5

Посещение бильярдной «Витязь» вошло в мой распорядок. Я больше не пользовался предложением Локтева сыграть за счет заведения и оплачивал свою игру. Приходилось тратиться на аренду костюма, но всякий раз, когда я надевал отглаженную сорочку с фирменной жилеткой и брюками, меня охватывало возбуждение. Вечерняя игра составляла приятный контраст моему будничному существованию. Дважды в неделю швейцар приветствовал меня у входа, и, если погода позволяла, мы с Альбертом останавливались поболтать. Переговорив с ним, я открывал дверь и проскальзывал в мир, где меня с нетерпением ждали.

Привет от Даши ко мне пришел через Альберта Бережного, но не от Димы. Полозов даже не знал, что его бывшая жена живет в Москве. Так что Даша позвонила мне в отель, и трубку взяла Мила, а, поскольку портье дружит с Мариной из бильярдной, она передала новость ей. Девочка не предвидела последствий, но Милу извиняет то, что она и не должна быть умной. Ум мешает женщине быть эмоциональным, вот она испытала на себе способность Даши притягивать всех людей без разбора.

Что не объясняло настойчивый интерес Даши Полозовой ко мне.

Скоро она явилась сама. Останавливает меня на выходе из отеля и заговаривает на правах старой знакомой. Чистая кожа, молодое сердце, прямо из-за рубежа. Джинсы порезаны, три полоски на кедах – не сказать, что тридцать пять. Черные волосы, подведенные глаза и пирсинг на ноздре. Похоже, она полностью восстановилась после развода.

– Привет, Даша! Ты после 25-ти забываешь стареть?

– А ты прям супергерой.

– А у тебя какая суперспособность?

– Тебе лучше знать. Говорил, что я восьмое чудо света.

– Раньше я был хорошим мальчиком.

– Вообще – лучшим.

Она обладала гипнотическим взглядом. Раз – и тебе больше не сорок, а вообще наплевать сколько тебе лет, ты молод и горяч и снова лучше всех. Она – выбор настоящего героя.

Ну неееет. Восстанавливать такие отношения мы не будем.

Забавно, когда тебя тобой интересуется хорошенькая женщина, но тут я не питал иллюзий. Бывшая жена Димы и после развода продолжала работать в ассоциации на должности менеджера. Она делает знак, что хочет со мной поговорить.

– Так ты позволишь мне зайти?

Откуда-то она прослышала о предложении от швейцарского клуба. Я поспорил сам с собой, угадаю или нет, и выиграл – она хотела ехать со мной.

Жена Полозова не отрицала, что она зарабатывает на жизнь не вполне законным способом. У нее в Германии подруги, и они все промышляли контрабандой. Я это знаю, потому что получал предложение войти в долю, но отверг.

– Раньше ты говорил, что у меня доброе сердце.

Узнав Дашу получше, я уже не настаивал на истинности этого высказывания. Она не расплачивалась за услуги деньгами, предпочитая одалживаться на правах близкой подруги или любовницы. Не имей я обязательств перед Полозовым, я бы высказал бы сомнение, что крошка Каролина – его дочь. Жаль, конечно. Он виноват так же, как жертвы землетрясения сами виноваты в своей гибели, потому что попали в землетрясение. Дашу можно приравнять к природным катаклизмам.

Я на миг отлучился в туалет, а когда вернулся, гостья уже сидела с ногами на моем диване. Бог весть, что она наболтала Миле, дабы проникнуть в мою спальню, разводить людей она умела мастерски.

– Чего ты хочешь? – предложил я, зная, что теперь она просто так не уйдет.

– Попить. Налей мне гранатового сока, это полезно для крови. Ты же знаешь, я все еще кормлю грудью. При лактации возможность беременности минимальна.

Предложение прозвучало. Она лежала на диване, на моем персидском ковре и ждала, что я предприму.

– Где ты живешь? – я продолжил разговор.

– Снимаю дом в Подмосковье, но скоро съезжаю. Так что ты скажешь, а? Сможешь один осилить Звенигород? – Даша задает вопрос в лоб.

Эту тайну она могла узнать только от Лосева, нотариус не в счет.

