Глава VIII

– Удивительно! Здесь есть такие ходы, – Грейс шла за принцем следом. В саду, перед выходом, она сняла с ветки дерева оставленную там накидку с капюшоном. Не очень длинная и неброская ткань прикрывала плечи, голову и шею принцессы. На Юге было не принято ходить по городу женщине и не скрывать свою красоту от посторонних глаз и палящего солнца. В случае необходимости, Грейс могла прикрыть полой накидки и лицо, но обычай так поступать на улицах, к счастью, уже уходил в прошлое.

– Но ещё более удивительная Хауфо, раз может так просто находить эти проходы и вести нас за собой, – это было сказано искренне.

– Я не только ходы умею находить, у меня глаза и уши повсюду, так что аккуратнее, Грейс, – Хауфо намеренно так задирала нос при южанке. Но своей наивностью принцесса тешила самолюбие кошки, и что бы пушистая сейчас ни сказала, Эранор чувствовал, как довольна она похвалой. Так уж сложилось, что данный божественный зверь снаружи вредный и колкий, а внутри столь же мягкий, как её белоснежная шерсть.

– Я буду аккуратнее, – принцессу не обижал высокомерный тон Хауфо. Перед божественным зверем она словно робела и с благоговейным трепетом любовалась её грацией. Грейс хотелось погладить белоснежную шерсть, но едва ли это возможно, судя по характеру Хауфо. Она недотрога для всех, кроме Эранора. Но иногда не давалась даже самому принцу.

Сквозь арку, магическая кошка повела принца и принцессу к узкой галерее, затем в нишу за полуразрушенной статуей, и по винтовой лестнице в подвал. Хауфо видела во мраке. Иногда свет пробивался сквозь бреши в кладке коридоров, словно параллельно этому коридору проходил еще один, хорошо освещенный тоннель, а иногда становилось совсем хоть выколи глаз. Увешанные паутиной стены и затхлый, сырой воздух сменялись ароматами кухни или вонью нужников. Это забавляло Грейс, но она ума приложить не могла, где они в данный момент и куда в итоге выйдут, но от этого становилось ещё интереснее.

И если принцесса не видела в темноте дальше своего носа, то Эранор пользовался зрением Хауфо, ему довелось пару раз, особенно в ходах, которые были возле склада и темниц, ногой отпихнуть крыс, которые лезли из щелей. Ему не хотелось, чтобы Грейс сталкивалась с этими паразитами в темноте.

Все молчали, но когда троица вышла в темный, прямой тоннель, тянущийся к лесу, Грейс подала голос.

– Эранор, – не сумела сдержать улыбку, позвав своего спутника по имени, – а как давно Вы открыли в себе этот чудесный дар? – она имела в виду магию, – простите, если вопрос неуместный. Мне просто стало любопытно, как это происходит.

– А? – среагировал мужчина на то, как его позвали и даже на секунду посмотрел через плечо, чтобы увидеть принцессу за собой. Вопрос был не простой, особенно трудно объяснить это человеку, который никогда с магией не соприкасался. Эранор немного помолчал, чтобы сначала для себя понять, как объяснить, а после уже заговорил.

– Я родился с этим. А вот то, что со мной что-то не так поняли, когда мне было примерно два года. Это ощущается так, будто у тебя два желудка. Мать говорила, что я все время просил есть, и они не понимали, откуда у ребенка столь неуемный аппетит. Потом пришёл придворный маг, будь она проклята, и сказала мне пару непонятных слов. Я повторил и заморозил воду в графине. Но пользоваться даром по-настоящему я научился только тогда, когда встретил Хауфо, она меня обучила.

– Вот, значит, как. Интересно, – пробормотала Грейс, – а как же тогда осваивают магию те, кому не довелось встретить магическое существо? Должно быть, годы уходят на освоение искусства и подчинение себе такой силы. А вам очень повезло! Такая встреча судьбоносная – подарок судьбы.

В голосе Грейс не было зависти. Но искреннее любопытство, желание познать таинство чуждого ей мира, как-то приобщиться к нему. Кто еще может похвастать дружбой с магом на Юге? Хотя с принцем они условные друзья. Об этом девушка старалась напоминать себе, даже когда шла за Эранором по узкому тоннелю, даже понимая, что он заботится о ней сейчас, держа за руку, отгоняя крыс.

