После вежливых расшаркиваний самых знатных придворных перед королём объявили первый танец – риогасес – который должен был открыть вечер. Мне всегда думалось, что его назначение состояло всё же в демонстрации великолепия нарядов дам, блеска их драгоценностей да солидных фигур мужчин, которые, судя по круглым животам, не отказывали себе в разных удовольствиях. Никаких особых умений и грации это медленное шествие кавалеров под руку с дамами не требовало, а потому желающих принять в нём участие всегда оказывалось много. Начинал процессию Анвира вместе с вдовствующей королевой, а остальные согласно положению занимали место за ним. К невестам короля один за другим подходили мужчины разной знатности: видно, заранее было определено, кто кому «достанется» на время риогасеса. Я старалась не вертеть головой, выглядывая своего будущего кавалера, но было невозможно интересно, какое место в веренице шествующих достанется мне. Лишь бы не в самом хвосте.

– Вы ещё не успели заскучать, миледи? – перед взором возникла рука в чёрной перчатке. – Не откажетесь пройти со мной круг-другой риогасеса?

Я подняла взгляд на герцога Дунфорта и краем глаза заметила, как Пастушка, которую уводил лорд Суини, едва не вывернула шею, таращась в нашу сторону.

– Почту за честь, ваша светлость.

Финнавар улыбнулся одними губами: непонятно, то ли рад, то ли просто пытается хорошо выполнить навязанную ему обязанность. Его глаза в тени остроносой маски сверкнули, поймав отблеск свечей. Я приняла его руку, а внутри вдруг предательски ёкнуло, когда он сжал пальцы. Благо сейчас обошлось без странного покалывания от соприкосновения: видно, дело в том, что и я, и он были в перчатках. Но всё равно исходящий от него поток силы переворачивал всё нутро. И запах леса после дождя заставлял трепетать ноздри, жадно принюхиваясь. Похоже, неспешный риогасес обещал стать сущим мучением.

Финнавар уверенно повёл меня за собой и встал сразу за королём и вдовствующей королевой. Анвира чуть обернулся через плечо и окинул меня взглядом. Вблизи он оказался ещё привлекательнее, даже в маске понятно, почему что его считали самым красивым правителем, который когда-либо сидел на престоле. Шитый серебром зелёный бархатный камзол прекрасно шёл к его волосам и чуть золотистому оттенку кожи. И тут явственно бросилась в глаза их с братом непохожесть. Видно, Финнавар больше уродился в мать.

Заиграла музыка, задавая неспешный ритм шествию. Анвира поклонился матери, учтиво беря её за руку, и пошёл через весь зал, купаясь во внимании тех, кто в танце не участвовал. Финнавар чуть выждал и на следующий такт последовал за королём. Я быстро приноровилась к его размеренному шагу, волнение первых мгновений совсем отступило.

– Вы, ваша светлость, вновь подставляете меня под недовольство моих соперниц. Они и так перемыли мне все кости за то, что вы изволили встретить меня по приезду лично.

Герцог коротко на меня покосился, продолжая горделиво держать голову, как и должно во время риогасеса. Его лицо приобрело хитроватое выражение.

– Ваша задержка в пути и правда всех нас сильно взволновала. Потому я и вышел лично удостовериться, что всё с вами в порядке, миледи.

Он развернулся ко мне лицом и отвесил церемонный поклон. Я присела в реверансе и мы пошли дальше. В центре зала Анвира повернул направо, а мы – в противоположную сторону.

– Хотите сказать, я сама себя подвела?

– Вы подвели себя под зависть женщин уже тогда, когда родились, – он сжал мою руку сильнее, и даже сквозь двойную ткань перчаток я почувствовала, какая горячая у него кожа.

– Это чем же?

– Тем, что родились такой, какая вы есть.

Хотелось, как в детстве, впервые познавая интерес юношей, расспросить, какой-такой? Но и так понятно, что он имел в виду.