– Димка поедет от ассоциации, но от него толка мало.

Даша не хотела упустить шанс попутешествовать на халяву. Впрочем, это не единственный предлог. У нее их всегда несколько, и всех не угадаешь. Она никому не докладывает о своих делах.

Сейчас она настроена поболтать, и мне остается только слушать. Дима как-то выдерживал это семь лет. Теперь ясно, что ей от меня надо, и я дал понять, что она этого не получит.

Кое-что эта беседа проясняет. Даша дружит с Милой, а та общается с генеральшей Прянишниковой, которая подкармливает меня котлетками. Антонина Ивановна – приятельница Розы, которой та может проболтаться. Эта цепочка наводит на размышления

– Мне одной не справиться, а Полозов никуда не годится, – опять жалуется она.

Мила брякнула, что Даша может на нее рассчитывать, но не на такую помощь рассчитывала ее подруга.

– Извини, но я слишком занят, – ответил я.

– Как бы потом ты не оказался слишком стар, а потом и слишком мертв, – последнее слово всегда за ней, и мы расходимся.

Я вызвал ей такси, за которое пришлось самому заплатить. Можно считать, что дешево отделался.

– Интересно, откуда она узнала про Звенигород. – Я так увлекся, что произнес эти слова вслух.

Мила смущенно призналась, что сболтнула лишнего. Рассказала, что я недавно ездил в Звенигород и привез ей оттуда печатный пряник. Опля – и секрет выплыл наружу.

Звонок от Димы запоздал. Он сообщил, что дела удерживают его на родине.

– Выезд не представляется возможным. Нам придется пересмотреть наши обязательства. Предлагаю, чтобы вместо меня поехала Даша. У нее как раз найдется свободное время.

– Нет, – ответил я и положил трубку.

Задолбала меня его бывшая жена.

Полозов постоянно скрытничает, но Савва Локтев прояснил обстоятельства этого кульбита. Невыплаты по кредитам закрыли Полозову выезд за границу. Совсем недавно он взял ипотеку. С его связями ё возможно, только обмануть пограничную службу не удастся.

Я смотрел на дисплей и в десятый раз читал имя Лосева. Это казалось мне злой шуткой. Заказчик подтверждал серьезность намерения денежным переводом в пятьдесят тысяч рублей. Мне казалось, что наемники берут больше.

Телефонный номер был связан с банковской картой, куда и ушел денежный перевод.

На звонки мне не отвечали, и я понял, что общение происходило исключительно путем смс. Я избавился от найденного телефона и переставил симку к себе. Это делало меня соучастником в тяжком преступлении, зато я мог первым узнавать о заказах на убийства.

6

Я собирался на траурную церемонию и полез в чемодан за чистой рубашкой. Отвлекшись, я не сразу проверил телефон. На дисплее горел сигнал поступившего сообщения. Я прочел его. На счет поступило сто тысяч рублей. По времени это совпадало со смертью Лосева.

Что имеем? Следующие факты: заказ через смс, состоявшее из одного слова «Лосев». Аванс 50 тысяч. Сто тысяч расчет. Вот, как это работало.

Эта нехитрая схема меня ошарашила. Все сошлось на мне.

В том, что заказчиком являлся кто-то из своих, не приходилось сомневаться: о смерти Лосева не объявляли, с согласия полиции ее держали в секрете.

От нечего делать я смотрел в окно. К Старой площади потоком неслись машины, но одна выделялась из их череды – тяжелая, бронированная, с затемнением, одно стекло опущено, оттуда с явным неодобрением смотрел серьезный толстомордый мужчина. Я узнал Илью Ивановича. Сумасшедший старик, который проигрался в бильярдной в пух и прах.

Не ради ли меня его машина сделала крюк?

Наступил четверг, но играть я не собирался, и Альберт Бережной ни на шутку встревожился:

– Какие проблемы?

– Что-то с глазами. Сложно сосредоточиться.

– Есть упражнение. Возьми в руки кий и помести его над столом – сначала от битка до прицельного шара, а затем от прицельного до лузы. А вообще, тебе надо отдохнуть.

Спасибо, Альберт, а то я этого сам не знаю.

Такой же совет насчет отдыха я недавно давал и Лосеву во время нашей встречи в Раменском. Нет, он не собирался умирать. Между тем он лежал передо мной в гробу, и черная нашлепка деликатно прикрывала его лысину.

Пока все говорят о скоропостижной смерти патриарха, но в скором времени установят криминальную причину смерти, и тогда машина правосудия начнет перемалывать очевидцев в свидетели, а свидетелей – в подозреваемые.

Сегодня я занят. У Саввы особые гости. Меня пригласили в зал на втором этаже, куда не водят обычных посетителей. Он предназначался для деловых переговоров, сейчас нас там заседало пятеро. Мы с Саввой, наш друг Дима Полозов и Капитонов, заместитель председателя бильярдной ассоциации России. И еще следователь Варский.

Даже печальный повод не нарушает их традиций. Они выпили, закусили и теперь намерены хвалиться своими успехами. Савва переоделся в халат и сунул в рот сигарету, хотя в бильярдной не курят. Капитонов так поражен, что забыл о манерах и чешет затылок, а Полозов развел руки в стороны, показывая, как много денег нас ждет

И только я не понятно, что делаю.

Савва Локтев присутствовал на правах хозяина. Он платил взносы, и бильярдная «Витязь» пока составляла единственный актив ассоциации. Прочие клубы, узнав о смерти председателя, сразу прекратят отчисления. Будущее ассоциации казалось всем сомнительным.

От плотно задернутых штор в комнате царил полумрак. Угадывались очертания стульев и стола, но мы оставались на ногах. Савва сказал, что тут пыльно, в комнате давно не убирались. Но не в этом причина. Просто мы все взвинчены и только чудом не переругались.

После смерти Лосева выяснилось, что на счету ассоциации не осталось денег. Заместитель не в курсе, он составлял расписание турниров и утрясал списки игроков. Занудливый малый, он битых полчаса распинался, как сложна его работа. Дима отвечал за связи с общественностью, но его деятельность имела смысл при благополучном ведении дел, а этим мы не могли похвастаться. Финансовыми делами занимался председатель, ныне покойный.

Есть и хорошая новость, привлекательная для меня. Международный комитет выплачивает мне премиальные за позапрошлый год. Из-за санкций премия отправилась на депонент. Вторая новость не столь приятна. Мне поручают вывезти финансовые активы ассоциации, которые Лосев разместил в Женеве.

– Но это деньги ассоциации, – мой собеседник пытается меня убедить, но я ни единым словом не дал понять, что соглашусь.

Третья новость, сделать это невозможно, потому что генеральная доверенность со смертью Лосева потеряла силу. Комбинация заключалась в том, чтобы я продал его недвижимость и вывез деньги как будто бы мой доверитель оставался жив. Я уже сейчас понимаю, как скверно может обернуться этот обман, и у меня нет интереса к этому предложению. Разумней отказаться от гонорара, что я и делаю.

Все собирались с духом, хотя и так ясно, что ничего не придумать. Лосев мертв, а ассоциация со дня на день закончит существование

Предвидя мой отказ, Локтев и вызвал Варского. Надо знать, какую угрозу таит для меня этот человек. В его власти задержать меня по статье «Мошенничество». Я удобный подозреваемый. Всегда под рукой. Если он этого не делает, то лишь из корыстных соображений.

– После Звенигорода на тебя лягут все подозрения в убийстве, – говорит он.

Сколько же народа посвящено в нашу тайну.

Приходится договариваться. Варский спрашивает, найдется ли у меня время кое в чем ему помочь. Тогда я пытаюсь объяснить, что даже, если мне и удастся продать недвижимость и выручить из нее деньги, но вывезти их невозможно из-за того, что Европа прекратила все сношения с нашей страной, в том числе и финансовые. Нельзя просто так переслать деньги с банковского счета в Швейцарии (которого у меня нет) на счет в России.

