Глава 3. Министерство

Разговаривать с людьми страшно. Разговаривать с коллегами страшнее вдвойне. Разговаривать с начальниками – втройне. Разговаривать с потенциальными начальниками – всё равно что смотреть в глаза Ктулху. Алла не помнила, были ли у Ктулху глаза в оригинале, но её взгляд прилип к символу Овна на станции Курская-кольцевая, что снова напомнило ей об Ибрагимове из Министерства. Накануне её пригласили на второе собеседование, и теперь Алла пыталась убить тревогу инстаграмными постами о комфортной рабочей среде и сторис об очищении круга общения от токсичных людей, но никто не мог ей объяснить, как попасть хоть в какую-нибудь рабочую среду, минуя таких людей.

– К Валерию Михайловичу Зингеру, – сказала Алла на проходной.

– К кому-кому? – нахмурился охранник.

– Эм… – Алла проверила имейл от отдела кадров Министерства с координатами сотрудника, к которому она шла. – Начальник Воздушного Отделения Управления Министерства Астрологии по Москве.

– А, проходите, – с ухмылкой кивнул охранник.

Воздушное крыло Министерства, снаружи выглядевшее не менее значимым, чем Огненное, изнутри казалось в разы проще – всё равно что вышедшая из обращения десятирублёвая купюра против свежеотпечатанной сотни долларов. Крутые мраморные лестницы перекрыли жёлтыми лентами с надписями «осторожно». Мозаику на стене холла закрыли старой строительной плёнкой, будто планировали отреставрировать лет восемь назад, но передумали в прошлом году, а убрать не решились. Лифты не сияли хромированным блеском, но скрипели старыми дверями, обитыми ДСП. Табличка-указатель – возможно, единственная деталь интерьера из текущего века – подсказала Алле подняться на третий этаж.

Такой же коридор, по которому она шла в прошлый раз в Огненном Крыле, на этом этаже вывел её к кабинету В. М. Зингера. Дверь оказалась приоткрыта, и силуэт пожилого мужчины за старым офисным столом отчётливо проступал на фоне неплотных задёрнутых штор.

– Разрешите войти? – поинтересовалась Алла.

Мужчина дёрнулся и оглянулся к окну, прежде чем понять, что говорят из-за двери.

– Госпожа Моторова? – улыбнулся он и встал. – Пожалуйста!

– Я на второе собеседование, – объяснила Алла, садясь в кресло напротив стола. – На прошлой неделе я встречалась с Андреем Ибрагимовым.

– Знаю о вас, разумеется, – радушно усмехнулся Зингер в седые пышные усы а-ля Лукашенко. – Для нас воздушные аналитики на вес золота.

– Серьёзно? – удивилась Алла, но почувствовала надежду.

– Конечно, вас же так мало! Так когда вы можете приступить?

– Да хоть завтра. Хоть сегодня.

– Хорошо! То, что это собеседование – просто формальность. Нам нужны специалисты. Вы же Близнецы, я правильно понял?

– Да.

– Близнецы-статистик – чрезвычайно интересно! – Зингер проверил заметки в планере. – Однако нам следует закончить с формальностями. Следуйте за мной!

Зингер, прихрамывая, пошёл прочь от кабинета. Алле подумалось, что он не моложе шестидесяти, и болезни вкупе с рабочими неурядицами приковывают его к земле. Пропетляв по одинаковым коридорам и не встретив никого по пути, они остановились у другой шахты лифта без поясняющих табличек.

– Мы сейчас подпишем контракт? – предположила Алла.

– Одна формальность до этого. Но не переживайте, дорогая, не переживайте!

В старом лифте Зингер нажал на кнопку 31, и Алла даже не подозревала, что в Министерстве так много этажей. Кабина ходила ходуном, как прибрежный японский дом, содрогающийся от землетрясения и готовый разрушиться от следующей ударной волны. Но вместо разрушения лифт прибыл и распахнул двери в широкой светлой восьмиугольной комнате.

– Мы в основании Башни Федерального Управления Министерства Астрологии, – пояснил Зингер и показал на центр комнаты. – Вот этот лифт, ну и винтовая лестница, ведут вверх в Башню. А эти четыре лифта – вниз в Тригоны.

Они оказались в той самой Башне на вершине Министерства, что восседала посреди четырёх смежных крыльев Тригонов и была украшена гигантским Зодиакальным Кругом снаружи. Центральный лифт с шахтой, уходящей в потолок, переливался как начищенная серебряная медаль, как и лифт, ведущий в Крыло Огня. Подъёмники Крыльев Земли и Воды казались старыми, но добротными, а деревянный лифт, выходящий из Крыла Воздуха, пробуждал чувство жалости и сочувствия, будто сломанная игрушка ребёнка бедных родителей.

Центральный лифт мог похвастаться лишь пятью сияющими голубыми кнопками внутри, и Зингер нажал на вторую. Прохромав по коридору и миновав стеклянные двери с надписью «Отдел кадров», Зингер и Алла оказались в опен-спейсе, полном женщин за компьютерами. На груди каждой из них мерцали увесистые однотипные броши с их Знаками Зодиака.

– Варечка, ты не могла бы дать мне тест для новой сотрудницы? – обратился Зингер к женщине, пьющей чай из позолоченной чашки за столом в углу офиса.

На лацкане бирюзового пиджака Варечки сверкала стразами брошь с символом Тельца. Образ женщины, как и её рабочий стол, кричал стереотипами о Тельцах: крупные серьги, длинные бусы, кольца на каждом пальце, вычурные папки и яркие блокноты на столе, коврик для мыши с орнаментами персидского ковра и фотографии родственников в золотых рамках.

– Валерий Михайлович, я ведь его в ваш отдел уже отправила, – удивилась женщина и указала на коробку печенья. – Угощайтесь.

– Нет, спасибо. А кому ты отдала?

– Мальчик такой приходил, тоже новенький… – защёлкала пальцами Варвара, пытаясь вспомнить. – Матвей… Нет, Максим!

– Да что же он мне не сказал! – неуклюже в сердцах топнул ногой Зингер, и несколько человек спрятали смешки за кашлем. – Алла, пошли.

Зингер намеревался направиться обратно к лифту, как наткнулся на высокого мужчину в синем выглаженном костюме с блестящим символом Девы на лацкане. Он озирался, будто редко бывал в этом отделе, и сидел на краешке стола женщины с брошью в виде эмблемы Скорпиона на блузке. Женщина-Скорпион методично ставила печати на бумаги и откладывала их в сторону мужчины-Девы.

– Валера, ваш отдел до сих пор проводит допотопные тесты? – подняв бровь, спросил незнакомец.

– Не было распоряжения не проводить, – пожал плечами Зингер.

– Добро пожаловать в наш коллектив, – обратился Дева к Алле, протягивая ухоженную руку. – Аркадий. Астрофизик.

– Алла. Статистик, – она пожала его ладонь.

– Простите, но нам нужно спешить, – обратился Зингер будто бы ко всем присутствующим и медленно побежал к выходу.

Домчавшись лифта, прячущегося между пальмой и кулером, они с Аллой отправились вниз в Воздушное Крыло, сделав пересадку в основании Башни.

– Поди ищи этого Максима по всему Крылу теперь… – пожаловался Зингер.

– У него нет определённого рабочего места? – Алла не понимала, что происходит, но старалась поддерживать диалог.

– Есть конечно. Но, хоть Управление по Москве и находится внизу Крыльев, по делам приходится бегать по всем четырём, даже пяти, корпусам, считая Башню. Вот как мы с тобой сейчас. Ничего же, что я на «ты»? Мы все тут стараемся быть на «ты». Под «мы» я имею в виду Воздушных… Эх, мне уже с десяток лет обещают, что Управление по Москве переедет в другое здание, чтобы беготня прекратилась. Так нет! Огненные хотят в одном здании с Федеральным Управлением сидеть, карьеру делать!

Они вышли на двадцать каком-то этаже, где в холле лифта их подкарауливала бронзовая статуя с завязанными глазами и весами в руках, какие обычно ставят у судов. Но эта античная богиня держала на чашах весов символы Водолея и Близнецов.

– Она раньше на первом этаже Крыла Воздуха стояла, – сказал Зингер. – Но там ремонт, так что её на этажи Весов перенесли. Знакомый сюжет, да? Весы уравновешивают Водолеев и Близнецов – так Тригон Воздуха и работает. Ну и я, как директор, Весы, конечно.

– Довольно несправедливая метафора, – сказала Алла о Немезиде. – А мы на этажах Весов?

Они вновь шли по бесконечным путанным коридорам, и на двери каждого кабинета блестел символ Весов.

– У каждого этажа Воздушного Крыла есть своё предназначение. Управление по Москве занимает со второго по пятый этаж. Выше – сборная солянка из отделов, подконтрольных Федеральному Управлению, потом узнаешь. А на последних этажах имеются отделы Весов, Близнецов и Водолеев. Представители Знаков Зодиака занимаются проблемами, специфичными для их знаков. Остальные Крылья устроены так же…

– Даже и не знала, что в стране такое есть.

– На глобальные решения Министерства мелкие отделы не влияют, вот и говорить про них смысла нет.

Они оказались в кабинете с необычно высокими для многоэтажки потолками и с неожиданными картинами на стенах. Из большинства рам выглядывали абстрактные пятна и геометрические фигуры, но среди них затесалась серия итальянских пейзажей с высокими и узкими, как зелёные шприцы, кипарисами.

– Инга! – крикнул Зингер девушке, сидящей с ноутбуком напротив одной из картин. – Привет! Не видела Максима?

– Привет. Мы закончили на сегодня, и он обратно к вам пошёл.

– Да чёрт! – топнул ногой Зингер. – Хоть всё сделали?

– Нет, но до девятнадцатого века дошли.

– И то хлеб… Где ж его теперь взять?

– Позвони ему, он всегда с телефоном, – пожала плечами Инга, и прядь бесконечно длинных тёмных волос упала на спину.

На экране Инги светилась статья на французском языке с крошечными изображениями натюрмортов в стиле импрессионизм. Алла даже не могла предположить, чем может заниматься Инга в рамках Министерства.

– Вот ещё! – гордо ответил Зингер. – Алла, идём!

Она откровенно запуталась в этажах, Крыльях и коллегах, а Зингер хромал и хромал по извилистым коридорам Министерства. Алла будто пришла на экзамен по химии, зная только то, что периодическую таблицу увидел во сне Менделеев, и теперь старалась сделать вид, что всё идёт по плану.

– Обратно, где начали, едем, – пояснил Зингер в новом лифте. – Ну, в Управление по Москве.

– Поняла.

Четвёртый этаж пахнул свежими булочками с корицей, чей аромат казался настолько чужим и неестественным для казённого учреждения, будто кто-то положил две параллельные реальности друг на друга, как два листа бумаги, и просветил через них фонариком. Зингер повёл Аллу на источник запаха, и скоро они оказались в небольшой столовой, где стальные лотки для еды уже опустели – обеденное время закончилось – но вместо супов и котлет на прилавке красовались две пышные корзины с булочками и хлебом. Сотрудники разбились на две вереницы: одна тянулось очередью к булочкам, другая – к кофемашине.

– Максим! – крикнул Зингер в толпу.

Юноша, едва отошедший от второй очереди с бумажным стаканчиком, махнул директору рукой и аккуратно пошёл к нему, боясь расплескать напиток.

– Где тебя носит? – незлобно заворчал Зингер. – Это Алла, новый статистик.

Максим выглядел подростком, случайно оказавшимся в теле взрослого. Из-под старого пиджака, положенного по дресс-коду, ехидно проглядывала старая футболка с неким аниме персонажем. На шее и запястьях висели верёвочные украшения, отдающие духом Индии. В левом ухе блестела серёжка с крохотными волнами – символом Водолея.

– Приятно, – пробулькал Максим, отхлёбывая кофе. – Я Макс, астролог.

– Взаимно, – слегка улыбнулась Алла. – В смысле, взаимно приятно.

– Ты брал у Вари тест? – спросил Зингер.

– Тест?.. А, она мне дала его, точно. Но не сказала зачем.

– Ясно всё с вами, – махнул рукой Зингер, усаживаясь за ближайший столик. – Молодые, безответственные… Уйду на пенсию, что с вами будет?..

– Валера, не боись. Что надо делать?

– Где тест-то?

– В рюкзаке моём, – Макс показал на соседний стол. – Могу отдать.

Но тут нагрудный карман Зингера загудел, и директор извлёк древний кнопочный телефон. Прищурившись, он прочитал сообщение и чертыхнулся, затем обратившись к Максиму с Аллой:

– Ибрагимов вызывает. Слушай, Максим, ты же сам недавно тест проходил. Проведи его с Аллочкой, будь другом.

– Да без базара, – кивнул он.

– Отлично. Ну, Алла, дорогая, – сказал Зингер, вставая и похлопывая её по плечу. – Мы ждём тебя завтра. Устроим тебе рабочее место, а там и работу отыщем. Максим, у тебя в городе есть какая работа?

– На этой неделе нет.

– Ну, с другими Стихиями соединим, – пообещал Зингер. – Бывайте!

Зингер ухромал обратно к лифтам, и между Аллой и Максимом повисла густая тишина. Максим ел кофе с булочкой, а Алла неловко оглядывала столовую и перебирала пальцы под столом.

– Пошли, – решительно сказал Макс, засовывая полбулки в рот. – Это полчаса, не больше.

– Директор не объяснил, какой тест мне нужно сдать, – призналась Алла, пока они шли по коридору. – И для чего, если меня уже наняли. Как я поняла…

– Рили? Даже не сказал? Ну он даёт. Это тест на соответствие Знаку Зодиака. О, давай сюда.

Они зашли в пустой кабинет, выглядевший как школьный класс. На стене висела доска, на ней белели таблицы и цифры, начерченные мелом. Простые шкафы были хаотично и под завязку забиты книгами. На ближайшей к Алле полке лежали толстые старые тома из «Энциклопедии зодиакальной антропологии».

– Садись сюда.

Макс показал на первую парту, а сам уселся за учительский стол. Предварительно он положил на парту Аллы несколько свежих листов А4. Плохо пропечатанные задания и маленькие клетки для ответов навевали нехорошие ассоциации с ЕГЭ.

