Цитаты из книг автора «Эндрю Ливербарроу»

Акимов и Топтунов оставались на станции даже утром, после окончания смены, не прекращая отчаянных попыток спасти ситуацию. Они решили, что подаче воды в реактор мешают закрытые где-то на трубопроводе задвижки, и вместе отправились в полуразрушенное помещение питательного узла, где им удалось вручную приоткрыть клапаны на двух нитках трубопровода. Потом они перешли в соседнее помещение и там, стоя по колено в радиоактивной смеси топлива и воды, продолжили открывать задвижки, пока радиация не высосала из них последние силы. Их эвакуировали в припятскую медсанчасть[153]. Но их благородные усилия оказались тщетными. Трубопроводы были разрушены вместе с реактором. Они открывали клапаны на трубах, ведущих в никуда, а операторы на щите управления продолжали направлять воду в реактор еще шесть часов после взрыва.

Повсюду – радиоактивные обломки топлива и графита. Часть кровли рухнула в машинный зал, вызвав возгорание турбогенератора № 7 и повредив масляную трубу, отчего пламя усилилось и перекинулось на крышу зала. Летящие вниз обломки разбили фланец питательного насоса, из которого теперь хлестал радиоактивный кипяток[152]. Люди беспорядочно метались среди кусков уранового топлива, изо всех сил стараясь сдержать пламя, изолировать электрооборудование, вручную открыть маслоотводные и водяные клапаны.

Покрытые темно-коричневым загаром от полученной дозы, они вернулись к щиту управления и доложили, что реактора больше попросту нет. Дятлов отказывался верить, настаивал, что они ошибаются и реактор цел и невредим, что взорвалась смесь водорода и кислорода в цистерне с аварийной водой. В активную зону нужно подавать воду!

Акимов, которого Дятлов убедил, что реактор можно спасти, попытался запустить дизель-генераторы и увидел, как его начальник отправляет двух молодых стажеров, Виктора Проскурякова и Александра Кудрявцева, в реакторный зал опустить стержни вручную. Он послал их на смерть.

Взрывом вырвало трубы для подачи теплоносителя в донную часть активной зоны.

также на крыши машинного зала и третьего энергоблока, на вентиляционную трубу, общую для третьего и четвертого блоков, – и все эти конструкции охватило пламя. Огромная температура топлива в сочетании с хлынувшим через образовавшуюся дыру воздухом вызвала возгорание оставшегося в активной зоне графита, и начался кромешный ад, полыхавший несколько недель. В разрушенном здании энергоблока взрыв вынес все стекла, вывел из строя освещение и приборы, осталось лишь тусклое мерцание аварийных светильников

Долю секунды спустя пар вместе с ворвавшимся внутрь воздухом вступили в реакцию с циркониевой оболочкой разрушенных тепловыделяющих элементов (ТВЭЛов), и образовавшаяся смесь водорода и кислорода вызвала второй, более мощный взрыв[138]. В атмосферу вылетело 50 тонн газообразного ядерного топлива, которое ядовитым облаком разнеслось потом по большей части Европы. Кроме того, на территорию площадью в несколько квадратных километров высыпалось 700 тонн радиоактивных обломков – большей частью графитовых – с периферии активной зоны.

В 01:23:58, всего через 18 секунд после того, как Акимов нажал кнопку АЗ-5, пар разорвал реактор четвертого чернобыльского энергоблока. Взрыв подбросил крышку реактора весом 450 тонн, которая затем рухнула вниз и встала поперек над бушующим жерлом. Активная зона оголилась[137].

ны реактора, но, не выдержав огромного давления пара, они тоже разрушились.

За четыре секунды тепловая мощность реактора взлетела до уровней, в несколько раз превышающих расчетную. Высвободившаяся теплоэнергия и давление внутри активной зоны разрушили топливные каналы, а затем – водяные трубы, в результате чего автоматически закрылись предохранительные клапаны в насосах. Подача теплоносителя прекратилась, а скорость парообразования из-за снижения подачи воды в активную зону возросла. Сработали предохранительные клапа