Они вышли из подъезда, и Хвостик, делая вид, что ей очень куда-то нужно, пошла сделать круг вокруг дома, чтобы, обойдя его, вернуться в квартиру, а девчонки пошли к Владимиру. Катерина страшно переживала: пьяных она видела только на улице и, брезгуя и побаиваясь их, всегда старалась подобных личностей за километр обходить.
У подъезда их встретил Василий. Они поздоровались.
– Ну что? – спросила у него Татьяна.
– Нормально, у него сейчас Длинный, пошли.
Когда они подошли к Вовиной квартире, у Катерины подкашивались ноги. Василий позвонил.
– Кто? – спросили из-за двери.
– Хрен в пальто, – ответил за всех Василий. Дверь открылась. В дверях стоял по виду прилично выпивший Длинный.
– О-о-о, какие люди-и-и! – произнес он, подпирая косяк двери. – Проходим, проходим, сильвупле, мадмуазель… – и сделал приглашающий жест.
Василий вошел первым, за ним Татьяна, таща за руку Катерину. Длинный уперся руками девушкам в спину и подтолкнул их в комнату. В комнате висел плотной завесой сигаретный дым, но все стояло на местах, никакой разрухи или особенной грязи не было. Подняв глаза на входящих, Владимир встал им навстречу, но его качнуло, и он плюхнулся обратно в кресло, в котором сидел, не бритый и почему-то с мокрой головой.
– Привет! – сказал он и, отведя в сторону свободную от стакана руку, добавил: – Мы с пацанами немного выпили, воскресенье сегодня.
У Катерины отлегло, она боялась, что все выглядит гораздо хуже. А он ничего, ну да, пьяный, но вполне соображает.
– Проходим, проходим, не стоим, – подтолкнул Длинный девушек к дивану и пошел, открыл окно. Владимир со второй попытки встал и извинившись, шатающейся походкой вышел из комнаты, объявив, что он на минутку. Послышался звук воды в ванной.
– Пойду гляну, – сказал Василий.
Девчонки смущенно переглядывались, сидя на диване как два воробышка. Вернувшись через полминуты, Василий объявил:
– Все нормально, сейчас побреется и придет.
Татьяна заулыбалась:
– Ну видишь, доброе дело сделала, парня в себя привела.
Катерина распрямилась, закинула ногу на ногу и бессмысленно посмотрела в окно, в котором ничего, кроме пустого неба, не видно. Остальные дружно чокнулись и, чтоб врагам не досталось, выпили по полстаканчика винца. Длинный засобирался домой.
– Ладно, без меня дальше, – сказал он и ушел, тихо прикрыв за собой дверь.
Уже веселенькая Татьяна спросила:
– Наверно, мы тоже пойдем? – и посмотрела на Катю.
– Нет, – испуганно вскочила Катерина, – я одна с ним не останусь.
– Да ладно, я пошутила, – рассмеялась подруга.
В комнату вошел Владимир, он был гладко выбрит и раздет до пояса, извинился, достал из шкафа чистую футболку, натянул ее на себя и произнес все еще нетрезвым голосом:
– Пойдем проветримся?
Все поддержали. На прогулке Татьяна потихоньку посвятила Катю в серьезность ситуации.
Оказывается, Владимир начал пить еще в среду, чего с ним никогда раньше не случалось. Друзья звонили отцу, ну в смысле его любовнице, он приезжал и пытался поговорить с сыном. Владимир послал его с нравоучениями куда подальше. Отец сказал что-то вроде того, что сын уже не маленький, чтоб его пасти, и уехал восвояси. И только в пятницу Василию удалось выдавить из друга причину запоя.
– Видишь, как мужик страдает? Цени, – шептала Татьяна.
В целом прогулка получилась веселая, они шутили, подначивали друг друга, давали поддатым ребятам всякие задания на равновесие, например, пройти по бревну, те смешно спотыкались и иногда падали, а девчонки смеялись. Катерина почти гордилась, тем, что она чуть ли не пожертвовала собой, чем спасла человека от алкоголизма.
Девятый класс подходил к концу. На улице стояла теплая и солнечная погода, ходить в школу хотелось все меньше. Экзаменов в школе за девятый класс нет, а до десятого, казалось, еще целая вечность и все еще успеется и выучится.
