Я насторожилась. Так, с лёгкой руки мамы, меня звали только в детстве. Я резко обернулась и увидела Варьку. Когда-то мы жили вместе в коммуналке и были самыми закадычными подругами.

– Варенька, милая, какая же ты шикарная, – взглянув на даму в мехах, прошептала я.

– Глупости. Помнишь, как говорил дедушка? «Тряпки – это ерунда, главное – душа», – заключив меня в жаркие норковые объятия, пробасила Варька. – Дай-ка погляжу на тебя.

Варька слегка отстранилась и заглянула мне в лицо. Огромный голубой камень на её перстне отразил солнечный луч, пробившийся сквозь стеклянную крышу ГУМа, и я почувствовала запах дорогих духов.

– Наконец-то встретились. Самое время пойти в ресторан и вспомнить нашу коммуналочку.

– Варь, я бы с радостью, но мужу подарок надо купить.

– Поговорим, потом купим. Сначала мы, Мариночка, потом мужики, – взяв меня под руку, безапелляционно заключила Варька.

То и дело поглядывая на неё, я пошла рядом.

«Бывают же чудеса! Оказаться в одном месте в один и тот же момент через двадцать три года разлуки. Я же могла пойти по другой линии, задержаться в отделе косметики, наконец, могла бы поехать в другой магазин. Наверное, это судьба», – думала я, любуясь идущей рядом женщиной, пришедшей из детства.

Не переставая говорить, Варька вывела меня из ГУМа, подвела к золотистому джипу и, распахнув двери машины, села за руль.

– Едем кутить, – сказала она.

Неожиданна, как в детстве, по-прежнему энергична. Наверное, в её голове крутится куча шальных мыслей и планов.

Машина плавно тронулась, и, глядя перед собой, Варька заметила:

– Про себя можешь не рассказывать. Я на тебя в ГУМе поглядела, мне всё ясно. Живёшь на зарплату, имеешь небольшие подработки. Недавно премию получила. Или что-то подобное. Хочешь потратить с толком, благоверного порадовать. О себе вспоминаешь по остаточному принципу. Муж – какой-нибудь занудливый очкарик, поражающий тебя своей начитанностью.

– Откуда ты знаешь? – с трепетным ужасом спросила я.

– Что, угадала?

Варька закурила и, сделав загадочное лицо, пропела:

– Просто я работаю волшебником, волшеб-ни-ком… – Засмеялась и добавила: – На современном языке моя нынешняя профессия – психотерапевт по проблемам постстрессовых расстройств и кризисных состояний. Вот так-то, Мариш. У тебя нет подобных проблем?

– Слава Богу!

– Вот и хорошо. Однако, как показывает мой опыт, всё до поры до времени. Авось пригожусь. – Варька на минуту задумалась. – Я ведь чувствовала, что сегодня должно что-то произойти, какая-то светлая встреча. Веришь? С утра эта мысль крутилась.

– Варь, как в сказке. Даже зажмуриться хочется.

– А ты зажмурься. Глядишь, улыбнёшься. – Варька повернулась ко мне и добавила: – Понимаешь, Мариш, ты сейчас такая скукоженная, что прежняя Марго пропала. Пойми правильно. Марго хотя и была мягкой и нежной девочкой, но имела характер и на меня оказывала влияние. Теперь ты какая-то подчинённая. Не знаю, чему больше – может, трудностям, а может, мужу.

Утопая в облаке диковинных запахов, я кивала в ответ.

– Скоро Новый год, – продолжала Варька. – Неизвестно, когда ещё встретимся.

Я опять кивнула.

– Поэтому для начала поедем на Ленинский проспект.

– Почему на Ленинский?

– Рекламу не смотришь, – улыбнулась Варька.

Мы подъехали к большому зданию и вышли из машины. Перед нами сверкала вывеска магазина «Меха». Варька направилась к входу, я засеменила за ней. Внешний вид Варьки тут же привлёк внимание продавцов, и в мгновение ока перед нами появились два молодых человека. На их лицах сияло такое радушие, что я решила, они уже с Варькой встречались.

«Два молодца из ларца», – мелькнула мысль.

– Добрый вечер, мальчики, – улыбнулась Варька. – Эту достойную женщину нужно одеть во что-то приличное.

Она показала на меня, и голубой камень на перстне блеснул, словно соглашаясь с её словами. Два «молодца» развернулись в мою сторону и понимающе закивали.

– Думаю, надо взглянуть на песцовые полушубки, – предложил один из продавцов.

– Согласна, – сказала Варька.

– Песец подчёркнёт миниатюрность фигуры вашей подруги, – заметил второй «молодец».

Оцепенев, я глядела на Варьку и неестественно улыбалась. Спустя пару минут меня превратили в манекен, на который накидывали то одну, то другую шубку. Варька обсуждала с продавцами достоинства меха, а я выступала в роли Золушки, готовящейся к балу. От всего происходящего мои глаза распахнулись, губы приоткрылись, на щеках заиграл румянец.

– Вот так-то лучше, красавица, – пробасила Варька. – А ведь действительно хорошенькая. Правда, мальчики?

Продавцы кивнули и восхищённо развели руками – дескать, нет слов. Это был тот жест, который обычно ставит точку при подобных покупках. В руках у Варьки появилась золотая карточка VISA, и я почувствовала лёгкий толчок в спину.

