Николай подошел к зеркалу.

– Н-н-да…– подумал он, обозрев себя со стороны. Ему еще ни разу не выпадало такого задания.

– Разодели, как… как проститута… – продолжал мысленный поток Николай, – неужели нельзя было придумать легенды поинтересней? Еще это маскировочное тату за ухом! Хорошо хоть, что она самосводящаяся!

Рана немного побаливала и чесалась. Николай еще раз осмотрел себя с ног до головы.

На нём был щегольского вида костюм, классическая старомодная тройка – ботинки, штаны с накладными карманами и приталенная куртка с красными световозвращающими вставками на плечах. Всё стального отлива. Костюм дополняли солнечные очки, и парик для прикрытия свежей раны от нанесеного тату. Впрочем, парик единственное, что выглядело на нем натурально. Лицо украшали свежее наращенные тонкие усики.

– Клоун! – заключил, Николай вслух, – натуральный клоун, а не коммивояжер.

Николай неспешно перебрал в уме все данные, что он знает о планете пребывания. Вернее, о Системе двойных планет Сестерции. Она была забавной. Обе планеты вращались вокруг общего центра масс. И, только одна была обитаема. Вторая представляла собой безжизненный кусок льда и грязи. Человек научился добывать полезные ископаемые на одной планете, а воду на другой. Население: – вахтовые рабочие шахт и гигантского завода. Плюс, обслуживающий персонал грузового космопорта и анти – астероидной артиллеристской батареи. Населённых пунктов, по сути, нет, лишь маленький поселок из домов типа общежитие.

– Нет! Ну, какого черта им надо? – возмутился, погруженный в свои мысли Николай.

Планета является почти монополистом добычи и поставок минерала паутанекста. Минерал очень важен для Империи. Благодаря этому минералу, человечеству покорилась околосветовая скорость, и оно престало жить в одной галактике.

Да, вот еще одна забавная деталь. Вокруг планет вращается кольцо из обломков погибших кораблей. Если посмотреть под определённым ракурсом, то будет видна цифра восемь… Впрочем, его прозвали – Пояс бесконечности.

– Забавно! – продолжал рассуждать Николай. Ему не давал покоя этот странный приказ его начальника Злато Большевича – «Убедиться в полномочиях принимающей стороны. В случае подтверждения информации о сепаратизме, вручить пакет только их лидерам. Лично. В противном случае документы уничтожить». Задание уже представлялось странным, а теперь еще и весь этот дешёвый маскарад с липовым коммивояжером. Полет не на фельдъегерском корабле, а на какой-то грузовой лоханке. Не говоря о том, что появление на ней коммивояжера – это уже само по себе подозрительно!

***

В условленное время Николай прибыл в грузовой сектор космопорта. В руках он держал новенький, но уже потертый на углах 3D-лаптоп и среднего размера коммивояжерский саквояж. Лаптоп в онлайн-режиме транслировал вокруг себя объемные бегущие строки Императорской товарно-сырьевой биржи со свежими котировками. Охранник на входе на посадку остановил Николая.

– Прошу прощения, отключите Ваш лаптоп на время погрузки и старта корабля.

– Но, мне надо постоянно быть в курсе дела… – было, возразил Николай.

– Сожалею, но у нас такие правила. Могу предложить отправиться пассажирским рейсом.

– Ну, хорошо. Но после старта, включить, надеюсь, можно?

– Этот вопрос не к нам. Ваш посадочный талон и удостоверение личности, пожалуйста.

– Да, конечно. Вот.

– Хорошо. Проходите сюда. Вещи на транспортир. Всё металлическое из карманов в лоток и проходите через рамку.

Николай, больше не споря, выполнил все требования и прошел через рамку.

Сотрудник, смотрящий в монитор, задал вопрос Николаю:

– Что везете?

– Там сменное бельё и образцы нашей продукции, кварцевые бусы, алмазные четки, жемчужные нити. Я отправляюсь…

– Проходите на посадку, – сказал охранник, показывая в сторону двери в конце комнаты возле которой стояла миловидная девушка в форме космического торгового флота с красочной нашивкой на плече – «Филадельфия».

