– Выигрыш можно будет забрать? – поинтересовался Максим. – Призовой фонд больше миллиона!

– Увы, Министерство оплатило только еду, а не фишки, – с наигранным разочарованием посмотрела Софья на Ибрагимова.

Девушка-крупье приняла мешок из рук Софьи и ловко разметала равное количество фишек всем за столом.

– Не будете ли вы добры объяснить правила? – спросил Аркадий у крупье.

– Конечно, – ответила та, опасливо смотря на Лебедева. – Классическая рулетка – это колесо с тридцатью шестью секторами красного и чёрного цветов и дополнительным зелёным сектором «зеро». Я раскручу рулетку, запущу шарик, и выиграет один-единственный сектор. Но вы можете делать ставки не только на конкретное число, но и на красное или чёрное, чётное или нечётное, на дюжины, или на диапазон от одного до восемнадцати и от девятнадцати до тридцати шести. Вопросы?

– А как выиграть? – наивно спросил Зингер.

– Знает только госпожа Удача, – улыбнулся Лебедев. – Как много игр вы планируете?

– Скажем, пятьдесят, – пожала плечами Софья.

– Нет, – вмешалась Алла. – Игроки не должны знать количество игр, это отразится на нашей стратегии.

– Разве это плохо? – не понял Аркадий. – Люди в казино играют со стратегией, и она влияет на результат, как и благоприятные дни.

– Да, пусть просто будет пятьдесят, – помявшись, согласилась Софья.

– А у кого из нас сегодня неблагоприятные дни? – поинтересовался Ибрагимов.

– У Рыб, Тельцов, Раков, Козерогов и Змееносцев, – ответила Софья, и коллеги этих знаков приуныли, включая Варвару из отдела кадров. Зато Лебедев-Змееносец загадочно улыбнулся. – А благоприятные у Водолеев, Львов и Близнецов.

– Сейчас зажжём! – пообещал Алле Максим-Водолей, толкая её в бок.

Крупье попросила выставить ставки, и Алла впервые задумалась о стратегии. Перед ней лежал лист, куда она будет вписывать выигрыши и проигрыши игроков, и вчера ночью она долго думала, как организовать запись результатов эффективнее, но она ни разу не задумалась о собственной стратегии. Вспомнив, что у Максима благоприятный день, как и у неё, она просто повторила его ставку – пять тысяч рублей на красное.

– Ставки сделаны, ставок больше нет, – объявила крупье и запустила колесо.

Выпал красный сектор «32», и Алла ринулась записывать результаты. Задание Аркадия было идентичным, дабы позже сверить результаты. Не заметив, как выиграла пять тысяч, Алла задумалась о новой ставке. Решила поставить на чёрную.

– Ты специально это делаешь? – уточнил Максим, который, очевидно, сделал такую же ставку.

– Я не заметила, – честно ответила Алла, фиксируя ставки на бумажке.

– Ставок больше нет, – объявила крупье.

Шарик долго крутился по колесу, пока неожиданно не упал в зелёный сектор «0».

– Ес! – крикнул Лебедев и стал загребать все фишки к себе.

– И это у вас неблагоприятный день! – заметила Софья.

Игры повторялись снова и снова, и голова Аллы шла кругом от подсчёта выигрышей и проигрышей тринадцати человек. Аркадий уже перешёл на фотографирование ставок, но Алла волновалась, что они запутаются, используя фотографии, и потеряют больше времени в попытках пересчёта всех фишек.

Лебедев собрал больше трёхсот тысяч, а самой невезучей оказалась Варвара-Телец. Непривыкшая к азартным играм и проигрышам, Варвара чуть не плакала, когда последняя фишка утекла из её рук к Лебедеву. Для Максима и Аллы день и впрямь выдался удачным: оба увеличили количество фишек в полтора раза. Пожилой коллега-Козерог в тяжёлых роговых очках вытирал пот со лба, пытаясь мудро распределить оставшиеся три тысячи в последней игре.

– Вася, ты историк, а не математик, – обратился к нему Ибрагимов. – Просто делай то, что говорит интуиция. Это именно то, что нужно эксперименту.

– Эксперимент есть эксперимент, – буркнул историк.

Послушавшись совета, историк поставил на чёрное, но, конечно же, сыграло красное.

– Результаты уже впечатляют, – призналась Софья, – и это за один день.