– Пойди подыши свежим воздухом, – приказала Варька.

Стоя в новой шубе перед магазином, я смотрела на отражение в витрине и испытывала настоящую, глубокую радость. Варька вышла минут через десять и распахнула дверцу машины.

– Пожалуйте, в карету, мадам.

Мои глаза наполнились слезами и, уткнувшись Варьке в грудь, я заплакала. Варька гладила меня по песцовому плечу и ласково шептала:

– Бедная моя. Побаловали немного, и раскисла.

– Варь, ну что за жизнь? Женщиной себя не чувствуешь, – всхлипывая, пробормотала я.

– Ладно-ладно. Хватит жаловаться и лить слёзы. Весь мех отсыреет. – Она улыбнулась и вытерла мне нос, как маленькой девочке. – А что касается того, что женщиной себя не чувствуешь, это ты брось. Очень даже чувствуешь – меня не обманешь. Ласки тебе не хватает, а может, любви. Это наш крест. Семью на себе тянем. При этом умудряемся оставаться женственными. Хватит реветь!

– Не знаю, чего я разревелась, – всхлипнула я. – Может, от счастья, может, от обиды.

– Тебе и знать нечего. Поплакала, сняла напряжение – и забыла. Теперь высморкайся и улыбнись.

Варька завела машину и выехала на Ленинский проспект.

– Едем в ресторан?

– Что-то не хочется, – ответила я. – Слишком много впечатлений. Мне бы домой.

– Домой так домой. Нечего психику перегружать, – отозвалась Варька, включая скорость.

Пару минут мы ехали молча. Я приходила в себя, Варька о чём-то размышляла.

– Варь, расскажи мне о себе. Где пропадала столько лет?

– Этот рассказ оставим на другой раз. Теперь слушаю адрес.

Оставшуюся часть пути я рассказывала, какой хороший человек Олег Александрович, какое удовлетворение я получаю от своей работы, какие замечательные ребята учатся в нашем лицее. Варька время от времени косилась в мою сторону и, казалось, видела меня насквозь. Её взгляд всё больше теплел, на губах появилась мягкая улыбка.

– Слушая тебя, вспомнила другие разговоры.

Варька крутанула руль, и машина въехала в Лялин переулок.

– Будь уверена, вследствие моей профессиональной деятельности погружаться в чужую жизнь приходится часто. Так вот. С одной стороны, твоя жизнь типична, с другой, ясно – ты её лакируешь.

Машина остановилась около моего дома.

– Зайдёшь ко мне?

– Не зайду. Думаю, встретимся в ближайшее время. Тогда и поговорим по душам.

Я потянулась к Варьке:

– Спасибо! За всё. Счастья тебе.

– Ладно. Постараюсь кусочек оторвать, – улыбнулась Варька и тут же добавила: – Не забудь сказать благоверному, что встретила подругу детства. А то… Знаю я этих мужчин…

Варька вышла из машины и достала с заднего сиденья два пакета: один – с моим старым пальто, другой – с бархатной коробочкой. Протянув их мне, она опять улыбнулась:

– В коробке – пустячок для мужа.

– Ну зачем?

– Обожаю выбирать подарки. Жаль, не приходится их дарить собственным детям и мужу.

– Почему? – удивилась я.

– За неимением таковых. Так что не обессудь – на твоём муже попрактиковалась.

– Варь, ты удивительная!

– Не идеализируй никого, и меня в том числе.

Поцеловав Варьку, я направилась к подъезду.

– Если захочешь увидеться, позвони, – крикнула она вслед. – В шубе – моя визитная карточка.

Варька помахала мне, и машина тронулась. Я вошла в подъезд и, всё ещё находясь под впечатлением встречи, вознеслась на четвёртый этаж.

Дверь открыл Олег Александрович. Посмотрел на шубу и грозно спросил:

– Как это понимать?

– Нравится?

– Ты что, за дурака меня принимаешь?

По лицу его пошли красные пятна.

– Не понимаю, что ты взбеленился. Шуба – Варькин подарок. Помнишь, я рассказывала о подруге, с которой жила в коммуналке?

Праздничное настроение улетучилось, и я почувствовала, что моё объяснение нелепо. Олег Александрович развернулся и удалился в комнату, закрыв за собой дверь.

«Ну и пожалуйста. Бесись на здоровье», – подумала я, повесила шубу и пошла на кухню. Готовя ужин, я вспоминала сегодняшний день. И вдруг почувствовала пронзительный взгляд. Обернувшись, я увидела разъярённое лицо Олега Александровича.

– Можешь ничего не говорить, – прошипел он. – Всё на лице написано.

– Что написано?

– Раскаяние наблудившей женщины.

– Олег, что ты говоришь?! Хочешь, позвони Варьке. В кармане шубы – её визитка.

Я бросилась к вешалке.

– Не сомневаюсь, – с ненавистью сказал Олег. – Ты со своим любовником продумала всё до мелочей.

Он взглянул на пакет и, брезгливо взяв в руки, вытащил оттуда бархатную коробочку. Там лежало коричневое портмоне. Мягкая кожа, тиснение, на уголках металлическая фурнитура – дорого и изысканно. Странно всхлипнув, Олег Александрович кинулся к вешалке и, сорвав дублёнку с крючка, бросил на меня презрительный взгляд.

– Ты куда?

– Пошла к чёрту! – прорычал он и хлопнул дверью.