?

– Да, – уронила я. – Но толком ничего. Убит Кирилл Бранга и его сын, а также все служащие. И пока всё.

– Дня через два СК выдвинет версии. Подождём. Это даст нам больше форы.

– Форы для чего? – не понимала я. – Мы спрятались в этой хибаре. У нас даже нет никого плана.

– Говори тише, – прошипел он, встретившись взглядом с охранником.

– Мы просто в бегах.

– А ты знаешь с кого начать? Ты больше всего должна быть в курсе дел своего мужа. Чем таким он мог заниматься или во что вляпаться, чтобы заказали всю его семью?

– Кирилл – честный человек, – оскорбленно пробуравила его лезвием глаз.

– Да, как мы. Видишь и сим-карту приобрели за пять косарей, когда ей грош цена – две сотни. Оля, копаться в дерьме твоей семьи можешь только ты сама. Произошло страшное, и кто-то в этом виновен. Идти придётся с низов.

Опустила голову, судорожно соображая. Он снова прав. Но как мне это выяснить? С чего начать?

– Обсудим это вечером, идёт? – Антон сбавил обороты и примирительно похлопал меня по ладони.

Посетили ещё пару магазинов, а после вызвали такси. Оглашать водителю адрес он не стал, назвал лишь селение.

Сумерки снова постепенно опускались с неба. Тёплый пар дыхания столбом струился в холодный воздух. Печь слегка ещё дымилась, мелькая искорками гаснущих угольков. Я раздула очаг и подбросила ещё поленьев. Антон вовсю снимал с окон доски, впуская больше света в дом. Позже принёс воды и где-то найденную мяту.

– Поросла тут сорняком, но чай с ней неплох, – улыбнулся, вручая мне своеобразный веник.

Ужин в этот раз был более разнообразен, и мужчина, снова предовольный, уселся за стол. Бефстроганов из говядины с пюре, салат из помидоров и огурцов, и чай, похоже, теперь ещё и с мятой. Признаться, мне было приятно видеть его благодарное лицо. Так я понимала для себя, что ещё не потеряна, как личность, как женщина. Я могу быть кому-то не просто полезной, но и даже нужной. В этот раз еду демонстративно разложила по тарелкам и себе, и ему. Не показал вида, но был удовлетворён.

– Ты многое знаешь о хозяйстве, – проронила я, спустя затянувшееся жевание.

– Родители часто отправляли к бабушке с дедом. Всему и научился у них, – уронил он.

Я сосредоточено осеклась.

– И где твои родители сейчас?

– Погибли пять лет назад в автокатастрофе, – тут же слегка поник. – Бабушка с дедушкой тоже давно умерли, а других родственников у меня нет, ну либо ничего не знаю о них.

– Прости, что напомнила, – виновато посмотрела на него. – Я тоже рано стала сиротой. Мама умерла при родах, а папа – от сердечной недостаточности, когда мне было девять. Воспитала бабушка… Но и она давно умерла.

– Тогда мы понимаем друг друга.

Мужчина помолчал, переосмысливая русло беседы и, уже принимаясь, за чай, продолжил:

– Думаю, стоит вернуться к тому разговору, что мы начали ещё в городе.

Я умолкла, склонив голову. Всё, что он наговорил не умещалось в голове и не принималось сердцем.

– Ну же, Оль. Мы можем здесь вечно прятаться, а можем попробовать действовать. Они убили всех, кого ты любила. Наших друзей.

– Их было так много?! – вскинула на него удивленный взгляд.

– Их как минимум должно быть трое или пятеро. Во дворе все погибли от пуль. В доме… Ты и сама знаешь. Другие поджигали поместье и только в конце – сам дом. Странно только, почему не сразу?

Не сразу? Но ведь ответ прост. Неужели он тогда этого не понял, не разглядел?

– Ему нужно было время, – загробно проронила я, сжавшись в своё существо.

Антон так и остался с открытым ртом, в сочувствующем шоке уставившись на меня. Теперь понял. Опустил взгляд, переваривая данный факт.

Снова ощутила себя грязной, встала и устремилась прочь из дома, на крыльцо, на воздух. Кривая белёсая луна презрительно смотрела на меня.

Антон дал время подумать, а может, это нужно было и ему. На крыльце вспыхнула тусклая лампочка. Под нос сунули кружку. Запах коньяка ударил в нос, заставив поморщиться. Мотнула головой, отказываясь.

– Я не спрашивал, – твёрдый взгляд его зелёных глаз не позволял ослушаться.

Никогда не думала, что в этом парне, простом шофёре, может быть такая сила подчинять, требовать и главное – давать ощущение защиты.

Приняла напиток. Себе он налил то же самое. Отпил и, переборов ожог гортани, спустился с крыльца во двор. Мужчина укутанный пледом сел на скамейку и продолжил смотреть на бледную царицу ночного неба.

– В городе звёзд почти не видно, – проронил он, делая второй глоток.

