Глава 7. «Тишина»

Дверь немного отворилась, и нам навстречу вышла женщина лет пятидесяти на вид. Она была рассержена из-за столь раннего визита, но, не смотря на это, производила впечатление доброго человека. Волосы у нее длинные и заплетены в косу, опрятно уложенную чуть ниже затылка. Интересно то, что я не заметила ни одного седого волоска, они так и бросались в глаза насыщено-черным цветом. Несмотря на свой уже солидный возраст, она была удивительно хороша собой: статная, с белой кожей, что совершенно не похожая на деревенскую женщину, привыкшую к сельским хлопотам. Глаза у нее бездонные, пожалуй, я видела такие только у Клавы. Смотришь в них, и чувствуешь, что этому человеку можно доверять, наверно, поэтому она стала подругой Клавдии.

Женщина была крайне удивлена, увидев нас. Ее гнев мгновенно растворился, повис в воздухе. После минутной паузы женщина едва смогла вымолвить:

– Клава, неужели это ты? Как ты? Я уж не думала, что свидимся еще, – едва сдерживая эмоции, произнесла женщина.

– Дарья Матвеевна, – Клава едва смогла выговорить ее имя, слезы подкатывали к глазам.

Женщины обнялись, было абсолютно ясно, что они не виделись долгое время. Странно, что заставило их так долго находиться в разлуке? Я же чувствую, что они очень близки, может, они были в ссоре? Нет, не похоже, чтобы это было так, они слишком рады друг друга видеть. Наверно, какие-то весьма серьезные обстоятельства заставили разлучиться таких близких людей.

Дом Дарьи Матвеевны был такой уютный и теплый, в нем пахло козьим молоком и хлебом. Так хотелось лечь и уснуть, окунувшись в эту обстановку спокойствия и деревенской тишины. Это ночное приключение отняло у меня все силы, поэтому, как только я опустилась в маленькое мягкое кресло, мне стало понятно – как же я на самом деле устала. Женщины уселись на диване рядом со мной и начали свою неторопливую беседу. У меня же слипались глаза, но прикладывая остатки своих сил, я пыталась делать вид, что участвую в их разговоре.

– Клава, где же ты была все это время, я уж думала, что в живых тебя уже не увижу? – взволнованно начала Дарья Матвеевна.

– Мне пришлось переехать. После той истории у меня не было выбора, – усталым голосом отвечала ей Клава.

– Куда же? Как Петя?

– Нет его, уже десять лет прошло, Дашенька, – Клава тяжело вздохнула.

– Так, получается, все зря было? Ты себе всю жизнь сломала, и ничего не вышло… – Дарья Матвеевна опустила взгляд, но ни одной слезинки не показалось на ее глазах, хотя было видно, что эта новость была для нее шокирующей. Она предстала передо мной как сильная волевая женщина. Да, ее характеру можно было только позавидовать.

– Можно и так сказать, – продолжила Клава, – да и еще тут такое дело, понимаешь, мы в бегах, – было видно, как это сообщение удивило Дарью Матвеевну.

– Как же это? Кто же это? Откуда? – послышались взволнованные вопросы.

Но я уже едва не понимала происходящего, звуки сливались воедино. Последние силы оставляли меня, и перед глазами начали всплывать картинки прошедшей ночи. Я будто снова переживала все, нечто новое и непонятное для меня. Оглушающая тишина, такого отсутствия звука мне не приходилось ощущать. Мой разум снова окунулся в сонливую негу, но как приятно было ее чувствовать.

Раньше каждый сон был подобен испытанию, и с каждым погружением оно становилось все тяжелее. Здесь же все по-другому, воздух наполнял меня, и так легко-легко становилось на душе, словно я бабочка с огромными крыльями. Непередаваемое чувство, вокруг зеленые холмы, один выше другого. Если присмотреться, можно увидеть небольшие каменные глыбы, они будто спрятались под зеленым травяным одеялом. А под ними что-то звенит и переливается. Что же это? Где-то внизу бежал ручей, прозрачный и такой резвый, что возникало впечатление, что ему все нипочем. Как странно, вроде камни такие мощные, твердые, что может сломить их? Какую силу нужно приложить, чтобы сдвинуть их с места? А ручеек такой маленький, но все же сумел проложить себе тропинку сквозь каменные преграды, сделав их круглыми и гладкими. Получается, если чего-то очень сильно захотеть, то, невзирая на то, маленький ты или огромный, возможно преодолеть любые камни, какими большими они не были.

