– Как?.. – чуть слышно выдохнула она, дважды проведя раскрытой ладонью перед лицом, словно силясь отогнать наваждение. – Катарина, как ты здесь оказалась?

– Я все слышала, – просто ответила я. – Все твои слова насчет меня. Значит, ты действительно считаешь меня чудовищем? По-твоему, это я убила Ималию и, возможно, Ельгию?

Ольгетта покраснела еще сильнее, хотя это казалось невозможным. Уставилась себе под ноги, пристально изучая половицы.

– На вопросы принято отвечать, – вдруг подал голос Фабион, который все это время провел развалившись на кровати и, по-моему, искренне наслаждаясь сложившейся ситуацией. Поднялся и встал рядом со мной, хозяйским жестом положив руку мне на плечо. – Ольгетта, ну что же ты молчишь?

Я едва удержалась, чтобы не отпрянуть от Фабиона. Нет, его прикосновение не было мне неприятно, но почему-то стало не по себе. Опять нахлынули непрошеные воспоминания об извивающихся линиях на его коже. Интересно, какие они на ощупь? Бугристые или гладкие? О небо, о чем я только думаю! И – самое главное – рядом с кем?! Я же со стыда умру, если этот несносный ученик мага прочитает мои мысли! А он может, в этом я уже имела несчастье убедиться.

– Она уже успела вас околдовать? – тихо спросила Ольгетта, поняв, что не сумеет избежать допроса. С притворной жалостью всхлипнула. – Правда, она хорошенькая? Ради такой можно и убить, не так ли, достопочтенный саэр? И я уже вижу, что вы сделали свой выбор – кому верить.

– Лгунья! – прошипела я, сжав кулаки. – Как ты смеешь!..

– Спокойно, моя хорошая. – Фабион лишь чуть сильнее сжал пальцы, впиваясь мне в кожу, и ярость схлынула, словно ее и не было.

Ольгетта презрительно усмехнулась, по-видимому восприняв это как знак особого расположения ко мне ученика мага. Смерила меня откровенно изучающим взглядом с головы до ног и прошипела с нескрываемой ненавистью:

– Считаешь, что тебе все позволено, Катарина? Считаешь, что можешь убивать, кого только пожелаешь, и тебе ничего за это не будет? Ошибаешься! Когда-нибудь тебе за все придется держать ответ! И, будь уверена, это случится уже совсем скоро!

– А ведь ты действительно веришь в то, о чем говоришь, – с немалым удивлением произнес Фабион.

Напоследок ободряюще потрепал меня по плечу и шагнул к служанке. Та мгновенно напряглась, но вряд ли могла предвидеть то, что произошло в следующую секунду. Даже для меня это стало неожиданностью. Фабион вдруг мягко приподнял ее подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. А затем нежно прильнул к ее губам. Ольгетта замерла, не смея, а возможно, просто не желая отстраниться.

Я отвернулась. В глубине души поднималась метель мутной ярости. Да как он посмел?.. Нет, я не имею ничего против, если ему так нравится Ольгетта. Но пусть бы миловался с ней не на моих глазах. В конце концов, это неприлично!

«Ревнуешь? – с ехидным смешком осведомился внутренний голос. – Конечно, очень неприятно, когда парень, который понравился тебе, на твоих же глазах целует другую».

Пока я была занята придумыванием гневного ответа на столь глупый вопрос, Ольгетта вдруг закатила глаза и обмякла в объятиях Фабиона. Тот легко подхватил ее на руки, словно нисколько не удивившись подобному повороту событий, и уложил на кровать.

– Может быть, мне выйти? – неприязненно спросила я, даже не желая думать, что последует дальше.

– Не стоит, – мягко отозвался Фабион. Посмотрел на меня и широко улыбнулся, заметив мое неудовольствие сложившейся ситуацией. – Прости, Катарина. Это было необходимо. Тесный телесный контакт вкупе с эффектом неожиданности позволяет обходить любые ментальные блоки. Так что теперь я знаю, кто именно прислал Ольгетту ко мне.

– Прислал? – Я недоуменно нахмурилась. – Она что, пришла сюда не по своей воле?

– А что, разве это было непонятно с самого начала? – удивился Фабион. Задумчиво посмотрел на мирно спящую Ольгетту. – Или, по-твоему, у нее были основания рассказать про тебя все те гадости?