– Суть теста такова, – начал объяснять Максим, заметив недоумение на лице Аллы. – Это тест на соответствие твоему Знаку Зодиака. Близнецы, верно? Это очень грубый инструмент, и я, как астролог, не понимаю, как мы его до сих пор юзаем. Но плевать. Наша сейчас задача – понять, насколько Близнецы по имени Анна соответствуют среднестатистической абстракции Близнецов.

– И мы это поймём по моим выборам между белым и чёрным голубем? – удивилась она, пролистывая задания.

– Якобы да, – усмехнулся Максим. – Главное, не стрессуй, тут нет неправильных ответов. Я соответствую Водолею процентов на двадцать вроде. Но я и по профессии астролог, а не актёр.

– Сложно было стать астрологом, если не секрет?

– Сложно… – честно сказал Максим, и на пару секунд его глаза, парализованные воспоминаниями, остановились на зелёной стене. – Но я здесь. И ты здесь. Остальное не важно.

– Очень романтично, – усмехнулась Алла. – И сколько у меня времени?

– Для Воздушных Знаков тесты не по времени. Там на последних страницах творческие задания, можешь даже домой взять. Для Дев, Козерогов и прочих «математически одарённых», – Макс изобразил кавычки, – даётся полчаса. И их тест больше на экзамен по вышмату похож. Слава господу богу, что я уже выпустился из уника.

– И на что влияют мои результаты?

– Почти ни на что, не парься. Их отправят в архив. Что влияет на твою работу на самом деле – твоя натальная карта. Но её никакими тестами ни измерить, ни изменить. Но по ней тебе подберут коллег, подберут задания, место в офисе и коллективе.

– Звучит фаталистично.

– Не мы такие, жизнь такая. Да ты начинай, у меня и другая работа есть. Я тут должен сидеть, типа контролировать, чтоб ты не жульничала и в интернете ответы не искала.

Зачем кому-нибудь пришло бы в голову гуглить такие вопросы, Алла не знала. Первая страница теста казалась детской анкетой в начале дневника за второй класс. Любимый цвет, любимое животное… Дальше начались моральные и околоморальные выборы. Спасти тридцать человек, убив одного. Спасти тысячу, но пытать преступника… Дальше ей предстояло оценить четверостишия и сказать, какие из них «несут культурную ценность» – что бы это ни значило. В конце ей предлагалось нарисовать рисунок на тему «Счастье» и написать эссе о «зимовке амурского тигра».

– Чувствую себя интеллектуально оскорблённой, – призналась Алла, кладя листы на стол Макса через пятнадцать минут.

– Чувствовал то же самое, – понимающе улыбнулся Макс. – Астролог настолько же творческая профессия, насколько статистик. В гробу я видел эти стихи.

Алла чувствовала облегчение, говоря с Максимом. Она будто пришла на концерт группы «Сплин», а на сцену вместо них вышел Моргенштерн. Весь зал радуется, подпевает, а Алла стоит в танц-партере, потому что уходить глупо, а возмущаться ещё глупее – побьют. И вот через железное ограждение, в другой зоне танц-партера, она наконец встретилась взглядом с человеком, насколько же ошарашенным происходящим, как и она.

– Рада, что отмучилась, – призналась Алла

– Тогда всё, – улыбнулся Максим, забирая её тест и направляясь к выходу. – До завтра, видимо.

– Так, а когда и куда мне приходить? – растерялась Алла. – В это Крыло или другое?

– Валера и этого не сказал? Чудак-человек. Мне откуда знать-то? Приходи… в Министерство.

***

– … так всё и прошло, – закончила Алла записывать голосовое сообщение Наде. – В голове пока мутно. Да и Министерство мутное, они все одержимы своими Знаками. Надеюсь, меня не заставят носить брошь с Близнецами. Представь, если тебе сказали носить украшение с номером твоей группы крови. Тот же уровень маразма. И тот же уровень осмысленности. Но работа вроде есть, с голода теперь не помру.

«Вау, ну они и душные, – ответила текстом Надя. – Но можно поздравлять с выходом на должность, да?»

«Вроде да. Но до сих пор не уверена… А ты как?»

– Да пойдёт, – отправила Надя голосовое, и её голос тихо звучал на фоне музыки. Наверняка подруга смотрела очередной сериал. – По работе запара, но это не новость. Полина опять не говорит, запирается в комнате. Завтра пойду, может, в школу, узнаю, в чём беда. Никогда такими родительскими делами не занималась, неловко – капец.

«У тебя получится!» – отправила Алла вместе с мотивирующим стикером котика.

– Пасиба. У тебя когда время будет? Ты же теперь недалеко от моей хаты работаешь, кстати. Заходи в гости!