В школе начались традиционные весенне-летние совместные выезды и мероприятия. На очередном классном часе приняли решение пойти на майских праздниках в поход. Катерина пыталась отказаться, она не любила ходить толпой куда-либо, но ее не поняла ни классная руководительница, ни девчонки, с которыми она начинала вести разговоры на эту тему.
– Как можно, – недоумевали они, – не пойти с классом в финальный поход?
– Нужно поддерживать коллектив, это так сплачивает! Чем тебе одноклассники нехороши?! – спрашивала классный руководитель. – Смотри, Катерина, тебе все-таки еще десятый класс вместе ними учиться, – внушала она.
В поход они собирались с ночевкой. Ехать в подмосковные леса около ста пятидесяти километров. В первый день по прибытии планировалось провести соревнования на ориентирование с поиском спрятанных личных вещей по карте и всякие конкурсы по отпиливанию медали от бревна, продуванию макарон, установки палаток и разжигания костра на скорость. Затем приготовление шашлыков и вечер под гитару у костра. На следующий день: завтрак, сбор грибов и ягод и возвращение домой. Встречались на вокзале в шесть сорок утра.
Катерина договорилась с двумя одноклассницами, что до вокзала они поедут вместе, чтоб не бояться по одиночке ранним утром. В шесть ноль-ноль они встретились на автобусной остановке и на маршрутном такси доехали до метро. Выходя из маршрутки, одна из девчонок спрыгнула, и из рюкзака раздался звон.
– У тебя что-то звякнуло, – заметила Катерина.
– Бухло, – весело ответила приятельница, – что же еще? Батя дал пару винишка, сказал, что чем я отраву куплю, он лучше сам хорошее даст, вот и дал какого-то легкого фруктового, в нем всего градусов пять, но ничего, кто-нибудь все равно и водки прихватит – разбавим, будут коктейли.
И девчонки дружно засмеялись, а Катерина поморщилась, представляя тот балаган, который будет на стоянке от подвыпивших однокашников. Настроение у нее резко упало. Катерина спиртного не пила.
Подойдя к стоящей на перроне группе одноклассников из двадцати семи подростков и двух учителей, Катерина расстроилась еще больше. Все уже были навеселе, то есть и леса ждать не стали. Учителя – молодые женщины – никак не реагировали на происходящее. Группкой подростков по кругу передавалась бутылка вина, завернутая в модный тогда целлофановый пакет с надписью на иностранном языке. Увидев вновь прибывших, вся эта гоп-компания издала приветственные звуки и новеньким предложили по штрафному глотку. Катерина отвела подставленную к ее рту бутылку рукой в сторону и единственная из троих отказалась пить.
Отличный племянник
– Ты что, особенная? – услышала она вопрос откуда-то из-за спины и обернулась.
Вопрос прозвучал грубо и задали его немиролюбивым тоном. Оборачиваясь к наглецу, Катерина думала, кто это и куда его послать, но слова так и повисли у нее на языке, а сердце приятно екнуло. Перед ней стоял не одноклассник, а высокий, с крупными черными кудрями и голубыми глазами красавец-парень.
– Вы ко мне обратились? – спохватившись, в привычной для себя надменно-вежливой манере спросила она.
– Да, тебе… Вам… – он запнулся.
– Тогда смотря, что вы под этим словом подразумеваете, – холодно произнесла Катерина.
Вокруг засмеялись. Парень пробурчал:
– Дура, что ль, – и отошел в сторону.
Катерина углядела невдалеке отдельно кучкующихся двух одноклассниц из состава тех, с кем у нее имелись наиболее близкие отношения, и направилась к ним.
– Девчонки, привет!
– Ба-а-а, какие люди в Голливуде, сама Катерина Великая пожаловали, – высказалась, как всегда с издевкой, Светка. Хоть они и считались почти подругами и время от времени сидели за одной партой, но без подколок у них не обходилось, девчонки не упускали любую возможность.
– Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи, я ль на свете всех милее? – парировала Катерина.
И сделав па, покружилась, изображая руками юбку бального платья. Вся троица дружно засмеялась.
– Ну уж нет, тебе и титула «Великая» достаточно, а то что-то треснет, нет? – в прозе ответила Светка, кося взглядом на стоящую рядом Машу и как бы вопрошая у нее поддержки.
– Ладно, – миролюбиво отозвалась Катерина. – Вы лучше скажите, что это за Митхун Чакраборти (индийский актер, популярный в СССР в 1990-е годы. – прим. автора) нарисовался?
– Кто? – прыснули девчонки.
