Читать книгу «Изменницы» онлайн полностью📖 — Элизабет Фримантл — MyBook.
image

Хэмптон-Корт, апрель 1555 г.

Кэтрин

– Гарри Герберт, Гарри Герберт, Гарри Герберт! – Я сжала между пальцами обрывок ленты; она почти совсем побурела и стерлась, а Гарри Герберта я не видела уже несколько месяцев. Я спрятала ленту и прогнала прочь грустные мысли. Если я позволю себе слишком долго думать о нем, снова расплачусь, а я лишь недавно сумела снова взять себя в руки.

Приехала Елизавета, и слава Всевышнему, ибо все мы сходим с ума от скуки в ожидании королевского младенца, который все никак не хочет появляться на свет. Нет ни танцев, ни музыки; королева целыми днями валяется в кровати, а все мы должны молча сидеть с ней. Даже когда погода на улице хорошая и мы могли бы кататься верхом или гулять в парке, мы должны оставаться в ее мрачной опочивальне и портить себе глаза, вышивая при свечах балдахин, который повесят над колыбелью младенца. А если мы не вышиваем, то молимся о благополучном рождении принца.

Но в присутствии Елизаветы нам хотя бы есть о чем поговорить: в конце концов, сам король настоял на том, чтобы она прибыла ко двору. Все рассказывают, как она ехала из Вудстока на сильном ветру и вынуждена была прятаться за живой изгородью, чтобы поправить чепец, который едва не сдуло у нее с головы; как ее раздуло водянкой и ей едва удавалось проехать в носилках с дюжину миль в день; как, когда она приблизилась к Лондону, вся в белом и в сопровождении двухсот всадников, навстречу ей вышла огромная толпа и приветствовала ее. Когда королева об этом узнала, она приказала надеть на нее лучшее свободное платье и встала, повернувшись в профиль, у окна, выходящего на балкон, чтобы толпа, собравшаяся внизу, видела ее огромный живот.

Все как в карточной игре: Елизавета выложила свой козырь, но у королевы имелась старшая карта, ведь что может быть лучше наследника престола? Впрочем, последнее время казалось, что королева отказывается играть; она не хотела давать аудиенцию своей сестре. Елизавета была заперта в своих покоях. Комнаты у нее лучше моих, хотя и мои вполне неплохи, с видом на водный сад. Никому не позволяют видеться с Елизаветой без разрешения, но кузине Маргарет тоже не терпелось взглянуть на нашу плененную родственницу. Я притворилась, что мне все равно, но, по правде говоря, мне, как и кузине Маргарет, хотелось взглянуть на Елизавету, ведь я видела ее лишь издалека.

– Не понимаю, почему бы нам просто не нанести ей визит, – сказала я кузине Маргарет.

– Не понимаешь? – ужаснулась она. – Кэтрин, видеться с ней запретила королева!

– Боишься? – спросила я, прекрасно зная, что Маргарет терпеть не может, когда ее подозревают в недостатке храбрости.

– Конечно нет! – Она вскинула голову.

– Значит, ты пойдешь со мной.

Маргарет пришла в замешательство; она явно хотела пойти на попятный, но была загнана в угол, из которого не могла выбраться.

– Конечно! – ответила она, хотя, судя по выражению ее лица, она вовсе не была ни в чем уверена.

Я взяла ее за руку и повела в западный коридор, где находятся покои Елизаветы. К ее дверям были приставлены охранники; к счастью, одного из них я немного знала, так как одно время он служил пажом моего отца в Брадгейте.

– Хамфри? – Я широко улыбнулась.

– Миледи, – ответил он, краснея; его лицо напоминало пятно вина, пролитого на скатерть. Значит, моя улыбка подействовала.

Когда я положила руку ему на плечо, бедняга покраснел еще гуще. Мне показалось, что его напарник тоже смущен. Охрана не привыкла к вниманию со стороны знатных девиц вроде нас. Кузина Маргарет, следуя моим указаниям, посмотрела на напарника Хамфри чуть дольше, чем допускают правила приличия.

– Хамфри, ты умеешь хранить тайны? – спросила я.

– Если тайна ваша, миледи, я никому не расскажу.

– Вот и хорошо, – кивнула я. – Значит, ты пустишь нас к леди Елизавете и никому о том не расскажешь.