– Я ничего не понимаю! – Я рассерженно всплеснула руками, окончательно запутавшись во всем происходящем. – Что это значит? Зачем кому-то очернять меня в твоих глазах? И кем вообще является этот кто-то?

Фабион укоризненно покачал головой, открыл было рот, чтобы начать объяснения, но не успел вымолвить и слова. В коридоре опять послышались чьи-то осторожные, крадущиеся шаги.

– Да что ты будешь делать! – шепотом выругался ученик мага, напряженно прислушиваясь к происходящему за дверью. – Меня что, все обитатели дома сегодня ночью решили навестить?

Еще один незваный гость явно направлялся сюда. Фабион сгоряча сплюнул на пол и многозначительно приподнял простыню, предлагая мне вернуться в убежище под кроватью. Я повиновалась, сгорая от любопытства. Интересно, кто на этот раз вздумал навестить неожиданного гостя нашего семейства? Никогда бы не подумала, что у нас в доме после полуночи начинается столь активная жизнь.

Спустя неполную минуту Фабион без малейшего усилия положил рядом со мной Ольгетту. Бедняжка при этом даже не пошевелилась. Под кроватью было темно – хоть глаз выколи, поэтому я не видела ее, только слышала ровное, спокойное дыхание.

В дверь постучались, на этот раз более громко и требовательно, чем Ольгетта. Фабион демонстративно громко зевнул, делая вид, будто только проснулся, нарочито заскрипел кроватью над моей головой, но все же встал и открыл новому посетителю, даже не осведомившись, кто это.

– Извините, достопочтенный саэр, – раздался хриплый мужской голос, и я прижала ладонь ко рту, сдерживая изумленное восклицание. Ирган! Он-то что тут забыл? А конюх тем временем продолжил: – Я понимаю, что вы устали после долгой дороги, но мне необходимо с вами поговорить.

– Заходи, – устало предложил Фабион. – Что-то случилось?

– Пока нет. – Половицы заскрипели, когда Ирган начал метаться по комнате в приступе странного волнения. – Точнее, я надеюсь, что нет. Господин, прошу – спасите Ельгию! Я знаю, вы можете. Иначе ее жестоко убьют, как убили сегодня Ималию.

– Кто убьет? – полюбопытствовал Фабион. – Ты кого-нибудь подозреваешь?

– Да, – тихо выдохнул Ирган. – Саэру Алисандру.

Я опять прикусила многострадальную губу. На этот раз так сильно, что почувствовала солоноватый привкус крови во рту. Н-да, никогда бы не подумала, что нашей семье настолько не повезло со слугами. Сначала Ольгетта наговорила про меня всяких гадостей, теперь, видимо, участь быть опороченной ждет и мою мать.

– Почему ее? – спокойно спросил Фабион, и я с негодованием поняла, что он не удивлен таким ответом. – Саэра Алисандра больна. По-моему, ей было бы чрезвычайно тяжело убить Ималию и уж тем более совладать с молодой, полной сил и здоровья девушкой. Разве не так?

– Она притворяется! – гневно отмахнулся от резонного возражения Фабиона Ирган. – Поверьте, саэр, эта гадюка имеет тысячи личин, чтобы скрыть свою истинную подлую сущность. И потом, вполне вероятно, что ей помогла Катарина. Яблочко от яблони, знаете ли, недалеко падает, и эти две ведьмы вполне стоят друг друга.

– Вот как?

– Да! – забывшись, слишком громко воскликнул Ирган. Фабион шикнул на него, и конюх, опомнившись, продолжил уже тише: – Саэр, вы ведь разговаривали с саэрой Алисандрой сегодня. Неужели не ощутили, какой страшной силой она обладает? В ее глазах нет ничего человеческого. Уверен, ее душу уже давно пожрало какое-нибудь создание нижнего мира и сейчас использует ради развлечения ее тело.

– Другими словами, ты подозреваешь саэру Алисандру в занятиях запрещенной магией и в служении Темному близнецу? – сухо осведомился Фабион. – Понимаешь, насколько это серьезное обвинение?

– Я не подозреваю, я уверен в этом, – упрямо ответил Ирган, хотя в его тоне я уловила некоторые нотки сомнения. – Думаю, и Катарина попала под дурное влияние матери. Несчастная Ималия подозревала неладное и пыталась наставить девчонку на путь истинный, но все зря. Саэре очень сильно не нравилось то, что воспитательница пыталась ей помешать вырастить из Катарины новую верную служительницу Темного близнеца. Утром Алисандра в очередной раз придралась по какому-то пустяку к Ималии. Я лично слышал крики саэры. Видимо, терпение госпожи иссякло, и она решила убить Ималию, дабы та ей больше не мешала.