– Позвольте поинтересоваться, а сколько дней мы планируем играть? – спросил Зингер, уже оказавшийся у фуршетного стола и потягивающий шампанское. – Не поймите превратно, казино – весёлое дело, но у меня работа отдела стоит.

– Полагаю, это решится после анализа данных, – ответила Софья.

– Не думаю, что это так сложно, – вмешался Аркадий, пробегаясь глазами по заметкам, сделанным во время игры. – Ясно, что для Змееносца день благоприятный, а не наоборот.

– Это всего один день, – вмешалась Алла. – Нам нужна большая выборка.

– Один день, но пятьдесят игр, – парировал Аркадий. – И наша задача какая? Показать, что на основании календаря невозможно сделать прогноз о победителях. Мы доказали это.

– Ты хочешь сказать, что больше смысла играть нет? – удивилась Софья. – Я знаю, что ты просто не любишь веселье!

– Ну, раз астрофизик так говорит… – с важной интонацией заметил Лебедев, – почему бы и не поверить и не пересмотреть календарь?

– Хотя присутствие хозяина казино за столом не позволяет назвать эксперимент строго научным, – добавил Аркадий, не глядя на Лебедева. – Быть может, есть смысл продолжать, как бы мне ни хотелось избежать этого злачного места.

– Точно есть смысл! Ещё как есть! – крикнули несколько коллег из-за стола с напитками.

– Согласен с Аркадием, что нам нужен другой Змееносец, – заметил Ибрагимов. – Алла, ты как считаешь?

– Да, нужен незаинтересованный человек, – кивнула та. – И, полагаю, мы можем прийти в часы, когда казино открыто. Потому что сейчас весь персонал сконцентрирован на нас, нет отвлекающих факторов, а в настоящем казино это не так. Если так называемые благоприятные дни действительно влияют на победу, то они могут влиять и на концентрацию человека. То есть нужно провести тест в условиях, максимально приближённых к реалистичным…

– Поддерживаю! – щёлкнула пальцами Софья. – И дресс-код! О-бя-за-тель-но!

– Только не это, – закатил глаза Аркадий.

– Звучит как логичное требование для эксперимента, – вставил Максим. – Аркаша, солнце моё, жду не дождусь увидеть тебя в смокинге.

– У меня нет его, – ответил тот хмуро.

– Тогда, будь добр, не приходи в свитере в ромбик. Или что модно среди астрофизиков?

Софья и Ибрагимов засмеялись, а Алла серьёзно спросила у начальника:

– Андрей, что именно случился, если мы докажем, что календарь не работает?

– Как мы и обсуждали, Федеральное Управление его перепроверит.

– А если и следующий не будет работать?

– Снова перепроверят.

– А если и следующий?

– Кто знает, – загадочно подмигнул Ибрагимов.

***

Москва – жестокий работодатель и зачастую не позволяет работникам перекусить. Министерство оказалось не менее строгим наёмником, и Алла порой не могла оторваться от аналитики, чтобы найти в лабиринте коридоров кафетерий и перекусить булочкой. Увы, она знала, что и Надя выходила по вечерам из архитекторского бюро голодной.

Их традиция длилась не первый год, и раз в неделю они встречались дома у одной из подруг и заказывали самую вредную, но вкусную еду, что существовала в интернете. Порой они устраивали соревнование: кто найдёт самый невероятно калорийный ужин. И тогда Алла находила бургер с пятью котлетами и тройным сыром, Надя – трёхуровневый осетинский пирог с мясом, рыбой и брынзой, а сходились они на двухкилограммовом сете запечённых роллов с жирным угрём.

Есть неполезную еду по-человечески – своего рода искусство. Бургеры можно есть есть ножом и вилкой, а суши – тщательно прожёвывать, а не глотать целиком, как волк – добычу. Однако главным аксессуаром ужинов оставалось вино. Разноцветные бутылки совиньона и узкие бокалы придавали аристократичности любой пицце, даже «Русской XXL» с начинкой из картофельного пюре и малосольных огурцов.

Сегодня подруги пошли дальше и заказали три вока. Они уже окружали вино, будто новогоднюю ёлку, сытным хороводом картонных коробочек, и на каждой виднелась бирка, подписанная корявым почерком: «гречневая лапша с курицей», «рисовая лапша с креветкой» и «стеклянная лапша с овощами». Винная бутылка оказалась не одинокой ёлкой сегодня. Рядом с ней скромно примостилась молодая ёлочка – бутылочка саке, бесплатно прилагающаяся к дорогому заказу.

– Полина! – громко крикнула Надя. – Еда готова!

– Как будто ты сама её приготовила, – усмехнулась Алла.

Она раскрыла свой вок, яростно разломила одноразовые бамбуковые палочки и вцепилась ими в самый большой кусок курицы.

– Здрасте, тётя Алла, – поздоровалась Поля, садясь за стол и пододвигая к себе вегетарианский вок.

Все замолчали, усердно всасывая лапшу, как пылесосы всасывают бахрому на шторах. За окном закатывалось солнце, но группа рабочих продолжала разбирать новую плитку на проспекте Мира, чтобы заменить её ещё более новой. Один из работяг чистил отремонтированный участок шумным строительным пылесосом, всасывая салфетки, прилетевшие из суши-вок-забегаловки на углу дома.

– Поля, как школа? – спросила Алла.

Полина неопределённо покрутила рукой в воздухе и продолжила есть.

– Эх, даже скучаю по тем временам… – продолжила Алла.

– Ал, – строго обратилась к ней Надя, – вот представь, что тебе было бы тринадцать, а какая-то двадцатичетырёхлетняя тётя затирала бы тебе, как хорошо в школе. Пока нам после школы поджидал Андрей. Понравилось бы, а?

– Воу, полегче, – помахала перед собой палочками Алла, будто готовая к бамбуковому сражению. – Поняла, не буду больше.

Алла пригубила стопку саке, и то оказалось омерзительно похоже на водку. Закусив кусочком курицы, она ощутила, как молекулы алкоголя впиваются в мягкие волокна мяса, отравляя его. Запив саке вином, Алла обнаружила, что горечь и сладость удачно подчёркивают друг друга.

– На самом деле лучше стало, – вдруг сказала Полина. – Нашла подругу.

– Это самое главное, – радостно и немного по-пьяному кивнула Алла и Поле, и Наде. – А учителям не рассказывали про…

– Про буллинг? – Поля резко посмотрела на Аллу и сузила глаза. – Нет. Мы сами справимся.

– Я постоянно предлагаю ей поговорить с учительницей, но Поля считает, что будет только хуже, – призналась Надя. – И, вспоминая интернатские годы, я могу понять почему. Ябед травят сильнее всех.

Алла кивнула, признавая резонность слов. Школа намного жёстче, чем Москва в целом или Министерство в частности, и подростки травят психику хуже, чем пропущенные ланчи травят желудок.

– У нас на работе смешной случай недавно был, – переменила тему Надя, покрасневшая от сытного ужина. – Значит, заказал нам один бизнесмен проект дачи по направлению Рублёвского шоссе. Бизнесмен Лев, и это канонический случай Льва – хочет львов на воротах, льва посреди бассейна, львов на изголовье кровати и прочее, и прочее. Плюс на стене столовой – огромная голова льва из мозаики, которую я проектировала. Но недавно что-то случилось с его астрологом, и он к другому перешёл. А тот стал пудрить бизнесмену мозги его лунным знаком, его восходящим знаком, нисходящим и всеми, которые бывают, и внушил ему, что влияние созвездия Козерога на его жизнь сильнее, чем Льва. И тут же львы стали не милы олигарху. И он как решил проблемы? Позвонил нам и сказал, что всех львов нужно переделать в козерогов. И мы теперь всем офисом сидим, львов в баранов перекраиваем. А мраморные львы на забор уже готовы были. Им теперь гривы спиливать надо и рога приклеивать.

Полина рассмеялась, лениво перебирая остатки лапши в коробочке.

– Живут же люди, – вздохнула Алла. – Как будто есть какая-то разница между солнечными, лунными и прочими знаками…

– Ну, статистически, видимо, есть, – пожала плечами Надя.

– Неубедительная, – призналась Алла. – Для большинства исследований, которые я сделала, влияние Знаков Зодиака не превышает двух-трёх процентов. То есть, скажем, Козерог станет юристом с большей вероятностью, чем Рыбы. И это звучит весомо, пока не посчитаешь, что на сто юристов-Рыб придётся сто два юриста-Козерога, и смысл принимать во внимание такую статистику теряется.

– Я знаю решение, – твёрдо сказала Надя.

– Правда? – почти поверила Алла.