Как бы мне хотелось узнать хоть что-нибудь о себе и о своей жизни вне больницы. Мои размышления придают мне силы и дарят надежду. Просто необходимо еще подождать. Теперь я на свободе, и ничего не мешает мне найти ответы на вопросы, поставленные судьбой. Интересно, кто такой Петя? И почему жизнь Клавы «испорчена»? Почему она переехала из своего дома и оставила друзей? Теперь мне кажется, что я совсем не знала Клаву. Так как детей у нее не было, возможно, это ее муж, она говорила, что он умер. Здесь, кажется, все сходится, но что-то тут еще, и это куда серьезнее, чем просто болезнь. Зачем ей понадобилось ехать куда-то, даже не сказав ничего Дарье Матвеевне? Друзья должны помогать друг другу в беде. Я ничего не поняла из их разговора, но верю, что они смогут помочь мне.

Как же тут хорошо, я чувствую такой прилив сил, что, кажется, могу облететь целый мир и даже не утомиться. Это потрясающе! Впереди скалистый утес, что там на вершине? Яркий свет манил меня издалека, будто маяк в кромешной тьме. Неизвестно почему, но я не могла оторвать от него глаз, словно неведомая сила вела меня к нему. Даже потрясающий зеленый рай померк перед его божественным свечением. Я уже не чувствовала своих крыльев, мне казалось будто я плыву, а не лечу. Свет приближался все ближе, в его очертании угадывалась человеческая фигура с крыльями. Такого я никогда не видела: человек в белых одеждах, с большими крыльями, от него исходил такой свет, что он покрывал всю землю теплом. Заметив меня, он приблизился и положил ладонь на мою голову. Волна тепла пронзила мое тело, и на душе стало так светло и радостно, будто я дома. «Кто же ты?» – спросила я. Но человек с крыльями ничего не ответил, лишь улыбнулся, поцеловал меня в лоб и, взмахнув крыльями, улетел высоко в небо, так далеко, что я больше не могла его видеть. Я была невообразимо счастлива, сложно описать то чувство, с которым я провожала его в облака. Кто бы мог подумать, я счастлива! Постепенно кровь начала наполнять мои руки и ноги, этот запах козьего молока… Ну вот, кажется, я снова на земле.

В окошко маленькой комнатки пробивалось палящее летнее солнце. Легкие цветные занавески пытались уберечь меня от зноя, но солнечные лучи настырно прорывались внутрь и красным узорчатым рисунком отпечатывались на деревянном полу. Я спустила ноги с постели с мыслями о том, какая же она была мягкая, душистая и с нее не хотелось подниматься. Никаких головных болей и тошноты, я наверно в раю. Через ступни чувствовалась легкая теплота деревянного пола, нагретого солнышком. С радостными мыслями я стала осматривать комнатку.

Рядом с моей кроватью находился стол, на котором стоял букет с цветами, похожими на те, что я видела у крыльца. Они источали невероятный аромат, даже поверить сложно в то, что на моем столе живые цветы! Раньше я видела их только на картинках, а теперь они стоят так близко, что я могу дотронуться до их нежных лепестков. Все стены были увешаны старыми фотографиями, на которых были изображены какие-то люди, совершенно не знакомые мне. Они будто рассказывали о своей жизни. Среди неизвестных лиц я разглядела Дарью Матвеевну в молодости: она была потрясающе красива, совсем не удивительно, что она так прекрасно сейчас выглядит. У нее на руках сидела маленькая девочка с пышными бантами на голове. Было видно, что они очень счастливы вместе. Возможно, это ее дочь? Она так нежно обнимает ее, хотя девочка совсем на нее не похожа. А вот снова эта девочка, но уже постарше, но как она изменилась, серьезная такая стала. Взгляд у нее какой-то тяжелый, давящий, точно задумала недоброе. У меня даже мурашки побежали от ее взгляда. А вот она же, но в детстве с мамой, они играют в мяч. Интересно, а у меня есть подобные фотографии, наверняка я когда-то также играла в мяч.

