Глава 3
Отдел 15-К

– Интересно, а нас в зал пустят?

– Какой зал? – удивился Нифонтов, не отрывая взгляда от дороги. Машинопоток в область на Ярославском шоссе хотя и двигался довольно быстро, оказался достаточно насыщенным, поэтому оперативнику приходилось быть за рулём особенно внимательным.

Причём какая удивительная штука. Казалось бы, десять часов утра, они едут в область, то есть против направления движения основной массы автомобилистов, а оказывается, легче от этого обстоятельства совсем не становится.

Если встречный поток подобно огромной змее двигался не быстрее пешехода, то отдельский микроавтобус то и дело обгоняли какие-то совсем уж безбашенные лихачи, абсолютно не боящиеся камер и машин дорожной полиции. Причём эти ухари не ехали, а летели над дорожным полотном, полностью игнорируя соседние автомобили, а оттого то и дело создавая аварийные ситуации.

– Ну тот, который по телевизору показывают, – пояснила Женька, как будто бы удивляясь непонятливости своего коллеги. – Когда по первому каналу рапортуют об очередном успешном запуске космической ракеты, то репортаж ведут из огромной комнаты, в которой компьютеры и огромный экран с картой космоса. Они ещё с космонавтами в этом зале разговаривают по видеосвязи.

– Жень, если ты не забыла, то мы вообще-то по делу едем, а не на экскурсию, – укоризненно ответил Нифонтов. – И экскурсии в план наших действий никак не входят.

– А мы и не будем говорить про экскурсию, – пожала плечами Мезенцева. – Просто объясним, что для расследования необходимо обследовать все помещения центра.

Отвечать Николай не стал, только покрутил досадливо головой и с тоской подумал о причудливости бытия. Когда и кому пришло в голову сделать Евгению сотрудницей отдела 15-К, он не понимал до сих пор.

Понятное дело, что люди с улицы в их подразделение не попадают, и если когда-то лейтенант Мезенцева сумела отыскать дорогу к неприметному особнячку недалеко от Сухаревской площади, значит, так тому быть и суждено. На первых порах, конечно же, не обошлось без некоей притирки, какие-то закидоны у девушки прошли сами собой, а к другим в конце концов привыкли. Да и правды ради – не была лейтенант Мезенцева совсем уж бестолковым сотрудником, головой при желании соображала хорошо, оперативное чутьё тоже присутствовало, так что чужого места в отделе явно не занимала. Казалось бы, год-два поработает и встанет, как пазл, в единую картину коллектива.

Но не тут-то было. Женька оказалась таким невообразимым уникумом, что вопрос о причудливости нитей судеб нет-нет да и всплывал в голове у Николая. То с ведьмаком шашни крутить начнёт, то задержанного доведёт до энуреза. А сейчас вот сидит и бубнит без остановки в ухо коллеге о детской мечте побывать в «самом главном центре управления космонавтами». Хорошо ещё, что она хотя бы сама на Луну не просится. Хотя, с другой стороны, плохо. Запросто может быть, что Ровнин и согласился бы её туда отправить. На полгодика. Без скафандра.

Впрочем, долго разглагольствовать у Мезенцевой всё равно не получилось. После ВДНХ машины, направляющиеся в область, окончательно перестали стесняться и не поехали, а буквально полетели по своим делам, так что путь до точки назначения оказался не таким уж и продолжительным по времени.

Подъем по эстакаде, ракета на въезде в город – и вот отдельский микроавтобус уже подруливает к служебной стоянке Центра управления полётами.

– О, похоже, что нас уже ожидают. – Людей в этот час на улице почти не было, так что Женька вычислила встречающего практически без усилий. – Судя по одежде, чекист.

– С чего ты взяла? – на автомате спросил Николай, тормозя возле шлагбаума и окидывая взглядом высокую фигуру мужчины в чёрном кожаном плаще, который неторопливо шёл в сторону их автомобиля.

Охранник в будке возле шлагбаума мазнул по микроавтобусу взглядом и даже не попытался встать, чтобы выяснить, кто и по какому поводу приехал. Судя по всему, особого впечатления фигуры сотрудников отдела на него не произвели, а значит, либо сами подойдут, либо просто уедут. Наверняка у него в ногах на полную мощность работал какой-нибудь компактный обогреватель, так что нежелание мужчины вылезать на улицу было понятным.

