Глава 4
СЕРЬЕЗНЫЙ КЛИЕНТ

Катя Аристова шла домой. Сегодня у нее был выходной день, и вместо того, чтобы круглые сутки тусоваться около гостиницы «Балчуг» и по команде Резвана ложиться под очередного клиента, она смогла навестить отца, который жил в Люберцах. Отец был серьезно болен, почти не вставал с постели, и ему был нужен постоянный присмотр и дорогостоящее лечение. Именно из-за его болезни два года назад Катя пошла на «Курсы топ-моделей и манекенщиц», хотя и прекрасно понимала, что это не более чем приличная вывеска фирмы, занимающейся интим-услугами и набирающей себе персонал. Впрочем, она не жалела о том своем поступке – о чем тут жалеть, когда другого выхода у нее все равно не было?

Катя слегка поежилась – был уже поздний вечер, и в легком платье было холодновато. Она подумала, что, прежде чем идти домой, в квартиру, которую она снимала, надо заскочить к кому-нибудь из подруг и попытаться занять пару сотен долларов – завтра нужно будет вносить квартплату за следующий месяц, а все деньги, которые у нее были, утекли сегодня на оплату лекарств и сиделок для отца.

Неожиданно сбоку раздался скрип тормозов. Катя повернула голову и увидела остановившийся рядом с ней джип, из которого высовывался какой-то незнакомый ей мужчина с резко выступающими скулами.

– Эй, красавица, – окликнул он ее с легким акцентом. – Поразвлечься не желаешь?

«Почему бы и нет? Поработаю сверхурочно, – подумала Катя. – Все лучше, чем в долг залезать, да и Резвану долю отстегивать не придется».

– Можно и поразвлечься. Но не забесплатно, сам понимаешь, – ответила она.

Парень плотоядно усмехнулся, а Катю на секунду охватил страх – очень уж неприятной была эта усмешка. Она сразу вспомнила, что Резван хоть и забирал львиную долю выручки, зато обеспечивал девушкам безопасность. Но отыгрывать назад было уже поздно, да и деньги были здорово нужны.

– Сто баксов тебя устроят?

– За ночь?

– За вечер. Поедем ко мне, часа два покувыркаемся, а потом свободна.

Цена была очень неплохая, и Катя кивнула:

– Идет. А далеко ехать?

– Садись давай! Сейчас доедем, и узнаешь.

Катя послушно кивнула и села в машину, на переднее сиденье. Парень дал газу, и они помчались по вечернему городу.

– Как тебя зовут? – спросила Катя спустя примерно минуту, когда окончательно убедилась, что ее спутник заводить разговор не собирается.

– Не твое дело, – бросил ей сквозь зубы парень. – Твое дело подмахивать вовремя, не привыкла еще?

Катя замолчала. Клиент попался какой-то нервный, лучше с разговорами к нему не лезть, хлопот не оберешься. И так у него голос какой-то злобный, не нужно его раздражать.

Примерно двадцать минут они ехали в полном молчании, и с каждой минутой Катя чувствовала себя все неуютнее и неуютнее. Хоть бы он музыку включил, что ли, а то просто на уши давит эта зловещая тишина!

– Слушай, включи радио, пожалуйста, – попросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал пожалобнее – как правило, на мужиков это действовало, а сейчас ей и особенно напрягать актерские способности не пришлось.

– Заткнись, стерва. Тебя сюда не развлекаться посадили. – Парень явно заводился все больше и больше, а главное, было совершенно непонятно с чего. Катя надеялась, что он хоть немного успокоился, но ничуть не бывало – кажется, только еще больше разозлился. Катя хотела хоть как-то среагировать на грубый тон, но побоялась. Пусть как хочет называет, лишь бы дальше слов не пошел.

Машина свернула на Парковую улицу и поехала по ней. Улица была довольно длинная, но машин на ней по позднему времени почти не было, и они пролетели ее до конца за пять минут. Вот и последние дома, за ними уже только Измайловский лесопарк. Но почему он не останавливается?!

– Постой, ты куда едешь?! Дальше никаких домов нет, куда ты меня везешь?! – Голос Кати сорвался, и она почувствовала, что от накатившего страха у нее отнимаются руки и ноги.

