© Евгений Меркулов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Собираю молодость

Собираю молодость

 
Раскатились мои годы, словно по полу горох,
Затаились по векам да по эпохам.
Я просеиваю в мыслях пыль исхоженных дорог
И собрать пытаюсь молодость по крохам.
 
 
Иногда в воспоминаньях среди серой шелухи
Я встречаю жемчуга и самоцветы.
Драгоценные находки прячу бережно в стихи,
Заворачиваю в песни и сонеты.
 

«Из белоснежной ватманской бумаги…»

 
Из белоснежной ватманской бумаги
Как в детстве вырезаем паруса,
Из ниток вяжем шкоты и бакштаги
И строим из дощечек корпуса.
 
 
И, загадав заветное желанье,
Мы в плаванье пускаем корабли
И смотрим вслед им, затаив дыханье,
Пока они не скроются вдали.
 

Жизнь

 
Промчалась жизнь экспресс-составом,
Как будто не жил.
Лишь седины искрится саван
Ледово-снежный.
 
 
Считать года – так жил не мало,
А что осталось?
Вагон болячек, что к финалу
Нам дарит старость.
 
 
Бывало, вкалывал до пота
И… не бывало.
Но ни чинов не заработал,
Ни капитала.
 
 
Особняка нет на Рублёвке,
Шато в Тулузе,
Зато квартира есть в «хрущёвке»,
Совместный узел.
 
 
Шесть соток – дача в Подмосковье
На речке Рузе.
Вот так-то, смейтесь на здоровье —
Пред вами лузер.
 
 
А впрочем, нет! Поставим крестик
И в дебет тоже.
С женой полвека жили вместе!
Другим – дай Боже.
 
 
А дети-внуки! Это, братцы,
Не плюс – плюсище!
Он разных минусов дурацких
Заменит тыщи.
 
 
Да, было в жизни всяко-разно…
Добро и худо.
Но костерить её напрасно
Пока не буду.
 

Проходят годы…

Анне

 
Проходят годы, мы с тобой стареем…
Обидно, что чем дальше, тем скорее,
Уж свадьба отзвенела серебром.
И есть уже проблемы со здоровьем,
Но живо чувство, что зовут любовью,
И, значит, мы не зря с тобой живём.
И, значит, мы не зря с тобой живём.
 
 
Всё видели на жизненной дороге,
Но рано подводить ещё итоги,
И дальше нам по ней идти вдвоём.
Пусть многое не так, как мы мечтали,
Зато какого сына воспитали!
И, значит, мы не зря с тобой живём.
И, значит, мы не зря с тобой живём.
 
 
Осталась половина за спиною
Из срока, что нам выделен судьбою.
Да стоит ли теперь грустить о нём?
Идём вперёд, друг другу помогая
И чувством нашим близких согревая,
И, значит, мы не зря с тобой живём.
И, значит, мы не зря с тобой живём.
 

Ровеснику

А. Молягову

 
Опять, дружище, возраст шлёт привет,
Хотя в стихах мымачо, а не клячи,
На деле всё немножечко иначе,
И молодиться, в общем, смысла нет.
 
 
Да, жизнь, что полинейке раньше шла,
Теперь петляет, словно по лекалу.
Опять вчера давлениескакало,
«Мотор» шалит… Такие, брат, дела.
 
 
Пора смириться, чтоспина болит,
И, вопрекипривычному укладу,
Нам, перед тем каквстать с дивана, надо
Проверить, как «живёт» радикулит.
 
 
Но всё-таки не стоитвешать нос,
Ведь мы с тобой – упорные ребята,
Нас списывать сосчёта рановато,
И лишний год наплечи – не вопрос.
 
 
Есть, для когопожить ещё сто лет,
Кому писать стихи ипесни – тоже.
Поэтому докажеммолодёжи,
Что главный нашсонет пока не спет.
 

Венок сонетов

 
                    I
Воспоминанья спать мне не дают,
Кружатся надо мною, словно птицы,
Садятся на закрытые ресницы,
О прожитом настойчиво поют.
 
 
Я повторяю пройденный маршрут.
Когда ночами долгими не спится,
В тиши листаю памяти страницы,
Закладки оставляя там и тут.
 
 
Когда метель бушует за стеклом,
Я согреваюсь внутренним теплом,
Как будто вновь повеяло весною.
 
