Цитаты из книги «По ком звонит колокол»

листья серебрятся в свете луны, в глубине глухая тень, под деревьями скамейки, тоже освещенные луной, и везде посверкивают разбросанные бутылки, а за деревьями – обрыв, с которого всех их сбросили. И ни звука, кроме плеска воды в фонтане. Сидела я, смотрела на все это и думала: плохо мы начали.

Есть только сейчас, и если твое сейчас равняется всего-навсего двум дням, значит, твоя жизнь и все, что в ней есть, будет этому соразмерно. Именно так проживают жизнь за два дня. И если ты перестанешь жаловаться

впрочем, об этом пока рано судить

Я устал, думал он, и, возможно, рассуждаю не слишком здраво

Так, дыша полной грудью, он вслушивался в ночь и услышал сначала отдаленный звук выстрела, потом

увидел в его взгляде боль человека, которого предали,

– намеренно повторил он и отпил еще глоток абсента, подумав: какой смысл вилять, все равно придется говорить начистоту.

они поняли, для чего человек рождается на свет. Чтобы они спали там, где спим мы. Ели то, что едим мы. Но главное – чтобы они трудились. Вот это была бы им наука. – А они выживут и снова подомнут тебя под себя. – Смерть их все равно ничему не научит, – сказал Ансельмо. – Их невозможно уничтожить, потому что из их семени выйдет еще больше таких же, как они, и ненавидеть они будут еще сильнее. Тюрьма тоже ничего не дает. Тюрьма рождает только ненависть. Это должны знать все наши враги.

Я бы не стал убивать даже епископа. Даже какого-нибудь хозяина-кровопийцу. Я бы заставил их до конца жизни гнуть спину каждый день так, как мы ее гнули на их полях или в горах на лесоповале. Чтобы

Да. И буду убивать. Но если выживу, постараюсь жить, никому не причиняя зла, чтобы заслужить прощение. – Чье? – Кто знает? Раз у нас тут теперь нет ни Бога, ни Его Сына, ни Духа Святого, кто прощает? Я не знаю. – У вас больше нет Бога? – Нет. Эх, друг. Конечно, нет. Если бы Он был, Он бы никогда не допустил то, что мне довелось видеть своими глазами. Пусть уж Бог будет у них. – Они утверждают, что Он с ними. – Ясное дело. Мне Его не хватает, потому что меня растили в вере. Но сейчас каждый должен отвечать за себя сам. – Значит, ты сам и должен будешь простить себя за то, что убивал. – Наверное, – сказал Ансельмо. – Раз ты так просто это сказал, значит, так оно и должно быть. Только, есть Бог или нет Его, все равно убивать грешно. По мне, забрать жизнь у другого – поганое дело. Я, конечно, не отступлюсь, когда понадобится, но я – не Пабло, я другой породы.