– Отлично, значит, дальнейшее расследование возглавим мы, а вы будете доставать для нас информацию. Это будет в высшей степени справедливо, ведь вместе нам будет проще добыть побольше сведений, – волк довольно рассматривал перекошенное лицо Маклауса, и такие же недовольные лица остальных сыщиков. Им поручено было допросить всю стражу порядка и доложить колдуну о результатах допроса.

Волк гордо шагал по узкому коридору, ведущему к королевской резиденции, только так можно было выйти к главному входу, Фортрайд подтрунивал над другом:

– Столько проницательности, столько власти, я не узнаю моего давнего приятеля, в вас появилось чувство присущее всех властным мужам, с вас выйдет отличный мэр.

– Дело не во властности, эти простофили ходят по кругу и не могут найти кота в мешке, сдается мне, они не были достойными сыщиками и ради чего их наняла королева?

Тем временем они вышли в центральный зал и тут же столкнулись с Филадельфией. Теперь молодая монархиня приглашала на свои прогулки целую свиту, и за стены дворца не выходила. Поначалу необычный зверь напугал девицу, но виконт убедил владычицу подземного мира, что бояться белого колдуна в иной ипостаси не стоит.

– Значит, это мистер Уэнсли? – поинтересовалась королева, указывая пальцем на пушистого зверя, который смотрел на нее столь разумными глазами.

– Да, ваше величество, простите, что заставил вас нервничать, но допрос лучше производить в более грозном обличии, тогда тебя действительно слушают.

– Невероятно, вы волшебники все такие или это особая каста?

Среди ее свиты прошелся шепот, молоденькие фрейлины, представительницы низинного народа, были поражены обликом волка, стражники только косились на опасный объект и готовы были оборонять королеву по первому ее намеку. Но сама Филадельфия, после пережитого волнения, тут же сменила боязнь на интерес, она больше не опасалась, к ней вернулась прежняя живость, присущая молодым особам.

– Я все больше убеждаюсь, что магия надземного мира сильнее нашей, и волшебники там сильнее, взять хотя бы колдунов, они умеют менять личину, невероятно, – она обращалась одновременно к свите и к виконту, а также к волку, любуясь породистой шкуркой. – Вы больно не походите на обычного зверя.

– Я перекидыш, ну уж никак не обычный зверь, – усмехнулся волк, и тут его отвлек звук, раздающийся с дальней части большого зала, впрочем, шаги были известны.

Спустя некоторое время к ним подошли Фрай и Геродот, молодой мистер Лэнси тут же принялся возвеличивать королеву, а Филадельфия не лишена была некоторого кокетства, поэтому ухаживания молодого человека ей льстило.

– И что вы разузнали? – нетерпеливо спросился волк, когда ему надоело слушать льстивые речи молодого джентльмена.

– Не очень много, вначале слуги клялись, что видеть ничего не видели, – взял слово Фрай, ибо его напарник был отвлечен на красивую монархиню. – Но затем одна из служанок сказала, что на днях видела необычных существ, они стояли за оградой и напоминали горных рудокопов, которые работают в наших шахтах, и в тоже время эти наблюдатели были необычными. Вначале ей думалось, что почудились эти люди, но потом я мягче спросился  и она припомнила, что они к тому же еще и умели колдовать.

Филадельфия тут же зашла в середину большого кружка преданных ей слуг, чтобы укрыться от опасности, но не удержалась от вопроса:

– А что еще говорила эта девушка? Я хочу, чтобы ее основательно допросили, чтобы выведали все, что она могла заметить.

– В том нужды нет, ваше Величество, я выспросил все, что она видела. Эти маги появлялись несколько раз до того, с периодичностью в  три дня, значит, они должны объявиться уже завтра, ибо срок на исходе. Тогда лучше их ловить.

– А еще лучше, если вы снова прогуляетесь своими садами в одиночестве, миледи. Тогда-то мы их наверняка поймаем, – молвил белый волк, оборачиваясь человеком.