 
И отблески давно минувших дней —
Следы далёкой юности моей,
Едва глаза закрою, предо мною.
 
 
                    II
Едва глаза закрою, предо мною
Как будто в кадрах старого кино
Проходит всё, что было так давно,
Окутывая ласковой волною.
 
 
Я знаю, многим кажется порою,
Что прошлое наивно и смешно.
А для меня здесь главное одно —
В нём мы когда-то встретились с тобою.
 
 
Давно у фильма знаю я сюжет,
Но вновь смотрю уже с вершины лет,
Как радости сменяются бедою,
 
 
А вслед беде надежды оживут…
И образы знакомые плывут
Неспешной, бесконечной чередою.
 
 
                    III
Неспешной, бесконечной чередою
Плывут воспоминаний облака —
То мальчик в бескозырке моряка,
То взрослый с шевелюрою седою.
 
 
Ребёнок рядом с мамой молодою,
Увидевши отца издалека,
Бежит к нему вприпрыжку с бугорка,
Поросшего зелёной лебедою.
 
 
А здесь уже подростком угловатым
Спешу к моим товарищам-ребятам
В беседку, наш излюбленный приют,
 
 
Где пели под гитару мы часами.
И с песнями тех лет перед глазами
Отрывки из минувшего встают.
 
 
                    IV
Отрывки из минувшего встают,
Точнее не встают, а расцветают,
Искрятся, всеми красками играют,
А после в небе тают как салют.
 
 
Они о быт разбиться не дают,
От повседневной скуки отвлекают,
Как будто надо мною раскрывают
Спасительный, надёжный парашют.
 
 
Картинка детства: мыльною водою
Я чёрные глаза усердно мою,
Иначе, мол, цыгане украдут.
 
 
А вот уже склонясь над партой низко,
Пишу любимой девочке записку…
Калейдоскоп событий, дней, минут.
 
 
                    V
Калейдоскоп событий, дней, минут…
Здесь всё смешалось – счастье и несчастье.
В моём кино кипят такие страсти,
Куда там знаменитый Голливуд!
 
 
Вот я спокоен словно старый пруд.
А здесь уже у ревности во власти,
И сердце разрывается на части,
Задетое предательством иуд.
 
 
Я помню – лето, озеро, луна,
Лежу в траве, а рядышком она
К плечу прижалась нежною щекою.
 
 
Она ушла, но часто в полусне
Опять приходит вечером ко мне
И в тишине полночного покоя.
 
 
                    VI
И в тишине полночного покоя,
И в суматохе солнечного дня
Не отпускает прошлое меня,
Удерживает цепкою рукою.
 
 
Сейчас твердят о времени «застоя»,
Что люди жили вяло, без огня,
Что жизнь была не жизнь, а западня.
Но всё это, поверьте мне – пустое.
 
 
Коль молодость пришлась на те года,
То что вам до застоя, господа?
И для меня то время – золотое!
 
 
И я готов поднять бокал вина
И залпом осушить его до дна,
Забыв о настоящем, за былое!
 
 
                    VII
Забыв о настоящем, за былое
Как старый, умудрённый аксакал
Я первым поднимаю мой бокал
С молдавскою янтарной марсалою.
 
 
Кто много лет оставил за спиною,
Кто в этой жизни что-то повидал,
Поддержит тост, что я сейчас сказал,
И выпьет за компанию со мною.
 
 
Да, было всё: хорошее, плохое…
Но мне не нужно мнение чужое,
Одни – казнят, другие – вознесут.
 
 
И за мои грехи, пока не поздно,
Я, в памяти копаясь скрупулёзно,
Сам для себя устраиваю суд.
 
 
                    VIII
Сам для себя устраиваю суд,
И все мои прошедшие деянья
Оцениваю с пристальным вниманьем,
Взвалив на плечи этот тяжкий труд.
 
 
Ах, как они, порой, меня гнетут —
Допросы, приговоры, оправданья…
Но знаю – не уйти от покаянья,
Не сбросить этот внутренний хомут.
 
 
Ни публики, ни прессы, ни присяжных.
По правде говоря, не так и важно,
Какая будет выбрана статья.
 
 
Мне в кодексе копаться нет резона,
По совести сужу, не по закону.
Ответчик, адвокат, истец, судья.
 
