Цитаты из книги «Настоящая черная ведьма»

– Меня и лавку защищает Дохрай! – рявкнула я. На лице мага отразилось нечто неопределяемое. – А теперь пошел вон, к обожающим тебя кобыле и птахе! Несколько обескураженный белый все же огрызнулся: – Там конь. – Не присматривалась и не буду! Вон отсюда!

– Доброе утро, Телль, – поприветствовал меня Арвейн, сидя в моем кресле, поглаживая моего белого духа-хранителя и пованивая… Нет, вонял не маг, а корзинка со свежей рыбой, которую он приволок с собой. – Гардэма покормишь? – поинтересовался белый. – Гардэм, жрать, – почему-то я пришла не в самое благостное расположение духа. Кот поднялся, потянулся и, прыгнув на корзинку, приступил к трапезе. – Оригинально, – улыбнулся Арвейн. – Где гуляла? Глаза мага прищурились, улыбка медленно сползла с лица. – С кем целовалась? Это допрос?! – Дохрай! – позвала я.

И вот в этот эпический момент, когда я стою над кроваткой, дитя орет и исходит рвотой одновременно, а мамаша зачарованно на все это взирает, – распахивается дверь и врывается морда с оружием наготове. Дальше раздалось эпическое: – Ведьма, осторожно положите ребенка и отойдите! Не вынуждайте меня применять оружие! Все, это была последняя капля в мою чайную ложку терпения. – Эмилья, будьте так любезны положить мои ногти на стол и разберитесь с придурком, – очень вежливо попросила я. Я вообще когда злюсь, всегда вежливая. Но женщина ничего сделать не успела – в комнату ворвался белый маг, перехватил запястье морды и, задыхаясь, что говорит не в пользу его физической формы, затараторил: – Господин мэр, да она по зову белого источника шла, я же вам сразу сказал. Если бы не она, ребенок уже был бы мертв! Вы меня вообще слышите?!

– В конце концов, жизнь всего одна, и проживать ее в угоду кому-либо, кроме себя, – глупость несусветная.

Все дело в том, что ведьма я потомственная, а гены на землю не падают, соответственно, характерец у меня не то что бы отвратительный, но… Да ладно, поганый у меня характер и профессии очень даже соответствует.

А на голове у него сидела жаба. Здоровенная такая. И злая, прямо как он.Плюнув с досады, сказала:– Знаете, господин мэр, приличные джентльмены, входя в помещение, головной убор обыкновенно снимают.

– Да даже не знаю, – мэр как-то неожиданно расстроился, – разбирательство с моими врагами вам поручать бесчеловечно, мне врагов жаль, сотрудников мэрии вы уже воспитали, гарнизон весь по стойке «смирно» ходит при одном упоминании вашего имени, разве что поручить вам приготовление зелья… – Приворотного? – скептически поинтересовалась я, отчего-то обиженная его тирадой. – Слишком опасно, с вашим-то подходом и размахом, у меня так весь город в сортире засядет на пару недель точно… – Мэр выдал это и тут же явно пожалел о сказанном, потому что как-то настороженно посмотрел на меня, ожидая реакции. Мне действительно стало очень обидно. Я бы даже сказала – совсем. Поэтому, перестав вырываться, мрачно сообщила: – Что вы, не приемлю издевательств над ближними. – Да? – недоверчиво переспросил господин мэр. – А со мной тогда что это было? – А вы не ближний, вы прибывший без предупреждения! Мэр взял и психанул, прорычав: – То есть мне вас лично о приезде предупредить нужно было?! Пожала плечами. Мог бы и поставить в известность, кстати, все-таки черная ведьма не последнее лицо в Бриджуотере. Вегард некоторое время ждал моего ответа, а затем неожиданно произнес: – Госпожа Герминштейн, вы меня с ума сводите. – Что поделать – профессиональная обязанность потомственных черных ведьм, – равнодушно ответила я. – Должен признать – прежде черные ведьмы меня не волновали, – как-то очень зло сказал мэр. Грустно посмотрела на него. Мэр на меня. Я продолжала смотреть на него, думая о том, что впереди меня ждут неприятности с мэтром Октарионом, обнаглевшим окончательно, и надо еще с этой биполярной магией разобраться, и котов с Гардэмом пора кормить, и да – на алтарь бы хотя бы взглянуть одним глазком и с убийцей Мадины поквитаться, и… И вдруг все мысли взяли и унеслись куда-то очень далеко, напрочь покинув мою голову, а все на свете затмил… собственно мэр. Это было очень странно, но почему-то я смотрела в его серьезные

