Татьяна, мама Сережи, пыталась развить и удержать взаимодействие со своим малышом с самого его рождения, а в ответ не получала отклика или получала отказ. Татьяна сердцем чувствовала, что с сыночком что-то не так, но она гнала от себя эти мысли. Часто она сидела в растерянности и думала, в чем проблема ребенка, как ему помочь?

Молодая женщина чувствовала раздражение на саму себя, уязвимость, ее накрывали депрессивные переживания. Когда сыну исполнилось три с половиной года, Татьяну с малышом направили к врачу. Психиатр сказал, что у ребенка аутизм, и порекомендовал занятия с дефектологом. Татьяна долго переживала. Ее чувства метались от отчаяния: «Ничего хорошего моего ребенка не ждет! Инвалидность и оторванность от мира», – до принятия ситуации: «Ну вот, сейчас позанимаемся, Сережа заговорит и будет у нас все нормально, обычно. А особенности? Подумаешь, особенности! Да мало ли людей с особенностями? Вон у моей мамы сосед, такой странный, а работает – и ничего!»

Татьяне возить ребенка на занятия было сложно, поэтому она приглашала специалистов на дом. Но так получилось, что все логопеды-дефектологи, которые начинали работать с Сережей через месяц или два уходили от мальчика по разным причинам. Мама перестала обращаться за помощью, стала думать, что ребенок у нее такой трудный, поэтому от него все отказываются. Она обложилась пособиями и статьями из интернета, стала заниматься с сыном сама.

В четыре с половиной года Сережа заговорил, но проблема не исчезла, она стала глубже. Речь мальчика не соответствовала бытовой ситуации, он повторял длинные фразы, которые слышал в мультиках. Иногда цитировал фрагменты из книг, которые ему читала мама. Речь, как средство коммуникации, Сережа не использовал. Уже на новом уровне маме предстояло искать пути решения и преодолевать трудности.

Общаясь с Татьяной, я обратила внимание, что у нее высокая тревожность и сильное эмоциональное истощение. «Скорее всего, они связаны с тем, что у мамы накопился негативный опыт взаимодействия с сыном», – подумала я. Сереже исполнилось пять с половиной, когда мама стала привозить его ко мне на занятия. Шаг за шагом мы выстраивали с мальчиком диалог. Я учила маму замечать малейшие положительные сдвиги в развитии сына. Мало-помалу Сережа стал использовать речь для коммуникации. Татьяна тоже изменилась, депрессивных переживаний становилось меньше.

Ей предстояло преодолеть свой негативный опыт посещения общественных мест с ребенком. Татьяна поделилась со мной, как однажды «доброжелательная» тетя в автобусе долго внушала ей, как надо воспитывать ребенка: «Шлепните его как следует прямо сейчас, чтоб не орал!» Остальные пассажиры оборачивались, в диалог не вступали, но демонстрировали недовольство тем, что ребенок кричит. Тогда Татьяна подхватила Сережу, выскочила на ближайшей остановке, чтобы только избавиться от презрения, которое летело в нее со всех сторон. После этого мама с мальчиком ездили только на такси.

Они старались уходить гулять подальше от шумного двора. «Все равно Сережа ни с кем не играет и не общается. А родителям на площадке всегда хочется мне совет дать. Не буду же я всякому объяснять, что у меня особый ребенок», – рассказывала Татьяна.

После нескольких месяцев работы с мальчиком я дала маме рекомендацию: «Попробуйте проехать одну остановку на автобусе, зайти в магазин, остаться во дворе на полчаса. Понаблюдайте, как будет вести себя сын. Сережа изменился, и ему нужно познавать мир. А вы стали более эмоционально устойчивы и сможете дать отпор недоброжелательным людям, вторгающимся в вашу жизнь. Верю, что у вас хватит сил защитить Сережу и себя».

Татьяна долго сомневалась, но вскоре мне рассказала, что сын стал наблюдать за игрой детей во дворе, проявлять интерес к тому, что они делают. Городской транспорт ему понравился, и маме уже не надо было вызывать такси, они добирались на автобусе или трамвае.

Мама выполняла все мои рекомендации, кроме одной: отвести ребенка на консультацию к психиатру. Она не отказывалась, но каждый раз не могла найти время для этого или объясняла: «Мы поедем к бабушке на каникулы, там и сходим».

Как часто бывает в нашей работе, после положительной динамики начинается спад. По моим наблюдениям, спады и подъемы в коррекционно-развивающих занятиях присутствуют всегда. Если изобразить графически, то это синусоида – волнистая линия, восходящая вверх. Направление вверх важно отметить, потому что каждый следующий спад всегда немного выше предыдущего.