 
                    IX
Ответчик, адвокат, истец, судья…
И все в одном лице, помилуй, Боже!
Вот кресло подо мною вместо ложа,
А вот уже и жёсткая скамья.
 
 
Скрываюсь днём за ширмой бытия,
Но по ночам всегда одно и то же:
Опять допрос, опять мороз по коже,
Опять под микроскопом жизнь моя.
 
 
Я помню, как обидел больно друга,
Медвежью оказав ему услугу,
И с той поры мы больше не друзья.
 
 
Забыть бы о былом, как говорится,
Но от себя не спрятаться, не скрыться.
На месте прокурора буду я.
 
 
                    X
На месте прокурора буду я,
Бесстрастный, неподкупный, беспощадный.
И самому мне станет неповадно
Оправдываться с помощью вранья.
 
 
Здесь бесполезны слёзы в три ручья,
Лишь правда, как она ни безотрадна.
А так бывает трудно и досадно
Копаться в старом ворохе белья.
 
 
Иной заметит: «Что за ерунда?
Солгал? Слукавил? Экая беда!
Подумаешь, какие преступленья!»
 
 
Но всё-таки, что там ни говори,
Я знаю то, что жжёт меня внутри.
Единственный свидетель обвиненья.
 
 
                    XI
Единственный свидетель обвиненья,
Я помню, перед кем я виноват,
Кого обидел много лет назад,
Не попросив впоследствии прощенья.
 
 
Грехи свои считать – одно мученье,
Но думать тяжелее во сто крат
О том, кто был сначала мне как брат,
А после предавал без сожаленья.
 
 
Я долго размышлял не без причины
И знаю, где – лицо, а где – личина,
Кто – друг мне настоящий, кто мне – враг.
 
 
Но много тайн осталось за плечами,
Поэтому бессонными ночами
Тревожу лет прошедших саркофаг.
 
 
                    XII
Тревожу лет прошедших саркофаг.
Вы спросите: «Зачем тебе всё это?»,
И я не дам логичного ответа.
Непросто объясниться в двух словах,
 
 
Как иногда накатывает страх
И не даёт уснуть мне до рассвета,
Что на меня обижен кто-то где-то,
И перед кем-то я ещё в долгах.
 
 
Покорный зову совести-Фемиды —
«Отдать долги и искупить обиды!»,
Я собираю свой ареопаг.
 
 
И в мыслях прохожу всю жизнь упрямо,
И, взвешивая с точностью до грамма,
Оцениваю честно каждый шаг.
 
 
                    XIII
Оцениваю честно каждый шаг.
К чему хитрить перед самим собою?
Иду вперёд проверенной тропою
И обхожу обманчивый зигзаг.
 
 
Мне жалко тех безумных бедолаг,
Что спорить вознамерились с судьбою.
Я был таким. Теперь сдаюсь без боя
И сразу поднимаю белый флаг.
 
 
Как ни старайся скрыть свои грехи
За ворохом словесной шелухи,
Всё выплывет наружу без сомненья.
 
 
Поэтому ночами, не спеша,
Я режу по живому без ножа,
Вытаскивая время из забвенья.
 
 
                    XIV
Вытаскивая время из забвенья,
Распутываю памяти клубок.
Лечу как оторвавшийся листок
По ветру в неизвестном направленьи.
 
 
Открытия, находки и прозренья,
А за витком ещё один виток.
Меня уносит бешеный поток,
И не найти от этого спасенья.
 
 
Добился в этой жизни я чего-то.
Всё вроде есть – квартира и работа,
Прекрасная семья, покой, уют.
 
 
Друзей полно, коллеги уважают.
Одно лишь… только вечер наступает,
Воспоминанья спать мне не дают.
 
 
              Акромагистрал
Воспоминанья спать мне не дают.
Едва глаза закрою, предо мною
Неспешной, бесконечной чередою
Отрывки из минувшего встают.
 
 
Калейдоскоп событий, дней, минут…
И в тишине полночного покоя,
Забыв о настоящем, за былое
Сам для себя устраиваю суд.
 
 
Ответчик, адвокат, истец, судья,
На месте прокурора буду я,
Единственный свидетель обвиненья.
 
 
Тревожу лет прошедших саркофаг,
Оцениваю честно каждый шаг,
Вытаскивая время из забвенья.