– Докладывает третий сержант Хана Север, второй курс, Меч второй категории! – почти прошептала Хана.

– Докладывает третий сержант Бохака Цициния, второй курс, Щит первой категории, – бесстрастно сообщила стоящая по стойке смирно Бохака.

Мира сглотнула. В ушах шумело, в глазах все еще плавали темные пятна, и пронизывающая тело слабость не позволяла стоять прямо.

– Докладывает второй сержант Мира Аттэй, – заплетающимся языком произнесла она, – второй курс. Меч первой категории.

– Второй сержант Мира Аттэй! – все тем же скрежещущим голосом рявкнула воспитатель. – Почему на территории Академии находятся посторонние лица и кто авторизовал призыв твоего Атрибута? Отвечай, немедленно!

– Авторизовал Атрибут? – с ужасом переспросила Мира. Она изо всех сил вцепилась в плечо мальчишки, чтобы не упасть. А ведь действительно. – Я не зна…

– Секундочку! – вклинился мальчишка. – Госпожа… командир, извини, не расслышал твое имя. Мне довольно-таки приятно почти что держать на руках такую симпатичную девчонку, да еще целого второго сержанта. Однако же она, кажется, не совсем в форме, чтобы отвечать тебе адекватно. У вас тут лавочки поблизости нет, чтобы ее усадить? Или можно просто на землю уронить, поскольку невелика цаца? И могу я узнать, где я нахожусь и как, к-ссо через колено, я сюда включился?!

– Кто ты такой? – холодно спросила лейтенант. – Ты не кадет Академии. Как ты оказался на территории, я тебя должна спрашивать. Кто и как тебя провел? Они? – она кивнула на девочек.

– С технической точки зрения, госпожа командирша, – задумчиво проговорил чужак, – мое появление здесь действительно как-то связано с умирающим лебедем в моих объятиях. Вот как именно – мне чрезвычайно интересно самому. Академия – о чем речь? Кстати, меня зовут Май. Май Куданно. Рад знакомству… э-э, прошу общей благосклонности.

– Я Грампа Белогривая, – настороженно откликнулась лейтенант, – воспитатель Академии Высокого Стиля. Не пытайся сбежать, я Меч первой категории, и у меня перманентная авторизация. Только хуже себе сделаешь. Ты знаешь, что Академия пользуется правом экстерриториальности? И что незаконное, без разрешения ректора, проникновение через границы ее территории сурово карается – вплоть до заключения в городской тюрьме Цетрии? И почему ты голый? Вы… – ее глаза сузились. – Чем вы тут занимались? Мира Аттэй! – снова рявкнула она. – Ты что, забыла, чем для Защитницы заканчивается близкое общение с мужчинами? Ты напрашиваешься на отставку и отчисление?

Мира выпрямилась и резко отпихнула руку мальчишки, все еще обнимающую ее за талию, и выпрямилась. В голове снова зашумело, и ее повело в сторону. С трудом удержав равновесие, она в меру сил попыталась изобразить стойку смирно и прочистила горло.

– Госпожа Грампа, – по возможности твердо произнесла она. – Я вовсе не общалась с мужчинами. Я… я всего лишь хотела призвать парса! – вдруг отчаянно сказала она. – Я не собиралась призывать… его! Хана и Бохака ни в чем не виноваты, – добавила она тихо. – Это я их подговорила…

Теперь ее наверняка вышибут из Академии, и ей придется вернуться домой, расставшись и с золотым кубирином, и с мечтами о славе и почестях. И ей суждено провести остаток жизни, бессильно грызя ногти от воспоминания, что она потеряла. И никогда в жизни ей больше не увидеть ни одного парса. Дура. И чего ее сюда понесло?

– Призывать? Его? – недоуменно переспросила воспитатель. – О чем ты…

Она резко замолчала, и тут же у нее под подбородком ярко моргнул бирюзой камень кубирина. Лейтенант выбросила правую руку вверх и в сторону, и в ее кулаке тем же цветом замерцала саженной пока что длины булава с увесистым шипастым оголовьем.

– Мира Аттэй! – тихим бесстрастным голосом произнесла она, и Мира почувствовала, как по позвоночнику пробежали ледяные мурашки. – Правильно ли я поняла тебя, что ты пыталась самостоятельно выполнить ритуал Призыва, в результате чего здесь оказался этот юноша?

– Да, госпожа Грампа, – обреченно откликнулась Мира. – Наверное, так.