– А Ельгия? – спросил Фабион. – Чем она досадила саэре?

Ирган замялся. Он остановился рядом с кроватью, поэтому я увидела носки его сапог в тонкой щелке между краем простыни и полом.

– Ельгия беременна, – наконец тихо признался он. – И я боюсь, что Алисандра хочет использовать ее в каком-нибудь отвратительном ритуале. Говорят, ведьмы особенно любят убивать младенцев еще в утробе матери.

– Беременна? – В голосе Фабиона впервые прорезалось что-то напоминающее удивление, в то время как я уже все ногти себе изгрызла, заставляя себя молчать. – От тебя, полагаю?

– Да, – чуть слышно выдохнул Ирган. – Она рассказала мне неделю назад. Я… Я сразу предложил ей взять полный расчет у хозяев и немедленно бежать куда глаза глядят, поскольку понимал, что в этом доме нам оставаться опасно. Точнее – ей. Мне-то что может грозить? Я ведь не девственник, то есть не подхожу для обрядов колдовства. Но Ельгия посмеялась над моими страхами, сказала, что я все придумываю. А еще она не хотела терять доходное место. Все-таки саэр Алоний всегда нам хорошо платил. Моя бедная глупышка Ельгия была уверена, что он не выгонит нас, когда узнает о ребенке, напротив, даст свое благословение и позволит остаться. Но увы… Я думаю, Алисандра ощутила, как растет ребенок в чреве Ельгии. Вы же знаете, какое у ведьм чутье. И в этот же миг участь Ельгии оказалась предрешена. Нет, я верю, что она еще жива, но надолго ли? Поэтому прошу – помогите ей!

– То есть саэр Алоний, по твоему мнению, не в курсе, чем занимаются его жена и дочь? – продолжил расспросы Фабион, проигнорировав последнюю отчаянную просьбу Иргана, полную ужаса и мольбы.

– Да, наверное. – Конюх печально хмыкнул. – Саэр Алоний – хороший человек. Не его вина, что он не разглядел под красивой мордашкой жены ее гнилую душонку. Я не думаю, что он знает, чем она занимается по ночам. Ведьмы прекрасно умеют прятать свои темные делишки.

– Ты уже несколько раз повторил, что саэра Алисандра прекрасно маскируется под обычную женщину, никак не связанную с колдовством, – с затаенной усмешкой проговорил Фабион. – Но в таком случае как ты угадал ее истинную сущность, если даже саэр Алоний – ее супруг – до сих пор пребывает в неведении?

В комнате воцарилась тишина. Я улыбнулась, на расстоянии уловив замешательство Иргана. Н-да, а я недооценивала Фабиона. Даже не представляла, что он настолько въедлив. С какой легкостью он заманил Иргана в ловушку! Интересно, что он скажет в свое оправдание и в поддержку своей сумасбродной гипотезы?

– Ну? – поторопил конюха Фабион, когда пауза чрезмерно затянулась. – Откуда ты знаешь, что саэра Алисандра и ее дочь Катарина – ведьмы? Ты присутствовал при их обрядах?

– Нет, как можно! – яростно фыркнул Ирган, немало рассерженный таким предположением. – Я… я… – И опять замолчал, явно не зная, что сказать.

– Понятно, – весело произнес Фабион и внезапно резко приказал: – Замри!

От неожиданности я подпрыгнула в своем убежище, едва не приложившись затылком о кровать. А через мгновение ученик мага в очередной раз откинул простыню, предлагая мне выбраться наружу.

Я почти не удивилась, увидев замершего в знакомой неподвижности конюха. Он стоял по центру комнаты, уставившись пустыми глазами куда-то в окно.

– Что, его тоже будешь целовать? – язвительно предложила я. – Надо же как-то узнать, кто его сюда отправил.

– Целовать его? – Фабион скривился с отвращением. – Не думаю, что это хорошая идея. Тем более что его никто сюда не отправлял. Он пришел сам.

– Да неужели? – Я нахмурилась. – То есть он действительно верит, что я и моя мать – ведьмы?

