Глава 6

В бессилии закрыла глаза.

Они знакомы!

Но ужас в том, что я не пугаюсь, не соображаю, куда бежать и что делать, а завороженно слушаю, как говорит мой незнакомец… Чертовски талантливый в постели, восхитительный, ласково–жестокий и сладко–грубый. Охренительный.

А голос. Этот его голос… Они обмениваются любезностями, а я судорожно сжимаю колени и заливаюсь краской. Взбудораженная, моментально–чувственная, жаркая. Это что–то за гранью приличия и неприличия, за тем, что хорошо и плохо. Это прекрасно до потери себя, до зависимости. Так, что страшно.

Мысли в остро–пряном Таиланде. На прохладных и скользких шёлковых простынях. Я в огне, в безумии его прикосновений и взглядов, в сумасшедшем слиянии тел. Он сжимает мою шею и медленно скользит внутрь, заставляя блаженно выдохнуть остатки кислорода.

– Ты с кем здесь? – произносит он, и я непонятливо хлопаю ресницами. Такого в нашем совместном прошлом не было.

Выныриваю из воспоминаний. Я не в Тае, не в объятиях незнакомца, который одним своим присутствием выбивает почву из–под ног похлеще прозрачного стеклянного пола. Я в кафе над пропастью. И тем не менее, мне есть, куда провалиться ещё, если друг Десмонда и мой невероятный любовник в одном лице останется за столиком на террасе и дождётся меня.

То, что произошло в Тае, должно оставаться в Тае. И быть тем незабываемым приключением, о котором приятно вспомнить дождливым вечером за бокальчиком вина, удивляясь самой себе, а не достоянием общественности. Превращать свою жизнь в экстрим, удовольствие на грани и полную неразбериху – вот уж увольте! Мне интереса босса хватает. И если он узнает, то сочтет меня…

– Совершенством! – с чувством произнесли наверху. – Идеальна. Так, словно ее создали для меня.

– Но? – раздался насмешливый голос Каваны.

– Так изумительно никто не озадачивался, чтобы переспать со мной, – рассмеялся незнакомец. – Представь только – полуобнажённая испуганная барышня, которую необходимо спасти и защитить.

– От тигра, что ли?

И сказал это Кавана с такой надеждой. Будто уже готов был лететь на поиски монстра. И победить его.

– Мы толком не разговаривал, но явно от чего–то жуткого.

– От скуки, скорее, – хмыкнул мой босс.

Боже мой! С кем я связалась! Они обсуждают ночь в Таиланде. И незнакомец, выходит, решил, что я всю нелепицу, которая приключилась, подстроила.

Вспыхнула до корней волос. Ну, даёт! Кто–то слишком многое о себе возомнил!

– А ты тут с кем? – вновь прозвучал голос, от которого тело моментально покрылось гусиной кожей, но я недовольно повела плечом, не желая больше поддаваться его магии.

– Тоже с совершенством, – ответил Кавана. Интонации были удивительными. Нежными что ли?

Так, стоп. Лиз, ты сейчас дофантазируешься до того, что поверишь в какие–то глупости и упадешь на грудь собственного шефа с воплем: «Я согласна». Так что успокаивайся, бери руки в ноги и бегом отсюда. Ни пол в этом заведении, ни компания тебе не подходят. Так что операция «Сбежать от незнакомца, отшить шефа» начата. Или наоборот? Ладно, как пойдет.

Я вышла с террасы, поднялась с технического этажа в ресторан, спряталась за кадкой с развесистым растениям, заговорщически кивнула прикрывшим меня недавно итальянцам и сейчас радостно скалящимся. Один даже приподнял скатерть, приглашая повторить недавний трюк.

– Благодарю, но на сегодня достаточно, – прошептала на жутком итальянском, надеясь, что меня поняли.

Покрутила головой, выяснив, что выйти можно лишь там, где мы заходили, а это значит, мне предстоит пересечь огромный, хорошо освещённый зал и прошмыгнуть к выходу.

И как это сделать, если мистер Кавана нет–нет, да кидает взгляды с террасы в зал? А еще и стеклянный пол, когда кажется – сделаешь один маленький шажочек и тебе лететь, и лететь.

Поежилась.

– Разрешите, – раздалось за спиной.

Я подпрыгнула. Совсем нервная стала со всеми приключениями в жизни. Обернулась. Позади стояла официантка с тележкой на колесиках, что никак не могла меня обогнуть.

– Пожалуйста, – посторонилась я, прижимаясь к цветку, как к родному.

– Спасибо, – она шагнула вперед, и покатила еду.

Миг – и я решилась. Рванула за ней, подстраиваясь под ее шаги и прикрываясь девушкой и тележкой как щитом.