А все же Савва классно подготовился. Счет в Швейцарии у Лосева имеется, просто заблокирован в свете новых санкций. Локтев уже узнал, какие документы требуется представить, чтобы его разблокировали. Так что этот вопрос можно считать решенным. А переслать деньги можно в Грузию, а оттуда перевод в РФ устроят дагестанцы. Надо же, все обещают, но никто не может, иначе бы сделали и без меня. Так что я не очень надеялся на Грузию и дагестанцев.

– Мне не дают визы. – предъявляю мой последний довод.

С визой мне обещали помочь. Я решил не отвергать помощь. Поеду получать свою премию, а заодно выясню, что можно сделать с лосевскими активами.

– Ты привезешь все деньги, или никак, – ставит ультиматум Варский.

Попробуй отказаться.

– Кто еще знает о смерти Лосева? – спросил Капитонов на правах старшего.

Савва очутился в положении неформального лидера. Женщина, которая приходила убираться на даче у председателя, застала хозяина мертвым и позвонила Локтеву, потому что его визитная карточка попалась ей первой. Она не хотела иметь дело с полицией и позвонила Савве, который взял все в свои руки. Он договорился с Варским, чтобы сохранить смерть Лосева в тайне. Потом он передал новость Капитонову, а тот придумал одну хитрость, на которую при здравом уме мало кто решился. Она состояла в том, чтобы вытащить фонд ассоциации из Швейцарии, куда их перевел Лосев.

Варский, тоже бильярдист, поэтому его посвящают в план. В целом, он идею одобрил. Имелся еще один нюанс, который делал эту авантюру вполне осуществимой: генеральная доверенность, выданная перед смертью Лосевым на мое имя. Впрочем, свидетельство о смерти сводило это преимущество к нулю. Теперь придется полгода ожидать открытия наследства, а завещания Лосев не составил, как и наследников. Допустим, найдутся претенденты, но вряд ли ассоциации что-либо перепадет. Поэтому смерть председателя решено держать в тайне.

Полозов отвернулся, я чувствую исходящую от него волну раздражения. Оказалось, он считает, в школе у него всегда хорошо шел устный счет. Он плюсует ежегодные поступления и высчитывает сумму на счету ассоциации, которая обрастает процентами – и ему все равно. Что Лосев профукал фонд, когда перегнал его в Швейцарию.

– Виноградову нельзя поручать деньги, – обиженно говорит он.

– Почему? – Локтев поднимает брови.

– Он их даже не сможет сосчитать

Диму так часто хвалили, что он уверен, что устный счет – необходимая предпосылка для успешной карьеры.

Капитонов, Варский и другие смотрят так же, как он, и даже Локтев готов идти у него на поводу. Когда выясняется, что Полозов ехать не может, на меня смотрят с укоризной, как будто я в чем-то виноват.

Полозов не собирался оставаться в стороне и настаивал, чтобы в заграничном вояже меня сопровождали. Не потому, что это может быть опасно, а лишь для того, чтобы не возникло искушения присвоить деньги. Есть такие люди, которые привыкли всех мерить по себе.

Вскоре выяснилось, что известие о смерти Лосева стали быстро распространились среди узкого круга, так что придется устроить гражданскую панихиду и прощание с телом. Главное – скрыть это событие от широкой общественности и предотвратить утечку в СМИ. Этим мы сейчас и занимались.

Все пятеро мы встречаемся на следующий день в актовом зале на церемонии прощания со старейшим леном бильярдной ассоциации, до самой своей кончины бывшим ее председателем. Он успел устроить свои дела, и если с преемником все понятно, то с наследством оставалась полная неясность, хотя своим распоряжением он оставил свои деньги бильярдной ассоциации.

Устроители аферы позаботились о том, чтобы смерть председателя прошла без излишнего шума: никаких объявлений и некрологов. Даже прощание проводилось ночью по списку. В полумраке актового зала я получил инструкции.

Выбранный для панихиды зал не имеет отношения к бильярдной ассоциации, его арендовали у дома культуры авиационного завода, где работал покойный Лосев. Он находится на Таганке, и ребенком я бывал там на новогодних утренниках. Потом в особняке организовали казино, после его закрытия особняк с колоннами простаивал, но потом его стали сдавать в аренду под корпоративные мероприятия. Сейчас проход осуществлялся по именному списку, так что это посторонние сюда попасть не могли.