Я, помешкав на ступеньках, всё же решила спуститься к нему и опустилась рядом на скамью. Антон заботливо поделился пледом. Сделала первый глоток, переживая горючий удар в нос и грудь, но мгновенно стало хорошо и тепло в теле. Всё напряжение размоталось из тугого клубка в лохмотья. Подняла голову в небо, тут же выискав большую звезду.

– В городе их скрывает автомобильный смог, вечно горящие витрины и рекламные щиты. В деревнях этого нет, и звёзды бесконечным воинством опускаются на голову. Словно ты летишь в космос.

Слушала мужчину немного завороженно. Его речь елеем затекала в жилы, убаюкивая и расслабляя.

– Как и смерть, – вздрогнула, как от удара хлыста. – Смерть тоже очищает от ложного лика, оголяет, обнажая все грехи. Ты столкнулась с ней. Несправедливо и жестоко, но нет худа без добра. Судьба хочет справедливости в твоём лице. Высока цена, но жертвы не должны быть напрасны. Не допусти этого.

– Кирилл никогда и ничего мне не рассказывал, – отчаянно посмотрела на мужчину. – Работа и семья для него не смешивались.

– Идеальных преступлений не бывает. Ты не вспомнишь о них сейчас, завтра или через неделю, но я хочу, чтобы ты пыталась это сделать, а не тратила время на оправдания и отрицания.

– Я поняла тебя, – в груди начало зарождаться чувство мужества, в меня словно вдохнули силы для боя.

Антон поднялся и, повернувшись ко мне, поцеловал в макушку. Закрыла веки принимая этот жест, как печать благословения, и не глядя слушала его удаляющиеся шаги.

Последовала совету. Следующую неделю штудировала Интернет-ресурсы в поисках новой информации о компании мужа. Всматривалась в лица всех генеральных директоров и акционеров, но всё – лишь голые факты, и никаких мыслей. Через двое суток, как Антон и предполагал, следственный комитет выдвинул первые предположения, которые привели меня в жуткое бешенство.

– В пепелище не найдено твоего тела, – хмуро произнёс мужчина. – Они предлагают версию, что это мы с тобой убили всех в доме, а после скрылись, как любовники.

В ярости и негодовании пнула ведро с водой, приготовленное для мытья полов. Антон проследил за растекающейся по полу мыльной жижей.

– Но не это страшно, – плохие новости продолжались. – Вся эта информация дойдёт до твоих врагов через СМИ. И убрать тебя обязаны теперь как заказчик, так и исполнитель. Ты – главный свидетель и способна опознать убийц. Нас будут пасти с трёх сторон.

Я осела на табурет, переваривая новую опасность.

– Сколько у них шансов найти нас?

– Пока мы здесь, десять из ста, только высунем голову – девяносто из ста.

– Но тебя они не видели. В полиции лишь твой фоторобот.

– Знаю, как раз сейчас подумываю отрастить бородку, – он попытался пошутить.

Смешно, но не тот момент, хотя его мысль неплоха.

– Нам нужно как-то изменить внешность.

– Согласен, с шикарной рыжей красоткой в общественном месте больше не появлюсь.

– Перекрашусь в брюнетку, – парировала я.

– Ага, дудки. Купим тебе парик.

Я всегда знала, что копну моих безумно рыжих волос, ни один мужчина не позволит остричь или перекрасить. И Антон один из них.

– Оля, в любом случае, лучше пока схорониться. Всё уляжется и утрясётся. Следствие зайдет в тупик, а твои враги решат, что ты окончательно сгинула.

Умом понимала, что он прав, но сердце кровоточит и стенает.

– И каков же срок?

– Не знаю. Проведём пока своё внутреннее расследование, копы тоже подкинут какую-нибудь инфу в СМИ, ты что-то постараешься вспомнить, я пороюсь в своих каналах. – Последняя фраза меня немного удивила. – Не смотри так, я – тот ещё проходимец, – теперь улыбка всё же сошла с моих губ.

За эту неделю Антон не сделал ни одной погрешностей, продумал все шаги и действия наперёд, не дал мне пасть духом и был лучшей поддержкой и опорой.

Я прислушивалась к его советам, пока через месяц не произошло то, что окончательно меня сломало.

УТРЕННЯЯ ТОШНОТА.

Глава 3. Незваный гость

АНТОН

Уже больше месяца я и Ольга жили под одной крышей, делили друг с другом пищу и даже постель. Девушка так же категорически отказывалась спать в одиночестве и засыпала только, когда утыкалась головой в моё тело. Каждый раз старался проснуться раньше, чтобы миновать конфуз моей мужской природы. Конечно, Оля – не малолетка какая-то и в курсе этих утренних подъёмов у мужчин, но мне не хотелось, чтобы девушка это видела.

Сегодня морозное утро в корне отличалось от остальных. Из груди Ольги изошёл стон, и девушка стремглав помчалась к биотуалету. Звуки рвоты наполнили дом.

Обеспокоенно поднялся с кровати, завернулся в махровый халат и вышел в коридор.

– Оль?!