Я побывала на нескольких уроках йоруба́, проходивших в нашем университете. Преподавал нигериец, одетый согласно традициям своей страны. На нем была длинная, прямого покроя рубаха навыпуск, узкие штаны и шляпа цилиндрической формы без полей. Все это было сшито из тонкой материи песочного цвета, покрытой геометрическими узорами.

Язык йоруба почти сплошь состоит из гласных. Некоторые существительные короткие – один-два слога, но в процессе словообразования они так обрастают приставками и суффиксами, что одно слово несет смысловую нагрузку целой фразы. На йоруба невозможно говорить быстро. Просто поперхнешься при попытке произнести в спешке два длинных слова подряд. Общение может проходить только в ритме неспешной беседы.

Йоруба среди других африканских наречий оказал самое большое влияние на бразильскую культуру. Это язык религиозного культа кандобмле́, язык песен, заклинаний и легенд. Недаром некоторые интонации нашего учителя показались мне знакомыми, похожими на те, что звучат в разговорах людей на улице.

В йоруба интересная форма прошедшего времени: по моему субъективному мнению, они говорят о прошлом так, как если бы оно все еще происходило, но при этом находилось «внутри» настоящего. Получается, что время движется и одновременно стоит на месте. Настоящее, будущее и прошлое, зафиксированные в этом языке, можно сравнить с тремя сферами, находящимися одна внутри другой. Человеческий разум собирает их все в единство. Сам человек живет в этих трех сферах одновременно. Мир вокруг него неизменен, уютен и предсказуем.

500 лет назад в этом понятном и любимом мире появились пришельцы – работорговцы. Африканцев выдернули из привычной среды, перевезли на другой континент, заставили жить в совершенно новых условиях, не имеющих ничего общего с их привычными представлениями. При этом никто не задумывался о том, что у рабов есть своя культура. Знания и умения невольников не ценились. Из-за этого широкие культурные пласты были потеряны. Теперь эту информацию пытаются восстановить. В бразильском научном сообществе есть историки, этнографы, антропологи, лингвисты, изучающие культуру и историю Африки до начала эпохи Великих географических открытий, собирающие информацию о сохранившейся, несмотря на рабство, африканской культуре в Бразилии.

Юридически расизма в Бразилии нет. Вне зависимости от цвета кожи и вероисповедания граждане имеют равные права. За расистские высказывания можно получить штраф и даже срок в тюрьме. Но в головах некоторых граждан расизм еще остался. Обусловлен он, в основном, социальными причинами – среди бразильских бедняков больше потомков африканцев. Есть люди, которые своего соотечественника с соответствующим цветом кожи заранее «подозревают» в том, что он беден и имеет низкий уровень образования. Многие метисы, особенно молодые, выпрямляют волосы, избегают нахождения на солнце, чтобы не стать еще смуглей, стараются одеваться «по-европейски» или «по-североамерикански».

Несмотря на это, афро-бразильская культура всегда играла значительную роль в жизни страны. А в последние два десятилетия в Баие, Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу идет целенаправленное «воскрешение» африканской культуры и поддержка бразильских видов искусства, имеющих африканские корни. С телеэкрана говорят о том, что стесняться своего происхождения и отвергать часть своей истории – недостаток уважения к себе. Информация об Африке, африканских переселенцах в Бразилии – их верованиях, музыке, песнях, мифах и легендах, обрядах и традициях – находится «в открытом доступе», то есть нет недостатка ни в фольклорных праздниках, предназначенных для детей и взрослых, ни в семинарах и конференциях. Университетское подразделение СЕАО (Centro dos Estudos da Africa e Oriente) – центр изучения Африки и Востока находится по соседству от дома, где я снимала квартиру. Во время проведения этим центром Недели Африки двери были открыты для всех желающих. Я попала на беседу с ангольской писательницей, имени ее не могу вспомнить, очень сложное. Выглядела дама эффектно – высокая, в длинном ярко-оранжевом свободного покроя платье, с копной черных курчавых волос. Она рассказала, что в США издано несколько ее романов. Показала свои книги. Анголка говорила о том, как было сложно в Соединенных Штатах (там она пишет докторскую диссертацию) добиться издания этих книг. В своих романах она повествует о жителях ангольских деревень, их непростых судьбах, их размышлениях, надеждах и ожиданиях. Из ее рассказа можно было сделать вывод, что ангольцы склонны к философствованию. Один из символов Анголы называется «мыслитель» – статуэтка пожилого человека, который сидит на корточках, уткнув локти в колени, и о чем-то напряженно думает, закрыв руками уши от постороннего шума.