Мама, какое чужое слово для меня. Возникает чувство, что я никогда никого так не называла, или просто отвыкла за все эти годы заточения в больнице. Но почему мама не приходила ко мне? Клава о ней ничего не знает. Кстати, а где Клавдия? Где Дарья Матвеевна? Наверно я довольно долго спала, так как солнце близится к закату.

Я вышла из комнатки, в которой спала, и оказалась в гостиной. В центре комнаты стоял большой круглый стол, окруженный милыми стульчиками, прямо как в сказке о Белоснежке. Осмотревшись, я никого не нашла, но заметила впереди открытую дверь, ведущую в кухню, за которой кто-то шумел. Дарья Матвеевна хлопотала у плиты, увидев меня, она мило улыбнулась.

– Проснулась, спящая царевна? – заметила меня Дарья Матвеевна.

– Кажется, да. А где Клава? – потирая глаза, спросила я.

– Давай мы сначала поужинаем с тобой, а потом я тебе все расскажу, – заторопилась она, усаживая меня за стол.

– Как? Она ушла? Она бросила меня? – тревожно спросила я, будто вся жизнь пронеслась перед моими глазами.

Ах, это чувство, когда тебя бросает лучший друг, у меня больше никого в этом застенном мире нет. Мне стало страшно, и сердце сжалось от тоски. Наверно она решила исправить свою «испорченную» жизнь и бросила меня здесь. А что если «ужасные» найдут меня и снова будут делать уколы? Я упала на пол, обняла колени руками и горько заплакала. Дарья Матвеевна никак не ожидала такой реакции, поэтому вид у нее сделался растерянный. Она подошла и опустилась на пол, обняв меня своими крепкими руками. В ее объятьях стало немного спокойнее, но сама мысль о предательстве лучшего друга ранила сердце снова и снова, я никак не могла успокоиться.

– Она ушла, но тебя не бросала, потому что слишком сильно тебя любит, – объяснила Дарья Матвеевна, пытаясь меня успокоить. – Не бойся, пожалуйста, я не причиню тебе вреда. Здесь никто не обидит, поверь. Сейчас мы встанем с пола и сядем кушать. Я тебе пирогов напекла с вареньем, ты таких, наверно, с роду не ела, посмотри, какие они румяные.

Она указала на стопку спелых пирогов на столе, которые выглядели и правда очень аппетитно, видимо, только из печи. От них до сих пор исходит белый дымок пара, а аромат… А ведь я никогда не пробовала такого. От одного взгляда на пирожки у меня заурчал живот, и стало ужасно стыдно. Просто со вчерашнего вечера я ничего не ела. Взгляд Дарьи Матвеевны такой же добрый как у Клавы, наверно, ей можно верить. Клава не оставила бы меня кому попало, тем более, если это ее лучшая подруга. Стало быть, она доверяет ей как самой себе. Я немного успокоилась и села за стол. Не успев опуститься на стул, моя рука тут же потянулась за пирожками. Я ела и никак не могла остановиться, мне кажется, в жизни никогда так не хотела есть. Какая вкуснятина! Дарья Матвеевна смотрела на меня с умилением и молчала. Казалось странным, что она так спокойно может сидеть рядом с такой вкуснотищей.

– А почему вы не едите? – удивленно спросила я.

– Да сыта уже, – ответила Дарья Матвеевна, пододвигая ко мне вторую тарелку с пирогами.

– А вы расскажете мне о том, куда ушла Клава?

– Конечно, нам с тобой многое предстоит обсудить, поэтому кушай, набирайся сил. Хватит уже себя голодом истязать.

За окошком приближался закат, и облака окрасились в бордовый цвет, переливаясь в лучах заходящего солнца. Это было потрясающе красиво, пожалуй, только во сне я могла любоваться подобным. А теперь вот оно все передо мной! Да еще эти пирожки… О чем еще мечтать? Буквально два дня назад о таком я не могла даже подумать, а теперь все это реальность, окружающая меня. Сложно поверить, что я не сплю. Нет, это не сон. Это точно не сон! Клава, где же ты? Как бы мне хотелось поделиться с ней своими эмоциями, своим счастьем. Где она теперь? Все ли с ней в порядке? Надеюсь, Дарья Матвеевна мне все расскажет. У меня к ней огромная бездна вопросов.