– Ты! – лейтенант опустила булаву так, что шипы почти уперлись мальчишке в грудь. – Отойди назад на три шага. Медленно и осторожно. Не делай резких движений, или я тебя вырублю.

– Что?.. – удивленно переспросил тот. – Госпожа, я не собираюсь причинять…

– Три шага назад, я сказала, – все тем же тихим голосом произнесла воспитатель. – Или ты узнаешь, что такое хороший удар по голове. Убить не убью, но башка неделю трещать будет. Считаю до двух. Раз…

– Да понял я, – мальчишка пожал плечами. – Как скажешь.

Он осторожно шагнул назад – раз, другой, третий – и остановился.

– Так нормально? – осведомился он.

– Нормально. Назовись еще раз.

– Май Куданно, госпожа, – мальчишка внимательно на нее посмотрел, что-то прикидывая. – И все-таки – ты объяснишь мне, где я и как сюда попал?

– Откуда ты?

– Я из Сура… – он запнулся. – Мой город называется Сур.

– Ты находишься в городе Цетрия, столице государства Сайлават и главном городе графства Цветов. Если точнее, сейчас ты на территории Академии Высокого Стиля, в которой обучаются будущие Защитники. Извини, молодой господин, но я вынуждена задержать тебя – и вас троих, – она бросила не девочек косой взгляд, – до прояснения всех обстоятельств дела. Скорее всего, ты ни в чем не виноват, но такие вопросы должна разбирать ректор. Сейчас вы все четверо по возможности тихо пройдете… Эй! Что с тобой?

И Мира с ужасом увидела, как мальчишка с закатившимися под лоб глазами оседает на землю.

«Лика, ты еще в канале? Я освободилась».

«Яни, тебе что-нибудь говорят названия Сайлават, Цетрия, графство Цветов? Или Академия Высокого Стиля?»

«ЧТО?!»

«Академия Высокого…»

«Я поняла. Лика, убирайся оттуда немедленно. Немедленно сбрасывай свою проекцию, я тебе говорю! Слышишь?»

«А? Яни, моя проекция находится в обществе трех девчонок лет четырнадцати-пятнадцати и одной шикарной девицы постарше раза в два. И все четверо обалдело смотрят на мою бездыханную тушку – я обморок изобразил. Мне просто раствориться в воздухе у них на глазах? Они вообще в теме?»

«К-ССО!!!!»

«Не понял?»

«Нет. Не вздумай отключаться. Лика, место, где ты находишься, называется Академия-Си. Оно полностью изолировано от прочих областей Ракуэна. Строго говоря, оно вообще его частью не является. Как ты там оказался?»

«Я же говорил – меня вызвали от твоего имени».

«Быть не может. Просто не может. Лика, исходящий канал оттуда способен установить только Координатор и только со мной. Но… ничего не понимаю. Почему площадка перешла на стандартную частоту несущей без моей команды? Там же сейчас время должно пять к одному идти!»

«Думаешь, я понимаю, о чем ты? Я даже точку восприятия от проекции оторвать не могу, чтобы сверху на местность взглянуть. Все три известных мне Академии – обычные полигоны для отработки общества с широко распространенным эффектором, там модель физики стандартная. А здесь что-то не так. Кто вообще программировал площадку?»

«Я сама. Неважно. Не о том…»

«Оно и заметно. Яни, так ты определись – мне линять оттуда на гиперскорости? Или пока остаться?»

«…о! У меня действительно есть только что пришедшее сообщение от Бокува. Она сообщает, что время системы синхронизировано с реальным… и еще что-то про тенденции, с которыми не может разобраться самостоятельно… Потом дочитаю. Лика…»

«Да, сестричка ты моя дорогая»?

«Лика, я не понимаю, как ты туда попал. Я специально полностью изолировала площадку от любых внешних воздействий. Мне нужна высокая чистота эксперимента, и он очень важен. Но если ты сейчас растаешь в воздухе… я боюсь, что нарушение достоверности окажется слишком серьезным. Как ты туда попал? Я имею в виду – внешнее проявление? Что рядом находится?»

«Какие-то хаотичные голубые вспышки по глазам били, пока оптическим фильтром не отсекло. Я еще удивился, что ты себе за заставку на вызов поставила. Вокруг какой-то не то лес, не то парк, поляна, светящийся смерчик крутился того же веселенького цвета, пока не погас…»

«Понятно. Ложный мини-портал. Просто часть декораций без дополнительной смысловой нагрузки. Лика, по официальной легенде живые существа через такие порталы проходить не могут. Через большие стабильные порталы генерируются предметы, да еще парсы…»

«Кто?»

