– Телка у тебя классная, попкой так вращает, что мой член штаны начинает рвать. Ты вот что, не уступишь мне ее ненадолго, я за нее хорошие бабки дам. Чего ты на меня так пялишься? Или ты думаешь, что она деньги не любит? Она же путана! Ты у нее спроси про меня, сразу вспомнит!

В правом кармане пиджака лежал нож с выкидным лезвием, с которым Ростовский практически не расставался, и если вдруг случайно забывал его, то чувствовал себя совсем незащищенным. Все очень просто. Сунуть руку в карман, быстро вытащить нож и с короткого замаха ударить в живот. Тонкое лезвие войдет практически безо всякого сопротивления. Стервец расширит от ужаса глаза, но, чтобы позвать на помощь, у него просто не останется сил. Потихонечку, опершись спиной о стену, будет медленно сползать на пол. И тоненькая струйка, пробившись сквозь сжатые пальцы, будет стекать на светлые штаны.

В этом случае придется немедленно покидать ресторан. Вряд ли кто из присутствующих осмелится перегородить дорогу человеку, сжимающему в руках окровавленный нож. А если все-таки найдется подобный безумец, то он тотчас разделит участь мерзавца. А на улице его уже никто не отыщет, стоит только прыгнуть в первую подвернувшуюся машину и прямиком в аэропорт!

Созревший план пронесся в мозгу Ростовского молниеносно, до его осуществления оставались мгновения. Но стоило ему посмотреть на Ладу, как злоба, еще минуту назад напоминавшая неуправляемую лавину, вдруг поблекла и рассыпалась совсем.

Все очень просто. Вместе пришли в ресторан, и вместе, держась за руки, должны его покинуть.

– Вас учили вежливости, молодой человек? – холодным тоном поинтересовался Илья.

В отдельных случаях деликатная форма обращения на подобных типов действует отрезвляюще. Проверено!

– Чего? – не понял блондин.

– Поясняю, – терпеливо проговорил Ростовский, – когда вас угощает сигаретой совершенно незнакомый человек, то его следует благодарить. Вам понятно?

– С какой стати? – парень понемногу приходил в себя.

– Если благодарности не последует, то этот человек вправе забрать пожалованную сигарету назад. – И Ростовский вырвал изо рта нахала сигарету и зло швырнул ее в угол. – Счастливо оставаться, приятно было побеседовать.

У стены стояли двое парней и о чем-то негромко разговаривали. Увидев, что Ростовский посмотрел в их сторону, доброжелательно улыбнулись. Уж эти-то точно не побегут его ловить. Блондин озадаченно озирался по сторонам, будто ища поддержки, и, не дождавшись, скверно выругался и направился к выходу.

Вернувшись в зал, Илья увидел, что Лада сидела за столом и потягивала через соломинку коктейль ярко-оранжевого цвета. Еще издали увидав приближающегося Ростовского, она помахала ему рукой.

«Господи, как она хороша!» – екнуло у него от наслаждения сердце. Трудно было поверить, но сегодня эта женщина принадлежала ему, он купил ее, а следовательно, она должна будет выполнить любой его каприз. Внутри неприятно защемило. Но его власть не вечна. Сутки истекут ровно в семь часов вечера следующего дня, а значит, у нее объявится новый хозяин. На второй день Резван ее не отдаст, это точно! Скажет, что обидятся другие клиенты.

Вновь зазвучала музыка, из-за соседних столиков на сцену повыскакивала молодежь и в такт музыке принялась раскачивать плечами. Особенно ритмично это получалось у женщин, да и красивее, пожалуй. Но ни одна из присутствующих девушек не имела того очарования, каким была наделена Лада. Это у нее от природы!

– Мне хорошо с тобой. Прошу тебя, останься со мной еще, хотя бы дня на три, – неожиданно предложил Ростовский.

– Ты это серьезно? – взмахнула Лада длинными ресницами.

– Абсолютно, – заверил Илья, взяв ее ладони в свои. – Я никогда не был так серьезен, как сейчас. Если хочешь, можем уехать куда-нибудь. Выбирай, Прага, Париж…

– Но для этого нужно время, – все больше удивлялась Лада.

Ростовскому показалось, что в ее глазах блеснула надежда.

– За деньги можно сделать все, что угодно.