– Коля! Ты чего, в самом деле? – возмутилась Мезенцева. – Разве не видишь? Ну какой нормальный человек напялит на себя такую униформу? Ему ещё широкополую шляпу в комплект – и вылитый Глеб Жеглов на задержании Горбатого.

– Жеглов вообще-то в МУРе работал, – поправил коллегу Нифонтов, но та лишь досадливо всплеснула руками.

– Ой, да какая разница! Просто прими как факт, что нормальные люди в подобные балахоны не одеваются. Плюс ко всему он именно к нам идёт, а значит, больше некому. Олег Георгиевич же предупреждал, что нас местный эфэсбэшник встречать будет.

Этот аргумент звучал более весомо, хотя на самом деле Николай был согласен с Женькой и по поводу плаща. Нет, понятное дело, сентябрь в этом году выдался дождливым и промозглым, но человечество давно придумало более удобные виды одежды, чем плащ из толстой кожи мамонта, который только что не скрипел при ходьбе. Издалека вообще складывалось ощущение, что ткань даже не сминается при ходьбе, а саму накидку в помещениях следует не на вешалку вешать, а просто ставить в углу, как средневековые доспехи.

Впрочем, надо отдать должное, что у встречающего оперативников мужчины был настолько уверенный в себе и независимый вид, что его облачение смотрелось на нем вполне себе цельно и органично. По крайней мере, Николай на секунду попытался представить этого человека в жёлтом китайском пуховике и понял, что картинка не складывается. Сразу же чувствуется несоответствие, диссонанс. Примерно такой же, как если бы Ровнин Олег Георгиевич не трубку начал курить с душистым табаком, а папироску смолить принялся, к тому же сидя на корточках у входа.

От разглядываний местного чекиста оперативников отвлёк нетерпеливый звук клаксона, раздавшийся от подъехавшей сзади машины.

– Уважаемые, вы долго ещё на проезде стоять собираетесь? – Охранник всё-таки вылез из будки и сейчас стоял возле водительской дверцы, нетерпеливо постукивая по стеклу. – Здесь вообще-то режимный объект, не надо мешать людям работать.

Мезенцева уже открыла рот, чтобы поставить на место зарвавшегося охранника, не сумевшего с первого взгляда опознать прославленных сотрудников охраны правопорядка, но её опередил оклик мужчины в кожаном плаще:

– Алексеич, полегче! Открывай шлагбаум, это ко мне гости пожаловали…

Ну вот теперь и впрямь не осталось никаких сомнений. Женька вновь повернула голову в сторону встречавшего их колоритного персонажа и сумела рассмотреть его более подробно. Впрочем, кроме выдающегося плаща, всё остальное во внешности можно было считать вполне себе обыкновенным.

По крайней мере, внимание старшего лейтенанта Мезенцева подобный мужчина точно бы не привлёк. Ну да, рост выше среднего, подтянутый, широкие плечи, причём туго затянутый пояс плаща только подчёркивал это обстоятельство. Но вот привычка сутулиться тут же сводила на нет всё положительное впечатление от физических достоинств их нового знакомого.

Лёгкая седина в иссиня чёрных волосах могла бы смотреться благородно, но мягкие черты круглого лица опять-таки смазывали весь образ при первом же взгляде. Дальше подробности уже никому не интересны, причём каждую из этих подробностей можно считать как достоинством, так и недостатком. Лоб широкий, нос большой, губы тонкие, глаза карие. Короче, человек как человек, даром что чекист.

Тем временем Николай уже успел припарковать их микроавтобус на одном из множества свободных мест и, выключив двигатель, принялся выбираться наружу.

– Жень, ну ты чего там? Уснула? – окликнул он коллегу, видя, что девушка не торопится наружу.

– Сам ты! – огрызнулась Мезенцева и выскочила на улицу. Непроизвольно поёжившись под порывами холодного ветра, она первая протянула руку подошедшему чекисту:

– Добрый день! Что у вас тут случилось?