«Парсы. Животинки такие, я их с Парса Карины скопировала. Немногим больше, чем игрушки, но детям нравятся».

«А, точно. Упоминался какой-то парс в разговоре – я еще удивился знакомому названию. Афх!.. Яни, тут старшенькая девица в одну из младшеньких пальцем ткнула, а та меня в воздух подняла и куда-то потащила. Не руками. Дистанционное воздействие. Судя по ощущениям, что-то вроде гравитационного поля типа тех, что Мио использует. Они что, девианты? Почему у них эффекторы какие-то странные?»

«В каком-то смысле девианты, но я не использовала типовую модель эффектора. У меня свои методы. Лика…»

«Да?»

«Лика, ты шалопай. Безответственный мальчишка, так и не повзрослевший».

«Угу, я в курсе. Ты уже говорила. Раз тысячу, наверное».

«Лика, я в тебя верю, несмотря ни на что. Мне нужно подумать, что делать, и я не знаю, чем обернется твое появление в Академии. Но я очень надеюсь, что ты не напортачишь. Лика, я провожу там важный эксперимент. Чрезвычайно важный – в том числе для будущего человечества. Дети и преподаватели в Академии… они нэмусины».

«Нэмусины? Откуда ты набрала столько спящих, чтобы целую школу из детей организовать? Я думал, что большинство для рекреации выбирает возраст не ниже двадцати. Восемнадцати в самом крайнем случае. А этим девчонкам лет четырнадцать-пятнадцать. И потом, откуда у тебя столько любителей такой тупой ролевой игры?»

«Не все в Академии нэмусины, разумеется, только четыре десятка персон. Остальные – искины поддержки. Но они не простые нэмусины… не могу объяснить на ходу. Просто не уверена, как. Лика, постарайся хотя бы ничего не испортить. Попробуй разобраться сам – и ничего не сломай, ладно?»

«Яни, ты меня пугаешь. Что за эксперимент? Что я должен делать и что не должен? И потом, ты же знаешь, у меня шоссе ХИ-06 на самом ответственном участке застряло, у Каварского ущелья – денег нет, мост не достроен, рабочие бузят. Я там днюю и ночую. Сваи под дополнительные секции пилонов нужно срочно заливать, пока шурфы очередным оползнем не завалило, переброска тросов застопорилась на самом интересном месте, техника потихоньку разукомплектовывается… У меня нет особой возможности в игры играть».

«Лика, мне нужно подумать. Если не понимаешь, что делать, просто имитируй бессознательность, пока не оглядишься».

«Да ты хоть в общих словах пояснить можешь?»

«Сам поймешь. Тебе все равно придется изображать потрясенного юнца… я правильно догадываюсь, что ты туда влез в своей стандартной ракуэнской маске подростка? Если удивление окажется ненаигранным, тем лучше».

«Яни! В ухо плюну!»

«Ну, я и говорю – недоросль. Пожаловаться Каси, что ли? За отсутствием Дзи она одна тебя в руках держать умеет».

«Все равно плюну, пусть даже меня Каси до смерти изобьет. Яни, ты уверена, что я ничего не сломаю в твоем драгоценном эксперименте?»

«Я уже ни в чем не уверена. Площадка должна была еще какое-то время работать на пятикратной скорости, и если Координатор решила замедлить несущую и позвать меня, значит, что-то идет не по плану. Просто веди себя поаккуратнее, хорошо? Я знаю, ты любишь детей. Ты справишься».

«Угу, люблю. Особенно на приличном расстоянии. Яни, я и так на части разрываюсь. Я ничего не могу гарантировать».

«Сделай что сможешь. Я разбросаю дела и присоединюсь».

«У меня утренняя летучка через пять минут вот-вот начнется. А всерьез две точки концентрации сознания я еще ни разу не поддерживал, и сейчас начинать не собираюсь. Ладно, попытаюсь провести встречу пошустрее. Но, Яни, если хочешь сотрудничества, вводи меня в курс дела как можно быстрее».

«Не сейчас. Лика, раз уж так все сложилось – мне нужно твое непредвзятое мнение».

«О чем?»