Эдвард Уэнсли, даже в обличие человека, производил впечатление. Королева молчала, стража напряженно сжимала рукоятки оружий, но не нападала. Филадельфия тяжело вздохнула и взглянула на своих собеседников:

– Я очень боюсь этих магов, но раз вы убеждаете меня, что так быстрее их поймаете, то я готова рисковать. Дайте слово, что я не попаду в их мерзкие лапы.

– Обещать такого вам никто не возьмется, но я жизнью клянусь, что ваша безопасность будет превыше наших судеб, – Эдвард выглядел величественно, одним словом он убедил королеву подземного мира, Филадельфия поверила его клятве.

– А теперь я вынужден буду приступить к плану-поимке этих магов, без четких указаний моим друзьям, сложно удачно держать осаду, – он жестом пригласил своих приятелей следовать за ним, – я передам мистеру Сэйгуру все необходимые поручения.

Оставив королеву в раздумьях, Эдвард вывел свою свиты в другую залу и произнес:

– Завтра нам придется совершить все невозможное, но я надеюсь на вашу смелость и преданность  в поимке преступников, – он взглянул на троицу, стоящую перед ним.

– Эдвард, ты же знаешь, что я готов за бравое дело даже на плаху взойти, – деловито молвил виконт, – и завтра не оплошаю.

– Дядя, ты можешь на меня надеяться, хотя я умудряюсь вляпаться в различные авантюры, но завтра буду предельно осторожен.

– Мистер Уэнсли, имею за честь работать с вами, вы превосходный полководец.

– Полно, мистер Лэнси, вы мне льстите так само, как молодой монархине.

– Нет, я ее превозносил, а вами восхищаюсь.

Утро следующего дня началось в суматохе. Все слуги приводили замок к зимнему сезону, им приказано было подготовить зеркальную залу к большому приему: вечернюю столовую украшали с особым тщанием, ибо в присутствии двухсот гостей, которых королева пригласит на праздник, монархиня объявит своего жениха. Сама виновница торжеств, как обычно, была преисполнена жизненного запала. Она осмотрела работу служанок и лакеев и вышла в сад, разобраться с подготовкой зимних беседок. Нередко разгоряченные гости желали прогуляться по зимнему саду. Молодые кристаллы блистали свежестью утренней лазури, изумрудные товарищи грозно нависали над молодыми побегами. Филадельфия дала пару указаний садовнику, пытающемуся украсить мощенную аллею насаждениями молодой пихты и лавром. Собственно, увесистые горшки, в которых росли живые растения, старались скрыть за кристаллами, чтобы видно было только пагоны растений.Королева сама прошлась вдоль аллейки, посетив крытую беседку, где деревянные столы стлали белоснежной скатертью, а стулья утепляли шкурами животных. Здесь предусмотренные были свечные люстры, хотя кристаллы отдавали много света, и в переливе лазурно и изумрудного было нечто нереальное. Но для приглашенных гостей монархини, служанки старались предусмотреть все запросы. Старательная хозяйка поощряла всякую заботу о своих гостях.

Раздав приказания, она уже собиралась возвращаться назад в замок, укутавшись в свой перламутровый, меховой плащ. Ее белоснежные волосы, уложенные в толстую косу на затылке, аристократическая белизна кожи и карминовые губки, а также глубокие зеленые глаза выглядели великолепно после длительной прогулки на свежем воздухе. Только королева была немного смущена или озабочена, она то и дело прислушивалась к каждому шороху, опасливо выглядывала из-за кристаллов. Но они могущественно охраняли ее покой, монархиня расслабилась и уверенно зашагала по дорожке.