Анора велела не влюбляться. Служанка, подобранная армией Элеманха во время похода на Север в каких-то дальних провинциях Юга пришлась ко двору. Она была хороша и сообразительна. Она сама выбрала Грейс среди всех принцесс, а не наоборот, почуяв в средней дочери слабину, которую можно обратить себе на пользу. Беда в том, что сама Грейс привыкла принимать Анору как нечто само собой разумеющееся и не замечала, что у служанки есть свои интересы.

– Понятия не имею, – он пожал плечами. Он соврал. Эранору было на руку, чтобы непосвященные в магию люди думали, что нужны года на её освоение. На деле же нужен богатый словарный запас древних слов мертвого языка, того, на котором сами Боги говорят. До нынешних дней дошло так мало слов, что магия стала ограниченной, и чудо уже то, что маг знает больше двух заклинаний. Хауфо же носитель этого языка, и она учила Эранора говорить на нём, учила новым словам, а те становились магией. Единственное, чему он долго и упорно учился сам – это контролю. Чем сильнее слова, тем больше магии они забирают, а, следовательно, если не умеешь контролировать ману, можно запросто отправиться к праотцам.

Впереди забрезжил свет. Скудные лучики просачивались в ветхую дверцу, с которой свешивались лозы. Хауфо лишь пару раз приложилась боком и задвижка, не дожидаясь участия людей, со скрипом вылетела из гнездышка.

Дверь приоткрылась, впуская щебет птиц и буйную золотистую зелень леса в узкий тоннель. Грейс восторженно улыбалась, приоткрыв рот и забыв даже, что туда может попасть пыль, вьющаяся в столбах солнечного света.

– Кхе-кхе!.. Мы, в самом деле, вышли в лесу!

Эранор не щурился от солнца, так как в темноте не прибывал, как это происходило с принцессой, он просто обошёл кошку и отодвинул лозы, примял ногой траву у прохода, чтобы выпустить Грейс и весь ее восторг, который та несла в себе. Принцессу переполняли эмоции лишь от прогулки по тайным ходам замка. Забавная она.

Выход из подземного хода оказался ничем не примечательной горкой, поросшей травой. Дверь, увитая лозой и плющом так густо, что её невозможно увидеть невооруженным и вооруженным глазом, тоже не выбивалась из местного пейзажа.

– До города, и правда, недалеко. Идёмте!

Город было видно не очень хорошо из-за окружающей его высокой стены, но отсюда четко вырисовывалась пристань и корабли с лодками, которые казались отсюда маленькими точками. Эранор хотел выйти только ради этого, но в море он уже искупался, и уж точно грязная бухта не будет чище той воды, в которой ему довелось побывать.

Солнце уже миновало зенит. Жара спадала, и люди постепенно выходили на улицы, желая посетить рынки и вечерние увеселения. Лучше времени для прогулки и придумать нельзя. Ворота были открыты, чтобы впускать караваны из дальних провинций и всех желающих потратить звонкие монеты в местных борделях, игральных домах или тавернах. Без труда Грейс, Эранор и Хауфо просочатся в этот час в город, прикинувшись странниками, что идут за караваном.

– Как город называется? – спросил Эранор.

– Вы, правда, не знаете? – Грейс очень позабавил этот факт.

– Было множество других дел, вот и не знаю, – Эранор не знал название городов по той причине, что военную карту они разделили на блоки и, убрав топонимы, оставили от них лишь первые буквы. Северяне завоёвывали королевство Грейс по частям, но до столицы добраться не успели. В основном, все земли на границах отошли Фирнену, а дальше начиналась жара, с которой люди Севера справляются с трудом, так же как и южане с морозами. Это и была патовая ситуация, мёртвая точка. Решением было заключить мирный договор и подкрепить его браком.

Однако многие в Фирнене считают, что всего-то вторая принцесса, со скудным приданным, не заслуживает будущего короля Севера. Этот брак считают мезальянсом. Вот если бы ему выдавали Эсфею, люди бы молчали. Эранор уже думал над этим, и даже радовался, что у первой принцессы уже есть муж, и повезло ему именно со второй.

– Аспер. Город древний, основанный на песках и камне крутой скалы, близ теплого моря Изура, – вспомнила Грейс строчки из прочитанного некогда фолианта о родной земле, – главный замок – Вэлинор, носящий имя основателя, обнесён тремя стенами, за которыми живут горожане. Хоть крепостные стены напоминают, скорее лезвия серпов, сложенные в ряд, их привыкли называть кругами или кольцами. Город представляет собой пёструю смесь культур из разных провинций Эритреи, под рукой единого правителя. Вот только во время войны, – принцесса опустила руку, которую уже начала вздымать вверх, подобно гиду, голос её пошёл на спад, – влияние провинций стало сильнее, а у короны заниматься вопросами культуры… скажем откровенно, не было желания.

Последние слова Грейс прозвучали как извинение. Она не знала, чего ожидает северянин от южной столицы, но опасалась, что он может быть разочарован. А вот Эранор вообще мало знал о королевстве Грейс. Только важные точки по блокам: продовольственные склады, места добычи ресурсов, военные посты, и т.д. Остальное было не важно, но сейчас он был не против учиться, поэтому с интересом слушал принцессу и запоминал. А вот разочаровываться ему было не в чем, ведь отсутствовали какие-либо ожидания. Он увидит то, что увидит, так легче оценивать красоту места и замечать его недостатки.

– Столица Фирнена – Мимур. Это огромная крепость, с городом в центре, дворцом и рвом по кругу. Это неприступный очаг Севера, названный в честь Мимурей – богини всего живого. Да, главный Бог пантеона северян – женщина, именно поэтому мужчины питают глубокое уважение к противоположному полу.

Хауфо прыгнула на Эранора, и прямо в прыжке её тело уменьшилось до размера самой обычной кошки. Один простой фокус, и кошка стала… простой кошкой! Вот и ответ на ранее поставленный Грейс вопрос. Опешившая было принцесса, успевшая застать внушительный прыжок, даже рот раскрыла, ожидая, что Эранора сейчас собью с ног. Однако, как только уменьшенная копия божественного зверя белоснежным воротником легла на его плечи, охнула, словно перед ней выступали бродячие артисты-фокусники.

– Ты еще и так умеешь! – Грейс снова поборола свое желание протянуть руку и погладить кошку.

– Умею, – не без гордости заявила та, усмехаясь, Эранор же поднял руку, почесал Хауфо за ухом, будто хваля.

– Придется мне быть ещё аккуратнее! – сказала Грейс, выходя вперед, чтобы спуститься с холма.

Это-то и было самое трудное. Эранору несколько раз пришлось подать Грейс руку, чтобы помочь перейти определенные участки, где разрослись корни могучих деревьев, или где земля была до безобразия бугристой. Дорога до тракта заняла не больше десяти минут. Немного подождав, троица увидела повозку, скрипящую по дороге в сторону городских ворот. За ней и решили пойти путники.

Пока принц вёл Грейс за повозкой через мост к городским воротам, девушка прикрыла лицо накидкой. Это придавало больше правдоподобности версии, что они путники.

Длинный каменный мост тянулся через ущелье, отделяющее скалу, на которой возвышался горделивый Аспер, от леса. По преданиям, этот мост построили великаны! И для маленьких ножек принцессы, непривычных к такой нагрузке, да еще и после подземелья, преодолеть величественное строение древних было бы непросто, поэтому Эранор помог Грейс сесть в медленно катившуюся повозку и следом запрыгнул сам.

– Эй, вы кто такие?! – разгневался пожилой извозчик и по совместительству хозяин повозки, который даже чуть не остановился от наглости незваных пассажиров.

– Ты же в центр? Будь другом, подвези, – Эранор кинул старику серебряную монету, и тот поймал ее, осмотрел, попробовал на зуб, а после отправил в карман.

– Другой разговор, друг, – старик даже улыбнулся остатками зубов, скорее не попутчикам, а лёгкому заработку.

– Грейс, не обращайся ко мне на “Вы” в городе и не используй слишком сложные слова, так разговаривает только знать, – Эранор склонился к девушке, чтобы только она его слышала. Своей речью сейчас он показал небольшой пример того, как следует говорить.