– Подумаешь, домов нет. На природе потрахаемся, под кустиком. – На этот раз голос парня не был злобным, но теперь он подрагивал, словно от старательно сдерживаемого напряжения, и это напугало Катю даже больше, чем если бы он стал на нее кричать. Чувствовалось, что этот здоровенный, похожий на гориллу парень совершенно себя не контролирует.

– Нет, погоди, – собрав в кулак последние капли силы воли и стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, сказала Катя. – Так мы не договаривались, я не согласна. Высади меня здесь…

Она сама тут же почувствовала, насколько жалко и беспомощно прозвучали эти ее слова.

Парень ничего не ответил, но на его губах появилась садистская ухмылка, а скулы, казалось, выступили еще резче, он явно наслаждался происходящим. По обе стороны от машины уже замелькали деревья – начался Измайловский лесопарк.

– Останови машину! Слышишь! Останови машину, выпусти меня отсюда! – закричала Катя и отчаянно бросилась на водителя, стараясь заставить его выпустить руль. С тем же эффектом она могла пытаться в одиночку сдвинуть с места автобус – гориллообразный парень, казалось, вообще не почувствовал ее усилий. Катя закусила губу и сунула руку в сумочку – там у нее был газовый баллончик, который она на всякий случай носила с собой. Но не успела она нашарить спасительный цилиндрик, как сумочка была вырвана у нее из рук и заброшена на заднее сиденье.

– Не рыпайся, тварь, – таким же вибрирующим голосом бросил ей парень. Он повернул руль, машина съехала с дороги и, пропрыгав несколько десятков метров по колдобинам, остановилась, уткнувшись бампером в какие-то кусты. Впереди виднелись только силуэты деревьев, которые дальше сливались в единую темную массу.

– Выходи, – приказал парень, повернувшись к Кате.

Она всхлипнула и, цепенея от страха, помотала головой.

– Выходи, стерва, хуже будет!

Катя отчаянно вцепилась руками в кресло и в ручку двери – она инстиктивно чувствовала, что нельзя делать того, что он требует. Но было уже поздно.

Коротко размахнувшись, парень ударил ее кулаком в лицо. На несколько секунд у Кати потемнело в глазах, а когда она снова обрела способность воспринимать окружающую действительность, гориллообразный уже волок ее по лесу. Она еще пыталась сопротивляться, но силы было слишком неравны.

Наконец, вытащив Катю на какую-то поляну, парень отпустил ее, и она упала на землю, совершенно парализованная ужасом.

– Раздевайся, – велел парень, отступив на шаг назад. – Ну, что ты ждешь?! Может, тебе сначала сто баксов дать?! Раздевайся! – он сорвался на крик.

Непослушными пальцами Катя нашарила верхнюю пуговицу на платье. «Может быть, не убьет, – промелькнуло у нее в голове. – Главное, не противоречить ему, может быть, тогда только трахнет и уедет». Но успокаивать себя такими мыслями ей удалось недолго.

Ровно до того момента, когда она, уже стоя перед ним голой, увидела блеснувший в его руке нож.

* * *

Телефон, стоявший на столе Михаила Чертанова, зазвонил.

– Да? – Чертанов поднял трубку. – Слушаю.

– Это полковник Крылов тебя беспокоит. Зайди ко мне. И давай побыстрее.

В трубке послышались короткие гудки.

Чертанов коротко выругался себе под нос. Всегда так – день за днем начальник тебя пилит, требуя, чтобы ты сдал все бумажки по недавно законченным делам, а стоит только тебе собраться с силами и сесть за эту писанину, как ты немедленно ему зачем-то понадобишься.

Но деваться было некуда. Чертанов встал из-за стола, сгреб все документы в ящик и вышел из кабинета.

Геннадий Васильевич Крылов сегодня явно был не в духе. В ответ на приветствие Чертанова он только коротко кивнул и сразу же приступил к делу:

– Миша, у меня для тебя есть одно задание.

– Понимаю, что задание, – слегка сварливо отозвался Чертанов. – Вы меня редко вызываете просто так, за жизнь потрепаться. Что стряслось-то?