– А вот эту мысль ему в голову вложили, – мягко ответил Фабион. – И я почти уверен, что знаю, кто это сделал.

– Почти? – Я расплылась в пакостливой улыбке. – То есть целовать тебе его все же придется, не так ли? Иначе как ты узнаешь наверняка?

– Ты так хочешь, чтобы я еще кого-нибудь поцеловал? – вопросом на вопрос ответил Фабион.

Посмотрел на меня в упор – и улыбка медленно сползла с моих губ. Кажется, я все-таки сумела его разозлить. И ученик мага медленно двинулся ко мне, печатая каждый шаг.

– Ты чего? – на редкость противно пискнула я, не на шутку испугавшись. Н-да, всегда знала, что язык мой – враг мой. Все-таки на некоторые темы лучше не шутить. И я принялась пятиться, не сводя взгляда с непроницаемого лица Фабиона. – Да ладно, не злись. Я же так, не подумав брякнула.

– Ну почему же, если твою идею немного исправить, то она вполне меня устроит. – Фабион чуть скривил уголки губ. – Все, что мне было нужно, я от Иргана узнал. Но в этой комнате присутствует еще одна личность, которая весьма успешно скрывает от меня свои мысли. Что лукавить, в них бы я заглянул с огромнейшим удовольствием.

– И кто же эта личность? – пробормотала я, уже догадываясь, каким будет ответ.

Сделала еще один шаг и уперлась спиной в стену, которая остановила мое отступление. Попыталась было уйти в сторону, но Фабион резко выбросил руку, преграждая мне путь. Теперь он стоял так близко от меня, что его дыхание касалось моих губ.

– А ты догадайся. – Даже несмотря на темноту, было видно, что он улыбается. Фабион провел тыльной стороной ладони по моему лицу, убирая распущенные волосы назад. – Я хочу быть уверенным, что не помогаю ведьме.

– Ты ведь и сам знаешь, что ни я, ни моя мать…

Я не успела договорить. В следующий миг он нагнулся и поцеловал меня. Прикосновение его прохладных, чуть обветренных губ было легким, почти невесомым, но колени у меня сами собой подогнулись. Наверное, я бы упала, если бы он не обнимал меня.

В висках шевельнулась и тут же пропала боль. И Фабион слегка отстранился, продолжая сжимать меня в своих объятиях.

– Нет, ты не ведьма, – пробормотал он. – Однако мне надо убедиться. У меня нет права на ошибку…

И опять потянулся меня поцеловать. Но в этот раз я была уже готова к подобному повороту событий, поэтому уперлась ладонями ему в грудь, заставляя остановиться.

– Негодяй, – прошептала я, сгорая от стыда за случившееся. – Немедленно прекрати! Не то я… я…

Я запнулась, не в силах придумать достаточно убедительной кары за его недопустимый поступок. А Фабион негромко рассмеялся, изрядно позабавленный моей неумелой попыткой угрозы, легко поборол мое слабое сопротивление и опять прильнул к моим губам. Однако не учел, как сильно меня разозлило такое нахальство. Я сделала вид, будто вновь обомлела от его прикосновения, дождалась, когда он потеряет бдительность и немного ослабит свою хватку, после чего с величайшим наслаждением пнула ему по колену и со всей дури оттолкнула. Фабион отлетел в сторону, едва не грохнувшись на пол, но каким-то невероятным образом остался на ногах.

– Сволочь! – прошипела я. – Мерзавец! Да я отцу пожалуюсь, и он с тебя семь шкур прикажет спустить! Как ты посмел?!

– Тебе не понравилось? – разочарованно спросил Фабион, с болезненной гримасой растирая место удара.

– Нет! – солгала я и гордо задрала подбородок. – И вообще, приличные девушки…

– По ночам не заходят украдкой в мужские спальни, – парировал Фабион, закончив фразу за меня. Шутливо поднял руки, показывая, что сдается, когда я вскинулась продолжить спор. – Все, хватит, Катарина! Прости, если обидел тебя, но глупо было упускать такой удобный шанс. Если хочешь – надаешь мне пощечин позже, когда не будет опасности перебудить ссорой весь дом. Договорились?

Я хмуро кивнула, принимая эти условия. Действительно, я выбрала несколько неудачное время и место для выяснения отношений. Если меня застанут в комнате Фабиона, то стыда не оберешься.

