Лиззи и Бетси ловко разнесли все тарелки, но хватило одного взгляда, чтобы понять – мне, леди Давернетти и лорду Гордану подали морскую рыбу, практически не обладающую костями. Перед леди Гордан же водрузили тарелку с обычным речным карасем, пусть и приготовленным столь виртуозно, что карася в этой рыбе едва ли мог распознать не маг. Внешне блюдо леди Гордан ничем не отличалась от остальных блюд. А вот внутренне… Что ж, мистер Оннер умел мстить красиво.

Но и миссис Макстон не отставала.

Едва горничные расставили блюда, последовало обновление наших столовых приборов. И это было изощренное, тонкое издевательство. В столице любили различные новшества. К примеру, вилки со специальными зубчиками, для извлечения маринованных овощей из баночек, специальные вилки для хлеба, потому как брать его голыми руками считалось неприличным, наборы для разделки рыбы, различной формы щипцы для сахара, вилки для улиток, нагреватели для ложек, щипцы для спаржи, ложки для густого соуса, десертные вилки, ножи для масла, ножи для паштета, лопатки для подгребания еды… Миссис Макстон раскладывала все это самолично с самым невозмутимым выражением лица, в то время как леди Гордан стремительно и существенно бледнела – едва ли ей была знакома хотя бы половина из данных столовых предметов.

– М-да, – наконец презрительно произнесла она, – как я посмотрю, вы слишком многое привезли из столицы.

Миссис Макстон удовлетворилась было своей местью, но после данных слов на стол перед леди Гордан легла также ложечка для извлечения костного мозга.

– Б-б-благодарю вас, – сквозь зубы проговорила леди Гордан.

И еще никогда я не ела под столь пристальным вниманием окружающих, потому как, в отличие от них, рыбными приборами я пользоваться умела, как, впрочем, и всеми иными столовыми приборами – профессор Стентон обожал новшества и считал необходимым приучить меня к тому же. И вот теперь у меня напряженно пытались учиться.

– Мисс Ваерти, – кромсая ножом для паштета несчастную тушку очень костистой рыбы, начала леди Гордан, – мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, чтобы определить степень вашей… воспитанности и знания манер.

– Это нож для намазывания паштета, – мстительно сообщила ей миссис Макстон, стоящая на шаг позади.

Леди слегка покраснела и начала срочно искать нужный нож, сравнивая тот, что был у меня в руке, с имеющимися перед ней.

– Итак, – так и не найдя нужного ножа, а потому принявшись за спаржу, произнесла леди Гордан, – начнем с домоправления. Опишите мне круг занятий дворецкого.

– Для спаржи используются специальные щипчики, – вновь с нескрываемым злорадством подсказала леди миссис Макстон.

Леди Гордан покраснела сильнее, попыталась исправиться и грозно вопросила у меня:

– Итак?

– Обязанность дворецкого – поддерживать порядок в доме, контролировать работу слуг. Так же он отвечает за получение корреспонденции. – Да, матушкины наставления пришлись как никогда кстати.

И тут леди Давернетти произнесла:

– Мисс Ваерти, стряпня мистера Оннера выше всех похвал, давно я не пробовала столь восхитительной рыбы.

– Да, дивный вкус, – согласился уделяющий все свое внимание данному блюду лорд Гордан.

Я так же отрезала кусочек и была вынуждена признать – приготовлено неимоверно вкусно, так что длительное молчание леди Давернетти и лорда Гордана вполне можно было понять, и я с удовольствием присоединилась к отдающим предпочтение ужину, а не беседе. Леди Гордан с ненавистью оглядела всех нас и предприняла повторную попытку приступить к трапезе, но первый же кусочек, что ей удалось отделить от тушки, оказался столь костистым, что леди не решилась отправить его в рот, а разделывать речную рыбу изящно и элегантно, не замарав руки, могли немногие. К примеру, я бы не смогла. Таким образом, леди Гордан пришлось удовольствоваться спаржей, от чего у миссис Макстон на лице просияла поистине торжествующая улыбка, а мистер Оннер дважды прошелся мимо дверей в гостиную, наслаждаясь произведенным эффектом.

Подали второе блюдо – грибной суп. Для него также имелась отдельная ложечка, и ее следовало достать из нагревателя для ложек, что я и сделала, все остальные последовали моему примеру. И приободрившаяся леди Гордан надменно продолжила экзамен.

