О, чудо! Я лечу. Наверно, это прозвучит странно, но под моими ногами ничего нет, совсем ничего, и над головой тоже. Что же это? Почему я ничего не вижу, даже себя… Где я? Как это возможно? Ты вроде ощущаешь себя в пространстве, но не видишь ничего, не можешь дотронуться до себя, словно у тебя нет тела, но есть разум. Но ведь если ты и есть разум, то этот разум должен находиться хоть в чем-нибудь. А со мной все иначе, кто-то стер окружающую меня реальность, и осталась только всепоглощающая тьма и разум.
Какое странное чувство, подобного раньше со мной не происходило. Если я не вижу себя и не ощущаю, получается – меня нет. Но постойте, а кто же, по-вашему, думает об этом? Надо проснуться, срочно проснуться. Я сейчас себя ущипну и сразу проснусь. Раньше это всегда выручало меня, когда я попадала в страшные миры. Но как же мне себя ущипнуть, если меня просто нет?! Так, спокойно, рано или поздно это состояние невесомой неопределенности должно закончиться. Это же просто очередной сон. Или нет…
А может я умерла, и это моя душа. Может, я сейчас чувствую свою душу? Это состояние начинает мне надоедать. Как ужасно, когда ты не можешь ничего делать, только размышлять. Но если посмотреть на ситуацию с другой стороны, можно занять себя размышлениями.
За свою короткую жизнь я видела очень мало. Все, что я знаю о мире, содержится на картинках в той книжке на столе. Мой мир ограничивается небольшим набором вещей: стол, стул, книга, лампочка, дверь, кровать, шкаф с моей одеждой, карандаш и стопка бумаги. В состоянии, когда ты ничто, разум начинает просыпаться и работать иначе, все начинаешь переосмысливать, анализировать.
Однажды Клавдия указала мне на стол и сказала: «Это стол». Раньше мне и в голову не приходило, почему стол есть стол и зачем он? Своеобразное чудище на четырех ногах, божество. Люди преклоняются перед столом, что бы они за ним не делали, сами того не понимая. Даже я, когда рисую свои сны, склоняю голову перед его величеством. Еда, мои рисунки, вещи, лекарства – все доверяют ему, а он величественно принимает дары и снисходительно позволяет ими пользоваться. Никак не устоять перед его величием, он точно священный алтарь, благословляющий мои работы. Видимо, поэтому Клава с такой заботой и трепетом его протирает, приводя гладкую поверхность в блистающий божественный вид.
Стул – верный слуга стола. Он сопровождает господина в течение всей его жизни. Он встречает людей, которые желают поклониться его величеству, и помогает им принять должный вид для поклонения. Представляю, как трудно склоняться перед столом без его помощи. Интересно, каково быть стулом? Наверно, это крайне унизительно. Если представить себе одиноко стоящий стул, скорее всего на него сядут для того, чтобы посидеть. Ничего не скажешь, у стула достойная роль – он необходим, поэтому приходится терпеть то, чем протирают его люди. Как это ужасно. Но еще ужаснее ситуация, когда стул стоит рядом со столом. Цель человека: использовать, прежде всего, стол, а не стул. Казалось бы, пусть себе пользуется, однако, он берет стул и придвигает его к столу. Получается, вниманием пользуется его величество стол, а стул терпит лишения во имя неизбежности. Как это несправедливо. В такие моменты хочется взять стул и обнять его за спинку. Это не справедливо, конечно, но жизнь сурова даже по отношению к вещам. Всегда найдется что-то, что окажется выше тебя по каким-то необъяснимым причинам, они могут быть необъективны, несправедливы, но скорее всего все это для чего-то нужно. Я уверена, что все в мире, даже таком крохотном как у меня, находится в балансе. Если бы люди использовали только стул, пожалуй, он бы и не понимал своего счастья, ведь ему не с чем сравнивать. Ведь как здорово, когда нужен именно ты, такой как есть. А если вдруг тебя используют не потому, что ты необходим, а потому что необходим кто-то еще, это уже неприятно. Эта несправедливость нужна, чтобы понять, что такое счастье. Все просто – это отсутствие негативных эмоций. Когда они есть, мы ощущаем, что мы несчастны, а когда их нет, мы начинаем чувствовать себя счастливыми. Одно плохо, счастье так мимолетно, что спустя некоторое время ты перестаешь его понимать, в такие моменты на выручку снова приходят негатив и неприятности.