Сережа по-прежнему приходил на занятия, но его было очень трудно чем-то увлечь, включить в совместную деятельность. Вновь встал вопрос о посещении психиатра. И тут мама рассказала, что отец мальчика не признает диагноза сына и категорически против лекарств. «У нас единственный ребенок, мы не хотим, чтобы из него делали овощ,» – очень жестко произнесла Татьяна. И я поняла, что и она сама не желает давать сыну таблетки. Мы договорились, что папа придет на занятие и понаблюдает, как сын занимается. Отец пришел, но вопросов никаких не задавал. Единственное его убеждение было: «Я верю он подтянется, незачем его лечить».

Я объясняла, что коррекционные занятия с медикаментозной поддержкой более эффективны. Папа кивал, но было видно, что свое мнение он не изменил.

На следующее занятие мама Сережу не привезла, прислала сообщение, что ходить они больше не будут.

Мне оставалось только уважительно отнестись к их выбору и верить, что та положительная динамика, которая у нас была на занятиях, явилась для Татьяны и ее сына позитивным опытом.

***

Много раз я слышала рассказы других мам особых детей, которыми они со мной делились на протяжении всех лет работы в центрах коррекции и реабилитации. Все они сталкивались с тяжелыми переживаниями по поводу развития и будущего их малыша. Большинство родителей понимало, как важно дефектологу вести ребенка совместно с другими специалистами и, конечно, с врачом-психиатром.

Я с большим уважением отношусь к мамам детей, у которых есть трудности. Растить ребенка с особенностями развития – огромный труд.

***

Сегодня социальные сети запестрели поздравительными открытками на день Матери. В России этот день празднуют с 1998 года в последнее воскресенье ноября. На изображениях красовались розы и тюльпаны, мало кто вспомнил, что символ праздника – незабудка. Этот скромный цветочек с синими лепесточками символизирует нежность и бескорыстную любовь, преданность, именно то, чем наделено материнское сердце. Я нашла открытку с плюшевым мишкой, который держит в лапах незабудку, и написала текст, который посвятила всем мамам особых детей.

Быть счастливой

Вы ушли из магазина, не купили то, что собирались. Схватили ребенка на руки и быстро вышли. Это случилось, потому что какая-то женщина стала громко и грубо делать замечания малышу. «Он у вас не умеет себя вести! Что вы за мать такая, не учите ничему!» Вы ей не стали объяснять, что у вас особый ребенок, и вы вложили много труда в его развитие и воспитание.

Не сказали этой грубой женщине ничего, правильно сделали. Какой смысл объяснять человеку, который вас и ребенка оскорбляет.

Вы стали переживать и тревожиться очень рано. Сравнивали своего малыша с ребенком подруги, с детьми во дворе: «У них умеют всё, а мой – не умеет». Вы ходили на консультации, выполняли рекомендации. Но у подруги ребенок уже новому научился. «А когда же мой также сможет?» – эта мысль постоянно крутилась в голове.

Вы чувствовали себя виноватой. Прошло много времени, пока вы не сказали себе: «Я не буду сравнивать своего ребенка с другими детьми. Я буду сравнивать своего малыша только с ним самим, с тем, каким он был полгода назад». Вы научились замечать успехи. Прочитали кучу литературы, купили много пособий. Шаг за шагом малыш осваивал мир. Вы ему помогали и помогаете сейчас.

Какое дело вам до этой тёти из магазина, с ее комментариями? Правильно, никакого. Но, вам почему-то обидно. Пройдет немного времени, вы по-другому посмотрите на ситуацию. Мир не такой уж враждебный. Эта женщина с ее грубостью для огромного количества людей неприятна. Именно она, а не вы с ребенком.

Вы – такая же мама, как все другие. Вам не надо стесняться или оправдываться. И вы уже научились говорить себе: «Я и мой ребенок имеем права быть счастливыми!» У вас огромная миссия – растить и воспитывать ребенка с особенностями развития. А еще учить Мир, людей, далеких от ваших проблем, внимательному отношению к детям с особыми нуждами.

Резюме:

1. Существуют разные методы работы с детьми с РАС. Родителям важно найти подходящий для их ребенка.

2. При первых тревожных звоночках, когда родители видят, что развитие малыша идет как-то не так, им следует обратиться за консультацией.

3. Родителям важно знать, что коррекционный педагог и врач совместно ведут ребенка. Коррекционно-развивающие занятия дают больший эффект, если они осуществляются с медикаментозной поддержкой.

4. Спады и подъемы в коррекционно-развивающих занятиях присутствуют всегда. Если изобразить графически, то это синусоида – волнистая линия, восходящая вверх. Направление вверх важно отметить, потому что каждый следующий спад всегда немного выше предыдущего.