ДЕВУШКА ПО ИМЕНИ ТИХАЯ ЛАНЬ

Взгляды всех сотрудники библиотеки были устремлены в мониторы компьютеров. Они были заняты обследованием своего фонда, считая в программе Excel количество книг, отправленных в архив и тех, что были изъяты читателями на определенный срок. Выходила ужасная неразбериха. Но общее количество соответствовало тому, что было год назад, включая новые поступления. Несколько книг приняли буквально только, те, что прошли проверку в Книжной Палате, поэтому надо было зарегистрировать, отправив на платный абонемент, чтобы у любителей высококачественных, выставочных изданий была возможность читать популярную литературу в свободный от работы час. Никто из библиотекарей не обращал внимания на посетителей читального компьютерного зала, тщетно пытавшихся найти для себя то одно, то другое издание или заглянуть в свой почтовый ящик, чтобы определить наличие там сообщений от друзей, деловых партнеров, родителей и детей.

В зале не было ни одного свободного места. Посетители заносили стулья из коридора, чтобы расположиться рядом с удачливым абонентом, кому посчастливилось первому атаковать, получив разрешение на временное использование персонального счетного помощника.

– Могу присоединиться к вам? – спросила интересная, скромно одетая женщина бальзаковского возраста у очень красивой, ярко накрашенной девушки, сидящей около монитора, нервно стучащей по клавишам панели, не очень-то точно попадая на нужные буквы.

– Только после того, когда я закончу. Вы мне мешаете сосредоточиться на моей теме диссертации, – ответила девица высокомерно, наклоняясь над монитором, производя впечатление на незнакомку. На девушке была яркая мини юбка и фиолетовая майка-топик. Из-за длинных ног коленями она упиралась в стол, чувствуя себя вполне комфортно подальше от палящего летнего солнца.

– Представьте, что у меня та же проблема. Готовлюсь сдавать кандидатский минимум. Нужны ответы на вопросы к экзамену по философии, – объяснила подошедшая женщина членораздельно. – Мне разрешили присоединиться к вам.

Они посмотрели друг на друга с неприязнью, понимая безвыходность своего положения.

– Ну что же, если разрешили, садитесь, но придется подождать. Я совсем потеряла зрения с этими письмами. Никак не могу найти нужное по числам, – пожаловалась будущая диссертантка своей старшей соседке.

– Отдохни, а я пока поищу биографию философа Сенеки. А то в моем учебнике дано мало информации. Тебя как зовут?

– Тилан. Но это сокращенно. Расшифровывается – тихая лань, – очень невнятно сказала она.

– Впервые слышу такое имя. А вообще-то все в жизни бывает превосходное один раз, – как-то заумно выразилась вновь прибывшая посетительница.

– Сейчас с работы заскочила в тюрьму. Брала интервью у заключенных женщин. Нахожусь под впечатлением. Хочу написать родителям в Италию, чтобы не волновались за меня, – Тилан, обрадованная внезапным, случайным общением, эмоционально поделилась своими планами.

– Меня зовут по-другому, предположим, Ирина Владимировна, – банально продолжила женщина. – Родителей в Италии у меня нет. Конечно, это замечательно, когда о тебе кто-то заботится.

– Мы дружим, даже встречаемся иногда, когда приезжаю к ним в отпуск. Приходится много работать, чтобы заработать на поездку, – сказала Тилан, с грустью продолжая читать письма.

– Наверно много приходится путешествовать? – спросила Ирина с видом профессионального репортера, умеющего найти подход к людям.

– Работаю с самого детства: то актрисой, то моделью, теперь подвизаюсь в журналистике. Учусь в аспирантуре. А была в детстве королевой красоты. Разве не заметно? – очень просто спросила девушка, источая великолепие густо нанесенными, фиолетовыми тенями на веках, колоритной крем-пудрой, под цвет загара, на щеках, моргая, ярко накрашенными черной тушью, ресницами, внешностью идентичной с Орнеллой Мути, известной по фильму «Укрощение строптивого», режиссеров Кастеллано и Моччиа. Устоять перед взглядом такой мировой красавицы едва ли возможно было. Ирина смутилась, но не показала вида, а внутренне собралась и парировала:

– Вот это заметно. Все-таки вам лучше сниматься в кино. Сборы будут сногсшибательные. Будете участвовать в кинофестивалях, биеннале, просмотрах. Будет масса поклонников. Будете всем раздавать автографы, дефилировать перед журналистами и фоторепортерами.

– Это все в прошлом. Хочу начать жизнь с чистого листа, как говорят некоторые мои бывшие сокамерницы, с кем я находилась в заключении почти целый час.

– Что так долго брали интервью? – сказала Ирина, сделав недовольное выражение лица.

– Пришлось, чтобы отчитаться перед руководителем. Он требует какие-то факты, что у меня теперь есть, – объяснила Тилан с чувством удовлетворения, а Ирина с трудом могла представить, чтобы девушка с такой внешностью могла перемещаться по тюремным коридорам или ждать встречи в комнате для свиданий.

– Здорово! И в чем же заключается их криминал?

– В основном наркотики. Это самая популярная среди них статья закона.

– Все это – очень неприятно и буднично. Никакой романтики. Одни проблемы. Просто страшно, сколько поломанных судеб из-за тлетворного зелья, – рассудительно сказала Ирина.