Как странно, получается, счастье есть всегда, просто не всегда мы его можем чувствовать. Я счастливый человек – как же это замечательно!
Вдруг вспомнилась моя книга с красочными картинками. Как странно, такая маленькая вещь, ее можно взять в руку, поднять, открыть, закрыть, можно с ней делать все что угодно, но при этом ты даже представить себе не можешь, что в этой книжке заключена огромная сила, которая влияет на наш разум, чувства и мысли. Сколько раз я перелистывала свою книжку с картинками и приходила в такой восторг от того, что познаю что-то новое, не знакомое для меня раньше. Я открываю ее, а там совсем другой мир, который пока еще неизвестен и непонятен, но прочитывая страницу за страницей, ты с головой погружаешься в него и живешь им. Это нечто похожее на сон, он захватывает тебя, и ты с интересом вдумываешься, вглядываешься, представляешь. Тот мир, который окружал тебя до этого, просто исчез и появился новый, именно тот, что в твоих руках. Он заставляет тебя смеяться, плакать, злиться, да разве возможно передать тот водоворот эмоций, в который попадает разум, погруженный в этот мир. Но по своей природе это материальная вещь, которая состоит из бумаги, чернил, ниток и прочих безделиц, а какая в ней сила. Книга похожа на космос. Я видела его на картинках – он бесконечен. Земля в нем маленькая песчинка, она состоит из простых вещей, но вместе они соединены в огромнейший мир. Даже смешно, а я думала, просто книжка с картинками. Отдельный листок, отдельная нить, капля чернил – все они соединены в целое, маленький и одновременно большой мир, всеобъемлющий, всепоглощающий, великий.
В полной тьме особенно ясен мой разум. Тьма – это отсутствие света, но в моем сознании почему-то невероятно светло. Тогда что есть свет? Я вспомнила ту ненавистную лампочку, которая так сильно обожгла мою руку, что след от ожога каждый день напоминал мне о ней. Этот «свет» озаряет мою комнату всякий раз, когда я включаю свое «электрическое солнце», но не давал мне столько света, сколько я ощущаю сейчас. Этот свет проливается незаметно для окружающих, его я могу почувствовать только сейчас, когда у меня нет других органов чувств. Он рождается с каждой новой мыслью и разгорается ярче с каждым рассуждением, озаряя все сильнее мой разум. Как это чудесно! Мне так хорошо от этой мысли, ведь она вселяет спокойствие. Получается, что я счастлива, внутри меня свет, поэтому то, что волновало меня вначале, полная ерунда.
Кажется, я начинаю чувствовать, будто тело появляется снова. Ах, чудный сон, неужели я скоро проснусь…
Кажется, реальность снова окружает меня. Ох, как кружится голова. У меня все плывет перед глазами. Нужно попытаться встать с кровати, но у меня не выходит, ноги совсем не хотят слушаться. Слабость угнетала любое проявление деятельности, поэтому сегодня тело не слушается меня, видимо, придется лежать весь день.
Как это скверно, а мне так хотелось порисовать. Этот сон прошлой ночью, эта невесомость, точно повернула мой разум в другую сторону. Я столько могу сейчас нарисовать… Стоп. А где мой стол? Где он? Я начала искать глазами привычную обстановку, но вместо нее увидела мольберт, рядом с которым стояла маленькая девочка. На вид ей было лет восемь, а может и немного меньше. У нее красивые длинные темные волосы, которые волнами спускались до самого пояса. Она рисовала так замечательно, что каждый штрих волновал, завораживал. А ведь эта девочка настоящий мастер. Какие необычные картины выходят из-под ее кисти. Как странно, неужели «ужасные люди» решили подарить мне соседку? Я хотела подойти к ней, но мои ноги все еще не слушались меня. Я сделала усилие и с грохотом рухнула на пол. Девочка так испугалась, что ее маленькая ручонка вздрогнула, и на прекрасном рисунке появилась огромная клякса. Это пятно, как огромный паук начало сползать вниз по рисунку и поглощать труды юной художницы. Она обернулась в сторону своей работы и, увидев ужасного монстра, закрыла лицо руками и горько заплакала.