Грейс была готова вскипеть, как чайник. Она обращалась на «ты» к Аноре, но Анора не позволяла себе такого в ответ. И хорошо, что ушки Грейс прикрыты палантином, а то принцу бы пришлось наблюдать каждый раз, как они краснеют, стоит тому самому «ты» сорваться с губ принцессы.

—Я поняла… тебя.

Тем временем повозка проползла в огромные резные ворота, укрепленные металлом, украшенным древней добротной ковкой. За ними находился пост охраны, что осматривала прибывшие караваны и вела учёт.

– Откуда? – сухо бросали стражники тут и там каждому правящему или пешему.

– Из Лоди́ки.

– Из Ме́нфоса.

– Из Ализе́и…

Кудахтали куры, лаяли псы. Колеса поднимали пыль, но караваны всё равно лениво тянулись вперед, вправо. Сворачивали налево. Тут сладости, там оливки, а там шёлк. Грейс вертела головой, желая видеть все и вся, но рискуя свернуть себе шею.

Возница, что за монетку согласился повести двоих зайцев, и правда направлялся в центр. Он вёз оливковые масла в городскую лавку. Чем дальше повозка удалялась от поста охраны, тем тише становилось. Но на самом деле, это лишь иллюзия! Впереди – малая площадь, постоялый двор и дешёвая таверна, куда уже стекались местные и приезжие выпивохи. От грязной каменной площади лучами расходились узкие переулки, полные проходимцев и жуликов, желающих нажиться на наивных провинциалах, впервые попавших в Аспер. Особенно производили впечатление попрошайки в тряпье, наделённые либо реальными, либо условными увечьями.

Эранор не отставал от принцессы, и почти синхронно вертел головой вместе с ней. Конечно, его не поражали ни жулики, ни крики из таверны, ни попрошайки. Такое он видел не раз, и уже успел привыкнуть, так же он понимал, что это только окраина города, всё самое интересное в глубине, там где проживают зажиточные граждане. Но, если принцесса хочет увидеть, как живёт обычный народ, то первая стена самый подходящий пример.

Местонахождение таверны принц запомнил и когда-нибудь наведается туда, выпить дешёвой медовухи и пообщаться с местными зеваками.

Стоило повозке свернуть с главной улицы ко вторым воротам, как обстановка резко менялась. Через второй пост уже без досмотра не пускали, и старику пришлось выудить из складок туники желтоватый клочок пергамента с печатью. После этого ворота открыли. Грейс и Эранор въезжали в среднюю часть города, усаженую зеленью, выбеленную известью, бросающуюся в глаза лазурными ставнями окошек и дверьми. Пахло выпечкой из маленьких пекарен. Рынок шумел где-то слева, голоса слышались, но в них не было ни раздражения, ни напряга. Однако центр начинался лишь за третьими воротами, куда извозчик протащил проходимцев и кошку за одну серебряную.

Каким же явным контрастом было то, что увидели гости Аспера между первым кругом крепости и третьим! Гигантская оранжерея возвышалась стеклянными куполами к небу. Шумели фонтаны. Люди играли в шахматы и шашки под навесами у выбеленных и расписанных стен. Горожане под руки ходили по чистой мостовой, лениво поглядывая на горизонт. Чем ниже солнце, тем прохладнее ветер с моря.

Принцесса щебетала, как птичка, без умолку, тыкая своими тонкими руками-веточками то направо, то налево, то тянула Эранора за уголок туники, то склонялась к его плечу, едва ли не касаясь щекой. Принц и сам вертелся как волчок, так ещё эта маленькая принцесса его отвлекала. Но Грейс можно простить, ей было очень весело. Конечно, за стенами замка она бывала ранее, но в компании сестер и родителей. Эсфея вечно шипела о том, как нужно сесть, как сильно вытянуть шею, смотреть строго перед собой и изображать скуку. Второй принцессе последнее давалось хуже всего. Скучно ей было где угодно в замке: в тронном зале, в галереях, в опочивальне. Да даже в пенной ванне, но никак не на прогулке. А сейчас – смотри во все глаза! Грейс вроде бы и местная и, в тоже время, все в новинку, как Эранору. От того, что он разделяет её настроение, сердце принцессы пело.