Спустя пару минут в руку мне легла раскуренная трубка, теплая от дядиных ладоней. Я глубоко затянулся, задержал дым подольше и выдохнул так медленно, как только мог. Кусочки мозаики стали почти зримыми, они танцевали у меня перед глазами: дрожащие над морем руки Вереска, прозрачная вода, ужас Ивы и ее нежелание говорить о глухоте брата, ее нежелание отпускать его хоть на шаг… скрытая ото всех глухота… и не только глухота.

Еще одна затяжка. Стены стали прозрачными и мои мысли тоже. Мозаика почти сложилась.

– Дядя, Ива как-то связана с его Силой. С Силой Вереска.

Я открыл глаза и встретил изумленный взгляд наставника.

– Что ты имеешь в виду, малыш? – Он забрал у меня трубку и положил на стол. Тонкая струйка дыма, медленно извиваясь, устремилась к потолку с лепными волнами и морскими девами.

– Ива – ключ к его исцелению.

– Но как?

– Пока не знаю. Ей зачем-то надо, чтобы он оставался таким, какой есть. Слабым, увечным, зависимым. Я боюсь… боюсь, что его Сила каким-то образом досталась ей… этой девочке.

Дядя Пат шумно выдохнул и скрестил руки на груди. Хмурясь и кусая губы, он смотрел на медленно иссякающую струйку дыма.

– Пусть их приведут сюда. Обоих. Я посмотрю сам.

Он дернул за шнурок для слуг и отдал распоряжение. Пока мы ждали появления детей, дядя мерил комнату частыми нервными шагами.

– Почему ты так решил, Фаре?

– Долго объяснять… и трудно. Почувствовал сегодня. Увидел.

– Ясно.

Хэли, личный слуга дяди, возник на пороге гораздо раньше, чем мы его ждали. Дыхание его было сбитым, словно он бежал.

– Ваше Высочество… – Верный Хэли, мужчина с короткими седыми волосами, отвесил быстрый поклон, – Простите, но я не смог разбудить мальчика, он очень крепко спит! Нехорошо спит. Словно сильно болен или три дня до этого по полям и буеракам бежал бегом от Улья до Золотой. А девочки нигде нет. Я осмотрел обе комнаты и всю башню, включая отхожее место.

– Проклятье! – Дядя Пат на миг прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и, не разжимая глаз, кивнул. – Она ушла! Ее нет во дворце.

Маленькую ведьму так и не нашли. Ни в городе, ни за городом, ни с собаками, ни с помощью магии. Отец и дядя были вне себя от гнева. А Лиана эта новость разбила окончательно. Узнав о том, что случилось, он, и без того придавленный чувством вины, совсем сник. Когда поздно вечером я отыскал его в дворцовом саду – сидящего в самой глухой заросшей части, – он сначала посмотрел на меня, как на пустое место, а потом я отчетливо ощутил его злость. Злость такой силы, какой не знал с тех времен, когда впервые увидел его в Феррестре.

– Что ты сделал с ними?! Что ты ей наговорил?!

Я сел рядом с ним в густую траву и протянул ладонь.

– Ничего не говорил, Ли. Совсем ничего.

Он посмотрел на мою руку и отвернулся.

– Ли.

В словах не было нужды. Даже в прикосновениях. Он и так все увидел, стоило мне лишь чуть-чуть приоткрыться. Злость на меня угасла так же внезапно, как вспыхнула, и ее разрушительная сила вновь обратилась внутрь. Лиан прекрасно понимал, что я здесь ни при чем, что дело в самой девчонке, но почему-то никак не мог осознать, сколь мало зависело и от него самого.

– Почему тебе так больно? – Мне хотелось взять его за плечо, заглянуть в глаза, увидеть, но я не смел.

Лиан обхватил голову сжатыми кулаками.

– Потому что она третья.

– Третья? – Я совершенно не понял, о чем он говорит. – Что это значит?

Кулаки сжались еще сильнее.

– Три души. Трое, которых я встречаю в каждой жизни. В этой – ты и Айна… и Ива.

До меня начало доходить.

– Это то, что показал тебе храм в степи?

– Да.

– Ясно. А… как ты узнаёшь?