Какая все же досада, что тележка шла бесшумно, не скрипела и не тарахтела. Мне казалось, что мои каблуки стучат очень громко – да так, что всему залу слышно. А это я еще старалась наступать на носок.

Оставалось несколько метров до спасительного выхода, когда девушка повернула направо – к тем столикам, что стояли около самого ограждения. А я сорвалась на бег.

Грохот собственных шагов отдавался в ушах. Я поняла, что могу дышать, лишь когда оказалась в небольшом фойе с гардеробом. И конечно же, со стеклянным полом – привет моей новой фобии. Решила, что с ней надо прощаться – высоты я никогда раньше не боялась, что никто таким образом мою нервную систему и не испытывал.

Схватила телефон и стала вызывать такси. Мне повезло – водитель как раз заканчивал поездку. Это же надо! Кто–то сюда, в этот ужас, приезжает добровольно. Сумасшедшие люди.

Я с огромным вздохом облегчения нырнула в машину, подумав о том, что бокал вина перед сном я за все свои мытарства точно заслужила. Наметила магазинчик, где я его куплю – терпкое, сухое, пьянящее, похожее на поцелуи.

Стоп! Ты сбежала. Какие поцелуи? Ты же не хочешь. Так что – просто вино. Ванна с пеной. И покой.

Телефонный звонок ворвался в мои размышления.

– Элизабет, я начал беспокоиться.

– Мистер Кавана…

– Десмонд.

– Мистер Кавана, – упрямо повторила. – Я так поняла, что у вас встреча. И не решилась вам мешать общаться со знакомым.

– И вы сейчас?..

– В такси. Я уехала.

– Маленькая упрямица, – промурлыкал босс. – Я уверен, что найду возможность искупить свою вину. Хорошего вам вечера, Лиззи.

– И вам, мистер Кавана.

Я нажала отбой и, закрыв глаза, откинулась на подголовник.

День был слишком нервным, потому вечер я спланировала так, чтобы никто меня не потревожил: выключенный телефон, бутылка красного сухого, терпкого и пряного вина, запах пены в ванной.

В магазине выбрала аромат моря вместо обычных фруктовых. Хотелось расслабиться, закрыть глаза и представить безмятежное море, шелест пальм, крики попугаев в отдалении, ласковый прибой.

Море ассоциировалось с отдыхом, так что я не сомневалась: это то, что мне надо. И, не раздумывая, взяла флакон из единственной морской линейки – мужской. В конце концов, какая разница? Море – это унисекс, подходит для всех.

Однако я оказалась не права. Мужская пена для ванны напоминала не о тёплом райском уголке. Это был шторм. Дикий, неистовый!

Солёный, остро–пряный, удивительно приятный аромат наполнил ванную комнату. Я сделала глоток вина и с закрытыми глазами втянула влажный воздух, пропитанный морем и… сексом?

Вздрогнула. Что за ассоциации вообще? Я здесь отдыхаю и расслабляюсь, настраиваюсь на крепкий, сладкий сон.

Сделала воду погорячее, а затем глотнула вина, чувствуя, как по телу разливается умиротворение. Будто каждая напряжённая мышца расслабилась, превратилась в желе.

То, что нужно.

Вновь закрыла глаза, откидываясь на подголовник.

– Хорошо, – выдохнула счастливо.

Вода убаюкивает, проникает в поры, напитывает тело морскими минералами и негой. Только непривычный аромат бессовестно дразнит рецепторы, не позволяя окончательно нырнуть в океан блаженства. Будит непристойные желания и активирует фантазию.

Как наяву вижу: дверь в ванную открывается – и в нее заходит Кавана собственной персоной.

Шаги легкие, бесшумные, несмотря на то, что вес у босса немалый. Он похож на подобравшегося хищника. А как горят его глаза! Они пронзают меня, пожирают, жгут огнём. Но нет во мне возмущения и протеста.

– Десмонд, – шепчут мои губы против воли.

Он улыбается. И какая это улыбка. Нахальная, манящая. Обещающая тридцать три удовольствия и ещё тысячу и одну ночь в придачу.

Я вздрагиваю, бокал срывается с полочки и… мужская рука с сильными длинными пальцами подхватывает его.

Дзыыынь!

Это разносится по всей ванной. И, такое впечатление, по всему дому. Я прихожу в себя. Пол – в осколках стекла. Темно–рубиновое пятно на полу.

– Черт–черт–черт, – ворчу я, понимая, что если день не задался, он не задался, спасать его бесполезно. – Для логичного завершения сегодняшнего дня мне осталось только поскользнуться или порезаться.

К счастью, этого не происходит. Убираю я, сохранив руки и ноги в целости, и сразу после этого ложусь спать, хотя в принципе еще рано. По крайней мере, в десятом часу я очень редко выключаю свет, занавешиваю окна и сплю.