Первым предвестником опасности стала бельевая корзина, вернее дюжина плетенных емкостей, преграждающих путь. Филадельфия недовольно сложила руки, такой недосмотр слуг ей не нравился, она покачала головой, и ей пришлось сойти с дорожки, огибая преграду. Тут же показалось, что между кристаллов кто-то шевелится, какие-то тени мелькают, королева осмотрелась по сторонам, но двинулась дальше. Она не успела опустить голову, как пугливо отступилась, на встречу выскочили три человека, облаченные в черные одежды, напоминающие пиратов, людей славного Моргана или Тича, с повязками на глазах, с красными нашейными платками и острополыми шляпами. Они неслись на перепуганную девушку, разоблачая всю свою дюжую силу, и вот-вот она окажется в их загребущих лапах. Филадельфия сжалась, предчувствуя плен, но тут же мимо нее пронесся прохладный ветерок, развеяв полы ее плаща. Девушка недолго жмурилась, врожденное любопытство одолело  перепуганную натуру, и она решилась взглянуть страху в глаза. Трое нападающих все еще пытались к ней приблизиться, вот только им теперь приходилось иметь дело с белым волком. Мощный зверь отскакивал от ударов палицей и снова атаковал. Неподалеку слышалась еще возня, но там народу было побольше и орудовали они развернутей: слышны были лязги железа и даже выстрелы пистолетов. Отряд Стрельцов возглавлял мистер Фрай, с ним же был Геродот Лэнси, позади, участвовал виконт, как единственный обычный человек среди всей компании. Он помогал оружейникам, подавая пули или же прикрывая тыл. Стрелял Фортрайд сносно, так что ему вручили пистолет.

Трое сумели прорваться к королеве, остальных настигла засада, и белый волк ринулся на помощь монархине, не щадя своей красивой шкурки.  Испуганная королева отошла от своих похитителей и спасителей, к ней уже неслась свита и дневные караульные. Трое отчаянных преступников увидели их и решили сбежать, вот только волк настигал каждого, сбивая с ног. Филадельфия упала в объятия фрейлин, она все еще была испугана, их продуманный план с балом, который якобы устраивала королева, возымел успех: рыбка клюнула на наживку и пользуясь всеобщей суматохой, пошла в наступление. Монархине пришлось выйти в сад и прогуляться в одиночестве, а также беспечно сойти с тропки, вот тут ее и ожидали похитители, а также караул во главе с белым волком. Эдвард продумал каждую деталь, но дольше всего настраивал королеву на беззаботное отношение к опасности. Она должна была сыграть роль приманки и сыграла ее.

– Я так испугалась, – пожаловалась она своему окружению, – но меня блестяще обороняли, этот колдун в обличие зверя, молниеносно бросился на выручку, иначе меня бы точно похитили, – ее речи прервал громкий выстрел, летели уже ядра и неизвестно кто их выпустил, волк передал пойманных им жертв в руки караула и бросился на выручку.

Заинтересованная монархиня тоже послала одного из своих советников разузнать, как идет поимка остальной банды похитителей, она уже находилась в безопасности, приходя в себя в уютной беседке. Три десятка фрейлин прислуживали ей, поднося чай и успокоительные капли, вокруг стояла стража с пиками и арбалетами, их окутывала дымка, скрывающая от похитителей лица стражников. Королева успела немного передохнуть.

Советник вернулся немедля, он бежал со всех ног и теперь старался поскорее отдышаться, ему подали теплое вино со специями, чтобы осипший голос быстрее пришел в себя, Филадельфия уже спокойно могла выслушать любые новости.

– Ваше величество, мне сложно сказать, кто определенно победил, взрыв был такой, что вокруг не видно даже кристаллов, а разбросанные тела еще шевелились…

ГЛАВА 5. Смелый план преподобного Уэнсли

Группка сидела в глубоком подвале, настолько глубоком, что сюда не доносилось ни единого проблеска света. Сырые стены окутал иней, и озябшие конечности подрагивали от переохлаждения. Каждый день их пытали: садили на неудобный, колючий стул, намертво привязывали и начинали допрос заново, но эти смельчаки, что так отважно ринулись во имя чести, во имя дамы и не думали сдаваться. Да, они были в меньшинстве, хотя изначально их было много, но теперь их кружок сильно поредел: два товарища уже умерли от развившейся чахотки, этих в скорости тоже ожидала смерть от палача, но все же они не сдавались и не желали говорить. Один из них был аристократом, всегда веселый и жизнерадостный человек, но что с ним сделали допросы, он превратился в нелюдимого и молчаливого отшельника, который даже холод коротал в одиночестве. Остальные были с магическими зачатками, и они состояли в одной группе, которая выступала во имя праведного дела, восстанавливала порядок. Они сидели чуть поодаль, каждый из них  ничего не говорил товарищу, двое были молоды, которым судьба не успела подарить жизненный опыт, а третий – седовласый мужчина, который теперь походил на старика, но внешне мог справиться с целым отрядом. Они все попали в плен, предполагая победу, когда их план был выигрышным, но что-то в последний момент пошло не так, их сдали или предали, они того не ведали. В глубине подземного перехода послышались шаги.

