Сначала он сам не отпускал ее, вселяя ложное чувство надежды на продолжение восточной сказки в переписках и видеочатах, но постепенно стал появляться все реже, и Анна иногда часами горько плакала в подушку, тоскуя по придуманному прекрасному образу, отказываясь понимать и принимать всю жестокую правду. Ей казалось, что она падает на дно колодца, не способная здраво мыслить, потерявшая контроль и обессилевшая, однако она не сопротивлялась в надежде, что в конце концов обретет крылья. Никакого будущего у подобных отношений не было, но в воспаленном разуме эмоции звучали сильнее любых логических доводов.

Ей тогда не хватало какого-то толчка, чтобы снова поверить в себя; ей нужно было переосмыслить заново отношение к самой себе. Не будь Анна такой настойчивой и упрямой в своих желаниях, она бы вряд ли снова поехала в тот отель, чтобы еще раз увидеть его. Больше того: зимой она отправилась на пару с подругой на встречу со своей воображаемой любовью в Стамбул. О самом городе в то время она знала только по урокам архитектурной истории; она знала, что это бывший Константинополь, что в нем находятся Софийский собор, или храм Святой Софии, и известная всему миру Голубая мечеть, которую в Турции называют мечетью султана Ахмета.

Подруги дни напролет гуляли по улочкам Стамбула, любовались пейзажами и живописными старинными постройками. Город казался живым, он дышал на них свежим морским ветром, нежно нашептывая комплименты, рассказывал восточные притчи и сказки, кружил голову, затягивая в свои пленительные объятия, из которых совсем не хотелось высвобождаться.

На каждую достопримечательность у местных было по сотне рассказов, которые хотелось слушать и запоминать, чтобы делиться с теми, кто их еще не знает, так что, вернувшись домой, Анна поняла, что ее страстная любовь внезапно поменяла направление и переключилась с администратора турецкого отеля на Стамбул с его восточной самобытностью, непонятной пока культурой и потрясающе вкусной едой; особенно ее пленил Босфор, соединяющий два моря.

Вообще в Стамбуле, казалось, есть место всем и всему. Доказательством служили залюбленные, закормленные коты и чайки, множество иностранцев, постоянно там проживающих, дети, которым все позволялось, и, конечно же, очаровательные любезные горожане, передающие эстафету гостеприимства по наследству.

Когда она вернулась домой, воспоминания о чудном южном городе согревали ее сладким турецким кофе, салепом, выпитым под приятные беседы на террасах кафе возле побережья пролива. Все время пребывания в Стамбуле они сохраняли наилучшее расположение духа. Необычная атмосфера и потрясающая уличная еда вроде кумпира или сэндвичей с рыбой, не позволяла унывать вплоть до посадки на обратный самолет. Теперь закаты с силуэтами величественных минаретов всплывали в памяти при первом же взгляде на открытки с их изображениями, и Стамбул стал для Анны новой любовью, наполнив ее жизнь смыслом и страстью, и она без конца благодарила судьбу за глупый курортный роман, который мог стать ее проклятием, но в результате преподнес ей самый лучший подарок в жизни.

Даже сейчас, спустя несколько лет сидя за столиком кафе в Стамбуле, Анна вздрагивала, вспоминая, насколько сильно была натянута струна, в душе соединившая ее с этим городом, в который она безоговорочно влюбилась и в котором поклялась жить, чего бы это ей не стоило. Причем страх передумать был настолько силен, что, вернувшись домой, она буквально спустя несколько недель сообщила родителям, что нашла в Стамбуле работу, квартиру и всерьез собирается переехать. Надо сказать, они особо не сопротивлялись, разглядев бушующий в ее глазах страстный огонь, и неуверенно благословили дочь на покупку билета на самолет, снабдив кое-какой финансовой помощью на первое время.

Перелет, как ей показалось, длился вечно. Волнение не давало ей уснуть, усталость – сосредоточиться на чтении. Она впервые полностью отдалась на волю судьбы, не сопротивляясь ее течению, и боялась прийти в себя и всерьез задуматься о том, на что решилась.

В сущности, ее ожидало первое серьезное испытание в жизни: она окажется одна в незнакомой стране, где ее не встретят с распростертыми объятиями как туристку, а будут рассматривать под микроскопом, оценивая ее владение языком, профессиональные способности, умение работать в команде, проявлять инициативу и многое другое, что позволяет людям удержаться в стремительном ритме современного мегаполиса. За короткое время ей предстояло многому научиться и впитать в себя то, о чем раньше она только слышала от знакомых или по телевизору.

Выйдя из здания аэропорта, она нашла свободное такси, протянула водителю адрес офиса компании, переписанный из электронного письма, полученного еще в России, и села на заднее сиденье: общаться с кем бы то ни было ей сейчас совсем не хотелось.

Офис оказался переполнен сотрудниками, всевозможной техникой и любопытными взглядами в ее сторону – впрочем, пока все только вежливо здоровались и улыбались. Одна девушка провела ее на террасу и, закрыв за собой дверь, забросала множеством самых неожиданных вопросов.

Анну спрашивали, сколько ей лет, откуда она, что привело ее в Стамбул и многое другое. Собеседование было неожиданным и проходило в спешке, поэтому она не могла определить, какие вопросы находятся в рамках приличий, а какие – уже нет. Вообще это было только началом, и ей еще очень многое предстояло узнать и пережить.

На время трехмесячной стажировки ее прикрепили к пожилому сотруднику, которого называли Ходжа⁵. К нему она сразу же почувствовала огромное расположение и симпатию: во-первых, он очень грамотно и красиво говорил, был любезен, во-вторых, учил ее, наблюдал и восхищался успехами так, словно она была его любимой дочерью или внучкой.

Надо сказать, не только Ходжа был приветлив и любезен. Все в офисе помогали Анне, давая ей всевозможные полезные советы. Однако, будучи по характеру довольно недоверчивой и осторожной, она старалась первой ни с кем не сближаться и мало разговаривала, предпочитая наблюдать и воздерживаться от дружеских отношений, что на самом деле позволило ей побывать в роли наблюдателя.

Постепенно девушке открывались все подробности жизни коллектива, невинные сплетни и характеры окружающих ее людей, культурные особенности, влияние менталитета. Поражала женская солидарность в противостояниях с мужчинами при одновременной уступчивости и взаимной заботе всех обо всех. В офисе много беседовали, общались, часто пили чай и кофе, оставаясь при этом бодрыми и энергичными и умудряясь выполнять все свои обязанности. В целом с коллегами оказалось очень легко находить общий язык. Они угощали Анну всякой всячиной и охотно уступали, сталкиваясь с ее непонятными для них привычками, при этом умудряясь никогда не высмеивать совершенные ею ошибки. Она искренне пыталась следовать их примеру, хотя такой оптимистично-дружелюбный настрой выглядел очень странно для нее. Внутренний недоверчивый таракан никак не мог успокоиться: выискивал подоплеку, обман, притворство и скрытую усмешку.

Вообще к разнице в культуре поведения, манерах, обычаях привыкнуть оказалось сложнее всего.

Часто местные жители в общественных местах вели себя совершенно иначе, чем в России, не следуя привычным с детства понятиям. Например, несмотря на постоянные проявления любезности, они никого и никогда не пропускали вперед и не уступали дорогу – это касалось как пешеходов, так и водителей машин и личных автомобилей. Считалось, что то, что сделано не специально обсуждению не подлежит. Кроме того, они любили пошуметь, причем не просто поговорить немного дольше и немного больше, чем положено, нет, они могли часами галдеть во все горло, перебивая друг друга, пока у нее не начиналась головная боль.

Поначалу Анна пыталась убедить коллег делать по-другому, объясняя, что так будет лучше, причем намного, но они, с улыбкой сказав что-то вроде «ну конечно же ты права», продолжали все делать по-своему.

Адаптация ко всему этому, включая новую работу, проходила в абсолютно бешеном ритме, плюс ей требовалось каждый день тратить время и силы на дорогу от дома до офиса и обратно, разбираться с замысловатыми продуктами в магазинах, судорожно переводя лиры в рубли на ценниках.

Ее первым жильем была комната, снятая для нее компанией в самом шумном и беспорядочном районе города Мечдиекёй, который давил на нее пугающим разнообразием, настолько противоречащим ее эстетичной натуре, что она никогда не могла там толком расслабиться.

Анна не любила это место и считала, что оно не соответствует тому Стамбулу, который очаровал ее; иное дело район Нишанташи, в котором находился офис компании. Возможно, он был не менее шумным, несколько высокомерным и в достаточной степени самовлюбленным, но при этом по-своему несравненным, светским и культурным, да еще рядом с ним располагались такие популярные районы, как Таксим и Джевахир.

Едва закончив стажировку, она сняла небольшую квартирку в Османбей и отправилась в «Икею», тратить свою первую зарплату полноценного сотрудника компании на мебель и другие необходимые предметы быта. Уют в доме создавался постепенно; все вещи и безделушки она покупала с любовью и бережно находила каждой соответствующее место.

Главной ее гордостью был балкон, предназначенный для чтения книг и уединения и открытый нараспашку в любое время года.

Зимние и осенние вечера она проводила на нем, закутавшись в теплый плед, в компании книги или планшета попивая то турецкий салеп, приправленный имбирем. В приоритетах были так же обычные фильтрованный европейский кофе, ароматный горячий чай. Главными деталями интерьера там были кресло-качалка и плетеный столик из числа тех, что часто используют владельцы уличных кафе.

Воспоминания Анны прервал конец обеденного перерыва: нужно было отправляться в офис и закончить рабочие дела, чтобы наконец вернуться к своему любимому балкону.

Перед тем как встать из-за столика, она бросила взгляд на парочку, сидевшую напротив. Оказалось, что девушка уже ушла, остался лишь молодой мужчина, который, склонив голову набок, что-то читал или разглядывал в большом блокноте, держа его в руках. Его внешность, к удивлению Анны, совершенно не вписывалась в привычный турецкий типаж: волнистые светлые волосы, чувственные губы, светлые зеленоватые глаза и словно подведенные кистью художника, четко очерченные, красиво изогнутые брови, мимические мышцы лица и рельефные скулы дышат мужественностью и силой – все это привлекало внимание, а также говорило о том, что он часто занимается спортом и довольно тщательно следит за собой. «Может быть, он иностранец?» – подумала она, не замечая, что уже довольно долго его рассматривает.

Наконец, почувствовав ее взгляд, молодой человек поднял голову, с любопытством на нее посмотрел и улыбнулся. Их глаза встретились, и Анна, вдруг совершенно растерявшись, возможно, от неожиданности, улыбнулась ему в ответ и на секунду замерла, продолжая на него смотреть. Ей пришлось приложить немалое усилие, чтобы в конце концов отвести взгляд в сторону. Почувствовав себя ужасно неловко, она быстро встала и направилась в сторону здания, где был расположен офис компании. Но в глубине души она уже знала, что внутри нее снова появилось это ощущение. То самое, которое она испытывала в тот день, когда приняла неожиданное решение переехать жить в Стамбул.

«Что-то изменилось, – подумала она. – Интересно, к чему это приведет?»