Затем начался семинар, посвященный африканской кухне: после небольшой вступительной речи можно было попробовать национальные блюда, которые собственноручно приготовил студент-анголец. Еду принесли в больших глиняных горшках, плотно закрытых крышками. Пахло вкусно. Курица с пряностями не обманула моих ожиданий. Были еще зеленая масса из овощей и блюдо, приготовленное из мелко нарезанных куриных потрохов. На сладкое – кусочки мякоти кокоса в сиропе.

Пожив в Салвадоре, я убедилась, что все эти блюда имеют аналог в баиянской кухне. Курица с пряностями – галинья кайпира (galinha caipira – буквально, «курица по-деревенски»), масса из овощей и морепродуктов – ватапá (vatapá), куриные потроха в соусе – сарапател (sarapatel). Сладостей из кокоса – великое множество. Что может говорить более красноречиво о близости бразильской и африканской культур?

Поэтому неудивительно, что представители научной и творческой элиты Салвадора взялись за освобождение имиджа Африки и африканца от негативных черт, которыми его щедро наполнила история. Разумеется, история, написанная европейцами.

Качества африканского характера: эмоциональность, коллективизм, веселость и жизнерадостность в любых испытаниях, фантазия, любовь к искусству, интуиция – найдутся у бразильца любого оттенка кожи.

В современной бразильской культуре африканское, индейское и европейское начала так перемешаны, что невозможно определить, какое превалирует. Можно сказать, что из Европы приходят идеи, а их реализация и смысловое наполнение – бразильские, афро-индейские. Например, Карнавал был привезен португальцами, но кардинально изменился здесь. Теперь его основные приметы – барабанная музыка и украшенные перьями костюмы, что совсем не похоже на Португалию.

Идеи рождаются и в самой Бразилии. Культурное разнообразие – благодатная почва для возникновения нового. В результате смешения барабанных ритмов разных африканских племен на свет появилась самба – музыка чисто бразильская, ни в одном уголке мира нет ничего похожего.

В XXI веке в европейских с виду городах Бразилии – в деловых кварталах с небоскребами и фешенебельными торговыми центрами, на старинных узких улочках, где тесным строем, плечом к плечу, стоят двух-трехэтажные дома, совсем как в исторических кварталах Мадрида или Лиссабона, обитает самобытная, непривычная для нас культура. Уклад жизни здесь отличается настолько, что европеец нередко по нескольку раз в день задается вопросом: почему так? Иногда ответ удается получить, когда вспоминаешь об индейских и африканских корнях тех, кто сейчас находится рядом.

В частности, это объясняет бразильскую любовь к праздникам и ритуалам. Календарь «красных дней» тут очень обширный и разнообразный. Отмечают даты, пришедшие из разных религий, годовщины исторических событий, изобретают особые «дни», например День детей или День влюбленных, есть даже День самбы. Каждый праздник проходит по своему сценарию, формировавшемуся в течение долгого времени. Иногда «возраст» праздничного ритуала составляет несколько столетий. При этом ход действия всегда тщательно разрабатывается и продумывается организаторами и участниками.

В начале моей бразильской одиссеи я удивлялась тому, с какой серьезностью местные жители, начиная от префекта города и заканчивая соседской домработницей, относятся к праздникам. «Фе́ста» (festa – праздник) играет не меньшую роль в жизни бразильцев, чем работа или учеба, иногда она даже оттесняет эти более почтенные с нашей точки зрения занятия на второй план. Странно, необычно для нас, европейцев. А если взглянуть на ситуацию глазами представителей древних культур, тогда становится понятно. Для человека, ведущего традиционный образ жизни, вряд ли что-то может быть более важным, чем сезонный праздник, в основе которого лежит ритуал, объединяющий племя, природу и сверхъестественные силы в единый гармонический универсум.

