– Да зазноба там у него появилась, – прочавкал набитым ртом вихрастый паренёк. Гребень, вздыбившейся ввысь тёмно-русой чёлки, подрагивал при каждом движении челюсти. Непослушные, неподдающиеся укладке волосы торчали так, будто всю ночь парень спал лицом в подушку. Столь вызывающая причёска хоть и придавала внешнему виду Шурика определённую долю дерзости, но неизменно вызывала смех у девчат. А ведь Шурик уже достиг того возраста, когда мнение девушек становится важнее и материнского и своего собственного.

– Да вот же он, – кивнул в сторону калитки Василий Евстафьевич. Незакрытая створка беззвучно впустила влюблённую парочку. Счастливый Толик держал за руку симпатичную, темноволосую девушку в простеньком ситцевом платьице в цветочек.

– Мама, это Женя.

– Женя? – Любовь Филипповна кинула беглый взгляд на хрупкую девушку и демонстративно отвернулась, как будто собственное отражение в самоваре было ей гораздо интересней. Никелированная поверхность смешно вытягивала худое лицо, разводя в стороны глаза и изгибая линию носа в уродливую дугу, одна бровь переползла на лоб, вторая опустилась на щёку, а тонкие губы нырнули в низ подбородка.

– Мы собираемся пожениться, – твёрдо, безапелляционно, с вызовом.

– Что?! – Любовь Филипповна оторвала взгляд от самовара и уставилась на сына. – Что вы собираетесь?

– Пожениться, – менее уверено.

– Пожениться? – грозно повторила мать.

– Ну да.

– Это кто так решил? – насмешливо спросила Любовь Филипповна, продолжая игнорировать спутницу сына.

– Мы… я… – стушевался Толик.

– А женилка выросла?

Хрупкая девушка по имени Женя вспыхнула, вырвала ладошку из руки кавалера и метнулась в сторону выхода. Пригвождённый материнским взглядом Толик так и остался стоять на месте.

– Мам, ну ты чего? – Юра поднялся из-за стола и поспешил за девушкой.

Разглядеть в тени колышущихся от ветра деревьев ускользающую фигурку удалось не сразу.

– Женя, постойте!

Девушка замедлила шаг и обернулась. Прищур болотного цвета глаз гневно отсверкивал желтизной. Дующий в спину ветер раздербанивал волосы, надувал фонарики рукавов и полоскал подол платья. На миг Юре показалось, что вот-вот новый ветряной поток подхватит хрупкую фигурку и унесёт в далёкие дали. Поддавшись малопонятному порыву, он схватил девушку за руку и прижал к себе.

– Не уходите!

Девушка молчала, тихо дышала ему в предплечье, даже не пытаясь освободиться из неожиданных объятий.

– Пойдёмте, а то пироги остынут. – Взял за руку уверенно, сжал широкой ладонью тонкое запястье и потянул за собой.

Она пошла. Почему? Сотни раз после она задавала себе этот вопрос и сотни раз, зная ответ, печально пожимала плечами.

Кого же ты обманывала, мама?

***

Раз-два-три, раз-два-три. Лёгкий шифон развевается, взлетает, словно крылья бабочки, белые горошины мелькают с такой скоростью, что начинает рябить в глазах.

– Уф! – Женя опустилась на изогнутую дугой скамейку. – Голова кругом!

– Не удивительно, – раздражённо буркнула Рита, просидевшая весь танец на скамейке.

– Ну, а ты чего сидишь? – как будто специально, чтобы позлить Риту, спрашивает Женя.

– Так я же не умею, как ты, глазами сверкать.

Упрёк отчасти справедливый. В отличие от подруги Жене редко приходилось скучающе просиживать танцы. Как только девушки входили в «клетку», кавалеры выстраивались в очередь, чтобы с ней потанцевать. Лёгкая, грациозная, она порхала по периметру танцевальной площадки, почти не касаясь бетонного пола. Риту, которой от рождения досталась тяжёлая и внешне нескладная фигура, парни обделяли вниманием и на танец приглашали больше за компанию. И глаза! Да, глаза у Жени! В них был какой-то секрет, они не просто блестели, они сверкали, как драгоценные камешки, всеми своими гранями.