– И всё же, почему именно я? – снова поклон и реверанс, на сей раз более сдержанный и напряжённый.

Навстречу нам уже шёл Анвира с королевой, чтобы вновь слиться в одну вереницу.

– Считайте, что вы – моя протеже. И не спрашивайте, почему. Мне так захотелось. Ещё круг?

Я молча согласилась и больше не стала ничего выведывать, опасаясь налететь на ненужные расспросы герцога. Невыносимо долго длился этот риогасес. Трудно было подле Финнавара: чувствовать его любопытство, словно лягушке на препарации, его магию, чистую и сильную, к которой хотелось припасть, как к источнику, чтобы напитаться самой. И ощущать кристальный запах весеннего леса, который не давал покоя.

Наконец риогасес завершился. И оказалось, что никого из гостей я так и не рассмотрела. И даже не заметила, рассматривает ли кто меня.

Затем церемониймейстер объявил о начале парных танцев Анвиры с невестами. Он поочерёдно обязался пройти в канвероне с каждой из них, чтобы познакомиться лично и составить первое впечатление. Дальше назвали порядок, в котором король будет приглашать на танец девушек: я оказалась предпоследней. Даже странно, что не в самом конце списка.

Как и ожидалось, вся мимолётная дружба между леди тут же улетучилась. Они разошлись по залу, выискивая хотя бы дальних знакомых, с кем можно было бы скоротать время до волнующего их сердца момента. Многие гости прибились к фуршетным столам, дабы подкрепить силы перед продолжительными танцами и увеселениями. Я тоже отошла в сторону и встала рядом с северянкой Кэтлин Бирн. Всё это время она сторонилась всех, а праздник, похоже, ничуть её не радовал.

– Вы танцуете с королем первой, – лёгкое игристое вино защекотало нёбо, заставив зажмуриться на миг.

– Если вы думаете, что меня это радует до визга, то ошибаетесь, – Кэтлин передёрнула плечами.

– Я заметила, что вас здесь мало что радует.

Она криво усмехнулась и вдруг посмотрела на меня внимательно и тоже отпила из высокого тонкого бокала. Похоже, он был уже не первый. Неужто репутация настолько её не волновала?

– Возможно, тут я единственная, кто не хочет замуж за Анвиру, – проговорила она, словно решившись на откровение.

А вот это очень интересно.

– Быть такого не может, чтобы его величество не был вам мил.

Кэтлин поставила бокал на поднос мимо проходящего лакея и тут же взяла полный.

– Вы о том, насколько он хорош? Нет, с этим я не спорю. Вопрос только в том, насколько он хорош именно для меня.

В голове начало кое-что проясняться. Похоже, сердце ледяной баронессы уже было кем-то занято. Тогда понятен и её вечно кислый вид, словно ей в обувь насыпали опилок, и нежелание поддерживать всеобщее восхищение его величеством.

– Ничто не мешает вам попросить Анвиру отпустить вас домой. Думаю, он с пониманием отнесётся к вашей просьбе.

Кэтлин вдруг запрокинула голову и громко рассмеялась. Гости начали с любопытством посматривать в нашу сторону.

– Возможно, его величество и поймёт. Но не мои родственники.

Спины, которые закрывали нам обзор центра зала, вдруг разошлись в стороны и впереди показался Анвира. Поправляя белоснежные перчатки, он неспешно шёл, глядя на Кэтрин, и та, больше ничего не сказав, шагнул ему навстречу. Как будто с края обрыва.

Я невольно вздохнула, а на душе вдруг стало легче от того, что не одинока в своей неприязни к его Величеству. Хотя в этом случае перед девушкой он ни в чём не провинился. Возможно, сейчас, после танца, та ему даже понравится. Во всяком случае, первые симпатии определятся именно сегодня.