Мне стало жаль ее работу, поэтому я сделала титаническое усилие над собой и встала на ноги. Неторопливо и осторожно я подошла к ней и положила руку на ее хрупкое плечико.
– Извини меня, я не хотела тебя напугать, – тихо произнесла я. Девочка подняла голову и посмотрела на меня.
– Я думала, что здесь никого нет, – ответила девчушка почти шепотом.
– Как ты попала сюда?
– Я не помню. Но мне кажется, что живу здесь с рождения.
Я вдруг обратила внимание на ее глаза. Они были синие-синие, даже мурашки побежали по всему телу, кажется, мое тело начинает просыпаться понемногу. Я смотрю в ее глаза, и мне кажется, что они проникают в меня, сливаясь со мной в единое целое. Меня будто холодным потом прошибло. Я схватила себя за хвост и потянула его к носу, чтобы посмотреть на свои волосы. Они были длинные и темные, прямо как у этой девочки, а она спокойно стояла рядом со мной и удивленно наблюдала за моей паникой.
– Дай мне свою руку, – крикнула в ужасе я. Девочка покорно протянула хрупкую ладошку, испачканную гуашью. Мне стало страшно, нужно было проверить, действительно ли я это она, а она это я? Я протянула свою ладонь навстречу ее маленьким пальчикам. Странно, вроде по размеру они отличаются, хотя бы потому, что она младше меня. Капелька холодного пота скатилась с моего лба. Мы с особым любопытством разглядывали линии на наших ладонях. Девочка была удивлена и увлечена моим необычным поведением. Она охотно изучала мои движения и повторяла их, будто маленькая капризная обезьянка. Было очевидно, что руки у нас одинаковые. Лицо, глаза, волосы – это я! От ужаса, охватившего меня в этот момент, ноги стали ватными. Я не выдержала и села на колючий пол.
Девочка была обеспокоена моим состоянием, она подошла ближе и обняла меня своими маленькими чумазыми ручками. От этого мне стало очень хорошо, будто меня выпустили из клетки. Раньше меня никто никогда не обнимал.
– Ты расстроилась из-за того, что мы похожи? – наивно спросила она.
– Понимаешь, ты – это я, – пояснила я и посмотрела на удивленное выражение лица девочки.
– Такого не бывает, – капризно ответила она и нахмурила брови.
– Как оказалось, бывает. Как ты попала сюда? Откуда этот мольберт?
– Мольберт привезли мне вчера. А здесь я живу с тех пор, как себя помню. А вот ты зачем ворвалась ко мне?
Я очень сильно удивилась такому ответу. Мне хотелась запротестовать, рассказав, что я тоже живу здесь, что вот на этой кровати я сплю. Но только я хотела указать на нее, как вдруг поняла, что моей кровати нет. Что же происходит? Я попятилась к стене и уперлась спиной в угол. Девочка продолжала удивленно и одновременно сочувственно смотреть на меня. Мне показалось, что я начинаю сходить с ума. Этого не может быть. Видимо я сплю…
Надо все вспомнить. Я заснула, мне снился сон, о том, что меня нет, а потом я проснулась и увидела эту девочку. Каким знакомым мне кажется ее рисунок. Она – это я, в этом не может быть сомнений. А этот рисунок? Я же видела этот рисунок в своих снах! Тогда просто я не рассматривала все так подробно. Значит, я все-таки сплю. Я выдохнула с облегчением и вытерла пот со лба. Получается, что проснувшись, я оказалась во сне. Это какой-то замкнутый круг, точно из иллюзии я попала в свою память. Интересно, эта девочка помнит, как я приходила к ней в прошлый раз? Моя память очень слаба, что я даже не помню, как меня зовут, даже эту девочку мне удалось вспомнить с большим трудом.
– Ты помнишь меня? – решилась спросить я.
– Ты всегда появляешься очень неожиданно и портишь мои рисунки, – она сердито посмотрела на свою испорченную работу и отвернулась.
О проекте
О подписке