– Ну вон тот черный пудель с голубыми глазками? – продолжала язвить Катерина.
Подруги, не переставая смеяться, согнулись пополам.
– Пудель? Ну ты даешь!
– Ничего я не даю, я жадная, – серьезно ответила Катя, – самой мало.
Неожиданно раздался голос их классной преподавательницы:
– Если тебе так интересна личность моего племянника, можешь задавать вопросы мне! – Катерина поперхнулась, а девчонки, гогоча и глотая слезы, на полусогнутых ногах поползли по перрону.
Взяв себя в руки, Катя повернулась.
– Да ладно, Марьванна, я ж по-доброму, отличный племянник.
Мария Ивановна несколько секунд смотрела на нее с задумчивым выражением лица, видимо, не зная, как поступить. Она подумала отчитать ученицу за некорректный поступок, но они не в школе и сейчас не учебное время, да и атмосфера не подходящая. И решив не портить себе настроение, ограничилась советом:
– Впредь думай, что говоришь!
– Обязательно буду думать! – в своей манере ответила Катерина и уловила запах спиртного от классухи.
«Ну блин, они все, что ль, уже набухались?!» – с неприязнью подумала она.
Хотя, объективно говоря, пьяных среди них не было, и подвыпившими-то их сложно назвать, кроме запаха и утрированного веселья, выпил каждый подросток по паре-тройке глотков легкого вина, ничего особенного. Но Катерина воспринимала все слишком обостренно. И возможно, что решилась бы повернуть домой, но пришла электричка. Толкаясь и галдя, все полезли внутрь. Мест в вагоне оказалось предостаточно. Скамейки располагались вдоль стен вагона парами, лицом к друг другу, каждая для трех человек. Племянник втиснулся на лавочку напротив трех подружек, в руках он держал гитару. Дорога прошла незаметно и весело под пение полублатных песен вперемешку с частушками и «Ласковым маем».
Племянника звали Дима. Катерина непроизвольно заглядывалась на него. Неприятный осадок от первой перепалки быстро улетучился. Дима вел себя вполне достойно, красиво пел, слегка наклонив голову и картинно взмахивая кудрями. Исподлобья он бросал взгляды на Катерину. Остальные участники поездки с интересом следили за их переглядыванием и потихоньку шептались. К концу дороги всем рядом, сидящим и стоящим стало очевидно, что что-то между ними да происходит.
На выходе из вагона Дмитрий, как галантный кавалер, подал Катерине руку, она приняла ее и, опершись, почувствовала его силу, сердце екнуло. На платформе учителя попросили их построиться парами, как когда-то в младшей школе. Катерина встала в пару со Светкой. Она обратила внимание, что отдельно от них стоят не только преподавательницы, но и два молодых парня, в том числе и Дмитрий. Мария Ивановна подняла руку, прося тишины, и ребята стали галдеть потише.
– Так, ребята, давайте помолчим! – хлопнула она в ладоши, привлекая внимание особо разговорчивых.
Стало достаточно тихо, чтобы говорить, не перекрикивая учеников.
– Мы со Светланой Александровной, как вы все уже, наверное, поняли, взяли с собой помощников. Знакомьтесь, мой племянник Дмитрий, – Дима кивнул, – и его друг Виктор, – Виктор выразительно моргнул глазами.
Катерина внимательно разглядывала второго парня. «Ну так, ничего особенного», – решила она для себя.
Учительница продолжала:
– Ребята учатся в спортивном институте, и оба имеют спортивные разряды и удостоверения туриста СССР, – после этих слов раздались смешки и комментарии, но Мария Ивановна продолжила: – Они будут нашими проводниками и старшими в этом походе, а мы со Светланой Александровной малость отдохнем от великовозрастных деток, – закончила она довольно улыбаясь. И поспешно добавила: – И со всеми вопросами касательно быта, еды, палаток и прочего, пожалуйста, обращайтесь к ним, – указала она рукой на ребят, – все к ним, мы только для экстренных ситуаций, коих, надеюсь, не произойдет.
Поняв, что речь окончена, школьники вновь расслаблено загалдели.
Раздался командный голос Виктора:
– Внимание, все по парам, идем за мной, Дмитрий замыкающий. Подтяните рюкзаки, носки, штаны, наденьте головные уборы и включайте мозги, советую проверить и затянуть шнурки, иначе сотрете ноги до … – и он показал на попу.
