Водка, душит водка!

…В заглавие вынесена фраза из эмоционально-стрессовой терапии Владимира Евгеньевича Рожнова. Мой учитель обладал мощным, близким к басу, хорошо поставленным голосом, которым он вводил алкоголиков в состояние стресса. Методика Рожнова заключалась в следующем. Больным, лежащим на кровати, внутривенно вводился раствор витамина PP (Никоти́новая кислота́ (ниацин, витамин PP,) – витамин, участвующий во многих окислительно-восстановительных реакциях, образовании ферментов и обмене липидов и углеводов в живых клетках, лекарственное средство). Эта инъекция делалась накануне сеанса Владимира Евгеньевича, когда он быстро начинал ходить в палате между койками, на которых лежали алкоголики и кричать сокровенное: «Водка, душит, водка… О, как мне тяжело, я весь горю, это водка сидит в моей печени! Меня начинает тошнить от выпитой мной водки, меня рвет, я никогда больше не буду пить водку!» При этом каждому больному (за их, конечно, счет, давалась бутылка водки, которую они начинали пить из горлышка, после введения никотиновой кислоты). Они краснели, их тошнило не от слов Владимира Евгеньевича, а от никотинки. Но Рожнов своим криком способствовал рвоте. У кровати каждого больного стоял тазик. Именно туда они, пардон, блевали… А некоторые даже разбивали бутылки с водкой, ударяя ими, нет, не себе по голове, хотя это было бы желательно, а о ножки кровати… Данный спектакль был чрезвычайно ярким, зрелищным, что также, по В.Е.Рожнову, способствовало вызыванию рвотного рефлексу к запаху даже водки. Так, некоторые больные (возможно, хитрили, зарабатывая себе индульгенции в качестве отпуска домой) начинали блевать, еще когда им только вводили никотинку, предварительно стерилизуя локтевой сгиб спиртом. На эти сеансы Владимир Евгеньевич приходил в окружении врачей из разных больниц СССР, Франции (кафедра Рожнова дружила с парижским Институтом психотерапии, возглавляемым профессором – бывшим гражданином СССР, Луи Чертоком (см. Википедию). Благодаря Леону Чертоку я проник в казематы для «железных масок» им. Жанны де Арк, в местечке Парижа «de Monde», куда Айседора Дункан по заданию разведки враждебной нам страны, поместила Сергея Есенина – читай Екатерина Самойлова, Марина Черносвитова. «К истокам русской духовности»), а также из стран социалистического лагеря. Я вначале работал ординатором мужских отделений для хронических алкоголиков (мужских, женских тогда не было, ибо не было столько женщин-алкоголичек). Да, во времена Вильмира Семеновича Чугунова в этой больницы лечилась одна женщина-алкоголичка инкогнито – народная артистка СССР… А, я лечил народного художника СССР, обидевшего В. Н. Ельцина, отказавшего писать его портрет. В благодарность, наш знаменитый художник написал мне портрет Оноре де Бальзака, моего кумира и сделал сам для него рамку, и мой портрет – «2 на 1,5» – в форме офицера русской армии, стоявшего возле придворной дамы – по мотивам бытописания еще одного моего кумира, Михаила Сергеевича Лунина – он с Натали Потоцкой. Этот портрет выставлялся на «Крымском мосту», художник уже умер и не успел дать мне его копию… Вот портрет Оноре де Бальзака —

…Я готовил больных для сеансов Владимира Евгеньевича Рожнова. Главное, что я сделал – радиофицировал все четыре палаты алкоголиков, и Владимиру Евгеньевичу с курсантами и врачами не нужно было бегать по всем отделениям. Однажды был такой курьез: только Рожнов с «хвостом» вошел в палату, как больные-алкоголики начали дружно блевать! Владимир Евгеньевич не растерялся и говорит курсантам и врачам: «Я проводил им сеанс эмоционально стрессовой терапии накануне. Смотрите, какой стойкий рефлекс отвращения к водке выработан! Их рвет только от одного моего вида!»

…Владимир Евгеньевич Рожнов высоко оценил мой вклад в лечение хронического алкоголизма и пригласил меня в ординатуру на свою кафедру психотерапии ЦОЛИУ врачей.

Профессор Владимир Евгеньевич Рожнов во время эмоционально-стрессовой терапии в психиатрической больнице Покровское-Шереметьево МО.

Дозированное голодание и Космос

…Юрий Сергеевич Николаев легендарная личность в психиатрическом мире в начале 80-х, и не только в Москве и в СССР, но и, пожалуй, во всей Европе, как нашей, так и буржуазной. Но, медицине он порядком навредил, ибо запустил в обиход такое непродуманное и ничем не подкрепленное понятие, как шлак. Я это знаю, о его методе, не понаслышке – об этом и будут мои записки ниже.

…О нем, ну, не как о Чапаеве или потом о Штирлице и Мюллере, все же ходили анекдоты. Не буду их оживлять, только скажу, что, может быть в них была и правда сермяжная? Так, у него при его жизни умерла жена, еще не старая и не болевшая, и, вроде бы даже дочь. Говорили, что он «уморил их голодом», разрабатывая свой метод дозированного голодания. Вот в этом методе ключевым понятием является шлак, которым, по его соображениям, переполняется наш организм в процессе нормальной жизнедеятельности. Никаких физиологически и биохимических доказательств накопления в нашем организме шлака, у Юрия Сергеевича не было и быть не могло. А, то, что люди периодически у разных этносов голодают – например, русские после «масленицы» – профессора Николаева нисколько не смущало в отстаивании титула пионера в дозированном голодании. Единственно, что он хорошо сделал, то описал три гипогликемических суб-шоковых состояний (стадий голодания). То, что заметит и диагностирует при голодании любой грамотный терапевт.

…В ПБ Покровское-Шереметьево при Вильмире Семеновиче Юрий Сергеевич был частым гостем и заразил врачей идеей голода во благо организма. При новом главвраче применение дозированного голодания было, мягко сказать, на собственное усмотрение врача. Главный врач и его заместитель, если с пациентом будет что-то не так, не несут никакой ответственности. Мне передала идею лечения голодом симпатичная, как модель из рижских (ничего, что армянка!) журналов и недоступная для мужчин Карина Закарьян. Она предложил мне лечить дозированным голоданием моих пациентов – импотентов и фригидных женщин. Но я решил попробовать сначала на одном и алкоголиков-деградантов. Алкоголики деградируют – это общеизвестный факт, если, конечно, алкоголизм не вторичный. То есть, не есть суть синдрома, маскирующего шизофрению. Первым, достоверным явлением деградации личности является delirium tremor – «белая горячка». Считалось, что «белая горячка» не моет быть у пьющих шизофреников. Однако, моя собственная практика в ПБ Покровское-Шереметьево показала, что и в этом правиле есть исключение. Будет место в записках – расскажу.

В отделении для лечения алкоголизма в нашей больнице было несколько изолированных коек для больных с «белой горячкой». Туда и поступил мой первый и единственный пациент, которого я лечил «дозированным голоданием» и сотворил чудо. Владимир Евгеньевич Рожнов все же считал, что «чудо» сотворил именно я, найдя у деграданта-алкоголика «островки здоровой психики» и, не осознавая того сам, применил к нему собственную методу, которую Рожном потом положил в основу своей «психоортопедии». Я, а не «дозированное голодание».

…Вот краткая история моего единственного пациента, вылеченного по методике Ю. С. Николаева.

…Молодой летчик-испытатель, командир отряда, женатый, собиравшийся стать космонавтом, в несколько дней потерял весь свой отряд – летчики погибли, испытывая какой-то новый самолет. Только он один спасся! Назовем моего пациента «Пилот». Человек потерял всех своих самых близких ему друзей-товарищей – и жестоко запил… Допился до «белой горячки», лечился в какой-то ПБ МО. Вернуться в новый отряд не смог. По выписке сразу стал по-новому жестоко пить. Допился до того, что был выгнан из авиации, лишился семьи, но продолжал пить. Остался «рядом с отрядом летчиков», был принят на работу в качестве дворника. Продолжал пить. Ни с кем не общался. Перестал быстро справляться с обязанностями дворника. И… превратился в бомжа – возможно, это был первый бом на всей территории СССР. Стал жить в собачьей конуре и питаться тем, что давали собаке. Это – чистая правда, документированная в истории болезни 1974 года в ПБ Покровское-Шереметьево. В конуре у него развилась вторая «белая горячка». СП «пилот» был доставлен (кто направил – не помню) к нам.