Противные створки скрипнули, в их темницу проник блик света, излучаемый керосиновой лампой. Вошедших было несколько человек, облаченные в темные одежды, очень скрытные и нелюдимые. Они пришли, чтобы снова увести и допросить узников, и так уже на протяжении третьего дня. Эта пытка была хуже смерти, но смерть еще не ждала заключенных, только ходила рядышком. Их взяли под мышки и увели из темницы, онемевшие конечности едва слушались, частенько приходилось тащить узников на себе и тогда тюремщики использовали магию, которая причиняла боль. В небольшой комнатке, с низким потолком и одним узеньким окошком, их уже ожидал статный маг, он стоял к ним спиной, когда их втащили и привязали. Этот противный тип снова будет спрашивать, снова захочет разузнать все подробности их плана, а они снова будут молчать, вспоминая красивую владычицу, которая просила их о помощи. Ее глаза и необычная красота, ее встревоженные слова о помощи, которые еще звучат в их головах, нет, они и в этот раз не сдадутся. Противный тюремщик повернулся к пленникам, мельком взглянув на каждого:

– Ну что же, господа, – молвил маг, приближаясь к привязанным узникам, – я уважаю ваше упрямство, но пора бы рассказать мне всю правду. Вас никто не спасет, ваши покровители наверняка уже забыли про ваше существование, какими бы благородными они не казались, а я должен знать, чтобы судить вас по справедливости.

– Мы тебе ничего не скажем и ты нам не судья. Мы защищали правду, отстаивали честь дамы, – говорил молодой, увлеченный маг. Его всколоченные волосы, прибитые грязью и потом, выглядели соломенной шляпой, но каким красивым он был недавно и никакие шрамы не обрамляли лицо, столь гладкое и юное. Его товарищ блеснул единственно уцелевшим глазом, второй он потерял во время взрыва и теперь тот зиял запекшимся шрамом на пол лица, и все же этот упрямец не сдавался.

– Значит, вы мне ничего не скажете? – поинтересовался тюремщик. – И я склонен думать, что вы являетесь предателями, попирающими закон. Тогда вас ожидает виселица.

– Пусть лучше смерть, чем твое постоянное нытье, – выплюнул с раздражением озлобленный аристократ, который проводил эти дни одиноким волком, жизнь утеряла для него ценность, хотя он имел детей и жену, но теперь все это стало неважно.

– Какое смелое заявление, я думал, вы умнее и выберете жизнь, но предателей в нашей стране всегда ждала смерть на виселице, это закон и он не имеет срока давности ни для людей, ни для магов, – тюремщик пожал плечами, жестом указал страже готовить заключенных к смертному приговору и вышел из комнаты. Эти стены давили на самого волшебника, который в жизни повидал много чего и даже человеческого предательства, но впервые видел столь отчаянных смельчаков.

Он поднялся на два этажа вверх, где в приемной его уже ожидали посетители. Они были привычными людьми, грань между магом и не магом настолько стерлась за то время, что нынче сложно было понять, к какому именно сословию принадлежат те или иные существа, но его ждали люди, у некоторых были зачатки волшебства, у других этого не было. Волшебник вошел в свой кабинет с пылающим камином, с уютными занавесками и милыми обоями, которые так контрастно отличались от сырых стен и покосившегося окошка, он невесело взглянул на своих друзей и опустил голову:

– Ну что ты нам скажешь, друг мой, удалось что-то выведать у этих отчаянных смельчаков? – один из посетителей нарушил размышления своего товарища.