– Если коротко и в двух словах, то так – появился маньяк, который режет проституток. Искать его будет сборная группа со всех отделов. От нашего отдела участвовать в этом будешь ты.

– Погодите, Геннадий Васильевич, а это точно маньяк? – спросил Чертанов, чувствуя, что его настроение, бывшее до сего момента более-менее пристойным, стремительно ухудшается. Чуть ли не худшее, что может стрястись с опером, – это расследование убийств, совершаемых маньяком. Ну, или заказных. И те и другие, как правило, остаются нераскрытыми.

– К сожалению, уже точно, – сказал полковник. – Там уже три убийства, и все очень похожи. Первое совершено полгода назад, последнее этой ночью.

– А почему тогда мы его искать начинаем только сейчас, раз первому убийству уже полгода?

– Расследование уже шло, – пояснил Крылов. – Просто после вчерашнего убийства кто-то наконец догадался сравнить эти преступления, понял, что работает маньяк, и дела наконец объединили.

– Понятно, – тоскливым голосом протянул Чертанов. – Ну за что же на мою голову еще и этот геморрой…

– За все хорошее… Что ты, Миша, как ребенок. Кому мне еще это поручить?

– Да я понимаю все, но ведь с того ж не легче.

– Ладно, – командным голосом сказал полковник. – Нытье отставить, а задание принять к исполнению.

– Есть, – мрачно ответил Чертанов. – А материалы мне где получить?

– Тебе их доставят, я уже распорядился. В первую очередь займись клиентами убитых баб и их «крышей».

– Понял, – сказал Чертанов. – Можно идти?

Полковник кивнул, и Чертанов вышел из его кабинета, с трудом преодолев искушение со всех сил хлопнуть дверью.

Спустя полтора часа Михаил Чертанов отложил в сторону последний листок из той пачки документов, которую ему принесли по приказу полковника. В том, что орудует маньяк, у него уже не осталось ни малейших сомнений. Все три женщины были найдены в районе Измайловского лесопарка, все три были буквально искромсаны на куски, и, что особенно интересно, все три действительно были проститутками, причем работали на одного и того же сутенера – некоего Резвана Мугаметова, вотчиной которого была гостиница «Балчуг» и прилегающая к ней территория. Чертанов подумал, что шеф прав, надо бы приглядеться к этому Резвану, расспросить его насчет клиентов, выяснить, не пересекались ли они у этих трех девушек, и вообще, поглядеть, чем он дышит.

* * *

Найти Резвана оказалось очень легко. Подходя к гостинице «Балчуг», Чертанов издалека заметил стоявшего у входа черноволосого мужчину, фотография которого лежала у него в кармане. Он направился прямо к нему.

– Здравствуй. Ты Резван Мугаметов?

– Я, я, а что вам угодно? Желаете девочек? У нас они очень недурны, не пожалеете, – подобострастно ответил сутенер, явно приняв Чертанова за потенциального клиента.

– Нет, девочки мне сейчас не нужны, нужен ты. – Чертанов достал удостоверение и показал сутенеру. – Майор Михаил Чертанов, уголовный розыск. Мне нужно с тобой поговорить.

В глазах Резвана мелькнул испуг, но он тут же прикрыл его показной самоуверенностью.

– Почему бы и не поговорить, гражданин начальник. Совесть у меня чиста, давай пройдем в гостиницу, а то в ногах-то правды нет, сам понимаешь.

Чертанов хмыкнул. В ногах правды, конечно, нет, но Резвана, голову можно дать на отсечение, беспокоит не это. Просто боится, что его увидят разговаривающим с ментом – такие, как он, многое знают, и стоит только некоторым клиентам заподозрить его в стукачестве, как где-нибудь под Москвой обнаружат очередной неопознанный труп со следами насильственной смерти.

Вслед за Резваном Михаил прошел в гостиницу. Мугаметов провел его по какому-то коридору и, открыв дверь одного из номеров, сделал приглашающий жест рукой.

– Давайте здесь и поговорим.

Они вошли в пустующий номер, Резван устроился на диване, стоящем у дальней стены, а Михаил Чертанов сел за стол, достал блокнот и ручку и задал первый вопрос:

– Резван, ты уже знаешь, что вчера вечером одну из твоих девушек убили?