– Никак. Просто понимаю, и все. Про вас с Айной узнал там, в храме. А про Иву понял почти сразу, как мы тронулись в путь. Фарр… – Он наконец поднял на меня глаза, и я чуть не задохнулся от того, сколько в них было боли. Боли, которую он все еще пытался спрятать от меня. – Я понимаю, твои отец и дядя уже списали ее, она никому не нужна. Но я не могу, не имею права поступить так же! Я знаю, чем это кончится. И на нее найдется свой Кешт. Если она сама не уничтожит себя прежде. Эта девочка стоит на краю… Боги, – он снова стиснул кулаки, отчего каждый шрам на его руках стал виднее обычного, – я должен был помочь ей! Должен был разглядеть, что с ними обоими не так! Почему ты это увидел, а я нет?! Почему я не поехал с вами?!

Потому что лежал носом к стенке и страдал, не в силах пережить свое поражение.

Но этого я ему не сказал, конечно.

– Ты не мог всего предвидеть, Ли. И я тоже. Мне пришлось выкурить целую трубку кимина из дядиных запасов прежде, чем я сумел сложить все кусочки воедино.

Лиан устало потер лоб.

– Но как же так… Я ведь столько времени провел рядом с ней.

– Ты слишком добрый, Ли. Тебе бы и в голову не пришло такое – что за ее заботой и любовью кроется какой-то темный секрет. – Я встал и снова протянул ему руку. На сей раз, просто чтобы помочь подняться. – Идем. Хватит грызть себя. Ты не смог вылечить Вереска потому, что его сестра не давала тебе этого сделать, понимаешь? Она не хотела, чтобы ты вернул ему Силу. А Сила непременно вернулась бы к нему, залатай ты самые главные дыры этого ребенка.

– Но почему?

– Не знаю. Я вообще не понимаю, как такое возможно, чтобы дар одного мага достался другому. Однако это случилось.

– Я не верю! – воскликнул Лиан, вскакивая с земли. – Не верю, что она могла сделать это с тем, кого так любит!

– Полагаю, Ива ничего и не делала. Все случилось само собой. Когда Вереск оказался на краю смерти, его Сила почему-то перешла к сестре. Возможно, только так девочка могла спасти брата. Возможно, своей Силы ей бы никогда не хватило. Думаю, она была не слишком-то велика, эта Сила, ведь про нее даже никто не догадывался, все считали Иву просто ученицей знахарки.

– Тогда почему потом она не вернула обратно то, что ей досталось?! – Лиан ждал от меня слов, которые могли бы утешить его, доказать, что Ива – вовсе не маленькая злодейка. Наверно, я мог бы соврать, но не счел это правильным.

– Порой людям очень трудно отказаться от таких даров. Полагаю, обладание удвоенной Силой открыло для девочки возможности, которых прежде она не могла и вообразить. Мысль о том, что ей придется их утратить, оказалась для нее невыносимой. К тому же… вероятно, она осознала это далеко не сразу. А осознав, до последнего верила, что удвоенная Сила позволит ей вылечить брата, поставить его на ноги. Ну а потом… потом Ива просто привыкла, что может одним взглядом проникать в самую суть вещей. Видеть людей насквозь. Иногда это очень удобно. Например, можно заранее понять, что кто-то начал догадываться о твоем маленьком секрете. И сбежать прежде, чем тебя успеют разоблачить.

– Но как она могла бросить брата?! – Лиан едва не плакал от злости, обиды и непонимания, которые кипели в его сердце.

– Как? Да легко. Вереск не дурак, он тоже давно все понял. Просто принял это как данность и смирился. Но сейчас, когда у него появились другие защитники и покровители, он уже не нуждается в опеке сестры, которая его почти задушила своей любовью. Он легко выживет без нее. А она сама… Я сильно подозреваю, что у этой девочки возникли новые идеи, чем заполнить свою жизнь. – При этих словах Лиан обреченно опустил ресницы и словно сжался в комок. – Скажи мне честно, о чем ты успел разболтать ей? Может, тогда мы успеем найти ее и вернуть. Прежде, чем она убьется сама или наделает глупостей, которые испортят жизнь нам.

Лиан молчал. Ветви деревьев шелестели над нами, роняли закатные солнечные блики сквозь кружево листьев. Несколько огненно-золотых пятен мерцая скользили по рукаву белой рубахи моего брата.

– Эли?

Он выдохнул шумно и протянул мне свою ладонь. Взявшись за нее, я словно упал в водоворот таких чувств, в которых запросто рисковал потонуть. И там было столько вины, что я едва не отдернул руку, обжегшись об нее.

«Я рассказал ей про то, что раньше магии было много, а потом она почти исчезла. Что мы – наследники древнего рода, который почти истаял. И что последние осколки знаний о нас остались в Эймурдине».

Клятое пекло!

Лиан разорвал нашу связь прежде, чем я осознал, что он услышал мой гнев.

– Прости. Я знаю, что все испортил.

Брат стремительно поднялся и быстро зашагал прочь. Догонять его я не стал.

Оттягивать неминуемую бурю смысла не было. Прямо из сада я отправился к дяде, в его кабинет, и осторожно предположил, что Ива могла сбежать в Эймурдин. Почему? Ну просто мы как-то обмолвились об этом месте, будучи рядом с ней. А она ведь умная девочка…

Дядя Пат молча схватился за голову и несколько минут сидел в одной позе, даже не глядя в мою сторону. Потом решительно встал и вышел прочь, так и не удостоив меня ответом. Дверь у него за спиной хлопнула значительно громче обычного. Он не спросил, кто именно из нас проболтался, и я мучительно пытался понять, не подставил ли глупого братца. Ощущение на душе было мерзкое.

За окнами уже воцарились сумерки. Опустевший кабинет вдруг показался ужасно неуютным, и я поспешил покинуть его. Шагая в сторону своих покоев, я думал о том, что теперь будет. По всему выходило – кому-то из нас придется отправляться в погоню. Вместо того чтобы заниматься другими важными делами, коих у каждого хватало. И, скорее всего, это буду я.

Вонючее пекло! А ведь мне так не хотелось покидать Айну!

Ну как? Как Лиан мог совершить такую глупость?!

В нашу гостиную, залитую теплым светом свечей, я вошел настолько разъяренным, что Айна, сидевшая в кресле с каким-то рукоделием, уставилась на меня, как на дикого беса, а Шуна даже потянула носом воздух, словно мой запах мог сказать ей о чем-то большем, чем вид.

– Тебе демоны на голову нагадили? – спросила она, пряча тревогу за привычной грубостью. – Или вы нашли эту стриженую соплячку прирезанной в подворотне?

С момента исчезновения маленькой колдуньи прошло много часов. Разумеется, Айна с Шуной уже все знали о случившемся. И прекрасно понимали, что ничего, кроме неприятностей, это происшествие не несет.

– Хуже, – ответил я, усаживаясь на пол рядом с их креслами и делая глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Тут появилась догадка, что Ива сбежала не куда-нибудь, а в Эймурдин.

– О… – только и промолвила Шуна. А Айна дернулась, как от удара, и посмотрела на меня с отчаянием.

– Только не говори, что вы туда поедете, – тихо сказала она.

Я не хотел смотреть ей в глаза, но заставил себя сделать это.

– Боюсь, придется.

– Глупости! – фыркнула Шуна. – Оставили бы в покое эту маленькую бесовку. На кой она вам сдалась со своими змеями в голове? От нее все равно никакого проку! Вот и пусть катится подальше!

Ох, как бы мне хотелось согласиться… но от Ивы зависело будущее ее брата.

А впрочем…

Ведь теперь, когда ее нет рядом, она уж точно не сможет помешать нам с Лианом докопаться до самого донышка его недуга, еще раз попробовать вернуть мальчишке его Силу.

Так зачем медлить?

«Ли!»

Ответная тишина показалась мне пронзительно звонкой.

«Лиан!»

Да твою ж налево! Ну ладно девчонка, но этот! С чего ему в голову взбрело ехать куда-то одному?

– Что случилось? – Айна первой разглядела досаду и тревогу в моем лице. – Фарр?

– Лиан тоже решил, что Иву надо догнать. – Я не видел смысла скрывать правду. – Он уже покинул дворец.

– Да ты шутишь, белогривый! – Шуна тут же взметнулась со своего места, чуть не бросилась на меня с кулаками. Но, замахнувшись, лишь вцепилась в отвороты моей рубахи, дернула к себе и уставилась в лицо с яростью и отчаянием. – Как он мог удрать, ничего мне не сказав?!

– Он не удрал. – Я осторожно положил ладони на ее судорожно стиснутые пальцы и легонько сжал их, направляя через прикосновение успокоительный поток тепла. – Не волнуйся, Шуна. Конечно же, он не удрал. Лиан просто решил, что сумеет найти ее по горячим следам. Успеет перехватить прежде, чем девочка уйдет достаточно далеко, чтобы потеряться.

– Да зачем она ему?! Зачем она вообще вам всем? Пусть бы шла своей дорогой, маленькая дрянь!

– Шуна… тише. Ива – всего лишь ребенок. Несчастный, одинокий и напуганный. – Я лгал, но знал, что так надо. – Лиан решил, что сможет помочь ей. Что он за нее в ответе. И я понимаю его. Он хорошо помнит, как ему самому жилось в ее возрасте.

– Но если он не найдет ее сейчас?! Этот безголовый сын ослицы потащится за ней до самых развалин? До этого вашего клятого замка, где ему сгинуть – как чихнуть?!

– Ну все, успокойся… – Я обнял ее, укрыв прозрачным облаком тишины. – Тебе же нельзя волноваться, глупая. Не надо. Нигде он не сгинет. И воротится назад прежде, чем ты успеешь придумать ему достойное прозвище за эту выходку. Я думаю, у него и правда есть шансы ее найти. Едва ли она ушла далеко.

Айна отложила в сторону рукоделие.

– Фарр, – промолвила она, – если уж Патрик не смог найти девочку, с чего Лиан взял, что у него получится?

Говорить правду я не хотел, лгать снова тоже, поэтому пожал плечами и усмехнулся.

– Это же Лиан. Если ему что в голову вошло, так то и кувалдой не выбить. Забыла?

Говоря это, я продолжал легонько гладить Шуну по спине, с облегчением ощущая, как постепенно разжимаются ее пальцы, выравнивается дыхание и проясняется сознание, затянутое мороком страха.

– Ты вернешь его? – глухо спросила она.

– Он сам вернется. Я только напомню ему, почему уезжать одному и без предупреждения – это плохая идея.

– Поедешь за ним?

– Ну вот еще. Хватит и одного парня с горячей головой.

– Но как тогда…

– Да как обычно. – Я улыбнулся Шуне и усадил ее обратно в кресло. – Просто приснюсь. Завтра утром ты будешь знать, где он и когда его ждать назад.

Лиан вернулся спустя пять дней. Один, разумеется (почему-то я в этом почти не сомневался). Был он злой, расстроенный и готовый выслушать воз упреков от всех и каждого. Но ни я, ни дядя Пат не сочли нужным добавить хоть слово сверх того, что он уже знал из своих снов. Зачем? Ему и так хватило.

Зато Шуна не поскупилась на гневные тирады: яростный звон ее голоса оказался слышен далеко за пределами покоев моего братца. Я, конечно, искренне его пожалел, но вообще-то было бы очень наивно ждать иного от этой женщины. Шуна высказала ему все, что только могла… и в выражениях она не стеснялась, припомнив не только те ругательства, которые знают в Закатном Крае, но и витиеватую брань Феррестре, а также емкие и хлесткие слова из степей. Эта буря окончательно отгремела лишь далеко за полночь, когда даже самые неугомонные обитатели дворца уже разошлись по своим постелям, так что увидеться с Лианом я сумел только с утра.

«Выжил?» – спросил я его за завтраком, пока Шуна с невинным видом намазывала на кусок хлеба густой паштет из индюшатины, а Айна раздумывала, хочет ли она вообще что-то есть или нет.

«Ну… почти…» – Улыбочка у Лиана при этом была, откровенно говоря, кривоватая.

«С такой женщиной тебе лучше не рисковать лишний раз, братец». – Я тоже усмехнулся, глядя на его невыспавшуюся физиономию.

«Вот уж да».

«Хорошо, что понял. Надеюсь, одного раза хватит».

– Когда займешься мальчишкой? – спросил я уже вслух.

За то время, пока Лиан шлялся по дорогам и бездорожью, я успел изложить ему свои мысли относительно того, как изменились шансы Вереска после бегства сестры.

– После завтрака. Чего ж тянуть.

– Если подождешь, пока окончится прием в тронном зале, я пойду с тобой.

– Что за прием? – удивился Лиан.

– Да так… Вереница жаждущих королевской мудрости и правосудия. Мои обычные наследные дела. Теперь, когда дядя Пат счел, что хватит с нас занятий, отец немедленно переложил на меня часть своих обязанностей.

– Это сложно?

– Чаще скучно. Он всегда был рад спихнуть на меня разговоры со священниками, лордами и обиженными представителями народа.

– Хах! – Шуна отложила в сторону тонкую вилку, с которой неплохо научилась управляться за то время, что провела во дворце. – Белогривый, ты в другой раз меня позови на помощь, если тебя святоши одолеют! У меня хорошо получается с ними толковать!

Айна звонко рассмеялась, едва не уронив при этом свой кубок со свежим вишневым соком.

– Не сомневаюсь. – Я тоже улыбнулся. – Но по закону эти дела могут вести только представители королевской династии. Так что извини, но тебе придется довольствоваться местом зрителя.

– Я подожду тебя, – сказал Лиан, который единственным из всех сохранил серьезное выражение лица. – В таких делах спешка ни к чему доброму не приведет.