Ну, как сплю. Я дисциплинировано собираюсь спать. Решила же. Даже закрываю глаза и замираю под одеялом, надеясь, что магия сработает, плохой день закончится и начнётся хороший. Но не тут–то было.

Моя прекрасная ортопедическая подушка оказывается не такой удобной, одеяло – чересчур теплым, а матрац – мягким.

– Раз овечка! – сдаюсь я к часу ночи, поуговаривав себя, поугрожав даже. Вот будет новый день – ты, Лиззи, заснешь на рабочем месте. И… тадам. Не сможешь быстро нырять под стол, спрячешься не за цветком, а в цветке, потому что от недосыпа будешь качаться и тупить.

– Два овечка, три овечка!..

Почти два часа. Как обидно, в самом деле! Могла бы выспаться, как никогда.

Дурацкая идея с цветком не желала покидать мой воспалённый нервными переживаниями и недосыпом мозг.

И почему среди ночи вечно приходят на ум безумные идеи и кажутся при этом безумно важными, нужными, непременно, вот именно прямо сейчас требующими разрешения?

Представила, как прячусь от мужского внимания за огромной кадкой, а затем и вовсе, задирая юбку и скидывая туфли, забираюсь в горшок.

Нет, ну дурацкая идея, правда.

Но вдруг придётся?

Спи, Лиз, спи.

Но нет, мозг зачем–то продолжает развивать ситуацию: и хорошо, если цветок не окажется кактусом, с мелкими противными колючками, которые потом без пинцета не вытащишь. Или огромными–преогромными, острыми, словно любимое оружие Медичи – тонкий трёхгранный стилет.

Тут мне стало очень себя жаль, я как наяву увидела гигантский мексиканский кактус, который протягивал ко мне зеленые лапы с колючками. «Лизззи!» – шуршал он, приглашая в свои объятия.

Стала вспоминать, есть ли у нас в офисе на каком–либо из этажей нечто подобное, чтобы держаться подальше. На всякий случай! Во избежание…

И… заснула.

Чтобы снова оказаться в том самом кафе. С тем самым прозрачным полом над пропастью. Передо мной тележка, но за ней не спрятаться – на меня от ужаса как столбняк напал. Столики пустые, не накрытые спасительными скатертями до пола, в зале ни одного посетителя.

Здесь лишь я. Стекло. И перспектива рухнуть вниз.

Во сне я взвыла. От страха и возмущения. И была уже готова проснуться – с тем, чтобы открыть почту, пересмотреть все письма с работы, найти что–нибудь недоделанное, если это, конечно, возможно. И заняться этим. Чтобы объяснить своей сошедшей с ума психике, что ночью надо спать. А кто не спит – тот работает!

– Привет, – меня обнимают сзади руки, теплые, надежные. – Я снова тебя спасаю?

Я закрываю глаза и откидываюсь назад. Сдаюсь. Потому что хочу, чтобы меня обняли, прижали к себе. И спасли от того кошмара, в котором я оказалась.

– Что на этот раз тебе угрожает? Тигр? – смеется незнакомец.

Его губы скользят по моей шее. И огонь в крови моментально вскипает. Тело не просто хочет повторения, оно жаждет.

Слышу стон. Получается, это я. Больше некому. Короткий довольный мужской смешок.

Изворачиваюсь кошкой в его объятиях, тянусь на цыпочках. И кусаю его за губу.

– Дикая кошка! – хмыкает он.

Его руки касаются моей кожи. Они чуть прохладнее моего пылающего тела и дарят восхитительные впечатления. Одежды нет – или ее никогда и не было? Она ведь только мешает.

– Еще! Еще! – я почти кричу под его ласками, не обращаю внимания на грохот и звон – понимаю лишь, что это отлетела тележка, которой не повезло оказаться на нашем пути. И мне становится абсолютно безразлично, какой пол и какая пропасть. Я уверена лишь в том, что никогда в нее не попаду рядом с тем мужчиной, что хрипло дышит в такт со мной.

Меня отрывают от пола, прижимают спиной к стене.

– Да! – исступленно шепчу, прикусывая его соленую кожу. Она пахнет грозой и безумием, диким штормом, опасным и притягательно–прекрасным.

– Сумасшедшая моя.

– Да!

Миг, сладостный, долгожданный, такой необходимый – он входит в меня.

Я распахиваю глаза. Я хочу это видеть. Выражение его лица, закрыты или открыты у него глаза. Как напряжены плечи. Мне мало ощущать его кончиками пальцев и всем телом…

И тут я цепляюсь за взгляд. Темный. Как будто бездна смотрит на нас.

Взгляд своего босса. Кавана неотрывно смотрит на нас, стоя в паре метров.