Я решила пойти взглянуть на танец Анвиры и Кэтлин. Сделала шаг и едва кубарем не полетела лицом вперёд. Кто-то стоял на моём шлейфе. Нитки треснули, и тяжёлая ткань юбки с шорохом поползла вниз, оторвавшись от корсажа. Ужас происходящего не сразу отразился в голове. Поймав равновесие, я замерла и обернулась только через несколько мгновений. Того, кто придавил мой подол, и след простыл, он сбежал, даже не извинившись. Но как, чёрт возьми, так легко могла оторваться юбка?

Теперь всему свету стал виден и кринолин, и мои просвечивающие сквозь него ноги в коротких – до середины бёдер – панталонах. Прекрасно! Зад баронессы, это то, что в при королевском дворе, наверняка, ещё не обсуждали. Оторвать бы руки мистеру портному за так паршиво выполненную работу. Гнилыми нитками он шил, что ли?

Медленно пятясь, я отошла почти к самой стене, забилась за спины гостей, которые, к счастью, неотрывно наблюдали за танцем короля с первой претенденткой. Что же делать? Даже если я потороплюсь, Дарана не успеет зашить платье в срок. И переодеться мне не во что. Прижавшись спиной к одной из колонн, я вертела в пальцах пустой бокал; меня бросало то в жар, то в холод. Как бы неуклюжую невесту не попёрли со двора раньше всех.

Время шло. Я судорожно пыталась придумать, как мне хотя бы добраться до своей комнаты, чтобы не светить исподним. Пыталась прихватить шлейф и так, и эдак. Король уже повёл в танце графиню Фланаган. Крах неизбежно приближался.

– Пойдёмте со мной, миледи, – вдруг шепнул над ухом знакомый голос.

Я обернулась: Дарана поманила меня за собой. Помогая поддерживать падающую к ногам юбку, она провела меня на второй ярус в комнату и проворно принялась распускать шнуровку на платье.

– Как ты узнала? – я стряхнула зацепившуюся на лодыжке ткань в сторону.

Служанка только загадочно улыбнулась.

– Вот, наденьте это, – она сняла с дверцы шкафа платье почти такого же цвета, как то, что пришлось снять. Оно выглядело чуть старомодно с этими пышными рукавами и, пожалуй, слишком низкой линией декольте, но не время сейчас привередничать. Бери, что дают: надо успеть вернуться к собственному танцу. Я мигом влезла в ворох плотного атласа, который волнами роскошной юбки стелился по полу. Дарана застегнула поверх корсажа тот самый камзол: он скрыл ненужные украшения платья, хоть и не так хорошо теперь сочетался с юбкой. Чуть растрёпанную причёску поправили, и, смахнув со лба капельки пота, я снова надела маску.

– Так кто тебе сказал и дал платье? – я обернулась напоследок.

– Миледи, там уже танцует та леди, которая перед вами! – заглянула в комнату Полин.

Пришлось спешить за ней, почти неприлично поддёрнув подол. Лакеи с невозмутимыми лицами даже не поворачивали голов в мою сторону. Но в их мимолётных взглядах читалось удивление. Перед самой дверью бальной залы я остановилась отдышаться и поправила подол. Полин ещё раз окинула меня взглядом и удовлетворённо кивнула.

Лёгкое смятение среди гостей дало понять, что меня уже потеряли. Церемониймейстер, завидев меня первым, облегчённо улыбнулся.

– А вот и миледи О’Кифф.

Люди заоборачивались. Я заметила среди них и соперниц, которые, верно, уже обсуждали, не сбежала ли я – и разочарование на лице графини Фланаган. На подозрения не оставалось времени. Анвира уже шёл навстречу, ничем не выказывая раздражения или неудовольствия от того, что я куда-то запропастилась. Что ж, всё равно. За мной и так уже закрепилась репутация той, которую нужно ждать.

– Кажется, вы выглядите немного по-другому, – впервые я услышала его голос, и от него невольно кожа покрылась мурашками.

Король окинул меня взглядом, беря за руку. Вскинул брови, но больше ничего не сказал.

– Случилась маленькая неприятность с моим платьем.

– Я рад, что всё хорошо. Вы прекрасны.

Искренность в его тоне навела на меня смятение. В очередной раз в голове возник вопрос: что происходит? Почему к баронессе О’Кифф при дворе особое отношение?

Осмыслить всё происходящее его величество мне не дал. Музыканты уже сыграли вступление к оживлённому канверону, и Анвира, решительно обхватив меня за талию, увлёк за собой. Я почти неосознанно делала шаги в такт музыке, поворачивалась по велению его рук – и постоянно натыкалась на изучающий взгляд. Стремительно прошёл первый круг канверона, и Анвира приостановился для поклона, стукнув каблуками сапог друг о друга. Заложив руку за спину, он склонил голову, а я присела в реверансе, едва держась на трясущихся ногах. Всё же танцевал он отменно и, кажется, ничуть не запыхался.

– Устали? – лёгкая улыбка тронула его губы. Уверенная рука снова легла на талию, привлекая к королю чуть ближе, чем нужно.

– Ничуть, – я упрямо вздёрнула подбородок.

– Прекрасно!

И вихрь второго круга показался ещё более быстрым, хотя мелодия не изменилась. Теперь я справилась гораздо лучше. Анвира снова остановился и опустился на одно колено, давая обойти его. Придерживая шлейф, я плавно и легко обежала правителя, попутно разглядывая широкие плечи, скованные плотным камзолом, и волнистые волосы, которые ничуть не растрепались от танцев. Он следил за мной, слегка приподняв голову.

– Снизу вы ещё прелестнее, – бросил, вставая.

Канверон перешёл в более медленный темп. Я положила руку на плечо Анвиры, радуясь, что не помру прямо тут, посреди бальной залы.

– Все ваши невесты чрезвычайно прелестны, – улыбнулась, найдя в себе силы кокетливо взглянуть на него из-под ресниц.

– И, без сомнения, на всех них я сегодня посмотрел с разных сторон, – усмехнулся его величество.

– Именно.

Объятия короля стали крепче. Даже через корсет я почувствовала, как вздымается его грудь от ровного дыхания.

– Но жениться на всех я не могу. Я не восточный султан, – он приблизил лицо, пользуясь тем, что мы сейчас двигались по кругу, плавно ступая и покачиваясь под музыку. – Выбор должен быть сделан. И признаюсь, я уже начинаю определяться в своих симпатиях.

Его ладонь скользнула чуть выше по моей спине.

– Мы не настолько хорошо знакомы, ваше величество, – напомнила я, и она спустилась обратно.

– Очень жаль.

Интересно, как часто в юности, ещё будучи принцем, он получал от девушек по своей нахальной морде? Но в тот миг, когда в его глазах зажигался лукавый огонёк, а губы изгибались в лёгкой улыбке, правитель становился поистине неотразим.

– Но у нас впереди ещё есть время, чтобы это исправить, – попыталась я произнести столь двусмысленные слова как можно более невинно.

– Поверьте, я не упущу такой возможности, миледи.

Незаметно прошли три медленных круга танца, и ритм снова взметнулся ураганом, едва не вырвав из груди стон мучения. Бегущие шаги, повороты и лёгкие прыжки – казалось, ещё немного, и ноги зацепятся друг о друга или запутаются в подоле. Но Анвира умело и незаметно управлял движениями и поддерживал, а я сама удивлялась, как до сих пор справляюсь. Кульминация танца грянула так, что едва не зазвенел хрусталь в люстрах. Лица, наряды, высокие колонны и паркет – всё размазалось перед глазами. Как будто я уже летела и не касалась пола. Такого партнёра на балах у меня ещё никогда не было, ему невольно хотелось довериться, раствориться в его руках. Раздражение ушло, осталась только музыка в ушах и лицо короля перед взором.

На самой напряжённой ноте Анвира обеими ладонями обхватил меня за талию и вскинул на вытянутых руках так высоко, что аж внутри замерло. Закружил непринуждённо, будто я, окутанная метрами тяжёлого атласа, ничего и не весила. Пальцы сами по себе впились в его крепкие плечи, ощутив упругость мышц под камзолом. Сотни огоньков свечей отразились в голубых глазах короля. И вдруг его маска сползла и, упав, стукнулась о пол.

Но лицо правителя засветилось неподдельным удовольствием от танца, а улыбка стала шире, обнажая ровные белые зубы. Прости, Пресветлый, но Анвира в этот миг был непозволительно хорош. Он опустил меня и шагнул назад, скользнув ладонью от локтя к кисти. Пожал мою руку и поклонился.

– Пожалуй, стоит завершить, иначе ваше пламя оставит меня совсем без одежды, миледи.

Он едва коснулся губами моего запястья и повёл к гостям. Отчего-то хотелось плакать. Всё тело горело, разогретое невероятным, ошеломительным канвероном. А усталости, которая валила с ног поначалу, совсем не осталось. И, лишь совсем отдышавшись, я поняла, как тихо стало вокруг. Гости молчали, провожая Анвиру взглядами, а тот, будто ничего не замечая, поднял упавшую маску и вернулся на своё место.

Скоро в зале стало совсем душно от дыхания десятков людей. Лакеи приоткрыли дверь на балкон, и тонкий поток зимней прохлады разбавил слежавшийся воздух. Я встала ближе к щели, всё никак не остывая после канверона. И постоянно ловила себя на том, что слежу, с кем танцует правитель. Как будто теперь имела на него право собственности. Это злило.

– Не простынете, миледи? – герцог Дунфорт остановился напротив и бесцеремонно взял с моей тарелки последнее канапе, о котором я уже позабыла.

– Вы очень заботитесь о моём здоровье. Это льстит, ваша светлость, – я поставила блюдце на стол. – Но я чувствую себя прекрасно.

Финнавар, прищурив один глаз, губами снял бутерброд со шпажки и проглотил, кажется, даже не прожевав. Мужчины, верно, ждали начала пира больше женщин: лёгкие закуски для них только баловство.

– Вам очень к лицу это платье. Только позвольте спросить, миледи, что стало с предыдущим?

– Вы наблюдательны.

Герцог повёл рукой с так и зажатой в пальцах, словно маленький меч, шпажкой.

– Советник короля не может допустить невнимательности со своей стороны. Так что же?

– Кто-то наступил мне на шлейф и оторвал юбку.

Финнавар едва сдержал улыбку.

– Только с женщинами может произойти такое.

Я гневно взглянула на него и вдруг поняла.

– Это вы отправили ко мне Дарану?

– Я, – не стал скромничать и отнекиваться герцог. – И платье принести приказал тоже я. Конечно, спросив разрешения её величества вдовствующей королевы. Ибо это то платье, в котором она была на балу в честь своей помолвки.

Невольно я провела ладонями по подолу, не веря, что на мне сейчас надето столь знаменитое платье. Не удивительно, что оно показалось старомодным. С тех пор прошло добрых тридцать пять лет.

– Спасибо. Вы меня спасли. Вряд ли я смогла бы выйти на танец в том плачевном виде.

– О, не стоит, – Финнавар посмотрел вдаль, будто бы сквозь всех гостей. – Я рад, что смог вам помочь, миледи. Если бы вы не вышли танцевать, это стало бы огромной потерей для сегодняшнего вечера.

– Его величество великолепный танцор.

Герцог покосился на меня.

– Думаю, не зря вас нарядили пираткой, миледи. Я вижу, что вы уже похитили сердца многих мужчин здесь. Приятного вам вечера.

Странное сожаление почудилось в его голосе. Но, спеша развеять такое впечатление, Финнавар улыбнулся и, чуть поклонившись, ушёл.

Я поёжилась от прохлады, что уже заметно лизала спину. Высокая, широкоплечая фигура Финнавара ещё пару раз мелькнула среди гостей и пропала.