– Экономка, – произнесла она.

– Домоправительница, – поправила я. – Контроль за уборкой, чистка столового серебра, наблюдение за поведением горничных, счета. В ее ведении также все кладовые запасы.

Леди Гордан хотела было придраться, но придираться было не к чему – я все выучила.

– Камердинер? – был ее следующий вопрос.

Затем последовали «горничная, личная горничная, лакей, конюх» и все прочие должности домашней прислуги. Я отвечала, как прилежная ученица на экзамене у строгой классной дамы, а моя «экзаменаторша» все больше нервничала и ошибалась. И немудрено – миссис Макстон не упускала случая подметить каждую допущенную ею ошибку, и ко всему прочему добавление дополнительных столовых приборов стало поистине форменным издевательством над леди.

К моменту, когда подали десерт, леди Давернетти сияла от гордости за меня, миссис Макстон просто торжествующе сияла, лорд Гордан взирал на меня с явным интересом, у леди Гордан закончились и вопросы, и саркастичные замечания. В совершенной растерянности драконица проследила за тем, как Бетси подает чай мне и леди Давернетти, а Лиззи обслуживает лорда Гордана и ее. Судя по тому взгляду, что леди Гордан кинула на мою чашку, не приходилось сомневаться в ее планах столкнуть меня с реалиями высшего общества Вестернадана как минимум посредством слабого яда, а как максимум применив яд смертельный. Но присутствие Лиззи заставило леди отказаться от этой идеи, а меня задуматься о том, кто такая Лиззи… И сколько ей лет, раз свекр леди Давернетти приставил к ней эту горничную перед самой свадьбой, и получается, до рождения старшего следователя, а он не был молод.

Увы, в текущих условиях, когда я не могла задать интересующие меня вопросы, а леди Гордан – отравить меня до того, как в обществе станет известно о моей помолвке с лордом Горданом, нам оставалось лишь вкусить десерт за чашечкой чая и мирно разойтись, но именно в этот момент грянул гром. И гром был таков, что сотряслись стены дома.

Все мои домочадцы отреагировали совершенно спокойно – сказывалась привычка, леди Давернетти от испуга вскрикнула, и спокойная, как скала, Лиззи поспешила к ней, лорд Гордан поднялся, леди Гордан обронила собственное пирожное, есть которое новомодной плоской ложечкой, коварно поданной к десерту, оказалось не слишком удобно.

Я же невольно глянула на часы – до одиннадцати было еще более двух часов, а потому, когда сначала завыл ветер, определенно от порыва могучих крыльев, распахнулась входная дверь, а после я услышала в холле вопрос лорда Арнела: «Где мисс Ваерти?», подскочила мгновенно. С момента нашего последнего разговора градоправитель Вестернадана ни разу не прибывал в человеческом обличье, предпочитая драконью форму, а значит, произошло что-то плохое. Что-то очень и очень плохое.

И тут леди Гордан позволила себе менторское:

– Приличные леди не вскакивают по первому зову мужчин! Особенно если этим мужчиной не является отец, брат или опекун!

– Это по работе, – ответила, торопливо покидая столовую.

– Приличные девушки не работают! – торжественно заключила леди Гордан, пытаясь взять реванш за определенно неудавшийся для нее вечер.

– А приличные дамы не роняют еду на свои наряды, – едко вставила миссис Макстон.

Вот с точки зрения миссис Макстон вечер более чем удался, и сбавлять обороты моя домоправительница, похоже, не собиралась вовсе. Более того, судя по ее торжествующему взгляду, отважная уроженка севера уже планировала планомерный разгром всего высшего общества Вестернадана, и, зная моих домочадцев, я вполне могла рассчитывать на победу.

– Вы должны сесть и дождаться доклада дворецкого! – стараясь не обращать внимания на слова миссис Макстон, авторитетно высказалась леди Гордан.

Однако я не стала этого терпеть.

– Прошу меня извинить, – произнесла максимально вежливо и быстро вышла из-за стола.

– Недопустимое поведение! – воскликнула леди Гордан.

Я оглянулась у двери, выразив все свое негодование лишь одним взглядом, но никак не комментируя ее высказывание, вышла в прихожую.

Лорд Арнел ожидал у входа, так и не зайдя в дом.

Он стоял в легкой шелковой рубашке, не менее легких брюках и высоких охотничьих сапогах, а значит, дракон сюда несся на крыльях во всех смыслах этого слова.