Женская дружба – вещь непонятная, загадочная, клубок самых разных чувств и эмоций. Особенно, когда дело касается мужчин. Завидовала ли Рита Жене? Наверняка. Но прятала, давила в себе это чувство, понимала – без подруги её шансы завести отношения почти нулевые.

Рита придирчиво посмотрела на товарку. И что в ней такого? На что так падки парни? Ну глаза блестят, ну и что? Разве это так важно? Тонкая, как палка, ни сиськи, ни… то ли дело она, Рита, есть за что, как говорится, подержаться. И что им вообще надо?

Рита взмахнула тяжёлой гривой волос и насупила и без того сросшиеся на переносице брови.

– Ну, кого сегодня приворожишь?

Женя обладала удивительной, непонятно откуда взявшейся способностью – стоило ей взглянуть на понравившегося парня и тот, не видя ничего и никого вокруг, тут же начинал за ней ухаживать, так что с танцев девушки всегда уходили в сопровождении кавалеров. Рите за счёт подруги в кавалеры доставался товарищ приворожённого парня.

– А вон тот, блондинчик, как тебе?

Рита посмотрела в сторону красивого высокого парня в светлом клетчатом пиджаке. «Пижон», – завистливо поморщилась и перевела взгляд на его друга.

– На какого-то артиста похож.

– Да. Красавчик! – Женя сверкнула глазами в парня и отвернулась.

– Можно вас пригласить?

На танцплощадке, прозванной за бетонно-сетчатое ограждение в народе «клеткой», толкалось человек тридцать. В полумраке слабого освещения его глаза казались небесно-голубыми.

– Алексей, – представился так, будто и не имя это вовсе было, а титул.

«Царь, не меньше», – мысленно хохотнула Женя и, откинув голову назад, закружила, отдавая всю себя музыке, вальсу.

Парк имени Максима Горького – главное место встреч и развлечений для жителей небольшого молдавского городка Бендеры. С утра для стариков, днём для мамаш с детьми, ну а вечер целиком и полностью принадлежит молодёжи.

Дом Жени расположен совсем рядом, в ста метрах от парка, хватит и трёх минут, чтобы дойти. Даже обидно, ведь все провожания в этом случае теряют свою привлекательность. И словом не успеешь обменяться с новым кавалером, а уже на тебе – пришли. Если кавалер не особо нравится и надо как-то от него отвязаться, тогда близость к дому выручает, но сегодня другой случай. Оба парня: и Алексей (тот, что для Жени), и Сергей (тот, что для Риты) – девушкам понравились. Хотелось продолжить общение, а чтобы хорошо узнать человека, нужно время, тут трёх минут явно недостаточно. На такой случай у них с Риткой есть хитрый план – надо выйти не через центральный вход, а повернуть налево, где есть другой, боковой, выход. Если пойти этим путём, то придётся огибать целый квартал жилых построек, а если ещё и идти медленно, не торопясь, то время в пути растягивается минут на сорок. Мать, конечно, будет ругаться, ну да в первый раз, что ли?

Есть у подруг и ещё одна хитрость – недалеко от бокового выхода находится магазинчик, в котором продают всякую мелочь: сигареты, спички, ну и конфеты с шоколадками. «Седьмой» магазин (никто не знал, существует ли на свете шестой и восьмой, но про этот все говорили – седьмой), и был тем самым проверочным местечком. Если кавалеры проходили мимо, не заходя в него и не купив им конфет, то такие ухажёры сразу же теряли свою ценность и на дальнейшие отношения рассчитывать уже не могли. Исключений ни для кого не делали, и потому у Алексея с Сергеем шанса увильнуть от подобной проверки тоже не было.

Женя с азартом ждала момента, когда они поравняются с магазином. Вот они уже почти у дверей… и тут Рита выпалила:

– Что-то сладенького хочется!

Это было не по правилам. Подсказывать, а тем более подталкивать к действиям парней, означало всё испортить.

– Подождите здесь, мы быстро. – Парни торопливо скрылись в дверях.

– Ты всё испортила, – Женя недовольно посмотрела на подругу. – Зачем?