– Каких еще моих девушек? – с видом крайнего изумления спросил кавказец. – Знать не знаю никаких девушек, я один живу.

– Послушай, Резван, не валяй дурака, – как можно убедительнее сказал Чертанов. – У входа ты мне девушку предлагал, или мне послышалось?

Резван с возмущенным видом открыл рот и явно хотел разразиться пламенной речью про то, что, разумеется, послышалось, но Чертанов не дал ему заговорить:

– Подожди, Резван. Я прекрасно знаю, что ты сутенер, но меня это сейчас совершенно не волнует. Я убийство расследую. Вот, полюбуйся, – Чертанов достал из сумки пачку фотографий, на которых была запечатлена жертва вчерашнего преступления, и протянул сутенеру.

Тот взял пачку, посмотрел и сразу слегка побледнел – зрелище было тяжелое даже для людей подобных ему.

– Так вот она почему сегодня не вышла, – пробормотал он себе под нос. – Что же это за козел такой…

– Короче, Резван, я расследую это дело, – сказал Чертанов. – Мне известно, что эта девушка уже третья из твоих барышень, которую за последние полгода так убили, так что расследование и тебе тоже выгодно. Согласен?

Резван осторожно кивнул. Было видно, что фотографии произвели на него впечатление.

– Так вот, мне нужен список их постоянных клиентов. Всех трех.

– Э, нет, начальник, так дело не пойдет, – немедленно вскинулся Резван. – Я тебе сейчас список, а меня потом пером в бок за это.

Терпение Чертанова кончилось.

– А не дашь, я тебя посажу, – резко сказал он. – Думаешь, большая проблема это дело тебе пришить? Сутенер убивал своих проституток – может, просто так, а может, в наказание за провинности – в такую версию поверить очень легко. А улики для суда мы найдем, не сомневайся. И ножик отыщется, и свидетели. А начальство мое только радо будет, процент раскрываемости повысится. Как тебе такая идея?!

– Не, ну нельзя же так! Это же полный беспредел!

– А не хочешь, чтобы был беспредел, отвечай на вопросы! Кто с этими бабами дело имел? Ну?

Резван колебался еще несколько секунд, а потом начал перечислять. Список для каждой из женщин получался довольно длинным, у Чертанова даже рука устала записывать. Некоторые фамилии фигурировали во всех трех списках – с этих людей Михаил Чертанов и решил начать. Георгий Савин, Марат Абекеров и Игорь Сойкин. Из этих троих двое были ему знакомы – Савин и Абекеров были приближенными Степана Валерьяновича Кузина, смотрящего по Северо-Западному округу столицы. Правда, лично Чертанов с ними никогда не встречался, но фамилии знал. Третья фамилия была ему незнакома, но Чертанов рассчитывал, что первые двое расскажут ему, кто это такой.

Наконец сутенер иссяк, и Чертанов, дописав последнюю фамилию, спросил:

– А сам ты никого не замечал подозрительного? Может, это какой-нибудь лох, у которого денег на девочек не было, вот он им и решил за это отомстить? Не мотался вокруг гостиницы кто-нибудь такой последнее время?

– Не, – помотал головой Резван. – Вроде не было. Был, правда, один сопляк, с которым мы в цене не сошлись, но я его с того раза больше не видел.

– Что за сопляк?

– Да не знаю я! Первый и последний раз его тогда видел. Он у меня хотел девочку за тридцать баксов снять, а я таких не держу.

– Еще раз его увидишь – позвони мне. А еще лучше – сам выясни, что за птица. В конце концов, твоих баб режут, так что ты тоже заинтересован, – повторил Чертанов.

– Ладно, – кивнул Мугаметов.

– А про личную жизнь своих девушек ты знал что-нибудь? Может, у какой-нибудь из них кавалер был, узнал, что та проститутка, да и поехал крышей?

– Не, я не в курсе. Они мне про такое не рассказывают. Вот только про Надькиного хахаля я что-то знаю, но он тихий.

– Чикатило тоже был в обычной жизни тихий. Давай его адрес. Кстати, что это за Надька? Среди убитых такой не было.

– Так она не из них. Но вы же про всех спрашивали, я так понял?