морды. Хотелось вообще больше его никогда не видеть, и чтобы вещи собрал и из моего города свалил! И… От прикосновения к моей руке словно разряд молнии прошелся по телу. Стремительно развернувшись к догнавшему и схватившему меня мэру, я неожиданно оказалась в его объятиях, а потом… Его пальцы, скользнувшие по моей щеке… Мои глаза, зажмурившиеся так, словно я боялась их открыть и увидеть… Увидеть, как Джонатан медленно склоняется к моему лицу… Как его губы ловят мои, накрывая осторожным, едва ощутимым поцелуем… И эти птицы, чье щебетание стало почти оглушающим… И рука ловца, обвившая мой стан, чтобы с силой прижать к твердому телу… И мой стон… И его «Телль» на выдохе… И плащ, скользнувший по плечам на траву… И… И что-то темное, жуткое, промелькнувшее на грани сознания! Что-то потустороннее, что ощутилось скорее интуитивно, чем какими-либо органами чувств, что-то смертельно опасное. Я вздрогнула, распахнула испуганные глаза и посмотрела на мэра. Он, тяжело дыша, медленно отстранился, огляделся и хриплым сбивающимся голосом спросил: – Что не так, Телль? И мгновенно задержал дыхание, потому что, как и я, понял страшное – птицы больше не пели. И ветерок – его не ощущалось. И деревья словно замерли. И страх, липким жгутом сковывающий все тело… Мэр посмотрел куда-то поверх моей головы, нахмурился и как-то плавно взял и… и задвинул меня за свою широкую спину, абсолютно и полностью перекрыв обзор на происходящее. – Госпожа Герминштейн, – голос его прозвучал так, словно мы с ним оба находимся где-нибудь в мэрии, то есть где все официально и ничуть не опасно, – а вы ведь быстро бегать наловчились, не так ли? – Да уж побыстрее вас буду, – стараясь сбросить оковы страха, раздраженно ответила черная ведьма.

. Великолепный, в сверкающих доспехах, с белым развевающимся плащом, с зачесанными назад волосами, суровым лицом и с зеленой розой. Мне лично стало безумно любопытно, как поступит мамаша Торникай – как договаривались или в соответствии с любовью к импровизации? Если первый вариант – маг отделается небольшим позором, а вот если второй… К слову, за парочкой следила не одна я – все присутствующие тоже с бо-о-ольшим интересом взирали на белого мага и черную ведьму. И на то, как белый маг склоняется к ручке черной ведьмы, и на то, как скользит губами по ее запястью и… Звонкий хлесткий звук пощечины перекрыл на миг даже доносящуюся с площади музыку. Голова белого мага дернулась, все же силища у мамаши Торникай поболее моей будет, но затем, наплевав на присутствие посторонних и вообще разум, белый маг одной рукой обвил талию черной ведьмы и рывком прижал ее к себе, вторая ладонь жестко захватила волосы на затылке, и случившийся поцелуй был скорее проявлением насилия, чем страстности. Я дернулась было вмешаться, но тут раздался гневный окрик: – Мэтр Октарион! Что здесь происходит?! И все, как и я, повернулись к лестнице, на ступенях которой стоял мэр. – Вот, – донеслось от одной из девушек, стоящих неподалеку от меня рядом со своим восторженно взирающим на нее кавалером, – господин мэр у нас благородный и слабых защищает. – Это ведьма наша слабая? – искренне удивился мужчина. Правильно удивился. Я не слабая, я зловредная, мстительная и изобретательная, что и подтверждает мой нынешний план. К слову, о плане… Осторожно выйдя из-за дерева, плавно двинулась по аллее в поиске белых магов. Они точно должны быть на балу, начальство же, то есть рожа, здесь. Навстречу мне попадались все больше пары – бриджуотерские девы под руку с обалдевшими от красоты гарнизонными офицерами, и пионеры брачного фронта целенаправленно вели свою добычу к арке со священником, так что сложностей не возникало достаточно долго. Увы, везение мое все же закончилось. – Такая милашка и без охраны! – Из-за деревьев вышли два гвардейца в серой парадной форме. Искоса глянула на обоих – эти тоже явно из тех, кто в первых рядах на врага мчит, то есть без признаков интеллекта на гладко выбритых лицах. Огляделась, дабы удостовериться, что никто не заметит обзаведения мэрского парка еще двумя деревьями, и… вздрогнула от неожиданности, обнаружив приближающегося мэра.

– Провел обыск, – последовал немногословный ответ. И столь же скупое пояснение: – Все амулеты защиты оставались в сундуке. Не поверив собственным ушам, благоговейным шепотом спросила: – Вы открыли ведьминский сундук?! Господин мэр судорожно выдохнул и прошипел: – Госпожа Герминштейн, уясните уже раз и навсегда, что я… Не дослушав, подскочила на постели и жадно спросила: – А с моим договориться сможете? Ловец застыл с приоткрытым ртом. – А то он мне конспект по запрещенным ритуалам до сих пор не выдает, – объяснила воодушевившаяся черная ведьма. – А он мне очень-очень необходим, и вообще сундук бесит! Мэр гулко сглотнул. Затем отвернулся к окну и выдал: – Полностью поддерживаю ваш сундук в стремлении оградить вас от необдуманных и опасных действий. – В смысле? – не поняла я. – В смысле вскрывать не буду, – сообщил наглая морда. Охамел! Определенно, хамство в чистейшем виде! Да как он… да как я… да… Открылась дверь, пропуская телеса господина Нтаке, который толкал перед собой маленький столик на колесиках, заставленный блюдами под крышкой. Мэр повернулся, хмуро глянул на своего нового повара и меланхолично сообщил: – А госпожа ведьма есть отказывается, демонстрируя явное неуважение к зельям собственного приготовления.