– Не знаю, – соврала Рита, которой на самом деле не хотелось терять нового ухажёра. Женьке хорошо, у неё отбоя от парней нет, и ей плевать на то, чего хочет Рита. А Рита хотела, очень хотела нормальных отношений с провожаниями, охами и ахами и, конечно же, поцелуями.

– Что-то долго их нет? – поёжилась Женя.

– Может очередь?

Наконец двери открылись, и на пороге с победоносным видом показался Алексей с небольшим бумажным кульком в руках. Он лихо спрыгнул с крыльца и протянул Жене свёрток.

– На.

– Что это? – подозрительно оценивая размер кулька, спросила Женя.

– Конфеты, вы же хотели сладенького.

Бросив быстрый взгляд на Риту, Женя раскрыла и заглянула внутрь свёрнутого воронкой бумажного пакета. В раскрывшемся зеве кулька толкались сахарными боками дешёвенькие конфеты – «Горошек».

– На, – насмешливо глядя на подругу, протянула угощение Рите. – Ты же хотела сладенького. А у меня что-то живот разболелся.

Как не хотелось Рите отношений, но такого даже она принять не могла. Выбрать самые дешёвые конфеты, которые продавцы стараются всучить покупателям на сдачу, так как их никто не покупает… уж лучше бы они прошли мимо.

– Ребят, вы извините, но я домой, что-то, правда, плохо себя чувствую. – Женя театрально прижала руку к животу. – Провожать не надо, я тут рядом живу.

Она схватила Риту за руку и побежала к центральному входу, оставляя незадачливых ухажёров недоумевать в тени разбитого фонаря.

– Фу, – Женя с отвращением бросила пакет в тяжёлую чугунную урну на красиво изогнутых ножках. – Такой дешёвки даже эта урна не заслуживает.

– Точно. А ты видела, какие у него сигареты?

– На себя не скупится, это да. Фу, – Женя вытерла руки о платье, стараясь избавиться от неприятного чувства.

– А ещё они перед этим в кусты ходили, и руки не помыли, – прыснула в ладошку Рита, которая отличалась своеобразным чувством юмора, таким же неуклюжим, как и она сама. Впрочем, Женю подобное остроумие не смущало, любая глупость, сказанная, как к месту, так и не совсем, вызывала у неё приступ безудержного смеха, поэтому слова подруги были поддержаны раскатистыми разливами девичьего хохота.

– Вот теперь у меня действительно живот заболел, – согнувшись пополам, проикала Женя и, чтобы успокоиться, набрала в лёгкие воздух.

Тихий оклик «Женя», прошелестевший где-то совсем рядом, заставил девушку замереть.

– Ой, – оторопела Рита.

– Можно вас проводить? – худой взлохмаченный парень нелепо смотрелся в широченных поношенных штанах. Модный некогда фасон брюк шёл в основном парням статным, крепким, а не таким «живым мощам», как этот.

– Здрасти, приехали, – окатила недовольством смущённого парнишку Рита. – Ты ещё кто такой?

– Меня Анатолием зовут. – Парень не отрывал глаз от Жени.

– Вот и катись отсюда, Анатолий, – окрысилась Рита.

Застывшая на вдохе Женя резко выдохнула и, не обращая внимания на грубость подруги, спросила:

– Откуда ты взялся?

– Я шёл за вами.

– Зачем? – вскинула брови Женя.

– Вы мне нравитесь, – парень залился краской. Это смущение было таким искренним, что девушке стало немного жаль его.

– Разве вы меня знаете?

– Я вас давно приметил… хотел пригласить… на танец… но…

– Что?

– Не успел, – лицо парня пылало.

Последняя фраза вызвала у Риты нервный смешок, а у Жени слабую улыбку.

– И что ты хочешь, Анатолий?

– Вот, – парень резко протянул руку, и Женя почувствовала, как что-то твёрдое и плоское упёрлось в её ладонь. Она с интересом посмотрела на лежащий в её руке предмет. С жёлто-зелёной бумажной обёртки на неё смотрело лицо маленькой девочки в платочке. Шоколадка «Алёнка». Что-то тёплое разлилось в душе, смешалось с шелестом листвы молодого дуба, с терпким запахом самшитовых кустарников и ароматом роз на центральной клумбе.