«Обо всем. О детях в первую очередь. Извини, но прав супервизора в Академии-Си ты не получишь, только типовой статус наблюдателя. Я не дам тебе даже возможности напрямую выяснить, кто из них нэмусин, а кто – кукла».

«Ничего себе запросики! Яни, как бы тебе намекнуть поделикатнее – я за последнее время слегка привык к возможностям Демиурга, в том числе в виртуальности…»

«Твоей проекции дан особый статус. Если нужны какие-то персональные навыки, можешь подключить, система позволит, но не более того. Перед девочками в своем любимом стиле выпендриться сможешь, не расстраивайся. Атрибут, в смысле – эффектор, система тебе сгенерирует в ближайшее время, только он несколько нестандартный… Тьфу. Лика, у меня перерыв давно кончился, тут уже Тамша с озабоченной физиономией в третий раз в кабинет заглядывает, раздумывает – будить или еще дать подремать в рабочее время. И Кара по прямому каналу деликатно покашливает. Потом дорасскажу. Отбой».

«Эй! Куда… Тьфу. Ну, Яни, я тебе еще припомню твои фокусы. Получишь ты у меня такое непредвзятое мнение… Конец связи».

– И по статьям питания за весенний период у нас перерасход, – Айсока постучала пальцем по листам плотной белой бумаги, небрежно исчерканной пером.

– Аж на целую тысячу кинов, – саркастически усмехнулась Сиори.

– Ты же знаешь попечительский совет – некоторые личности в нем за лишнюю сотню удавятся, а остальные за тысячу родную мать продадут, – нахмурилась проректор по хозяйственной части. – То есть не они, разумеется, а их графы, но не суть важно. Так что ничего смешного, Сира. Конечно, тысяча на фоне двух с лишним миллионов годового бюджета – мелочь, но неприятности нам с тобой за нее устроить могут немаленькие. Если уж запрашивать допфинансирование, то на что-то серьезное – на выпускной бал, например. В общем, пора бы заняться пересмотром основных трат на ближайшие полгода.

– Хорошо. Оставь документы, я посмотрю сегодня вечером, – согласилась ректор. – И иди-ка ты домой. Ты выглядишь усталой в последнее время.

– Ты – не лучше. Как раз тебе-то и надо отдохнуть как следует. У тебя мешки под глазами растут, как ты их ни маскируешь.

– Где мешки? – Сиори вытащила из верхнего ящика стола маленькое металлическое зеркало и вгляделась в него. – Действительно… Утром же кремом все затерла.

– Работаешь слишком много, – назидательно заявила Айсока. – Обязанности ректора на себе тащишь, с Попечительским советом за финансирование воюешь, три предмета ведешь, да еще и моду взяла в последнее время – ночами дежурить. Можно подумать, без тебя тут ну никак не обойтись!

– Ты же знаешь, Айя, в Приграничье дела все напряженнее, – Сиори раздраженно бросила зеркальце на стол. – Прорывы стали случаться все чаще. После того, как пришлось рапорт Касарвы о переводе подписать, у нас с кадрами полный швах. На сотню кадетов всего пять воспитателей, считая меня и вычитая тебя. Господи Всевышний, мне бы сюда хотя бы еще двоих толковых мужиков, пусть хоть лейтенантов, хоть вчерашних выпускников, но командовать приученных! На всю Академию – один офицер-мужчина. Дисциплина прямо на глазах разваливается. И девочки на износ работают, я просто не могу самоустраниться. А если еще и Грампа сумеет от нас сбежать, совсем худо станет.

– Грампу мы не отпустим на совершенно законном основании – нечего инвалидам в Приграничье делать. А если ты с нервным срывом свалишься, лучше дела точно не пойдут, – Айсока пожала плечами. – Тебе обязательно нужно больше отдыхать. Не работать с четырех утра до полуночи, а просто расслабляться хотя бы пару часов в сутки. Книжки читать, что ли, или в город ходить гулять.

Она через стол дотянулась до руки Сиори и накрыла ее кисть своей ладонью.

– А еще ты бы нашла себе мужика, Сира. Не воспитателя, не военного, даже не мужа – просто мужика для постели. Ты же еще женщина хоть куда, многим двадцатилетним сто очков вперед дашь. Все легче станет.

– Какого мужика? – изумленно посмотрела на нее ректор. – Тебе мою отставку увидеть не терпится?

– И ничего страшного. Зачем тебе Меч, Сира? Когда и где ты его в последний раз для дела использовала? Только грызешь себя постоянно, что сидишь в безопасной столице, а не сражаешься в Приграничье. Все не можешь себе простить свою инвалидность. Нет, ректору Академии вовсе незачем иметь Атрибут. Грампы с Саомиром в качестве тренеров вполне достаточно, а если их не хватит, Исука и Клия подсобят. У меня же нет Атрибута, и я не расстраиваюсь. У тебя совсем другие задачи, нежели свою драчливость демонстрировать. Другие Защитницы в твоем возрасте давным-давно в отставку ушли и мужем с несколькими детишками обзавелись…

– Нет уж, спасибо. Мне нравится думать, что в случае чего я хоть как-то смогу защитить своих учениц. Инвалид или нет, но драться я еще могу. И потом, какой мужик? Айя, мне сорок два года, и из них двадцать я училась и работала в Академии, а еще десять – служила в армии. Я ни о чем другом даже думать не умею. Да где я его найду, ты хоть подумала? Хватать на улице первого встречного и в гостиницу тащить?.. И вообще, кто бы говорил! Самой за пятьдесят, а ни мужа, ни даже, как ты выражаешься, мужика для постели так и не завела ни разу в жизни.

– Вот потому и говорю тебе, что сама дурой была и не хочу, чтобы ты мои ошибки повторяла, – отрезала Айсока. – Сира, может, все-таки вернуться к идее нанять гражданских преподавателей?

– В закрытый интернат военного типа? Я тебе уже сказала – ты с ума сошла такое предлагать. Хватит того, что вся обслуга из гражданских.

– Хотя бы для предметов общего назначения. Физкультура, точные науки, да верховая езда, в конце концов!..

– Нет. Не обсуждается. Айя, все, закончили разговор. Времени почти девять, я после отбоя хочу еще по дормиторию пройти. И у меня лекция завтра с утра, а я еще материал не вспоминала.

– Загонишь ты себя, – проректор по хозяйственной части покачала головой, поднимаясь. – До смерти загонишь. Сира, я тебе серьезно говорю – если не перестанешь на износ работать, я сама перед Попечительским советом вопрос о гражданских преподавателях подниму. Я не хочу с тобой ссориться, но и помереть от напряжения тебе не позволю.

– Ладно, ладно, – отмахнулась Сиори, тоже выбираясь из кресла. – Иди отдыхать. Мне ты все равно ничем…

Кубирин у нее на шее слегка завибрировал.

– Грампа вызывает, извини, – ректор дотронулась пальцем до кольца на шее, и камень у нее под подбородком слегка засветился синим. Ее губы неслышно зашевелились. – Что? – внезапно в голос сказала она. – Где вы? Иду немедленно.

Она убрала с кубирина палец и расширенными от удивления глазами посмотрела на Айсоку.

– Айя, похоже, спать нам сегодня ночью не придется. У нас ЧП. Грампа сообщила, что кадет Мира Аттэй самовольно сунулась в псевдопортал – тот, который вчера вечером в парке возник – и умудрилась вытащить через него пятнадцатилетнего мальчишку непонятно откуда. Они в спортзале. Идем, быстро.

Айсока только охнула, зажав рот ладонью.

Ректор подавила искушение преодолеть путь бегом – во-первых, Айсока за ней не поспела бы, а во-вторых, пересудов среди кадетов избежать бы точно не удалось. На улице Сиори с трудом заставляла себя сохранять невозмутимый вид – по освещенной желтыми фонарями аллее, пользуясь последними минутами перед сном, группами гуляли кадеты, и демонстрировать им свою панику было совершенно незачем. Впрочем, войдя в вестибюль, она все-таки не выдержала и последние несколько шагов пробежала. За ручку двери в главный зал она ухватилась в тот момент, когда над Академией зазвучал глубокий музыкальный гонг отбоя.

В зале перед Грампой вытянулись во фрунт второкурсницы – две с нашивками третьих сержантов и одна – второго. Все трое щеголяли мятой формой, усыпанной маленькими продолговатыми листиками сумахи, и перепачканными землей коленками. У всех троих на лицах застыло перепуганно-обреченное выражение, в глазах стоят слезы, готовые в любой момент выплеснуться бурными потоками. Как же их зовут? Старшая по званию… очень знакомая мордочка. Мира Аттэй, да. Одна из немногих простолюдинок в Академии. Вторая, кажется, Хана… Хана Север. Наследная вайс-баронесса. Третья… из головы вылетело.