…Психоз протекал без особенностей. Я занимался его лечением, собираясь взять его на «дозированное голодание». После психоза перевел его в палату для алкоголиков и начал с ним проводить «задушевные» беседы. Благодаря моему отцу, профессиональному летчику, орденоносцу ВОВ, я нашел для своего «пилота» подходящие слова. Между нами установился хороший контакт: пациент стал доступен…

…Я попал на его «островок психической сохранности» (такое название здесь уместнее). Он это почувствовал, понял, и сказал мне следующие слова: «Доктор, у Вас отличный способ расположить к себе даже таких, как я: Вы хватаете с глотку личность!» Я назначил «пилоту» консультацию Карины Закарьян на предмет выживет ли «пилот», если начнет голодать? Карина просто сказала, то пациент одной ногой в могиле, ибо начинается цирроз печени. Пусть уж послужит науке! Ее слова я передал «пилоту». Он отреагировал на мое сообщение спокойно, сказав, что он себя «давно похоронил», ибо не имеет права жить, после того, как похоронил всех своих друзей. И мы приступили к «дозированному голоданию».

…Несколько слов, что мы с Кариной решили предложить «пилоту». Три стадии (как по Ю. С. Николаеву). Три гипогликемических шока. Ничего не есть, обильное питье минеральной воды, в течение недели. При появлении резкого запаха ацетона изо-рта – симптома гипогликемии – начинает три дня пить еще соки не ограничено – яблочный, апельсиновый, томатный. Затем опять голодание и только минеральная вода. Так еще семь дней, до следующего гипогликемического шока. Постоянно, два раза в сутки, осматривается терапевтом, контролируется работа сердца, мозга, почек – ЭКГ, ЭЭГ, анализ мочи по Зимницкому и Нечипоренко.

…После двадцати дней голодания и постоянного душевного общения, как советовал мне мой отец, пациент вступил на стезю ПОЛНОГО ВЫЗДОРОЛЕНИЯ! Он сам предложил мне к голоданию добавить: 1) утренние и вечерние пробежки шести километровые (ПБ находилась в трех километрах от Волоколамского шоссе) до «развилки» и обратно; 2) днем работать… на кухне! Вдыхать запахи котлов со здоровой пищей для больных (почти каламбур), как Ходжа Насреддин. Я, посоветовавшись с Кариной, согласился. Но и сам стал бегать с «пилотом» каждое утро и каждый вечер.

…Прошла последняя неделя. Мы с Кариной собрались переводить «пилота» на восстановительную терапию и диету, прекращая голодание. Но «пилот» попросил разрешения продолжить голодать еще неделю. «А если умрешь?» – сказала ему Карина. «Я не умру» – просто сказал «пилот». И мы продолжили ему голодание, а я – продолжил бегать с ним до развилки. Пациент до конца лечения работал на кухне.

…Прошла еще неделя. Был выраженный гипогликемический шок! Мы вывели его из шока. Он вернулся другим человеком…

…Его приняли в отряд. Он начал летать. Вскоре начал испытывать самолеты. А, через полгода был принят в отряд космонавтов.

Вот эту медаль он подарил мне – она была в Космосе!

P.S. Юрий Сергеевич Николаев, приехав в ПБ Покровское-Шереметьево специально, чтобы осмотреть «пилота» и изучить историю болезни, был «чрезвычайно доволен результатами лечения по его методике дозированного голодания» и, поблагодарив нас с Кариной, его «последователей» сказал, что «добавит» к трем этапам голодания наш четвертый этап —но, «не для всех!» Вот эти, последние слова профессора Ю. С. Николаева, мы с Кариной по-разному поняли: она решила, что «не для всех», это о врачах, практикующих дозированное голодание. А я решил, что профессор имел в виду пациентов. Ну, да это, в конце концов, не принципиально!

…Я получил предложение Ю. С. Николаева перейти работать в его отдел, в Институт психиатрии МЗО РСФСР. Пришлось очень вежливо отказаться: меня пригласил уже в клиническую ординатуру к себе на кафедру профессор Владимир Евгеньевич Рожнов. Я был первым и, кажется, последним, клиническим ординатором кафедры психотерапии ЦОЛИУ врачей. Да, я никогда больше никого не лечил дозированным голоданием…