Вместо слов Надя вылила оставшееся вино в бокал подруги. Они чокнулись, а звон ещё долго висел в воздухе и распространялся, и распространялся по комнате. Со временем он становился всё тише и тише, но был едва уловим. И даже когда затих, он всё ещё был в комнате, волной летая от стены к стене, как слабый свет Зодиакальных созвездий, прилетевший на Землю из глубин времён и космоса и почти погасший, но, всё же видимый и ощутимый.

***

– Моя главная претензия к эксперименту – это то, что мы задействовали Лебедева, – признался Аркадий. – В остальном дизайн приемлем.

Они с Аллой и Софьей обсуждали детали следующего этапа эксперимента с Ибрагимовым в его кабинете. Начальник выглядел заспанным, уставшим и словно с похмелья. Аркадий скучал, а Софья разложила на столе начальника лист А4, где за цветастыми стикерами с супергероями и цветными стрелками скрывался план эксперимента, напоминающий план захвата Парижа.

– Нужно задействовать кого-то из Министерства, – заметила Алла.

– Я пыталась найти нашего Змееносца, – вздохнула Софья, – но не вышло.

– Алла, попробуй ты, – предложил Ибрагимов. – Ты новенькая. Я замечал, что старичкам в коллективе намного сложнее отказать новеньким. Скажи, что твоя карьера зависит от их помощи!

– Со Змееносцами такое не работает, – заметил Аркадий. – В их созвездии вспыхнула последняя сверхновая в нашей галактике, с тех пор они и такие.

– Я попытаюсь, – серьёзно ответила Алла. – Это важное дело.

– Отлично, – Ибрагимов показал ей большой палец.

– Напиши мне сразу, если кто согласится, – попросила Софья, – мне нужно составить индивидуальный план благоприятных дней для каждого участника эксперимента.

Прежде Алле не доводилось заходить в Крыло Воды, и она растерялась. Дабы не заблудиться, она спустилась на первый этаж и через улицу попала в нужный корпус. Главный холл был, разумеется, выполнен в синих цветах. Стену напротив входа украсили синей мозаикой, имитирующей пруд с карпами и лилиями, и крупные символы трёх классических водных зодиаков: Рыб, Скорпионов и Раков – выступали из основной мозаики фиолетовыми барельефами. Символ Змееносца стыдливо прятался под ними. Он явно был добавлен в девяностые и не лучшим художником, так как вышел кривоват и абсолютно не вписывался в композицию.

Табличка у лифтов рассказывала, что в Крыле Воды находилась министерская бухгалтерия. Видимо, потому что Рыбы славились усидчивостью и скрупулёзностью. Здесь же нашлось управление семейной зодиакальной политики, видимо, благодаря Ракам. Алла хмыкнула и отправилась на третий этаж Управления Министерства по Москве, так как сомневалась, что имела право привлекать кого-то из Федерального Министерства к эксперименту.

Третий этаж встречал посетителей тёмным холлом и ярким аквариумом. Перед ним располагался стол, за которым должен был бы сидеть секретарь, но никого не было, и вокруг стояла удивительная тишина. Алла огляделась и заметила коричневый указатель, подобный тем, что стоят на улицах в центре города и указывают путь к достопримечательностям. Этот же знал лишь четыре достопримечательности и указывал в направлениях офисов Рыб, Раков, Скорпионов и Змееносцев. Алла направилась в глубь мрачного коридора, ведущего к последним двум знакам.

Почему-то все комнаты, встречающиеся на пути Аллы, оказывались либо складами, либо библиотеками, либо складами-библиотеками, и это походило на лабиринт из бесконечных коридоров, в который попадают герои ужастиков и не могут выбраться до конца жизни. Ну, или через тридцать лет они находят выход к людям, но больше не узнают семью и друзей, отдав разум воображаемым и не только демонам.

– Вы кого-то ищете? – вдруг окликнул Аллу со спины женский голос.

Она подпрыгнула от неожиданности и как могла спокойно ответила:

– Да. Вернее, не кого-то конкретного. Мне нужны Змееносцы.

Женщина лет сорока с короткой стрижкой на пепельных волосах улыбнулась и показала на развилку коридоров впереди.

– Налево Скорпионы, направо Змееносцы. Если вам к Змееносцам, то следуйте за мной.

На развилке Алла оглянулась на коридор Скорпионов и заметила один-единственный кабинет с четырьмя работниками, скрючившимися за компьютерами. Но новая знакомая вела Аллу к Змееносцам.

За новым поворотом они оказались в ярком и просторном современном опен-спейсе человек на сто, и после тишины этажа Аллу оглушил гул офиса. Гудящие принтеры и кофемашины, перекрикивающиеся коллеги и звонящие телефоны – удивительно, как Алла не слышала этого в жутковатом коридоре.