Нифонтову оставалось только смущённо улыбнуться краешком рта, но обрывать или одёргивать девушку он не собирался. За их плечами были сотни совместно раскрученных дел и проведённых операций, так что к некоторым особенностям поведения коллеги он уже успел привыкнуть, а некоторые даже научился использовать для общей пользы дела.

Вот и сейчас Женька отвлекла на себя всё внимание встречающего их мужчины и тем самым дала оперативнику прекрасную возможность составить собственное мнение о сотруднике смежного ведомства. Впрочем, встречающий их мужчина, как оказалось, обладал довольно неплохой реакцией, поэтому много времени в распоряжения Николая не осталось.

Шустро изобразив лобызание рук Мезенцевой, он как-то ловко перетёк ей за спину и буквально через секунду стоял с другой стороны микроавтобуса рядом с Нифонтовым.

– Добрый день! – крепко пожал чекист руку Николая. – Дорохов Сергей Михайлович, куратор ЦУПа и попутных объектов. Большое спасибо, что так оперативно среагировали на мою просьбу.

– Да не за что, – пожал плечами Нифонтов. – Потому что это не мы среагировали, а руководство.

– Неважно, – отрицательно покрутил головой Дорохов. – Вы здесь, и я надеюсь, что с вашей помощью появится хоть какая-нибудь ясность в происходящем.

– Ничего не понятно, но очень интересно, – одними губами улыбнулся Николай. – Рассказывайте.

– Тут не рассказывать, тут показывать надо, – неожиданно смутился Дорохов и почему-то оглянулся по сторонам, а затем, понизив голос, добавил: – Пойдёмте со мной, вы там сами всё увидите.

И чекист повёл недоумевающих оперативников в совсем другую сторону от главного входа Центра управления полётами.

– А куда это мы? – буквально подпрыгнула Женька, сообразив, что столь желанная экскурсия, судя по всему, откладывается на неопределённый срок.

– В седьмую лабораторию, – не замедляя шага, ответил Дорохов. – У неё отдельный вход, и туда с улицы иначе попасть невозможно.

– А я думала, что у вас в ЦУПе что-то случилось, – с сожалением в голосе протянула Мезенцева, не обращая внимания на неодобрительные покачивания головой Николая.

– Да уж лучше бы там что-то произошло, – внезапно разгорячился чекист. – Там-то всё понятно, как реагировать, а вот с этой лабораторией с кондачка решить проблему сложно. Очень уж объект специфический.

– И что в нем такого специфического? – не отставала от чекиста Женька.

– Девушка, – в голосе Дорохова появились металлические нотки, – при всём уважении, есть вещи, которые лучше никогда не знать. Поверьте мне, спать при этом вы будете гораздо спокойнее.

– Нам для расследования может понадобиться вся доступная информация, – не успокаивалась Мезенцева, но чекиста её доводы не убедили.

– Доступную получите. – Сергей Михайлович остановился у неприметной металлической двери в длинном заборе. – Но не более того, и этот вопрос с вашим начальством был согласован отдельно.

Впрочем, Мезенцеву такие мелочи никогда не останавливали, что она и подтвердила многозначительным фырканьем. Дорохов же никак внешне на такое выражение эмоций не отреагировал, обращаясь уже к Николаю.

– Непосредственно в лабораторные отсеки мы заходить не будем, но всё равно объект специфический, поэтому постарайтесь ничего не трогать и любые действия осуществлять только после согласования со мной. Хорошо?

Нифонтов кивнул, впрочем, вопрос, скорее всего, был чисто риторический и не подразумевал хоть каких-нибудь возражений.

Судя по всему, оперативников и впрямь ожидала экскурсия в место, куда могут попасть только избранные. Ничем другим тройной кордон охраны объяснить бы не получилось.

К тому моменту, как они всё-таки зашли в кабинет, открытый ключом и проксимити картой Дорохова, их минимум дважды успели просветить рамками металлоискателей и ещё столько же раз внимательно прочитать текст служебных удостоверений. Количество камер в ярко освещённых коридорах и вовсе не поддавалось хоть какому-нибудь подсчёту, потому что все они были разнообразных конструкций и встречались буквально на каждом шагу. Причём некоторые висели не под потолком, а находились на уровне пояса или даже щиколоток оперативников.