– Мисс Ваерти, – произнес крайне напряженно лорд Арнел, еще даже до того, как я подошла, – где лорд Гордан?

И меня пошатнуло.

– Обойдемся без обмороков. – Градоправитель Вестернадана говорил быстро и жестко. – Мне известно, что он был у вас, прибыв несколько ранее своих родителей, но покинул ваш дом сразу после лорда Давернетти. Вам известно, куда он направился?

Я кивнула.

Арнел вопросительно изогнул бровь.

В столовой что-то разбилось, и я, даже не заглянув туда, догадалась о том, кто и что разбил.

– Вероятно, он последовал к северным воротам, – сообщила я.

Пристальный взгляд лорда Арнела и холодное:

– Зачем?

О, я смутилась, не зная, как объяснить все произошедшее, и задала наводящий вопрос:

– Вам довелось прочесть сегодняшнюю статью на первой полосе субботней газеты?

Отрицательное движение головой. Порой лорд Арнел пугал, даже оставаясь молчаливым.

Судорожно вздохнув, я постаралась быть максимально краткой:

– Прибыв ранее родителей, лорд Гордан предложил мне ознакомиться со статьей, дабы подготовиться к вопросам, которые, вероятно, последовали бы от леди Гордан.

И тут я поняла, что вопросов не последовало. Ни единого вопроса, что крайне странно. Несколько недоуменно оглянувшись на дверной проем гостиной, я подумала, что, даже не сообщи мне Себастиан о вопросе своей матушки, я бы сочла ее поведение подозрительным уже на основании одного этого факта. Но об этом я могла поразмышлять и позже.

– В конце статьи обнаружились некоторые странности и указывалось, что корреспондент газеты выехал в столицу для того, чтобы узнать истину о моем разрыве с нареченным. Это показалось мне странным, так как я знаю, что территории Железной Горы ныне закрыты для выезда, о чем я и сообщила лорду Давернетти. Когда старший следователь покинул нас, лорд Гордан вспомнил, что леди Гордан сегодня осведомлялась у него о том, кто стоит на страже у северных ворот. Таким образом, боюсь, что содействие корреспонденту, покинувшему Вестернадан, оказала, вероятно, леди Гордан.

Лорд Арнел быстро вошел в дом и, стремительно проходя мимо меня, легким движением руки прикоснулся к моей щеке, так быстро и невесомо, что ласка осталась почти не замеченной. Но только почти – дракон тут же извлек перчатку из кармана брюк и, натягивая ее на длинные пальцы, вошел в столовую.

– Это все ложь! – визгливо воскликнула леди Гордан.

Никого не заинтересовали ее слова, дракон лишь холодно спросил:

– Лорд Гордан, вы позволите?

И получил ответ:

– Учитывая, что речь идет о жизни моего сына – более чем.

– Нет! – снова леди Гордан. – Вы нарушаете закон! Вы не имеете права! Вы…

– По закону вы – собственность своего супруга, – отрезал, прерывая ее истерику, лорд Арнел. – Не сопротивляйтесь, иначе вам будет хуже.

В столовой разбилось что-то еще, и я поспешила туда, чтобы, войдя, узреть дивную картину – одной рукой, затянутой в перчатку, лорд Арнел удерживал леди Гордан за предплечье, второй, также облаченной в перчатку, прикасался к ее виску. Лицо лорда Арнела мне было видно лишь в профиль, но судя по тому, как дергались желваки на скулах дракона, можно было прийти к выводу, что дела вконец плохи.

– Мисс Ваерти, – не отрывая взгляда от чудовищно и жестоко допрашиваемой леди, произнес лорд Арнел, – насколько мне известно, у вас великолепная память.

– Не слишком, – была вынуждена признать я.

– В любом случае постарайтесь запомнить: «Pallentes nubilus conscientia», «Oblito dimisit», «Distorting sensus», «Dormite nomen, adfuerit». Переведете для доктора Эньо? Лорду Гордану-старшему потребуется врачебная помощь.

И не слишком бережно швырнув леди Гордан на стул, где та осела сломанной тряпичной куклой, ринулся к выходу.

Я бросилась следом с единственным вопросом:

– Лорд Арнел, вы…

Он остановился, сдергивая перчатки и вопросительно-сдержанно глядя на меня. А сдерживал он, я боюсь, ярость.