– Но, миледи…

– Хамфри! – Я притворилась, будто распекаю его, и захлопала ресницами. – Надеюсь, ты меня не разочаруешь!

– Я скорее умру, чем разочарую вас, миледи! – У меня зародилось подозрение, что в его словах содержится доля истины. – Но… – продолжил он, – у леди Елизаветы сейчас гости.

Едва последние слова слетели с его губ, как в двери постучали изнутри. Мы с кузиной Маргарет скрылись в нише. Стараясь не хихикать, я распахнула окно и сделала вид, будто всецело поглощена видом на паддок, где на весенней траве паслись жеребые кобылы.

Двери распахнулись настежь, и краем глаза я увидела епископа Гардинера и моего дядю Арундела; они вышли от Елизаветы в сопровождении еще двух людей – я не помнила, кто они такие. Знаю одно: все они – члены Тайного совета.

– …невозможное создание, – услышала я слова дяди Арундела. Наверное, он говорил о Елизавете. Когда они приблизились к нам, мы вышли из ниши и вежливо присели.

– А, выводок племянниц, – сказал Арундел, поворачиваясь к одному из своих спутников. Теперь, на ярком свету, я узнала его – это был Шрусбери. – Кстати, как бы вы собирательно назвали группу юных родственниц женского пола?

– Будь они постарше, я бы назвал их «парной упряжкой», – усмехнулся Шрусбери. – Но поскольку эти две хорошенькие, я бы назвал их «дуэтом».

Оба засмеялись. Гардинер и их четвертый спутник нетерпеливо переминались с ноги на ногу, как будто у них имелись более важные дела, чем обмениваться шутками с юными девицами.

– Что вы делаете в этой части дворца? – спросил Арундел.

Я, боясь, что Маргарет выдаст нас виноватым взглядом, быстро ответила:

– Мы смотрели на верховую лошадь королевы, которая только что ожеребилась. Это единственное окно во дворце, откуда хорошо видно паддок.

Они высунулись в окно, и я показала им какую-то кобылу – вполне возможно, она действительно отведена королеве. Рядом с ней, пошатываясь на тонких ножках, бегал жеребенок.

– Очаровательно, – заметил Шрусбери.

– В самом деле, – согласился Арундел. – Будем надеяться, ее величество тоже скоро ожеребится.

Мы все на это надеялись, потому что ребенок запаздывал, и характер у королевы портился от неудобства ее положения и ожидания. Повитухи уверяли, что время высчитано неправильно – кто знает? Я совершенно ничего не знаю о деторождении, хотя теперь знаю чуточку больше о том, как завести ребенка, точнее, как его не завести, потому что девушки постарше по ночам шепчутся о таких вещах.

Гардинер досадливо откашлялся, и они ушли. Я потянула кузину Маргарет за рукав назад, к двери, где ждал покладистый Хамфри. Все, что требовалось, – еще одна улыбка, и вот дверь приоткрылась и мы проскользнули внутрь.

Мы вошли так тихо, что никто из женщин, присутствующих в покоях, не заметил нас. Я никого из них не узнала, кроме самой Елизаветы. Платье у нее черное и довольно простое – какой контраст с преувеличенно пышными нарядами королевы! Две дамы отвязали ей рукава и спустили с запястий, еще одна расшнуровала корсет, затем сняла его. Елизавета осталась в алой верхней юбке, которая подчеркивала ее ослепительно-белую кожу. В таком виде, со сверкающими черными глазами, в чепце и с надменным видом, она походила на Афину в шлеме из мифологии. Рядом с ней померкли все ее фрейлины, даже красотки.

– …они считают меня дурой, способной признаться, что я участвовала в восстании Уайетта, – сказала Елизавета. – Дураки они, раз так плохо думают обо мне! Я не пойду по следам кузины Джейн Грей.

Услышав имя сестры, я невольно ахнула, и все обернулись к нам. Я вздохнула, мне сделалось не по себе в таком обществе. Почти все присутствующие были старше нас лет на десять, и все смотрели на нас так угрожающе, что мне сразу захотелось сбежать. Кузина Маргарет вцепилась мне в руку, и я опасалась, что она пережмет мне вену. Все же я набралась храбрости и опустилась на колени, радуясь, что на мне самое новое платье и жемчуга Maman.

Поскольку Елизавета, судя по всему, не узнала меня, я сказала:

– Миледи, мы ваши кузины. Я Кэтрин Грей, а это Маргарет Клиффорд, которая недавно стала леди Стрейндж. Мы пришли поприветствовать вас во дворце Хэмптон-Корт.

Похоже, моя улыбка на них совершенно не подействовала, и меньше всех – на Елизавету.

– Вас послала моя сестра? – грубо спросила она.

– Мы пришли по своей воле, миледи. – Мы по-прежнему стояли на коленях, но она не делала нам знака встать.

– Не знаю, почему вы решили, что мне захочется с вами повидаться. – Она села и взяла книгу.

Я ломала голову в поисках подходящего ответа, но, по правде говоря, совсем не знала, как вести себя с этой кузиной. Елизавета нетерпеливо барабанила пальцами по книге; ее фрейлины по-прежнему смотрели на нас как горгоны.

– Кэтрин Грей, вы происходите из семьи государственных изменников… – Тук-тук-тук. – Недавно ваших отца и сестру казнили за измену. Почему вы решили, что я захочу общаться с вами?

– Тому, у кого стеклянная голова, следует опасаться камней. – Я не успела опомниться, как пословица слетела с моих губ; и поняла, что уже поздно что-либо менять.

– Убирайтесь! – прошипела не Елизавета, а одна из ее горгон. Она подошла к нам, рывком поставила нас на ноги и бесцеремонно подтолкнула к дверям. Елизавета тем временем успела углубиться в книгу, как будто ничего не произошло.

Выходя, я услышала ее голос:

– Греи думают, что когда-нибудь сядут на престол. Я позабочусь о том, чтобы этого не случилось. – Что за чушь, ведь на престол взойдет наследник, полуиспанец, которого вынашивает королева! И потом, я не хочу садиться на престол. Правда, и Джейн не хотела.

К стыду своему, я поняла, что Елизавета меня всерьез пугает. Но я не могла не восхищаться силой ее духа. Мне даже захотелось завоевать ее дружбу, хотя в глубине души понимала, что это невозможно. Она показала себя более устрашающей, чем даже сама королева. Но сердце у меня упало, когда я осознала, что нажила в лице Елизаветы врага, прежде чем мы с ней успели по-настоящему познакомиться. Надеюсь, ее снова ушлют в Вудсток и не будут держать рядом с королевой – а еще лучше, отправят на континент и выдадут за герцога Савойского.

– Знаешь, она права, – сказала кузина Маргарет, когда мы возвращались назад по длинной галерее. Я слушала ее лишь вполуха, потому что кузина Маргарет в основном болтала всякий вздор. – Твоя семья лишилась прав на престолонаследие.

Во мне вскипел гнев; я думала о казненных отце и бедной Джейн, которая была так молода. К горлу подступил ком, и я не могла сказать то, что мне хотелось, то есть поставить на место дуру Маргарет и встать на защиту моих близких.

– Поэтому после Елизаветы следующая по очереди – я, – продолжила она.

Услышав такое, я не задумываясь размахнулась и дала ей пощечину.

Маргарет завизжала, как недорезанная свинья, что немного слишком, потому что, во-первых, она большая и толстая – я вполовину меньше, чем она. Моя маленькая рука не нанесла ее лицу сколько-нибудь существенного ущерба. У нее на щеке не осталось даже отметины, но я, как обычно, оказалась не на той стороне, ибо, когда все станет известно, меня выставят настоящим чудовищем. Кузина Маргарет убежала прочь, по-прежнему визжа, как будто за ней гонится медведь. Все будут ахать и охать над ней, и во всем обвинят меня.

Что будет со мной? Одному Богу известно; мне удалось всего за какой-то час нажить себе врагов в лице Елизаветы и кузины Маргарет. Больше всего мне хотелось, чтобы Maman и Мэри не уезжали в Бомэнор, потому что я в самом деле попаду в неприятности после того, как меня оставят здесь одну. Такого никогда не случилось бы с Джейн. Неожиданно я пожалела, что не такая, как она. Надо больше думать о Боге и меньше – о себе.

1
...
...
14