– Ну и что ты узнал от Иргана и Ольгетты? – поинтересовалась я, переведя взгляд на Иргана, неподвижно высящегося в серебряных лучах луны. – Кто их сюда послал?

– Ирган, как я уже говорил, пришел сам. – Фабион тоже посмотрел на конюха. – Но идею о том, что ты и твоя мать – ведьмы, ему на самом деле подкинули. Это не так уж сложно. Пара намеков, один разговор по душам, капелька внушения. Любой, даже начинающий маг провернул бы это без особого труда. А тут обошлось вообще без колдовства.

– Получается, тот, кто отправил к тебе Ольгетту с кучей гадостей про меня, и тот, кто нарассказывал Иргану бредни о моей матери, – разные люди? – переспросила я.

Фабион бросил на меня быстрый изумленный взгляд.

– Как ты догадалась? – поинтересовался он.

– Ну ты же сам сказал. – Я пожала плечами. – В случае с Ирганом обошлось без заклинаний, а Ольгетта пришла к тебе, будучи под какими-то чарами. И потом, как-то странно отправлять к тебе сразу двух слуг примерно в одно время. А если бы они столкнулись в коридоре?

– А мне нравится ход твоих мыслей. – Фабион довольно кивнул. – Быстро соображаешь. Может быть, сама расскажешь, кто же на самом деле настолько ненавидит тебя и твою мать?

– Управляющий? – неуверенно предположила я. – Сегодня вечером ему сильно досталось. Он мог испугаться, что матушка его уволит за подвиги в прошлом, и решил нанести упреждающий удар.

– Тиан Гальвар, вне всякого сомнения, весьма занимательная личность. – Фабион глубоко вздохнул. – Но к убийству Ималии и исчезновению Ельгии он не имеет никакого отношения.

– Откуда такая уверенность? – фыркнула было я, но тут же осеклась, вспомнив, что вечером у Фабиона была масса возможностей заколдовать Гальвара и как следует расспросить его.

Они ведь не меньше часа обыскивали дом. Мой новый приятель вполне мог заманить управляющего в какую-нибудь комнату и применить магию, чтобы развязать ему язык.

– Тогда кто? – упрямо поинтересовалась я.

Фабион почему-то не торопился ответить на мой вопрос. Он отошел к окну и уставился на что-то во дворе, крепко сжав за спиной руки.

– Нет… – недоверчиво протянула я в его напряженную спину. – Только не говори, что это мой отец. Я ни за что не поверю! Этого просто не может быть!

– Я и не говорю, – отозвался Фабион. Помолчал немного и добавил совсем тихо, словно надеясь, что я не расслышу его слов: – Это ты сказала, а не я.

Я опустилась на кровать и с приглушенным стоном принялась массировать виски, в которых после признания Фабиона поселилась непонятная свинцовая усталость.

– Зачем это отцу? – прошептала я, пытаясь сосредоточиться и хоть немного упорядочить все факты, которые узнала. – Он ведь любит и меня и маму.

Фабион что-то неразборчиво буркнул себе под нос. Затем негромко спросил, неохотно повернувшись ко мне, но глядя себе под ноги:

– Ты знаешь что-нибудь о моем семействе или, быть может, слышала когда-нибудь о моем дяде?

– Марко Шаорраше? – на всякий случай уточнила я. Фабион как-то странно вздрогнул при этом имени, и я сбивчиво продолжила: – Нет, если честно, я сегодня впервые о нем услышала. Впрочем, как и о самом существовании рода Шаорраш. И ты прекрасно об этом знаешь. Или хочешь сказать, еще не понял, зачем я пришла к тебе?

– Ты остаешься загадкой для меня, – задумчиво произнес Фабион. – Что весьма меня раздражает, если честно. Твои мысли слишком темны и неопределенны. Нет, поцелуй, конечно, дал мне ответы на некоторые вопросы, но, увы, далеко не на все. Будь у меня чуть больше времени…

– Вздумаешь повторить – разобью тебе нос! – пригрозила я, воинственно сжав кулаки.

– Ну-ну. – Фабион опустил голову, пряча улыбку в тени, но не стал развивать столь опасную тему. Вместо этого он продолжил намного серьезнее: – Катарина, мое семейство относится к младшей ветви королевского рода. Вероятно, чисто гипотетически, кто-нибудь из моих родственников даже мог бы претендовать на престол. Но никогда не будет.

– Почему?