Жители современных бразильских мегаполисов могут не отдавать себе отчета в том, что их жизнь и поныне построена в соответствии с ритмом, заданным предками. Однако к праздникам они готовятся за несколько месяцев, а то и за полгода. Придумывают сценарий события (чем насыщеннее, тем лучше), наполняют его зрелищными моментами, так что оно перерастает в театр под открытым небом, вовлекают тысячи участников, не скупятся на музыку, танцы, костюмы, декорации и спецэффекты. Стоит это все немалых денег. Финансируются праздники не только из местного и федерального бюджетов, но и усилиями участников. Скажем, город может предоставить концертную площадку и охрану. Шоу-программу горожане с удовольствием готовят сами, не жалея ни денег на костюмы, ни времени на репетиции. Профессиональные артисты, получающие гонорар от префектуры, соседствуют с любителями, которые иногда вкладывают последние деньги в подготовку своего номера.

Во время массовых бразильских праздников мало кто остается в стороне, разве что иностранцы, глядящие на все широко раскрытыми глазами. Местные жители так или иначе вовлечены в действо. Если не выступают на сцене, значит, танцуют на площади, приносят подарки Богине моря, проходят ритуал «снятия дурного глаза» у жрецов кандомбле, завязывают «на счастье» ленточки возле ограды церкви Носсо Сеньор ду Бонфим, одеваются в специальную одежду, собирают информацию о традициях этого дня по рассказам бабушек-дедушек или даже в Интернете. Весь город с его светлыми, темными, смуглыми, богатыми, бедными, образованными и полуграмотными жителями становится единым племенем, исполняющим освященный временем ритуал. Таким образом, через участие в праздниках передаются знания о культуре, истории, этике, религии и природе, сплачивается нация, сглаживаются на время социальные противоречия.

Праздники дают людям возможность выйти за рамки своих социальных ролей, проявить те качества своей натуры, которые не находят выхода в повседневности, направить в положительное русло избыточные энергии, ощутить единство. Самые большие любители городских выступлений – люди среднего и невысокого достатка, которые, буквально, живут от праздника до праздника. Нередко они в силу низкого образования, невозможности получить достаточную квалификацию, не реализованы в профессии и вынуждены работать на низких, малооплачиваемых специальностях, хотя способны на большее. Участие в подготовке праздничного события для этих людей – возможность проявить свою фантазию и талант, применить знания, стать лидерами, почувствовать успех и вкус славы, пусть даже в масштабах своего района. Несмотря на бедность, непрофессиональные танцоры, актеры и музыканты Бразилии – счастливые люди.

Бразильский праздничный календарь разбивает год на примерно равные отрезки времени, придает каждому месяцу свой неповторимый колорит, создает внутри страны особое информационное пространство, объединяет эмоции разных людей и реализует их через участие в разнообразных шоу, ритуалах и уличных танцах и, таким образом, формирует национальный характер.

В музыкальном и визуальном пространствах проявляются афро-индейские аспекты культуры, которые невозможно применить к чему-либо в повседневной деловой жизни современного большого города. Поэтому всевозможные зрелища, маскарады, уличные шествия и ритуалы играют и будут играть важную роль в жизни бразильцев. Позитивное, жизнерадостное начало, которым проникнуты все виды народного искусства в Бразилии, вкупе с творческим потенциалом разных рас, слитым воедино, создают яркий и самобытный культурный пласт, способный не только удивлять и развлекать, но и послужить основой для нового нестандартного осмысления человека, человечества и пути развития цивилизаций.

Итак, бразильцы – потомки индейцев, африканцев и европейцев, артистичный и творческий народ, в полной мере владеющий секретами искусства радоваться жизни.