– Вы, – нервно сглотнула, – вы успеете?

Хотелось спросить: «Вы успеете спасти лорда Гордана?», однако подобный вопрос я задать не решилась. Но мне показалось, лорд Арнел понял, что именно я желала узнать. Один взгляд в мои глаза, и безоговорочное:

– Да.

За этим «да» скрывалось многое, но я была уверена, этот дракон превзойдет себя в очередной раз, чтобы сохранить того, о жизни которого я практически умоляла.

– Я буду ожидать новостей, – прошептала, тяжело дыша.

Горькая усмешка на красивых губах, разворот, шаг прямо с роскошного черно-серебристого ковра, который в честь гостей был вновь постелен на порог, и огромный черный дракон взмывает ввысь, затмевая свет звезд.

* * *

С тяжелым чувством я вернулась в столовую. Здесь миссис Эньо хлопотала у пытающейся изображать обморок леди Гордан, но она была единственной, кто преисполнился желанием позаботиться об этой весьма недостойной женщине.

– Мисс Ваерти, – доктор Эньо поднялся при моем появлении, – позвольте уточнить: безумие, нарушение зрительных функций, сонливость?

Я отрицательно покачала головой и, глядя на лорда Гордана-старшего, перечислила перевод тех заклинаний, что сообщил лорд Арнел:

– Затуманенное сознание, Ослепление, Искажение восприятия, Сон, Забвение.

Доктор Эньо тяжело опустился на стул.

– Простите?! – нервно вопросил лорд Гордан.

– Да как он узнал?! – в ярости воскликнула леди Гордан.

Ни я, ни доктор Эньо не обратили и малейшего внимания на ее негодование, мы оба напряженно думали.

– Вы уверены, что лорд Арнел определил все правильно? – задал лишь один вопрос доктор.

Мне пришлось кивнуть и пояснить:

– Лорд Арнел превосходно разбирается в заклинаниях человеческой магической школы, так что, боюсь, никакой ошибки быть не может.

И мы разом посмотрели на лорда Гордана-старшего. Что ж, я старалась, я искренне старалась, чтобы данный ужин прошел безупречно, я повторила все то, что вбивалось в мою тогда еще вовсе не склонную к науке голову с одиннадцати лет, я идеально ответила на все вопросы придирчивой леди Гордан, я не провалилась и могла бы с легкостью прямо сейчас сдать экзамен по домоведению, но… видимо, судьба у меня такая, крайне особенная.

– Я не справлюсь сам, – признался доктор Эньо, – слишком много всего наложено на лорда Гордана и, вероятнее всего, накладывалось достаточно длительное время, постепенно и незаметно. Это невозможно ликвидировать.

Удивительно, но леди Гордан даже кивнула, невольно подтвердив, что снять действительно невозможно. И это был крайне неосмотрительный жест с ее стороны – миссис Эньо соображала весьма быстро, а еще в ее ридикюле имелась сковорода, и миссис Эньо поистине обладала уникальным навыком мгновенного ее извлечения.

– Дорогая, не… – начал было доктор Эньо.

Но было поздно.

Звонкий удар, как обо что-то пустое, и леди Гордан сползла со стула на пол. Доктор Эньо закатил глаза, но все же удержался от упрека, видимо, догадываясь, что в этом случае отважная и суровая северянка опустит сковороду уже на его слегка плешивую голову, а потому лишь страдальчески посмотрел на меня.

– Somnum! – заклинание сна окутало леди Гордан в тот же миг, погрузив в глубокий и вовсе не оздоровительный сон.

А нас с доктором Эньо – в глубокое уныние.

Наше уныние было весьма оправданно – лорд Гордан-старший, судя по словам лорда Арнела, пребывал более чем в плачевном состоянии, и… он также осознал это. Дракон, приблизившись ко мне, хотел было что-то сказать, но взгляд его скользнул по моей праздничной прическе, по васильковому платью, и стереотипы победили.

– Доктор Эньо, возможно, вы знаете кого-либо, к кому я мог бы обратиться с данной проблемой? – сдержанно спросил лорд Гордан.

Достойная сдержанность и достойное поведение для того, кто только что узнал, что фактически обречен. И осознание им полной обреченности лишь усилилось, когда вместо ответа на его вопрос доктор Эньо выразительно посмотрел на меня. Лорд Гордан-старший, следуя за его взглядом, тоже посмотрел на меня.

Удивительно, но, несмотря на наложенное заклятие, леди Гордан завозилась было под столом, и совершенно напрасно – миссис Эньо была начеку. Северянки всегда начеку, жизнь на севере трудна и полна опасностей, а потому учит быстро реагировать на любую угрозу.

Глухое «Бам», воцарившаяся после всего этого тишина, и мой вопрос к доктору Эньо:

– Вы сталкивались с чем-то подобным ранее?

– Да, – сухо ответил врач. – Сталкивался. При констатации смерти.

– Какой ужас… – проговорила потрясенная всем случившимся леди Давернетти.

Ее верная горничная стояла, закрывая свою госпожу от любой опасности, и, судя по положению, таковой опасностью Лиззи уверенно считала исключительно леди Гордан, и только ее.

– Да что же в этом проклятом городе происходит?! – не сдержавшись, воскликнула миссис Макстон.

Я понимала, что, кроме меня, ей никто не ответит, и поэтому тихо сообщила:

– То, о чем предупреждал лорд Гордан.

Посмотрела на отца Себастиана и нервно уточнила:

– Лорд Гордан-младший.

– Похоже, мой сын делился с вами многим, – заметил лорд Гордан-старший, но за надменностью и сдержанностью он не сумел скрыть существенную бледность.

Я же стояла, нервно теребя кольцо лорда Арнела, сокрытое под кружевом перчатки, и с содроганием думала о безумном и, на мой взгляд, абсолютно нездоровом желании дам Вестернадана женить всех драконов. Именно женить. Это могло бы показаться забавным, ведь в человеческом обществе обыкновенно стараются сбыть с рук девиц путем выдачи их замуж, здесь же упорное желание женить. И не просто так, а лишь на той, что сумеет контролировать своего супруга. Мне не хотелось верить, что все слова Себастиана о драконицах оказались правдой, но и игнорировать данную информацию и данную особенность Города Драконов становилось невозможно.

– Что ж, – произнес после нескольких минут молчания лорд Гордан-старший, – я полагаю, нам пора.

В этот момент миссис Эньо вновь взяла сковороду на изготовку, и я просто не могла не отметить очевидного факта:

– На леди Гордан заклинание сна. «Somnum» не мешает абсолютно никаким функциям организма, оно не препятствует кровотоку, не нарушает эмоционального фона, не блокирует течение флегмы, а следовательно, организму леди нет смысла с ним бороться как минимум около получаса. Но вот мы наблюдаем уже третье пробуждение… И мне крайне любопытно, по какой причине происходит подобное.

Лорд Гордан пошатнулся.

Это заставило нас с доктором Эньо обратить внимание на дракона, и мы отметили несколько странных и даже пугающих деталей – лорд Гордан не просто стал бледен, его бледность приобретала какой-то нездоровый желтоватый оттенок, лицо и шея же заметно ссыхались так, словно джентльмен потерял несколько фунтов веса прямо на наших глазах и за какие-нибудь считаные минуты. Более того – ситуация определенно продолжала усугубляться.

– Tempus! – мой крик прозвучал почти оглушительно, а действие заклинания было направлено вовсе не на лорда Гордана, а на его все еще лежащую под столом супругу.

Доктор Эньо, приготовивший то же заклинание, но собирающийся использовать его на самом лорде Гордане, чтобы стабилизировать тяжелое состояние больного, приспустил очки, потрясенно глядя то на меня, то на дракона, стремительно теряющего бледность.

– Как вы догадались? – изумленно вопросил доктор.

– Просто логика. – От ужаса я еле могла говорить, это был какой-то ставший явью кошмарный сон, и я даже дышала с трудом.

И я не просто дышала с трудом, я задыхалась. Я не хотела верить! Я только что видела это собственными глазами, но я не хотела верить! Я не хотела даже думать об этом. Я не хотела понимать и принимать такую действительность. Я чувствовала, что падаю… куда-то в пропасть или на самое дно черной топи… Что это за город? Что за правила? Что за бесчеловечность? Что за… Что все это значит, черт возьми?!

– Чаю, мисс Ваерти? – осторожно спросила миссис Макстон.

И я осознала, что сижу на полу, держась за сиденье стула в попытке не упасть окончательно, и каждый вдох дается мне с огромным трудом.

– Да, благодарю вас, – прошептала, приходя в себя, – мятный, с вербеной, если вас не затруднит.