Николай собрал свои вещи и двинулся к девушке. В это время на посадку пришел еще один пассажир.

– Одну минуту, господин Эссе, подождем Вашего попутчика, – сказала девушка.

– Но у меня нет попутчиков, я путешествую один.

Девушка улыбнулась:

– На ближайшие три недели вот этот господин, студент-медик, будет вашим компаньоном по каюте. Здравствуйте, господин Торн. Господа, меня зовут Кэтрин Хоум, можно Кэт. Я ваш личный помощник на корабле. Думаю, вас надо друг другу представить. Господин Эссе, это Унжи Торн, студент, следует на практику.

– Вообще-то я интерн, – с лёгкой досадой произнес Унжи.

– Простите, господин Торн. А это Николай Эссе, коммерческий вояжер.

– Я полномочный представитель компании производителя, – с наигранной важностью произнес Николай. Девушка улыбнулась самой очаровательной улыбкой, какую он мог только представить.

– Следуйте за мной, господа, я покажу вашу каюту.

Кэт развернулась и грациозным, уверенным шагом пошла вглубь коридора. Николай и Унжи на секунду «зависли», глядя ей … чуть ниже спины.

– Не отставайте, господа, – не оборачиваясь, произнесла чуть игривым голосом Кэтрин. Николай и Унжи пожали руки и поспешили за ней вслед.

– Наш корабль не пассажирский, поэтому находиться гражданским лицам можно в только строго отведённых для этого местах. К вашим услугам будет спортзал, бассейн, комната релаксации и медитации. Так же разрешено посещение бара в любое время. Он находится в столовой. Каюта оборудована отдельным санузлом и душевой кабиной. Строго запрещается в каюте: курить, распивать спиртные напитки и потреблять любые вещества наркотического содержания любым способом.

Кэтрин остановилась возле двери с табличкой «88», и протянула два брелока.

– Это ваша каюта. Белая кнопка – разблокировка замка, черная кнопка – экстренная связь со мной. Прошу не злоупотреблять и обращаться только по делу. Помимо заботы о наших малочисленных пассажирах, я как заместитель помощника капитана, имею достаточное количество должностных обязанностей. Дверь открывается не автоматически…

– Простите, Кэтрин. Один вопрос.

– Слушаю.

– Каюта «88», – Николай показал на табличку, – это столько кают?

– Нет, – Кэтрин улыбнулась снова, – это у нас так шутят. Пассажирских кают всего две. В «77» святые отцы, какой-то веры. Вероятно, паломники. Располагайтесь. До выхода на орбиту покидать каюту строго запрещается. Приятного путешествия.

Кэтрин повернулась и пошла по коридору. Николай и Унжи проводили её взглядом до угла.

***

– Так, Вы, стало быть, медик? – спросил Николай, уютно расположившись на одной из кроватей.

– Хочу стать. Направляюсь на стажировку, на шахты планет Сестерции.

– Aequam memento rebus in arduis servare mentem, – произнес Николай, гордо подняв палец вверх.

– Ого! – удивился Унжи, – старайся сохранять присутствие духа в затруднительных обстоятельствах. Откуда вы это знаете?

– Латынь – это единственный предмет, который мне давался легко. Это крылатое выражение я выбрал себе как девиз по жизни, ещё, будучи студентом первого курса Медицинского университета, имени Императора Пауло IV.

– Вы учились в медицинском!?

– Представьте, да. Меня отчислили за неуспеваемость со второго курса, о чем я нисколько сейчас не жалею. Я даже им благодарен теперь. Они предотвратили, может быть, множество бед, которые мог бы натворить недоучка. Так что, медиком я не стал, а знание латыни остались.

– И? Помогает Вам в коммерции?

– О! Ещё бы! Производит неизгладимое впечатление на секретарш нужных партнёров. Давай на ты?

– Давайте, то есть давай.

– Выпьем за знакомство? – Николай вынул из саквояжа огромные бусы, каждая бусинка в которых была размером с шарик от пинг-понга.

– Так, вроде, нельзя?

– А кто узнает? – Николай достал две походные складывающиеся рюмки, раскрыл, одним ему ведомым способом бусину и разлил по рюмкам содержимое.

– Симанский абсент, – почти с придыханием произнес Николай, – советую набрать воды, если не привычен. В нем 72,5 градуса!

Пара бусин развязала язык. Унжи с восторгом рассказывал о планах: о стажировке, защите дипломом, о желаемом получении высокооплачиваемой должности и разрешении на создание семьи, о будущей любимой работе на какой-нибудь не очень далёкой планете. Рассказал о родителях, своей жизни до совершеннолетия, о трудном расставании с семьёй, когда отправился на учебу в столицу.

Выяснилось, что они с Николаем в течение целого семестра ходи по одни и тем же коридорам медицинского университета, учились на разных курсах. Обсудили преподавателей, ректора и отдельно завхоза, что за скромную плату сдавал в почасовую аренду тайную комнату в подвале для интимных свиданий. И комната была настолько «тайной», что о ней знали все заинтересованные студенты.

Николай же поделился знаниями о преимуществе кварцевых бус над стеклянными, о будущем расширении производства, об экстравагантных желаниях колонистов иметь бусы из зубов экзотических млекопитающих. Обо всём, что было записано в брошюре, ну, и приврал немного, конечно.

По внутреннему радио прозвучали три сдвоенных удара в склянки.

– О! – сконцентрировав внимание, сказал Николай – Начало первой вахты. Восемь утра!

– Ты откуда знаешь?

– Склянки прозвучали.

– Прозвучали кто?

– Склянки. И не кто, а что…

– Что?

– Ну, звук вот слышал, ди-динь, ди-динь… три раза, это и есть склянки…

– Почему?

– Потому что восемь.

– Восемь, восемь, всех на службу просим… – напел Унжи слова из социальной рекламы. – Что за склянки?

– Это на флоте так время отчитывают. Поскольку понятия день/ночь на корабле нет, сутки поделены на три вахты по 8 часов. Их начало отбивают склянками.

– А ты служил?

– Да, поле отчисления, полтора года. Военно-космический Его Императорского Величества Флот Южного креста. Участвовал в дальнем походе в систему N-280721. Пришел сигнал маяка.

– Маяка?

– Ну, да. Слышал, как наша империя стала такой огромной?

– Нет, не интересовался. И как?

– Космические разведчики бороздили глубины космоса. Когда находили годную для жизни планету, ставили маяки и шли дальше. Иногда основывали колонии из желающих остаться. Потом по маякам прибывал, военно-космический флот и основывал на планете полноценный форт-колонию.

– Нашли планету?

– Держи карман шире! Сигнал оказался ложным. Зато время прошло весело. Боевой поход много лучше, чем сидеть на базе и заниматься муштрой.

Николай поднял свои бусы. Все бусины были пусты.

– Однако! – произнес Николай и добавил, – однако пора спать.

И рухнул на подушку.

***

Шел тринадцатый день путешествия.

– Нет, ты вот мне скажи, почему правительство, чуть ли, не еженедельно рапортует о новых и новых инициативах по борьбе с коррупцией, а при этом её меньше не становится? – выпалил Унжи, – да, Министерство внутренних дел, то и дело, извини за тавтологию, показывает всему миру новых арестованных чиновников? Не знаешь? А я тебе скажу! Потому что прогнило всё в нашей Империи! Все берут деньги!

– И Император?

– И Император!

– Дурак, ты Унжи! Ему то, зачем? Все в Империи и так его!

– Э, не скажи. Это он сегодня Император. А завтра как будет, кто знает? Он же должен думать, как будут жить его дети в случае чего.

– В случае чего? – серьёзно переспросил Николай.

Унжи осёкся и замолчал надув губы, понимая, что сказал лишнего.

– Знаешь, Унжи, за такие разговоры недолго попасть на каторгу.

– Вся наша жизнь – вот каторга!

– Прекрати немедленно! Нельзя так. Тысячу лет Империя живет счастливо. Без войн, голода и конфликтов. Коррупция? Да! Есть. С нею государство борется. Изжить этот порок не удавалось еще ни одному правителю, ни при каком режиме! Вот ты говоришь – «Застой!». Я говорю – Стабильность.

– Но как быть молодым? Как пробиваться в жизни, когда места все заняты стариками? Когда должности покупаются и продаются? Я против этого, а не против Империи.

Николай вдруг улыбнулся.

– А вот этот вопрос, как раз по адресу! Слушай, что тебе посоветует «мудрый» коммивояжер – покупать и продавать!

– Но это, же мерзко.

– Ну, как знаешь. Только революционный путь приведёт не к развитию, а деградации. И тогда останется два пути. Или на кладбище или в монастырь, как наши попутчики. Что, как по мне, тоже кладбище, но отложенное во времени.

– Согласен.

Наступило обеденное время. Николай отложил свой 3D-лаптоп, не сворачивая, висящие над экраном окна, в одном из которых перемещались биржевые котировки, в трех, обгоняя друг друга, строились графики, а еще в одном разыгрывалась большая батальная сцена взятия какой-то очень древней крепости людьми в странных одеждах и примитивным оружием. Николай бодро поднялся и произнес:

– Пойдем, Унжи, есть пора!

Унжи нехотя отложил какую-то медицинскую книгу, которую только что открыл и буркнул под нос:

– Ну, пойдем…

В столовую они пришли несколько раньше положенного, а по местным правилам, экипаж ест первым. Пришлось встать в самый конец очереди. Следом появились святые отцы и скромно встали за Унжи с Николаем, нашептывая молитвенные катрены.

Сначала появилась какая-то непонятная и неестественная для функционирования корабля вибрация. Затем тряхнуло раз, другой, и прогремел взрыв. Стену вспучило и от неё вырвало внушительную облицовочную панель, которая в полете раскидала несколько человек и воткнулась в противоположную стену. Первый человек, что принял на себя удар этой панели, в прямом смысле потерял голову. Мозги бедняги кровавой кашей разлетелись во все стороны. Взвыла сирена и её несуразная громкость только подстегивала и без того нарастающую панику. Механический голос корабельного радио вещал о повреждениях, перечисляя отсеки в которых произошла разгерметизация. Николай бросился к стонущим раненым. Унжи проследовал за ним, но встал в полной растерянности. Николай ударом по щеке вывел медика из столбняка и приказал нести саквояж с медикаментами. Унжи осознанно кивнул, и бросился было к выходу, но в этот момент в район столовой попала следующая торпеда, и еще одна панель, отлетевшая от стены, буквально разрезала Унжи пополам, прямо на глазах Николая. Николай собрал волю в кулак и сам метнулся в каюту за медицинским саквояжем. Когда столовая была уже близко, он вдруг услышал властный командный голос, не принадлежащий никому с этого корабля. Николай остановился, а затем крадучись, находясь в темноте коридора, подобрался ближе и заглянул в столовую. Ему хорошо было видно, как бесцеремонно какие-то неизвестные солдаты с оружием пинками заставляли лежащих на полу людей сбиться в кучу по центру столовой. А связанную Кэтрин, допрашивает какой-то верзила, по видимому, командир:

– Ты кто? Представься!

– Кэтрин. Кетрин Хоум. Заместитель помощника капитана.

– Младший помощник старшего дворника, – кривляясь, передразнил верзила, – принимай командование.

Среди солдат пробежал издевательский смешок.

– Где Николай Эссе?

Под ногой Николая хрустнуло разбитое стекло и его тут же заметили. Стволы нескольких лучевых пистолетов и ружей одновременно направились на него. Николай поднял руки вместе с державшим в них саквояжем.

– Так, кто здесь? – сказал, верзила, – что в чемодане?

– Медикаменты – ответил Николай.

– Медик? А ну проверь! – обратился он к ближайшему солдату.

Солдат опустил автомат и забрал саквояж для обыска.

– Медикаменты, командир!

– Хорошо, как звать?

– Унжи. Торн, направляюсь…

– Так, ты, глаз с него не спускай, – сказал верзила ближайшему солдату и, повернувшись к Кэтрин, указал пальцем на Николая, – Это кто?

Николай только сейчас увидел, что по виску Кэтрин бежал тонкий ручеёк крови. Форма была помята, и не хватало пары пуговиц. Кэтрин посмотрела в глаза Николая:

– Он не из штата. Наш пассажир, следовал на планеты Системы Сестерций. – медленно произнесла Кэтрин.

– Медик?

Кэтрин посмотрела на разрезанное пополам тело Унжи, на полу.

– Это Унжи Торн, медик.

– Так, хорошо. Медик Торн, иди, займись помощью раненым, – произнес командир и обратился к Кэтрин, – Сколько на корабле было пассажиров?

– Всего четверо. Этот, два святых отца и коммивояжер.

– Так, и где все?

– Были здесь, в столовой, когда начался штурм. Этот бегал за аптечкой, тот погиб. – Кэтрин махнула головой в сторону трупа Унжи, – куда делись святые отцы, я не знаю.

– Кто он? – верзила показал пальцем на труп Унжи.

– Коммивояжер Эссе Николай.

– Так, слушать всем – громко произнес командир – осмотреть все помещения найти святых отцов.… Так, медик, какого дьявола ты еще здесь!? Оказывай помощь! Вперёд, бегом!

Николай, забрав саквояж из рук солдата, поспешил оказать помощь Кэтрин.

– Спасибо, – едва слышно поблагодарил он её.

– Зачем ты пиратам?

– Пока не знаю.

Максимум, что помнил Николай из медицинского дела это оказание первой помощи, но этого сейчас было вполне достаточно, чтобы подтвердить легенду.

– Так, быстро! Весь экипаж Филадельфии и всё ценное погрузить на корабль, – приказал командир.

– А священники? – спросил ближайший из солдат.

– Так, если не найдутся, это их проблема. Скорее встретятся с Создателями. «Филадельфию» отправить курсом на ближайшую звезду.

***

Пленных с Филадельфии и Николая поместили в отсек, в котором недавно перевозили крупнорогатый скот. Его, конечно, пытались мыть, но делали это, явно, спустя рукава. Было грязновато и, хоть не сильно, но воняло. Зато было чистое сено, из которого получились сносные лежанки. Николай оказывал посильную медицинскую помощь всем, кому это было надо, и каждый день благодарил Создателей за то, что никто не болел ничем серьёзным.

– Интересно, куда они нас, – присев рядом с Кэтрин, спросил Николай.

– Не знаю, но ходят слухи, о далёких планетах, на которых распространена работорговля. Если не убили, то может туда.

– Работорговля? Как такое может быть? Разве они не являются частью Империи? Существуют же законы!

– То-то и оно, что говорят, что эти планеты не входят в Империю.

– Кто говорит? Такое вообще возможно?

– Люди. Как ты думаешь, почему за последние пять веков ни одной планеты, так и не присоединилось к Империи?

– Не нашли.

– Наивный мальчик. Империя стала такой огромной, что не может уже эффективно контролировать окраины. А кто-то на этих окраинах родился, вырос, родил своих детей, а те своих. И им эта Империя до лампочки. Они этого Императора в глаза веками не видели. Вот ты, я, вот эти люди, им… нам повезло, мы были в столице. Мы, по крайней мере, точно знаем, что она существует. Большинство из наших захватчиков ни разу не вылетали за пределы своего сектора. И кто им тут указ? Император? Сильно сомневаюсь.

– Но, постой, а как, же Имперский военно-космический флот? Корабли же дежурят в секторах. Я же знаю. Я сам когда-то служил.

Кэтрин лишь глубоко вздохнула, так и не ответив. Дверь в отсек резко отворилась.

– Торн, медик!

– Я здесь, отозвался Николай

– Пошли. Капитан зовет.