– Романтика бывает на фестивалях и кинопробах. Вы меня увидите еще на страницах журналов. Появлюсь в своем бальном, королевском платье, доставшемся мне от мамы, – с гордостью проговорила Тилан.

– Правильно. Не надо вам больше посещать казенные дома. Там нет ни режиссеров, ни сценаристов, а одни заключенные. Карьеру, сами понимаете, надо делать в молодости… Можно потерять все, если следовать порочному образу жизни, – многозначительно добавила Ирина, удивляясь смелости, великолепию и самостоятельности кинозвезды, сумевшей стать в детстве королевой красоты, привлечь внимание общественности благодаря удачному стечению обстоятельств, родительской опеки и настойчивости кинокритиков.

– Что тоже побывали там когда-то? – напрямик спросила Тилан – будущая журналистка и актриса.

– К счастью нет, и не собираюсь, – ответила Ирина, собираясь закончить скользкую тему разговора, нервничая из-за аншлага в библиотеке.

– А я хочу написать книгу об этих страдалицах. Это будет темой моей диссертации. Неужели в вас нет никакой жалости к ним? – распаляясь, спросила Тилан, продолжая листать письма в своем почтовом ящике.

– Жалеть – не мой профиль. Зло надо искоренять. А жалость может лишь навредить в профессиональной деятельности, – нравоучительно сказала Ирина, имея за спиной стаж воспитательной и педагогической деятельности.

– Придется наведаться в те скрижали еще раз. Многое меня заинтересовало в работе следователей полиции и экспертов. Сами заключенные просили меня зайти к ним для разговора, – с досадой сказала Тилан, припоминая свои независимые предыдущие шаги в пределах государственных учреждений.

– Желаю удачи, – совершенно искренне поощрила девушку Ирина.

– Удачи мало. Надо еще разрешение и пропуск за подписью начальника тюрьмы. Могли бы вы помочь заключенным деньгами? Они все хотят взять у меня взаймы какую-то сумму, – Тилан явно хотела переложить на плечи Ирины насущные проблемы и чаяния людей, попавших в тяжелые, жизненные обстоятельства.

– Думаю, что нет.

– Почему?

– Это философский вопрос. Боюсь, что так сразу не смогу на него ответить. Надо подготовиться, почитать на досуге нужные издания, покопаться в периодике.

– Вот мне тоже также сказали. Не хватает времени на все. А вам?

– Как видишь. Спешу сейчас домой на обед, но надеюсь после зайти, найти нужную информацию. Да вот, кажется, один стол освободился, – Ирина пересела на свободное место и занялась изучением философии с позиции современных взглядов на предмет.

Напряженная обстановка среди библиотекарей пошла на убыль. Они заканчивали пересчитывать фонд, сверяя между собой данные, добытые из компьютера. Все у них получалось совершенно четко и без помарок.

– Встретимся после обеда? – спросила Тилан.

– Возможно, – ответила неопределенно Ирина, хотя разговор завязался серьезный.

– Я здесь еще буду долго разбираться с письмами, – Тилан пообещала Ирине, демонстрируя свои внешние данные с апломбом профессиональной актрисы и кинозвезды.

На самом деле, после получаса передышки, Тилан заметила Ирину, спешащую в компьютерный зал.

– Убью сразу двух зайцев: поработаю на компьютере и поищу книги в каталоге, – сказала Ирина, чувствуя свое превосходство в возрасте перед известной актрисой. Она испытывала облегчение от каждодневных забот и летнего зноя в тени компьютерного зала, где тихий шум кондиционера не мешал работе посетителей.

– Уйдем вместе. Мне уже надоело здесь быть. Как у вас дела? Нашли, что искали? – поинтересовалась девушка, нисколько не разочарованная в своем поиске.

– Очень мало информации. Но кое-что откопала. Сейчас распечатаю один лист и уйду, – сказала Ирина, довольная, что удалось выудить интересную статью о древнем философе, чья биография отсутствовала в учебнике, и общением с такой феноменальной кинозвездой, чьим творчеством она могла только восхищаться.

Они снова разговорились, покидая вместе просторный зал, где находился каталог с фондом, несколько столов с компьютерами и принтер. Оказалось, что Тилан работает на прежнем месте службы Ирины, сидит точно за тем же столом в государственном учреждении, где раньше трудилась аспирантка, желающая сдать экзамен по философии на «отлично».

– Удивительное совпадение! – восхитилась Тилан, выяснив некоторые подробности о прежних сотрудниках Ирины, ставшими теперь ее коллегами.

– Ничего удивительного, нормально.

– Где теперь работаете? Возможно, скоро мне предстоит сменить профессию или место работы, поэтому ищу подходящие ориентиры в мире бизнеса. Интересно, есть ли у вас что-то на примете для меня?

Ирина тихо вздохнула, не выдавая внутренней борьбы.

– Преподаю в университете. Судя по тому, что ты владеешь несколькими языками, тоже можешь, вернувшись в Италию, обучать русскому языку молодых людей, стремящихся научиться правильной речи, – сказала Ирина с оттенком зависти.

– Да, это будет в перспективе. Мне многое предстоит еще изучить самой, чтобы стать преподавателем, как вы, – согласилась Тилан, стремящаяся покорить мир своей красотой, умом и диссертацией о женских тюрьмах. Они расстались, а Ирина вспомнила, что нужно проштудировать все вопросы к экзаменам, дабы не ударить в грязь лицом перед докторами наук в экзаменационной комиссии.