Так что можно было констатировать, что по крайней мере в этой части подконтрольного Дорохову объекта с безопасностью всё в порядке. Впрочем, уже потом Николай подумал, что и разгильдяйство снаружи вполне себе может оказаться показным. Дескать, заходите, люди добрые, берите что хотите. И расслабившийся дурачок запросто попадётся в расставленные сети.

Профессионалы на подобные объекты просто так не заходят. Как правило, их появление готовится сильно загодя и практически всегда сопровождается вербовкой кого-то внутри нужного места. Так что с ними затеянный маскарад наверняка не прокатит, но так и профессионалы каждый день не появляются. Вскрывать их на дальних подступах – ария совсем из другой оперы. А вот дурачков, решивших поживиться хоть чем-то по-быстрому, хватает везде и во все времена. И весь полицейский опыт Николая подсказывал, что именно от них случаются наибольшие проблемы.

– А я думала, что чекисты живут побогаче, – разочарованно протянула Евгения, оглядывая действительно спартанскую обстановку в кабинете Дорохова. – А у вас здесь всё как-то совсем скромненько.

Кабинет оказался небольшим, буквально три на четыре метра. Солидный и даже по внешнему виду тяжёлый сейф, шкаф для одежды, вешалка и стол с несколькими стульями. Ни кресел, ни дивана. Даже для чайника – казалось, непременного атрибута всех казённых помещений – и то места не нашлось. Складывалось ощущение, что если эту комнату и посещают, то совсем изредка и исключительно по работе, стараясь не проводить здесь ни одной лишней минуты.

Единственной вещью, выбивающейся из общей картины, был большой и достаточно современный ноутбук, к которому откуда-то из-под стола тянулось сразу несколько проводов.

– Извините, золотой унитаз пришлось вывезти, – в тон ей ответил безопасник, откидывая крышку лэптопа и запуская устройство. – Сами понимаете, времена нынче неспокойные.

– Действительно, – понятливо покивала Мезенцева. – Фарфоровый всё-таки глазу привычней, да и ёршиком тереть не так жалко, ценные крупинки не отваливаются.

– Женя! – оборвал коллегу Николай, видя, что останавливаться девушка не собирается. – Сантехнические изыски потом обсудишь. Мы работать приехали.

Мезенцева лишь фыркнула и демонстративно дёрнула плечиком, впрочем, Николай на её демонстрацию не обратил никакого внимания. При всём своём балабольстве к работе Женька относилась предельно серьёзно, не упуская из виду ни одной серьёзной детали, и вполне могла подкинуть дельный совет, сопоставив, казалось бы, абсолютно несвязанные детали.

– Сергей Михайлович, – обратился Нифонтов уже к чекисту. – Мы вас слушаем предельно внимательно. Что у вас случилось?

– Что случилось, что случилось… – пробормотал Дорохов, а затем тяжело вздохнул. – У меня, капитан, просто…

Безопасник запнулся, кинув быстрый взгляд в сторону Женьки, а затем всё-таки закончил фразу.

– У меня, капитан, полный треш. Мы находимся в закрытой лаборатории закрытого КБ. Понимаю, что звучит глупо, но вот такая вот секретная матрёшка. Характер разрабатываемых изделий вам знать необязательно, но поверьте, отчёты о процессе разработки регулярно докладывают на самый верх. Так вот, с учётом важности стоящих перед лабораторией задач, на контроле держится всё, вплоть до банальной простуды из-за промоченных ног. Во-первых, люди, работающие здесь, владеют слишком большим количеством государственных секретов, а значит, надо быть уверенными, что они действительно болеют, а не едут куда-нибудь в сторону государственной границы. А во-вторых, здесь не так много сотрудников, чтобы внеплановая потеря кого-то из них хотя бы на неделю прошла незамеченной.

– Каменный век какой-то, – не смогла удержаться от комментария Мезенцева. – Не удивлюсь, если вы скажете, что нерадивых сотрудников приковываете к стене цепью и заставляете работать круглосуточно.