– Господи, – всплеснула руками Лада, – я даже не знаю. Все это так неожиданно! Ты ведь меня совсем не знаешь, у меня ведь была какая-то своя жизнь. – Немного помолчав, она добавила: – Она тебе может не понравиться.

Илья посмотрел на сцену. Среди танцующих выделялась смуглая девушка лет восемнадцати, бойко танцующая самбу. Внешние данные великолепные – фигура, рост, глаза с блюдце средней величины. Ей бы раздеться да танцевать стриптиз, радовать своими совершенными параметрами ценителей, а она всего лишь девочка-подпевочка при двух латиноамериканских бугаях.

Цены себе не знает! А может быть, это к лучшему.

– Послушай, Лада, – наконец повернулся к ней Ростовский, – твои слова напоминают мне один анекдот про то, что постель – это еще не повод для знакомства. Пойми, меня совершенно не интересует твоя прошлая жизнь! Мне важно, какая ты сейчас, понимаешь?

Руки у Лады были холодные, обычно такие бывают зимой, когда ходишь на морозе без перчаток. Ростовскому вдруг захотелось наклониться к ледяным пальцам и горячим дыханием вернуть их к жизни. Взяв тоненькие пальчики, он несильно сжал их.

Девушка осторожно вытянула узкие ладони из крепких пальцев Ростовского. Улыбнувшись, она произнесла:

– Странно все это…

– Чему ты удивляешься? – не понял Илья.

– Мне уже давно никто не говорил таких слов. Это похоже на объяснение в любви.

Музыка закончилась. Танцующие шумно разошлись по своим местам. Девушка, танцевавшая самбу, кому-то весело помахала. Все правильно, такое совершенное создание не может оставаться без покровителя. Бодрым шагом она направилась в угол зала. Задержав на мгновение взгляд на ее стройной фигурке, Илья осознал, что в его душе ничего не шевельнулось. Девушка была чужая. Конечно, она хороша, но ровно настолько, чтобы осознавать ее эстетическую красоту. Словно шедевр, спрятанный под бронированное стекло в музее, прекрасный, но вряд ли способный вызвать бурю эмоций. Посмотрел на него вполглаза, да и забыл через пять минут. А Лада, сидящая на расстоянии вытянутой руки, была земной и принадлежала только ему одному.

– Так оно и есть. Как это ни странно, но, наверное, я тебя люблю. Все это время, пока я был не с тобой, я не забывал тебя даже на минуту. Мне это просто мешало жить. И сейчас, когда ты рядом со мной, я наконец обрел себя, – честно признался Ростовский. – Мне просто спокойно и очень хорошо.

Подбородок Лады дрогнул, и она, прикусив губу, отвернулась.

– Ты лирик, – произнесла она.

Перед ним была прежняя улыбчивая Лада, и уже ничто не напоминало о ее недавней слабости.

– Есть немного, – охотно согласился Илья.

– Почему же ты мне не встретился раньше? – горько поинтересовалась Лада.

– Меня здесь просто не было, – грустно отозвался Ростовский. – Но важно, что мы все-таки нашли друг друга и дальше пойдем вместе.

Ладонь Ростовского вновь отыскала пальчики Лады. На сей раз они не показались ему такими уж холодными. Да и желания обрести свободу они больше не проявляли. Успокоились и пригрелись под широкими ладонями.

– Мне бы очень хотелось в это верить.

– Давай пойдем отсюда, – предложил Ростовский и легонько потянул ее за кончики пальцев, поднимаясь. – Мне так много нужно сказать тебе.

Девушка не противилась, похоже, что неволя ей доставляла радость.

– Куда мы пойдем? – спросила Лада, взяв Ростовского под руку.

– В гостиницу.

– Давай ко мне, – предложила Лада.

– Ты же сказала, что никого туда не водишь.

В дверях Ростовский заметил того самого блондина, тот появился всего лишь на мгновение и вновь скрылся в глубине вестибюля. Внутри неприятно заныло – значит, не успокоился!

– Но ты же не все, – девушка стиснула локоток Ростовского. – Таких мужчин, как ты, вообще не бывает.

Распахнув входную дверь, Ростовский пропустил Ладу вперед. Ага, он не ошибся. Немного в стороне у лестницы стояли трое парней. Блондин выделялся среди них шевелюрой, которая сейчас при неоновом свете выглядела почти седой. Двое других потемнее, скорее всего шатены, но в темноте судить трудновато. Да и статью они отличались друг от друга. Тот, что пониже, крепыш. Сразу видно, что в свое время провел немало времени в спортзале, другой пощуплее, из тех, что не брезгуют стрелять мелочь у винных магазинов. Это внешне они безобидные, а за разбитую бутылку и пришибить могут. И всех троих объединял какой-то нездоровый охотничий азарт. Да и в глазах сверкал какой-то странный блеск. Весь мир видится будто бы через разбитые стекла, которые искажают действительность, а следовательно, Ростовский представляется им законной добычей, которую можно запросто растрясти до исподнего.

Вот блондин отделился от троицы и уверенно направился к Ростовскому. Илья сделал вид, что не замечает его, но на самом деле контролировал каждое его движение, смотрел на руки. Следом с ленцой потянулись и те двое. В их глазах появилась осмысленность – почему бы не поживиться, если терпила сам в руки идет?

Шакалы, мать твою! Сейчас начнут окружать, а когда один из них окажется за спиной, это будет знак к тому, что можно рвать лоха на части.

– Давай отойдем в сторонку, перетереть надо, – проговорил тот, что был ближе остальных.

Прозвучало это спокойно, без особой вражды. Явно было рассчитано на то, чтобы усыпить бдительность.

– А в чем, собственно, дело, ребята? – беспечно поинтересовался Ростовский, припустив в голос озабоченности.

– Ты что, от бабы боишься отлепиться? – ядовито хихикнул щуплый. – Спросить кое-что хотим.

– Ну, если так, – Ростовский мягко освободился от крепкой ладошки Лады.

– Не ходи, – вполголоса взмолилась Лада. – Я ведь только что тебя нашла. – Нижняя губа девушки заметно подрагивала.

– Что ты волнуешься, глупышка? – с недоумением спросил Ростовский. – Посмотри на них. Ребята мирные. Зададут пару вопросов, и я вернусь. Ты постой здесь.

– Умоляю тебя, останься, они тебя убьют, я же их знаю! – горячо зашептала в самое лицо Лада, а ее тоненькие пальчики потянули его за пиджак.

Они уже вышли на улицу. Боковым зрением Илья заметил, как низкорослый понемногу заходит со спины, будто бы случайно. Удивляться тут нечему – у шакалов и крыс схожие привычки, любят кусать исподтишка, со спины. Блондин внешне выглядел вполне доброжелательно, даже располагающе.

– Ты чего, боишься, что ли? – поинтересовался он с заметным укором.

Коротышка, стоявший рядом, мелко захихикал.

Илья скупо улыбнулся. Прием был не нов и рассчитан на мужское самолюбие. Это какой же мужчина захочет оказаться трусом? Как же он после этого будет смотреть в глаза людям, тем более любимой девушке? Вот только разговаривать придется ему одному с целой толпой беспредельщиков. А законов, как известно, для них не существует. Затопчут! Не одного такого отважного после подобной милой беседы относили на погост. Выходит, и твоя очередь пришла.

Илья улыбнулся шире.

– Отчего ж, давай пройдемся, – спокойно произнес он, ободряюще улыбнувшись Ладе.

Крепышу оставалось всего лишь два шага, чтобы зайти ему за спину. Он станет не только невидимым, но и получит ощутимое преимущество для нападения. Илья даже представлял, как его завалят во время дружеской и как будто бы ничего не значащей беседы. Блондин не станет размахивать руками и угрожать, он будет беседовать вполне по-доброму, возможно, даже будет улыбаться, а в это время коротышка воткнет ему в печень финку. А дальше темнота и абсолютные непонятки.

А вот этого делать не стоило – раздался щелчок, вроде бы совершенно безобидный, но Ростовский знал, что именно с таким звуком срабатывает пружина, выбрасывая из рукояти сложенное лезвие.

– Да тут недалеко, – ободряюще проговорил блондин, увлекая за собой Ростовского. В знак добрых намерений он даже повернулся к Ростовскому спиной. Дескать, смотри, какой я отважный.

Вот только торопился он не на свет, а в самую темень, к подворотне.

Крепыш шел сбоку и тоже как будто совершенно беспечно, даже насвистывал какой-то пошловатый мотивчик. И тут Илья осознал, что следующего мгновения для него может не быть, он просто не успеет дойти до подворотни и, сломавшись в поясе, останется лежать под ночным фонарем в луже крови.

Развернувшись, Ростовский увидел, что крепыш уже отвел назад руку для удара. Через секунду лезвие, описав плавную дугу, собрало на стальной поверхности мерцание звезд. Ростовский качнулся корпусом вбок и почувствовал, как финка легко и безжалостно распорола полу пиджака. Подавшись вперед, Ростовский ухватил выброшенную руку и с силой ударил коленом по локтевому суставу. Послышался громкий и неприятный треск ломаемой кости, и тотчас раздался душераздирающий вопль. Вкладывая в удар всю скопившуюся злость, он коленом поддел согнувшегося крепыша в лицо.

Этот уже не боец! Шакал поджал хвост.

Ростовский даже не понял, как нож оказался у него в руке. Скорее всего он поймал его рефлекторно в тот момент, когда трещали лучевые кости и оброненное оружие падало на землю. И сейчас, вооружившись финкой, он был страшен. Блондин, открыв рот, сосредоточил свое внимание на сверкающей стали, еще миг, и финка, распоров коричневую рубаху, вошла в его брюшную полость.

– О-ох! – выдохнул блондин, сделав крохотный шажок назад.

Секунду Илья боролся с ненавистью. Вот он, враг, на расстоянии вытянутой руки. Стоит только воткнуть финку на всю длину лезвия и разок повернуть клинок, и все будет кончено. «Если доберется в ближайший час в больницу, будет жить», – как-то мимоходом подумал Илья.

– Живи, сука! – скрипнул зубами Ростовский, наблюдая за тем, как блондин, зажав рану в боку, отступает в подворотню.

Развернувшись, он коротким ударом полоснул по лицу щуплого и успел заметить, как тому на ладони брызнула кровь. Отбросив нож в сторону, он сделал один большой шаг навстречу крепышу.

– Тебя я одними руками заломаю, – не зло, но очень убедительно пообещал Ростовский.

Крепыш попятился назад, натолкнуся спиной на фонарный столб и, будто бы очнувшись, побежал прочь.

Все произошедшее заняло не более двух минут. Лишь официант, вышедший на шум, единственный свидетель случившегося, завороженно и с каким-то немым ужасом взирал на Ростовского.

Илья порылся в карманах, вытащил пятьсот рублей и небрежно сунул ему.

– Извини, браток, что так получилось. Это тебе за беспокойство. Ты не обиделся? – вежливо поинтересовался он, посмотрев в его расширенные глаза.

– Что вы, что вы! – официант мелко замотал головой.

– Ну вот и славненько! А то, знаешь ли, всякое может быть. Не люблю людей обижать.

Лада все-таки не выдержала, сбежав по ступенькам, она быстрым шагом направилась к Илье.

– С тобой все в порядке?

– Не беспокойся, дорогая, все хорошо. Ну, чего встала, пойдем, – несильно, но решительно потянул Ростовский Ладу за локоть.

Уже когда они отошли на порядочное расстояние, вслед им раздался отчаянный крик официанта:

– Спасибо!

Халдей возвращался к жизни.

Несколько долгих минут они шли молча. Краснопресненская набережная была пустынна. Впрочем, нет, впереди стояли двое, облокотившись о гранитное ограждение. Но то влюбленные, милые молодые люди, где их только не встретишь!

Вода в реке выглядела темно-серой, зловещей, под стать случаю. В такой только топиться. Далеко за спиной послышался вой кареты «Скорой помощи». «Оперативно, однако, приехали, – зло хмыкнул Илья, – значит, будет жить. А вот милиции пока не слыхать».

– Ну и друзья у тебя, хочу я сказать, – наконец выдавил из себя Илья.

Лада слегка прибавила шаг, но Ростовский твердо и одновременно бережно придержал ее за руку.

– Они мне не друзья.

– Тогда кто же?

Илья с силой развернул к себе Ладу.

– А ты уверен, что хочешь знать правду? – вызывающим голосом спросила девушка.

С удивлением Илья обнаружил, что Лада была высокого роста, странно, что он не замечал этого раньше. Может быть, потому, что чаще всего они общались, так сказать, в лежачем положении?