Следователь нехотя вставил флэшку в ноутбук и включил.

– А теперь дорожные новости, – произнёс диктор. – Для тех, кто движется из Домодедово в центр, в районе деревни Коробово пробка 10 баллов. На трассе авария. Временно перекрыты все полосы движения. Планируете свой путь. Также сложно сейчас …

– Знакомо? – Спросил Муромец Катерину?

– Вроде да. Он сделал звук сильно громко. Я даже оторвалась от чтения.

– Вас специально привезли на это место, чтобы отомстить. И если бы не вот этот лист, – следователь приподнял лист из документов Николая, – всё выглядело бы, как случайная бытовая ссора.

– Да, Данила Евгеньевич, автомобиль в угоне, – добавил Володин.

– Кто бы сомневался. Водителя в розыск уже объявили?

– Конечно. Но есть сложности.

– Весь во внимании…

– Все его видели, но не запомнили черт лица.

– А Вы? – Муромец обратился к Катерине.

– Что я?

– Вы описать его сможете?

– Пожалуй, нет. – Ответила она, – Но он нас встречал в аэропорту. На камеры там не попасть невозможно.

– Володин, действуй.

– Вы же знаете, кто напал, – сказала Катерина следователю, – почему вы просто его не арестуете!

– Уважаемая Катерина Васильевна, дело в том, что гражданин Любич Николай по кличке Химик, рецидивист со стажем, месяц назад бежал, убив охранника и ранив еще троих, прямо из здания суда, где ему присудили пожизненное. И до сегодняшнего дня его место нахождения было неизвестно никому. Вся полиция страны его сейчас разыскивает. И я не исключаю, что целью мести был не только Ваш муж, но и Вы. Кстати, Вы где остановитесь?

– Вероятней всего у отца.

– Адрес мне черкните, – следователь протянул бумагу и ручку. – Мне надо будет задать ему пару вопросов.

***

Николая подхватили чьи-то сильные руки и потащили куда-то прочь. Сквозь розовое забрезжил синий рассвет, и вдруг стало всё вокруг стало отчётливо видно. Рядом с автолётом «Лаки», на земле лежала туша убитой шоши. Из ближайших кустов высовываются ещё две рожи разъярённых зверей. Николай периферическим зрением увидел, что некто выстрелил в землю рядом с кустами зарядом лучевого оружия. Сухая листва вспыхнула, заставив шоши отступить.

Николая втащили в шлюз, который сразу же за ними закрылся. Его усадили на пол и прислонили к переборке. Голова болела. Каждая мышца саднила так, как будто бы по нему проехались катком. Только теперь он смог рассмотреть своих спасителей.

– Да, я вас знаю. Вы… – и тут Николай на мгновенье замер вглядываясь в лучезарно улыбающиеся лица своих спасителей, – Майор Степанов и майор Шульц, имперская служба безопасности.

Улыбки с лиц мгновенно исчезли.

– Откуда Вы знаете? – Настороженно спросил Степанов.

На что Николай, слегка отведя глаза в сторону, в задумчивости лишь пожал плечами.

– Советник, давайте обработаем рану. – Также сухо предложил Шульц. – Вы с самого начала знали о прикрытии?

– Прикрытии? Прикрытии, чего? – неподдельно удивился Николай.

– У-у-у, всё понятно. Шок. – Сказал Степанов Шульцу. – Хорошо его приложила эта шоши. Ему пару дней покоя полного надо.

– Нет. Надо срочно отбить экипаж «Филадельфии», забрать капитана Кэтрин Хоум и еще кого-то… – выпалил Николай.

– Я говорю – бред, – как ни в чем, ни бывало, продолжал говорить Степанов Шульцу, – не исключено тяжёлое сотрясение мозга.

Николай нащупал у себя на шее ремень лэптопа, погрузил его на колени и раскрыл. Через пару секунд, пока Степанов с Шульцам за ним с интересом наблюдали, развернул его и показал на экране пару точек.

– Вот точка, это – объект 4.15, Капитан Кэтрин. В трущобах вблизи столицы. А вот это – экипаж. Его этапируют в окружную тюрьму по приказу генерала Басилевса. Также приказано доставить Кэтрин и меня.

– А вот это уже серьёзно. – Сказал Шульц

– Без них эта махина, – Николай хлопнул рукой по полу, – не полетит.

– Насколько мне известно, Кэтрин Хоум не капитан.

– Довертись мне, лишь она с ним справится.

– Откуда ты всё это знаешь?

– Понятия не имею. Знаю и всё. Нельзя терять ни минуты. Возьмите побольше оружия. И Шульц, тебе понадобятся гранаты и много.

– Зачем?

– Просто, возьми.

Через полчаса они втроём уже летели по направлению к столице. Маяк, настроенный на точку А, объект 4.15, на карте лэптопа показывал на отдалённый район. Местные трущобы.

– Как будем действовать? – Спросил Шульц.

– Там посмотрим, – ответил Степанов.

– Воспользуемся их вечным недостроем и высадимся прямо на верхнем этаже дома господина Смолоффа Эндрю. В город нас пропустят, не поднимая тревоги. А вот уходить мы будем уже под аккомпанемент оружейных выстрелов.

Степанов и Шульц переглянулись, но вопросов задавать не стали. И действительно, автолёт пронесся на предельной скорости мимо охраны внешнего периметра стены и та лишь приветственно салютовала. Через минуту майор Степанов, сверяясь с картой в лэптопе, сделал лихой вираж и приземлился точно заданной точке. Николай хлопнул по плечу Шульца:

– Пошли!

Они проследовали через дверь, ведущую на нижний этаж. Навстречу им вышел Эндрю Смолофф, мужчина средних лет в ярко желтом махровом халате. Не ожидая кого-либо увидеть, он вскрикнул и выронил из рук разговорное устройство.

– Кто вы такие, – срывающимся голосом, с изрядной долей страха спросил Он.

Степанов, что стоял чуть позади слева от Шульца спросил:

– Эндрю Смолофф?

– Да, – произнес несколько приходящий в себя Эндрю, переведя взгляд на Степанова, – а, что, собственно происхо…

И замолк после получения прямого короткого удара в челюсть. Шульц дал телу «выпасть в осадок» и показал рукой, чтобы Степанов остался, а он проверит помещение.

– Вяжи его, – кинул Николай, бросился к окну и сдёрнул половицу.

Шульц внимательно наблюдал за происходящим, на всякий случай, держа наготове оружие. Его взору за половицей открылся вид на, сделанную кустарным способом дверцу люка. Николай с силой рванул её на себя и замер в недоумении. Яма была пуста. В этот момент Степанов погрузил Смолоффа на кресло, предварительно крепко связав его руки. Тот начал приходить в себя. Николай посмотрел на Андрю и прокричал:

– Где, сука, Кэтрин!?

– Что? – недоумённо выдавил из себя Эндрю.

– Повторяю, где Кэтрин Хоум. Номер Четыре пятнадцать.

Эндрю изобразил на лице непонимание. Тогда Степанов бесцеремонно влепил ему увесистую пощёчину и повторил вежливым голосом с весьма жирной нотой угрозы:

– Тебя вежливо спросили, где девушка?

Эндрю, стараясь предать голосу уверенность и спокойствие, сказал:

– Четыреста пятнадцать, это моя собственность. Это мой билет отсюда. Скажите своему генералу, если он хочет её, пусть вывезет меня на любую планету Империи. Тогда я её отдам.

– Макс, теряем время, – сказал Николай, – прострели ему ногу!

Степанова хоть слегка и удивил тон Николая, но он всё же подчинился приказу и, недоумённо улыбнувшись, направил оружие на колено. Эндрю в ту же секунду осознав серьёзность ситуации, заверещал:

– Нет! Не стреляй, я прошу, не надо, я всё скажу, – и в момент разрыдавшись, указал на дверь шкафа, – она там, только не убивайте.

Шульц, стоявший рядом со шкафом, осторожно открыл дверцу, но увидел лишь висящую одежду. Он в недоумении посмотрел на Эндрю.

– Где?

– Там, двойная дверь, – продолжая всхлипывать, ответил хозяин квартиры.

На улице послышались крики. Ворота на улице выломали, и во двор вломилась местная полиция. Во входную дверь стали бить чем-то тяжелым, а в окна забрасывать дымовые шашки. Шульц, оказавшиеся в открытом секторе против окна немедленно начал огонь на поражение. Степанов успел сделать шаг в сторону за стену, как пули, пущенные очередью из автоматической винтовки, прошив насквозь входную дверь, просвистели в сантиметрах от него и кучно легли прямо в несчастного Эндрю. Тот даже понять не успел, что случилось. Макс из-за стены произвёл несколько ответных выстрелов в дверь. И судя по раздавшимся крикам, в кого-то всё же попал. Николай, недолго думая, бросился в шкаф. Он с силой смахнул одежду вместе с вешалками и перекладиной, роняя их на пол. Он тронул руками заднюю стенку и она, слегка дрогнув, сдвинулась в сторону. Он рванул её и обнаружил железную дверь. Выстрелы слегка поутихли. Видимо полиция, наткнувшись на достаточно серьёзное сопротивление, решила перегруппироваться.

– Чего возишься? – крикнул Степанов Николаю.

– Да тут дверь закрыта.

– А ну, пусти, – потянул за плечо Николая Шульц.

Он бегло осмотрел дверь и, отойдя на шаг, выстрелил в замок. Дверь ответила колокольным звоном. Шульц дёрнул её на себя, еще раз, он она и не подумала открываться. Он внимательно присмотрелся к двери и потянул её в сторону. Она со скрипом и звоном ломающегося и распадающегося замка поддалась ему, откатившись вправо. За дверью была лестница куда-то вниз. Николай, не раздумывая, бросился по ней.

Тем временем полиция предприняла второй штурм. И начала она с уничтожения автолёта. Был взрыв, затем послышалось ещё несколько подряд. И межэтажная переборка, не выдержав всего этого безобразия начала постепенно складываться в комнату.

– Транспорт кончился – сказал полушёпотом Степанов, посмотрев на ломающийся потолок. – Что теперь?

– Степанов! Шульц! – послышался голос Николая, – Давайте сюда, живо!

– Развяжи этому руки, – сказал Шульц Степанову, показывая на труп несчастного Эндрю, – и бегом вниз.

Шульц пропустил Степанова, выстрелил из пистолета несколько раз по комнате и бросил его к ногам Смолоффа. Затем собрал вещи и вошел в шкаф, плотно закрыв за собой дверцы. Он бросил вещи на пол шкафа, задвинул на место заднюю стенку. Затем вернул потайную дверь в закрытое положение и подпёр её прихваченной с собой перекладиной в распорку. Он понимал, что если проход обнаружат, это не остановит, но даст несколько секунд времени. Хотя, для чего они ему нужны сейчас он не понимал. Его действия были автоматическими, отработанными годами тренировок. Делал он это, вообще не задумываясь. Просто так было надо, и всё.

Эндрю Смолофф, оказывается, был не таким простачком, как сперва показалось. В конце винтовой лестницы, которая опускалась примерно метров на десять, стояла вторая, уже более массивная бронированная дверь с узкой смотровой щелью и двумя бойницами для ведения боя. Щульц приостановился, улыбнувшись, скорей потешаясь над собой и своими совсем недавними потугами, чем … Но ход его мыслей оборвал Степанов:

– Чего встал? Заходи быстрей.

Он пропустил Шульца, закрыл дверь и посмотрел в щель. На лестнице не было никого. Звуки штурма сюда не проходили. Степанов и Шульц наконец смогли осмотреться. Везде горел свет. Было видно, что всё здесь было сделано с любовью. Было аккуратно и подчеркнуто педантично, что резко контрастировало с домом хозяина. Рядом с дверью была бытовка охраны. Комната отдыха на две койки. Постели заправлены. Места для хранения личного оружия. Пусты. Единственно, что было странно – это небольшой, но равномерный слой пыли на отдалённых от основного коридора предметах. Видно было, что помещением пользовались, но не в полном объёме. Создавалось такое ощущение, что оно было не брошено, а законсервировано до поры, до времени. Возникали вопросы: Кем? Кто такой Эндрю Смолофф? Хозяин или сторож?

– Идите сюда, – услышали они голос Николая из глубины.

В помещении они увидели уже развязанную Кэтрин, которая мало того что была удивлена появлением Николая, сейчас удивилась ещё больше.

– Святые отцы?

– Да, Кэтрин они, – ответил Николай. – Имперская Служба Безопасности.

– Здрас-с-сьте, – поздоровался Шульц. Степанов приподнял свою кепку и широко улыбнулся.

– Здравствуйте… – ошарашено ответила Кэтрин. – И ты?

– Что, я?

– И ты из службы? – Кэтрин посмотрела в упор в лицо Николая.

– Нет, Кэтрин. О! Кстати. Макс, Кэтрин Хоум дочь вашего приятеля Игоря Хоума. Я уверен, вам будет, о чем поговорить. – ловко перевёл тему он.

– Ну… постой, а ты откуда знаешь? – Удивлённо подняв брови, спросил Степанов.

– Да, да. Мне тоже интересно, – подхватил Шульц, – для советника, ты обладаешь очень большими знаниями.

– Советник? – спросила Кэтрин.

– Я фельдъегерь Его величества. – Ответил Николай, – Советник первого ранга.

– Майор Степанов, – в задумчивости произнесла Кэтрин, посмотрев на Степанова. – Я вспомнила. Вы были у отца в гостях.

– Бывал.

– Странно. – Николай вдруг взялся руками за голову. – Что-то не так.

– Что случилось, приятель, – положа руку на плечо Николаю, сказал Шульц.

– Что с ним? – скорей удивлённо, чем встревожено, спросила Кэтрин.

– Да всего пару часов назад его сильно приложила здоровенная шоши. Он поначалу вообще какой-то бред нёс.

– Нет. Вы не понимаете, – скинув руку Шольца, ответил Николай, – мне приходят короткие видения. Типа дежавю. Не знаю. Может это результат сотрясения. Но этот разговор мне только что привиделся на борту косморазведчика. Что-то не так. Что-то пошло не так. Кэтрин не оказалось в яме. Почему? Почему?

Николай посмотрел на хроно на своей руке. Замер. И вдруг распрямился. На лице его была улыбка.

– Мы прибыли на полчаса раньше. Да. Он должен был её отсюда вывести, а затем, видимо, вспылив, посадить в яму. – Николай, словно одержимый, плюхнулся на пол напротив Кэтрин и, положив свои руки на её колени, – Скажи, он тебя в яму уже кидал? Там, наверху.

– У-у-у… опять кукуха поехала, – констатировал Шульц.

– Погоди, – тихо его придержал Степанов.

У Кэтрин опять от удивления расширились глаза.

– Да, он и сейчас бы это сделал. Он обещал вернуться за мной и если я не соглашусь, хотел бросить туда.

– Согласишься на что? – спросил Николай.

– Удовлетворять его.

Николай слегка отпрянул и одёрнул руки.

– Прости. Не подумай. Я не…

Николай медленно поднялся и повернулся. Его лицо выражало торжество.

– Мне кажется, я что-то понял. Всё пошло не так, потому что мы поторопились.

Шульц со Степановым непонимающе смотрели на Николая.

– Конечно не так. – Поддержал разговор Шульц, – автолёт в дребезги. А всё от того что ты настоял гранат побольше взять. Как выбираться будем?

– Николай, ты сказал – косморазведчика? – Спросила Кэтрин, но на вопрос никто не ответил.

– Косморазведчик… – словно что-то вспоминая почти по слогам, произнёс Николай. – Да! Экипаж. Надо спасти экипаж и успеть погрузиться до прибытия генерала.

– Как? Мы в бункере! – Сказал Шульц.

– Да и боезапас у нас минимален, – добавил Степанов.

– Из бункера есть выход в Подземный город. – Тихо произнесла Кэтрин.

Мужчины разом замолкли и одновременно посмотрели на Кэтрин.

– Подземный город? – переспросил Степанов.

– Косморазведчик? – переспросила Кэтрин. – Информация за информацию.

***

– Пап! – Катя бросилась на шею отцу, который стоял возле входа в операционную в белом халате, накинутом на плечи, нервно сжимая и разжимая пальцы рук, и разрыдалась.

– Катя! – Профессор обнял плачущую дочь, – успокойся. Слезами горю не поможешь.

– Как он там? – едва сдерживаясь спросила она.

– Идет операция. Пока ничего не известно. Но это лучший специалист. Поверь мне, я знаю.

Отец говорил спокойным и уверенным тоном, что подействовало на Катю, и она немного успокоилась.

– Расскажи, что случилось. Только по порядку. – Проводив дочь до кресла, и усадив в него, спросил профессор.

– Мы прилетели. Нас встретили. Оказалось это подстава… – скороговоркой выпалила Катерина.

– Катя! – Возмущённо осуждающе произнёс он.

– Прости, пап. Это подстроено.

– Кем?

– Помнишь, за мной в институте ухаживал Коля Любич?

– Не припомню…

– Ну, белобрысый такой. Они с моим Николаем чуть не подрались. Ну, на первом курсе. Ну…

– А! Да, помню. Его отчислили, кажется…

– Да. Его за наркотики посадили. Половину твоей лаборатории тогда разнесли. Тебя тогда раз двадцать вы полицию, ой, то есть тогда ещё милицию вызывали.

– Точно. Вспомнил. Это он? – Катерина даже не заметила, как поменялись оттенки тембра голоса у отца.

– Да. Оказывается, он месяц назад сбежал, убив кого-то. И тут нападает на Николая. Следователь сказал, что возможно он мстит. Я боюсь.

– Ничего не бойся. Я рядом. – И отец, обняв Катерину сильно и при этом нежно, погрузился в свои мысли. – Может тебя на дачу поселить?

Профессор каким-то невообразимым способом научился вести разговоры, параллельно с мыслительным процессом на другую тему, не теряя и не перемешивая нити этих процессов. Единственно то, что фразы становились более обтекаемыми и обобщёнными.

– Нет, я лучше в городе буду. Тут людей больше, безопасней. – Услышал он ответ Катерины, а сам думал уже Николае Любиче.

Профессор, конечно, помнил об этом, падающем хорошие надежды студенте. – Кто может знать? Разве что, Господь Бог. Не окажись он в тюрьме, каких высот смог бы добиться? – Сожалел в уме профессор, одновременно отвечая, дочери:

– Так-то оно так. Но это иллюзия безопасности. Людей конечно больше, но люди в большинстве своём, то, что в их доме творится, не видят, не говоря уже о ближайшем окружении.

Открылась дверь и в коридор вышел хирург. Сняв маску, устало протёр руками лицо и, разминая, словно затёкшие плечи, подошёл к ним.

– Здравствуйте профессор.

– Здравствуйте, Пал Палыч. Моя дочь и супруга Вашего клиента, Катерина.

– Скажу сразу. Мы удивлены, что при такой травме он вообще ещё жив. Операция прошла, в целом – успешно. Состояние стабильное, но крайне тяжёлое. Никаких положительных прогнозов пока дать не могу, но я хочу Вас, Катерина, уверить, мы будем бороться за его жизнь. Это всё что я могу вам сказать на данный момент. Простите, у меня следующий пациент.

Катерина вновь заплакала.

– Да, да. Спасибо Вам, Пал Палыч. Я на связи все двадцать четыре.

– Хорошо. Если будут изменения, я лично Вам сообщу. Держитесь.

– К нему можно? – Сквозь слёзы спросила Катя.

– Пока нет. Сожалею. Он сейчас в реанимации. Как только его переведут в палату, будет можно. Я позвоню.