– Вы не по главному коридору пришли, – словно ответила её мыслям женщина.

Она присела за ближайший стол, отхлебнула кофе из бумажного стаканчика, закинула ногу на ногу и обратилась к Алле:

– Вы откуда и по какому вопросу?

Алла представилась и кратко и сухо обрисовала ситуацию с экспериментом и необходимыми добровольцами для него, не забыв упомянуть, что часы посчитают рабочими и дадут бесплатные снеки и напитки.

– Интересно… – женщина прикусила кончик ручки и нервно пожевала его. – Ко мне уже приходил ваш коллега… Хмурый мужчина, как же его знали…

– Аркадий Тополев?

– Точно, Аркадий! Но он настолько без энтузиазма рассказывал, что я просто соврала, что ни у кого из моего отдела нет времени. Знаете, Девы! Им сложно вдохновлять людей на подвиги.

– Так вы начальница отдела?

– Пардон, не представилась! – она отряхнула лацканы бордового пиджака и как-то по-официальному улыбнулась. – Тамара Омарина, руководительница отдела Змееносцев Управления Министерства Астрологии по Москве. Приятно познакомиться, Алла.

– Взаимно. Так кто-нибудь из ваших сотрудников свободен часа на три-четыре? Это важное исследование, которое…

– Да я поняла-поняла. Знаете, Алла, вот вы меня увлекли! Я сама приду на эксперимент, только скажите когда.

Алла удивилась, потому что не предпринимала никаких усилий и не пыталась быть красноречивой. Но, раз результат оказался удовлетворительным, она лишь ответила:

– Обязательно.

***

Ко второму эксперименту Софья подошла обстоятельнее, чем к первому, который был генеральной репетицией премьеры. И, хотя премьера и планировалась грандиозной, репетиция прошла спонтанно, в спешке и без костюмов и грима. Теперь же режиссёрка натаскала актёров, переработала сценарий, вызвала из отпуска костюмера и приготовилась блистать.

Три дня перед вторым экспериментом Софья и Алла составляли теоретический прогноз исхода пятидесяти игр в условиях реального казино и при учёте индивидуальных гороскопов всех тринадцати участников процесса.

– Максим, то есть Водолей, в третьей игре увеличит выигрыш с вероятностью сорок процентов, сохранит фишки с вероятностью пятьдесят процентов и проиграет с вероятностью десять процентов, – зачитывала Алла результат расчётов.

Она сидела в Огненном крыле в собственном кабинете Софьи и зачитывала свои результаты с ноутбука, сверяя их с цифрами, полученными коллегой ранее. Рабочий день закончился два часа назад, но они планировали разобрать прогноз хотя бы трёх участников игры.

– Нет, вероятность проигрыша должна быть выше, – сказала Софья, задумчиво постукивая ногтями по столешнице. – Ты учла ретроградный Меркурий?

– Его не было в твоём прогнозе, – устало вздохнула Алла, открывая экселевскую таблицу Софьи и пробегаясь глазами по клавиатуре.

– В примечаниях к шестому дому добавила.

– Ну ты бы ещё на другой странице написала, – разозлилась бы Алла, если бы не устала, как марафонец, – я не читала примечания, их неудобно открывать.

– Тогда всё неправильно…

Софья уронила голову на сложенные лодочкой ладони и застонала.

– Мозг тяжёлый, как будто у меня там бегемот, – пожаловалась она, сжимая виски, – который топчет череп изнутри.

Алла отложила ноутбук и серьёзно посмотрела на коллегу:

– Ты сколько кофе выпила за сегодня?

– Я уже не считаю… Давай завтра продолжим.

***

Высшее общество как работа на таможне – все хотят туда попасть, потому что там крутятся бабки, но никто не знает как. Кто-то слышал от кого-то, что некий Коля попал туда через дядю Васю, но правда ли это, никто не знает.

Министерство Астрологии не гарантировало бесплатные партии санкционного сыра и наркотиков. Оно не было покрыто налётом романтики и роскоши, как Министерство Иностранных Дел. Также оно не обещало неприкосновенность, как Министерство Внутренних Дел. В общественном создании оно казалось безликим казённым учреждением вроде Министерства Цифрового Развития, Связи и Массовых Коммуникаций. Никто не знает, чем они занимаются, однако звучит солидно.