Кто-то неприлично заржал, но Виктор невозмутимо продолжил:
– Ну-ну, потом смеяться буду я над вашими кровавыми мозолями. Так, – продолжал он командовать, – идем быстрым темпом около десяти километров.
Катерина от такой наглости оторопела.
– Ничего себе раскомандовался! – возмутилась она, обращаясь к Светке. – Им лет-то всего по восемнадцать должно исполниться – успела она узнать в перерывах между песнями.
– А мне прикольно, – не поддержала ее недовольство подруга, – прям как мой папа.
Папа у Светки был кадровым военным.
– Да? – удивилась Катерина. – Мы что – оловянные солдатики? Я – женщина, – гордо заявила она.
Тем временем все уже двинулись вперед, а проходивший рядом Дима громко сказал:
– Не отставайте, женщина, а то потеряетесь! И подтяните рюкзак.
Катерина, возмущенная таким положением вещей, с раскрасневшимся от услышанного лицом, пошла за одноклассниками. Шли быстро, и минут через десять висящий на спине и подпрыгивающий на кочках рюкзак начал натирать подмышки. Катерина остановилась подтянуть лямки, и услышала голос Димы:
– Шагаем, шагаем, не отстаем, сорок одного не ждут.
Катерина попыталась убить его возмущенным взглядом, но он не отреагировал.
– Вот придурок, – процедила она сквозь зубы и пошла догонять бодро шагающую Светку.
Как ни странно, расхлябанный и не собранный обычно класс шел довольно ровным строем, похоже только ее возмущало, что ими руководят неоперившиеся мальчишки – так она их для себя охарактеризовала. Катерина, привыкшая к независимости и свободе действий, не могла смиренно выносить такое «хамское отношение». Подмышки начинали гореть, еще минут через пять дали о себе знать не затянутые шнурки на кроссовках, ноги двигались в свободной обуви, и пятки начало натирать. Нет, она не выдержит. Катерина демонстративно отошла на пару метров от колонны и начала регулировать рюкзак. К ней подошел Дима. Катерина зыркнула на него глазами и попыталась отвернуться спиной, но он волевым движением остановил ее.
– Так, давай помогу, нечего выделываться, – по-мужски, уверенно и спокойно сказал он, – все не могут тебя ждать, а я за вас отвечаю.
Говоря это, он забрал у нее рюкзак и настраивал лямки под ее рост. Раз, два – и все готово. – Удобно? – участливо поинтересовался он у Катерины.
– Вполне, спасибо, но так-то по дороге выяснится. Дмитрий без предупреждения присел и со словами: «Ноги-то еще не натерла? Шнурки давай подтяну?!» – туго затянул ей шнурки.
– Если будут натирать, скажи, у меня пластырь есть, – добавил он почти ласково и, поправив на ее голове косынку, легонько шлепнул по спине, подталкивая в сторону остальных. – Ну пойдем, туристка, а то до темна пробродим.
– Хорошо, – только и смогла сказать Катерина, а про себя подумала: «Ничего себе наглость!»
Добравшись до лагеря, после физической нагрузки на свежем воздухе, все проголодались. Кому-то надо заняться готовкой. Катерина умела по дому делать все, что обычно подразумевается под женскими обязанностями. С раннего детства она стирала, готовила, убиралась, в том числе и за младшей сестрой. Поэтому все эти обязанности она страшно ненавидела. Мария Ивановна задала вопрос:
– Кто готов помогать ставить палатки, а кто поможет с костром?
В основном все ребята попытались сделать вид, что вопрос к ним не относится. Кто-то якобы ковырялся в рюкзаке, кто-то рассматривал деревья, Катерина крайне заинтересовалась жучком. Главным по кухне вызвался быть Дима, а остальное взял на себя Виктор.
– Все слышали, кто главный в лагере? Раз вы не откликаетесь добровольно, то Дима и Виктор сами вас разделят, а мы пока передохнем, – резюмировала Мария Ивановна, и учительницы отошли на край поляны и закурили.
– Ну что, делимся на команды? – ободряюще спросил у всех Дмитрий.
Ребята зароптали. Они только скинули с себя потяжелевшие, по их ощущениям, раза в три за время дороги рюкзаки и, побросав все как попало, только начали разбредаться в разные стороны, осматривая окрестности, а тут «здрасьте, приехали» – никакого отдыха.
– Кто не работает, тот не ест, – громко заметил Дмитрий.
– И не спит, – добавил Виктор.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке