Довольно часто я была слишком критична в суждениях относительно своего дома, но была вещь, в которой я не хотела себе признаваться – каждый раз, когда за машиной закрывались тяжелые ворота, я чувствовала себя… в безопасности. Довольно обманчивое и ничем не обоснованное чувство. Точно скачок во времени, на пять лет назад. Когда Стены между мирами были настолько прочными, что никто из нас и не догадывался об их существовании. Ничто тебе не мешало притвориться, что, как и здесь, по ту сторону забора текла обычная размеренная жизнь без драконов и ядовитых деревьев. Многие из местных так и поступали.

Ранняя весна совсем не красила это место. Лишившись всех ярких красок, пейзаж совсем выцвел за зиму, слившись в одну серо-коричневую полосу, и, если бы не ясное небо, границы бы совсем стерлись. Светло-бежевые домики смотрелись на этом фоне как картонные декорации, и только редкие автомобили, припаркованные снаружи, намекали, что поселок обитаемый. Но людей видно не было.

– Какой?

– Прямо до упора и направо, – подсказала я, заерзав на сидение. «Долгожданная» встреча с родителями становилась все реальнее. – С ярко-желтой облицовкой.

Машина медленно двинулась по асфальтированной дорожке вдоль сплошной линии высоких заборов из темно-коричневого профнастила, из-за которых выглядывали макушки двухэтажных домов. Мы проехали пустынную парковую зону, небольшой спортивный стадион и только возле магазина, прилично разросшегося с прошлого года, нам встретились первые жители поселка. Две невысокие фигуры в темных почти идентичных пуховиках замерли у обочины, застыв на полуслове и провожая автомобиль любопытными взглядом. Я оглянулась – женщины, слегка за сорок, совсем мне не знакомые. Наверное, из вновь прибывших. Поселение разрасталось, и последнее время достаточно активно. Сейчас уже больше напоминая полноценный поселок городского типа, чем дачный.

Все быстро менялось. За время, что я здесь не была, отстроился новый квартал на десяток домов, уже находящихся на этапе внутренней отделки и готовящихся к сдаче. Выросло и большое пятиэтажное здание с относительно бюджетными квартирами от тридцати квадратов, пока еще с оголенным бетонным фасадом и пустыми глазницами окон.

Скейтпарк, изначально запланированный для привлечения молодежи, так и не достроили, забросив проект практически сразу, на этапе фундамента. Вместо этого мой взгляд приковала яркая золотая вспышка на одной из сопок, заботливо взявших резервацию в плотное оборонительное кольцо. Неужели мне почудилось? Нет, среди голых деревьев, кое-где еще слегка припорошенных снегом, действительно виднелись золотые купала церкви.

Впереди замаячили очертания родного дома и моё сердце забилось чаще. Я сделала глубокий вдох и изобразил на лице широкую улыбку, преимущественно для Саши, скрывая от него все свои переживания. Металлические ворота отъехали в сторону, и мы оказались внутри, припарковавшись на подъездной дорожке возле дома.

Родители не вышли нас встречать, хотя, я этого и не ожидала. Не было их и в прихожей, пока мы неловко топтались на клочке придверного коврика, раздеваясь, чтобы не запачкать деревянный паркет. В доме царила полнейшая тишина, даже постоянно работающий телевизор сейчас молчал. Но присутствие людей и того, что нас все-таки ждали, с головой выдавал сильный аромат запеченного с ароматными травами мяса, от которого мой пустой желудок призывно заурчал, болезненно сжимаясь до размера детского кулачка.

– Мам, пап! – В гостиной никого не было. – Вы где?

Сверху послышались неторопливые тяжелые шаги.

– Вы как раз к обеду!

Первой на лестнице показалась мама. Одетая в свое лучшее атласное платье с тонкой нитью бусин жемчуга на шее и идеально уложенными в «ракушку» волосами, она напоминала героиню американских ситкома из шестидесятых. Отец шел следом, грузный и мрачный. Видимо, по случаю нашего приезда его заставили сменить любимые треники и футболку на строгие брюки и пуловер, который он ненавидел из-за неприятной колючей ткани на горловине.

– Я думала вы приедете позже, даже не успела на стол накрыть.

– Ничего, я помогу тебе с сервировкой.

Все выглядело чересчур наиграно, как тщательно отрепетированная сцена из фильма. Будто не выдержав переизбытка эмоций, мама заключила меня в крепкие объятья, целую в обе щеки, а потом повторила тоже самое и с растерявшимся Сашей.

– Как же мы рады вас видеть. Проходите. Что как не родные?

Я подтолкнула парня вперед, в сторону гостиной, усаживая рядом с собой на диван, когда родители уселись напротив в глубокие массивные кресла – мама все так же натужено улыбаясь, а отец – упорно продолжая делать вид, что никого из нас нет в комнате.

– Я боялась, что ты до самого лета к нам так и не приедешь.

– Учеба… – Не стоило признаваться, что если бы не исчезновение Даши и не её загадочное послание, у меня бы не было ни малейшего провода возвращаться. Даже на лето. – Вот выдался свободный выходной.

– Но так даже лучше. Молодец, что приехала не одна, – потеряв ко мне интерес, мама переключилась на парня. – Так ты – Александр. Саша.

– Да, Надежда Александровна.

– Зачем так официально, – отмахнулась она, засмущавшись. – Зови меня просто по имени. Надежда.

Сраженный таким напором, Саша потупил взгляд в пол, заерзав на месте. Еще никогда за время нашего знакомства он не выглядел столь беззащитным и уязвимым.

Точно почувствовав это, мама улыбнулась еще шире, невольно подавшись вперед, будто желая стать к нему ближе. Во взгляде промелькнуло что-то хищное. И он был отлично мне знаком, означая только одно – мама перешла в режим следователя и готовилась к серьезному допросу.

– Здесь многое изменилось, – вступила я, нарушив её планы. – Есть новенькие?

Мать вздрогнула, не ожидав от меня такой бесцеремонности. Ее улыбка спала, но лишь на пару секунд, пока она снова не взяла эмоции под контроль, нехотя поворачивая голову в мою сторону.

– Да, несколько семей, которые решили вернуться к истокам. И вы, наверное, видели новый жилищный комплекс. Это большой шаг вперед. Скоро жизнь здесь сможет позволить себе любой, пускай не дом, но очень уютную квартиру. Ждем не дождемся новых соседей. – Точно опытный риелтор, она продолжила: – Уже утверждена земля под современный спортивный зал с ледовым катком, театральную сцену, а в будущем еще и сафари-парк с приютом для животных.

– И церковь, – напомнила ей я, до сих пор находясь под впечатлением от того как быстро за нашим домом вырос храм.

– Конечно, в современном мире так не хватает духовности, – ничуть не смутилась женщина. – Это место не смогло бы устоять без божьей помощи.

– Раньше ты не была столь религиозна. – От её слов мне даже стало не по себе. Кем была эта женщина и куда делась моя мама, которая подпирала Библией шатающийся столик на кухне? – Ты же даже не крещеная.

– Была. Но мы с твоим отцом покрестились на Рождество. Батюшка провел массовое крещение всех желающих в реке. И если бы ты приехала на праздники, то могла бы тоже стать частью этого невероятного события.

Я промолчала. Сложно было верить в Бога, когда в твоем мире они едва ли не ходили по улице, творя куда как более невероятные вещи, чем описывали древние книги.

– Ну, а твои родители, Саша. Не думают перебраться туда, где безопасней?

– Да, пожалуй. Мы с Викой как раз это обсуждали по дороге сюда. Но не знаю, насколько мы все это потянем.

– Глупости, – отмахнулась женщина, явно довольная услышанным. – Мы все здесь одна большая семья. Здесь принято помогать соседям. Завтра можем пройтись и посмотреть доступные варианты.

– Не думаю, что многие варианты будут для нас доступны, – грустно усмехнулся парень. – У них небольшой дом в пригороде, довольно скромный. При его продаже много не выручишь.

– У нас есть удобная рассрочка. Главное, первоначальный взнос, а там уже разберемся. – Она немного помедлила, бросая на меня многозначительный взгляд: – Надеюсь и вы с Викой рано или поздно сюда переберетесь. Нам нужны молодые специалисты.

– Я был бы рад.

Я опять промолчала.

– Ну что, проголодались? Давайте к столу. У меня к вам столько вопросов.

За всю мою недолгую жизнь у меня успел накопиться целый список самых плохих вечеров, но сегодняшний стал бесспорным лидером. И пускай для постороннего человека, случайно заглянувшего на огонек, все выглядело идеалистично, как в рекламе, которой никто не верил, но за всем этим фальшивым фасадом он был доверху заполнен долгими паузами, неудобными вопросами и недомолвками. Если первые полчаса я еще пыталась защищать Сашу, в частности от собственной матери, то довольно быстро поняла, что в моей защите он не нуждается. Эти двое удивительно быстро нашли общий язык, успев за быстро спланировать наше семейное будущее. Будущее в резервации.

Мне совсем не хотелось вступать с ними в споры и развеивать эти радужные мечты в стиле «жили долго и счастливо». Чтобы усыпить их бдительность, я, молча, ковырялась в тарелке, периодически кивая, а чаще поглядывая на циферблат часов на стене за спиной матери. Время не хотелось двигаться вперед. А еще медленнее за окном угасал свет. Малая стрелка уже подбиралась к пяти вечера, когда нам разрешили встать из-за стола. Допрос продолжился в гостиной, когда, ближе к семи, мне все же удалось вырвать Сашу из цепких рук матери под предлогом прогулки перед сном. А к нашему возвращению родители уже скрылись в своей спальни.

Комната для гостей располагалась на первом этаже. Небольшая, но уютная. Не знаю, для каких именно гостей она предназначалась, ведь ни близких, ни дальних родственников у нас не было. И предсказуемо, что с момента нашего переезда в «Солнечный пик», она пустовала.

Проводив Сашу и убедившись, что у него есть все необходимое для комфортного отдыха, я попрощалась, слишком вымотанная сегодняшним днем, а по большей части нежеланным общением с родителями. Из их комнаты все еще доносились приглушенные голоса, когда я забралась под толстое тяжелое одеяло и мгновенно заснула.

На утро в доме стояла тишина. Часы показывали девять утра – немного рановато для выходного дня, но, вспомнив о сегодняшних планах, я решительно откинула одело и поднялась с кровати.

Дверь в комнату Саши была приоткрыта, но внутри никого не было, как и в гостиной. И только на кухне отец окинул меня хмурым взглядом, пробормотав что-то неразборчивое, а потом снова вернулся к своему кофе и печатной газете.

– А где все?

Осознав, что спокойно позавтракать ему не дадут, мужчина отложил прессу в сторону, потянувшись за тостом.

– Твоя неугомонная мать пошла показывать Александру округу.

– Серьезно? – Это было странно и немного пугающе. – Почему они не дождались меня?

– Ты же знаешь мать. Если ей что-то взбрело в голову, все разумные доводы бессильны. – Он шумно отхлебнул черный кофе из чашки. – Она точно «втюхает» твоему пареньку дом.

– Нет, пока у него нет на него денег, – усмехнулась я. Хотя за этой улыбкой скрывалась львиная доля тревоги. Тот напор, с каким мама набросилась на Сашу, определенно настораживал. Особенно учитывая его абсолютную апатичность в этом вопросе. Перспектива провести остаток жизни в «Солнечном пике» ему нравилось больше, чем мне того бы хотелось. – Но его родителям, наверное, тут будет комфортно.

– Вам всем было бы лучше здесь. Среди себе подобных.

– Среди людей? – уточнила я, будто это не было очевидно.

– Конечно, людей. Прекрасно, что ты хочешь получить образование, но смотри на мир реалистичней. В будущем нам понадобиться не «писаки», а те, кто сможет принести реальную пользу обществу.

Я не могла избавиться от мысли, что мои родители планомерно и основательно готовились к Концу Света – закрытая община вдали от крупных городов, обеспеченная автономным источником энергии и питьевой воды, даже сформировавшая свою социальную иерархию. И зачем? Ведь Апокалипсис уже наступил. Да, наш мир пошатнулся, но все же выстоял. Снаружи не бродила толпа кровожадных зомби, да и одичавшие маргиналы не устраивали игры на выживание. Жизнь продолжалась. Другая, но немногим хуже прежней.

– Давно они ушли? – решила я сменить тему.

– С полчаса назад. Хочешь их догнать?

– Нет, думаю, пройти прогуляться. Посмотреть, что да как.

Отец кивнул, не почувствовав подвоха. Скорее всего даже обрадовавшись моим планам и возможности побыть дома одному.

– По дороге зайди в магазин, купи булку белого и нарезной батон. А то на обед нечего есть.

Не допив кофе, я наспех собралась, уже через пять минут бодро вышагивая по поселку. Солнце давно встало, но воздух еще не успел прогреться, приятно обжигая легкие морозной прохладой. Хоть на улице и было пустынно, но по ту сторону заборов уже медленно просыпалась жизнь. Стараясь не привлекать к себе излишнего внимания и опасаясь столкнуться с мамой, я держалась в тени, короткими перебежками добравшись до конца улицы и свернув к нужному дому.

Дорога навевала детские воспоминания. Сколько раз я шла этим маршрутом – рано утром, по пути в школу, а потом вечером, чтобы всем вместе сделать уроки? Вот только чувства, сопровождавшие меня сегодня, были совсем иными – вместо приятного воодушевления в груди теснилась неуловимая тоска, будто что-то было безвозвратно утеряно, но я пока еще не могла обнаружить пропажу.

Да и само двухэтажное здание выглядело теперь уныло, потеряв за годы весь свой лоск. Крыша, до этого ярко-красная, выгорела, а облицовочные панели заметно поистрепались временем и непогодой. Этот дом был построен одним из первых, когда еще мир не знал, какой сюрприз нам преподнесет 2020 год.

Во дворе под навесом стояла машина, а в окнах на кухне горел свет. Возможно, для дружеского визита было рановато, но мне не хватало терпения отложить его на более «удобное время». Его, а особенно «удобного», у меня было совсем мало.

На звонок никто не ответил. Для порядка я подождала с минуту, а потом постучала, уже собираясь прогуляться вдоль клумб и заглянуть в окно, когда раздался щелчок замка и дверь наконец отворилась.

– Анна Петровна, добрый день.

Женщина в пестром махровом халате и шапкой из ярко-розовых крупных бигуди нахмурилась, пристально всматриваясь в мое лицо, но не узнавая.

– Я – Виктория. А Соня сейчас дома?

– А тебе зачем? – она скривила губы, смерив меня недовольным взглядом сверху вниз.

– Я ее подруга, помните? Мы учились вместе. Романовская.

– А, Романовская. – Выражение ее лица ничуть не смягчилось. – Ну, помню.

– Позовете Соню?

– Она спит еще.

– Я подожду, – отступать мне было некуда. – Мы сегодня ближе к вечеру только уезжаем. А я вот решила ее навестить. Давно не виделись.

– Сейчас не лучший… момент. – Будто опасаясь, что я начну прорываться внутрь силой, женщина загородила собой проход, слегка прикрывая дверь. – Как-нибудь в другой раз заходи. Не сегодня.

– У нее все в порядке?

Потеряв терпение, женщина громко вздохнула и закатила глаза:

– Слушай, девочка. Ты не вовремя. Я скажу, что ты заходила. Соня потом тебе позвонит. Как-нибудь.

– Но…

Я была готова продолжать этот бой, но в следующую секунду без какого-либо предупреждении дверь захлопнулась прямо перед моим носом, следом раздался щелчок замка и звон цепочки. Разговор был окончен.

Слишком ошарашенная, чтобы как-то это прокомментировать, я еще с минуту стояла на крыльце, в тайне надеясь, что Соня все-таки спустится ко мне. Но за дверью было тихо. Мне здесь были не рады. И это немного усложняло задачу, но никак не меняло мои планы. Я спустилась с крыльца, обходя дом по часовой стрелке, подальше от окна, в котором все еще горел свет, попадая на задний двор. Ни на первом, ни на втором этаже не было признаков жизни – только черные неприглядные стекла. Может Соня действительно еще спала? Тем хуже для нее – надеюсь, она все так же любила сюрпризы.

Убедившись, что поблизости нет ни единой живой души, я встала на деревянную скамью, когда-то бывшую частью большой беседочной зоны. Та заскрипела, слегка прогнувшись, но выдержала мой вес. Абрикосовое дерево разрослось, став выше, чем я его помнила, теперь идеально доставая толстыми ветвями до открытой веранды второго этажа.

Зимняя одежда немного тормозила процесс, как и то, что я достаточно давно не практиковала такой экстремальный способ проникновения в чужой дом. Подошвы, измазанные слякотью, скользили по корявому стволу, возвращая меня в отправную точку. Я крепче обхватила ветку, подтягиваясь до нужно высоты и хватаясь за металлические поручни ограждения. Руку обожгло ледяным холодом, но я не обратила на это внимание, сжимая пальцы сильнее и перелезая через заборчик. К моему счастью, раздвижная стеклянная дверь, ведущая в общий коридор, была открыта нараспашку. Отец Сони был заядлым курильщиком, чуть ли не каждый час поднимаясь сюда, чтобы подымить и постоянно забывая закрыть ее за собой. Приятно было видеть, что хоть что-то в этом мире оставалось неизменным.