– Нерадивых сотрудников здесь нет, – жёстко ответил девушке Дорохов. – В эту лабораторию люди с улицы не попадают, они все обладают громадным опытом, каждый в своей области. Так что лентяи и неучи собираются где-то в другом месте. Кроме того, у попавших сюда достаточно внушительные зарплаты, не считая солидного соцпакета. Стимулы бывают разные, причём надо заметить, что цепь – далеко не худший из них.

– Мне кажется, что мы опять отвлеклись от темы, – Николай вновь выступил в роли миротворца, хотя в душе признал, что эта роль ему уже порядком надоела. Впрочем, если Дорохов и смутился, буркнув под нос что-то извинительное, то Мезенцева только громко фыркнула и с независимом видом уселась на один из гостевых стульев.

– Дело в том, – тон Дорохова снова стал деловым и размеренным, – что неделю назад один из сотрудников лаборатории оказался на приёме у психиатра. Впрочем, тогда я не стал особо переживать и списал произошедшее на роковую случайность.

– Та-а-ак, – с интересом протянула Женька, подобравшаяся, как кошка перед прыжком.

– Три дня назад ещё один наш сотрудник оказался в реанимации, – со вздохом продолжил чекист. – Закрытая черепно-мозговая травма и множественные гематомы по всему телу. Я пообщался с хирургами, и они утверждают, что следы на теле оставлены не кулаками. Твёрдый тупой предмет, что-то типа дубинки. Случай непонятный и по-своему загадочный. Его обнаружили в городском парке поздно вечером. У нас там недавно охранников ввели, ездят на велосипедах, следят за порядком, чтобы никто никакое имущество не ломал, вот они и нашли тело нашего инженера.

Дорохов замолчал и с силой потёр ладонью переносицу, как будто что-то вспоминая или пытаясь сдержать нахлынувшие эмоции.

– Судя по всему, неприятности на этом не закончились, – аккуратно поторопил безопасника Николай, внимательно слушавший его рассказ и старавшийся не упустить ни одной, даже самой малозначительной детали.

– Я бы сказал иначе, – в очередной раз вздохнул Дорохов. – Дальше началась форменная чертовщина, из-за которой мне и пришлось составлять на имя руководства подробную записку обо всех происшествиях в лаборатории.

Чекист снова замолчал, но Николай с Женькой не торопили его, давая возможность собраться с мыслями и самому рассказать обо всём, что он считал нужным. Андрей Михайлович сидел за столом, не поднимая на оперативников глаз, и ожесточённо ковырял у себя на руке какую-то болячку.

– Такое ощущение, что это я Синицына к психиатру отправил, – внезапно с каким-то ожесточением проворчал Дорохов, не отрывая взгляд от своих ладоней. – Но крайним почему-то выставляют именно меня. Только начал с избиением Алтунина разбираться, как на тебе – новая напасть.

– Действительно, сплошная полоса неприятностей, – согласился с чекистом Нифонтов. – И что же произошло на этот раз?

– Сейчас покажу, – вздохнул Дорохов, разворачивая экран ноутбука к оперативникам. – Смотрите.

На экране запустился видеофайл. Судя по всему, это была запись с камеры одного из кабинетов, причём достаточно хорошего качества. Можно достаточно чётко разглядеть грузного мужчину, сидящего за огромным столом и постоянно вытирающего платком вспотевшую шею. Видео оказалось цветным, поэтому Женька сразу же обратила внимание на раскрасневшееся лицо и суетливые движения рук человека, за которым они сейчас наблюдали.

– Это Арсеньев Глеб Викторович, – пояснил Дорохов, тоже внимательно наблюдая за происходящим на экране. – Заместитель главного конструктора.

– Конструктора чего? – немедленно отреагировала на реплику безопасника Женька, но тот на провокацию не поддался.

– Конструктора лаборатории, – с нажимом ответил он, чётко определяя границы дозволенной информации, и повторил: – Арсеньев Глеб Викторович.

– Ну ладно, – с самым невинном видом улыбнулась девушка. – Заместитель так заместитель. И что с ним не так?

– Жень, хватит ёрничать, – перебил её не отрывавший взгляда от экрана Нифонтов. – Ты что, сама не видишь, что происходит?