– Нет, Эдвард. Пойманные тобою предатели столь упрямы, что могут поспорить в этом с тобой, но они каждый раз твердят о чести какой-то дамочки и что ее надобно было защищать, при этом отказываются от обвинения в государственной измене и покушении на королеву Филадельфию, называя ее развратной узурпаторшей.

Эдвард Уэнсли поднялся со своего стула, и медленно прошелся по новому кабинету Бран Тара, собственно, хозяин был не против подобного поведения его гостя. Он так же был наслышан о некой дамочке, владычице, попавшей в затруднительное положение, которую эти смельчаки так отчаянно защищали.

– Сдается мне, не обошлось здесь без внушения, понять бы, кто умеет так морочить людям и магам головы?

Сидевший рядом Фрай неожиданно дернулся, эта догадка о внушении и раньше его посещала, но он не предавал ей такого значения, а сейчас, после слов дяди, она выпукло проявилась в его голове:

– Кажется мне известно имя одного человека, вернее, одной особы, которая так может морочить головы и которая бежала после падения министерства.

– И кто же это? – поинтересовался Бран Тар.

– Леди Шерон Фабрэй – адъютант. В прошлый раз она сумела заморочить голову мне, поэтому я успел натворить много глупостей, а теперь водит за нос тех бедолаг, которые так упрямо чтят ее имя, не имея возможности различить продажную душонку.

– Вон оно как, значит, наша графиня не просто сбежала, а продолжает делать пакости и в этот раз покушалась на монархиню подземного королевства, что чревато войною между двумя мирами.

– Похоже что так, я думал, она в прошлом…

– Полноте, мой друг, – заговорил виконт, – женщины всегда непредсказуемы, но многие из них достойные представительницы, за исключением таких вот паршивых овечек, увы.

– Я бы многое отдал, чтобы исправить эту мою ошибку, повлекшую за собой столько непоправимых бедствий.

– У вас есть на это все основания, не имея в расположении надежных ищеек, я не склонен доверять бывшим подчиненным этой самой графини-адъютанта, многие покинули службу, но те, что остались и лобзают передо мной, не подходят на роль ее поимщиков. Значится этим займетесь вы, – колдун тяжко вздохнул, ему не хватало собратьев, он призывал других отшельников, но некоторые упорно отказывались возвращаться в общество, поэтому Бран Тар был сейчас не в духе.

Эдвард и виконт иронично переглянулись, мистер Лэнси довольно хмыкнул – они все готовы были приступить к заданию, многие даже с рвением, ибо оснований для  личного задержания накопилось с лихвой. Фрай Уэнсли особенно был заинтересован в ее поимке, но ныне ощущал смешанные чувства, ему казалось, что прежде мистер Ласко должен взглянуть на свою сестру, но гнев вытеснил всякое сожаление к этой женщине, она ответит за совершенные преступления.

– Но мы должны разговорить прежде заключенных, иначе нам не поймать беглянку.

– Я не силен в проведении допроса, мне они ничего не ответили, сколько бы времени  не проводил в подземельях, – Бран Тар не жаловался, но намекал, что им самим придется добиваться правды, пастор задумался, проводя по полированной поверхности стола указательным пальцем. В углу он заметил крадущегося к своей жертве паука и стайку муравьев, которые не хотели бросать своего товарища в беде, они ползали вокруг крылатого представителя своего народа, и не давали грозному хищнику приблизиться, забавно наблюдать за поведением насекомых, которые по воле инстинктов защищают старшего муравья, ценою жизни.

– Знаете, Варлок Тар, отдайте узников под мою ответственность и не предпринимайте ни малейших шагов, когда случится нечто непредвиденное.

– Вы что-то задумали, пресвитер Уэнсли? – поинтересовался у него старший колдун.

– Вы дали мне задание поймать преступницу, и я должен буду разоблачить ее, но как это сделать, коли муравьи не на свободе?

Бран Тар непонятливо сдвинул брови, ему неведом был план пресвитера Уэнсли, но он разрешил ему всякую глупость, лишь бы это помогло обезвредить заговорщиков.