За твой рассказ, за преданность и дружбу,
Подарком одарю тебя Рустам.
С ним и с Драконом справиться несложно,
И с молнией, что служит небесам!»
 
 
И после этих слов Рустам увидел
Вновь лучик, что принёс ему мешок,
Сказать вернее небольшой кулёчек,
Который мало внутрь вместить бы мог.
 

 
«Здесь не вскрывай. Там чудо – рукавицы,
Мой меч, скажу тебе, горит огнём!
Не то, что руки – землю прожигает!
Берущий может сам сгореть при нём!
 
 
А в них не обожжёшься и сумеешь
Оружием спокойно совладать.
Моим мечом не то чтоб хвост, а горы
Возможно на две части рассекать!
 
 
И я тебе секрет один открою,
Коль будет небо молнией разить,
В них можно, словно ласковые змейки,
Красавиц злых за хвостики ловить!
 
 
Я вниз тебя спущу – не беспокойся,
Со мною путь быстрее во стократ,
Смотри не раскрывай волшебной тайны,
Когда к своим воротишься назад!
 
 
Но если сам надумаешь когда-то,
Ко мне опять, как добрый гость прийти,
То милости прошу, я буду рада,
Раскрою вновь объятия свои.
 
 
Возможно, тебе снова не удастся,
Подняться, как то сделал ты сейчас,
Тогда пошли мне весточку с друзьями,
Чем всё же завершится сей „рассказ“.
 
 
Я стану ведь участницей событий.
Так скучно просто на небе светить.
Одним лишь забавляюсь, когда воды,
С отливом заставляю уходить».
 
 
«Спасибо! Сообщу тебе конечно.
Всё, как смогу, подробно опишу,
А хочешь, поболтаем в полнолунье,
И я тебе про нас сам расскажу?
 
 
Когда в ночи стою я у штурвала,
И россыпь звёзд мерцает надо мной,
Я так мечтал с тобою пообщаться,
Как с дивной и заботливой сестрой!
 
 
Боюсь уйти и не спросить о главном.
Когда вручишь Вхарату меч и как?
Быть может, ты подскажешь то мгновенье,
Или подашь ему особый знак?»
 
 
«Да, времени не будет на раздумье.
Я проведу по чудищу лучом,
Меч со вторым посланником прибудет.
Пусть рукавицы будут уж на нём!
 
 
Тут главное, чтоб он не растерялся,
Не выронил оружие из рук.
Нет, я его как раз не потеряю,
Он лишь другим доставит много мук!
 
 
Пусть будет, скажем так, поосторожней!
Вхарату ведь достаточно взмахнуть
И опустить на хвост моё оружье.
Не позабудь на это намекнуть.
 
 
Теперь прощай! Тебе пора на землю.
И у меня, бесспорно, есть дела.
Ведь ты, конечно, ясно понимаешь —
Что я не для свидания взошла».
 
 
Помощник капитана поклонился.
Сказал Луне в ответ своё: «Прощай!»
И напоследок всё-таки добавил:
«Жди новостей и больше не скучай!»
 
 
И в тот же миг, к нему от луноликой,
Пробилось сразу множество лучей.
Они его, как маленького свили,
И понесли к ступеням у дверей.
 
 
Случилось это всё настолько быстро,
Что даже невозможно описать.
И вот уже помощник капитана
Предстал пред дверью на небо опять,
 
 
Где Горный Дух и птицы его ждали.
Как только появился там Рустам,
Они закрыли каждый свои крылья,
И тут же дверь пропала к небесам.
 
 
Исчезло на Рустаме оперенье.
Храбрец стоял опять совсем нагой.
Он облачился вновь в свою одежду,
Что обнаружил тут же пред собой.
 
 
И лишь предстал в обычном одеянье,
В котором мог ходить лихой моряк,
Высокий Горный Дух – огромный воин,
К нему навстречу сделал первый шаг,
 
 
И произнёс: «Раз ты живой вернулся,
Так значит, твоя встреча удалась!
Я рад. Теперь орлы тебя проводят,
Туда, куда душа твоя рвалась».
 
 
И даже не успев прийти как надо,
От испытаний редкостных в себя,
Как птицы тело гостя подхватили,
И дружно понесли до корабля.
 
 
Рустам лишь крикнул: «Горный Дух,
Спасибо!» В ответ тот головою покачал,
И продолжал стоять – высокий, гордый,
Смотря вослед тому, кто «улетал».
 
 
Паренье в небе было необычным.
Да, мало кто восторг сей испытал!
Рустам был очарован прежде морем,
Теперь и небо, кажется, познал.
 
 
«Летящая…» виднелась уже рядом.
Команда в ожидании стоит…
Не всем дано воочию увидеть,
Как человек по воздуху летит.
 
 
В момент, так скажем, чудо – приземленья,
Матрос решил птиц дерзких застрелить.
Рустам же заслонил орлов собою,
Дав знак к ним ни на шаг не подходить.
 
 
Он знал, что птицы были непростые,
И в самом деле, верные друзья,
Владеющие некой дивной силой…
Такую редкость обижать нельзя!
 
 
Но видно, чтоб никто не сомневался,
Что в тех местах хозяева они,
Орёл «стрельнул» в обидчика глазами,
И руки пали у того плетьми.
 
 
Пернатые склонились пред Рустамом,
Прощаясь и готовясь снова в путь.
В тот самый миг, помощник капитана
Спросил: «Нельзя ли голубей вернуть?
 
 
Мне нужно отписать быстрей Вхарату,
Что с доброй вестью я к нему плыву,
И что возможно к сроку успеваю,
И всем, чем только можно, помогу».
 
 
Одна из птиц крылом своим взмахнула
И голуби, что были на горе,
Неведомо откуда появились
Сев у мужчины тут же на плече.
 
 
Да, чудеса, как видим, продолжались.
Орлы вдруг дружно с места сорвались,
Услышав вслед: «Спасибо!» и «Прощайте!»
К горе, в мгновенье ока, унеслись.
 
 
Команда же была под впечатленьем.
Вопрос стоял у каждого в глазах,
И, кажется, что будь средь них ленивый,
И тот спросил бы: «Как на небесах?»
 
 
Рустам им приказал сниматься с места,
Направить паруса к границам Мо,
Пообещав ответить на вопросы,
Как только передаст чрез птиц письмо.
 
 
В подробности впадать он и не думал —
Нельзя было открыто говорить,
Ведь птах, довольно хрупких и красивых,
В дороге мог любой перехватить.
 
 
Составил он посланье лаконично
И коротко, буквально в двух словах,
Лист сложенный сокрыл на говорливой,
И птиц отправил мчаться в небесах.
 
 
«Летящей…»нужно было торопиться,
Чтоб непременно вовремя успеть
Доставить для Вхарата рукавицы,
Ведь он, поймав оружье, мог сгореть.
 
 
И вновь, как прежде, пригодились карты,
С жемчужинами, кажущими путь,
Спокойный нрав ласкающего моря,
И ветер, что желал попутно дуть.
 
 
Пока Рустам с командой шёл обратно,
Сменилась ночь, прекрасным чудным днём.
Помощник капитана попытался
Чуть рассказать о странствии своём.
 
 
Давайте ненадолго их покинем.
Вернёмся в храм, где восседал Вхарат,
Туда, где Бог общается с душою,
Настраивая всех на нужный лад.
 
 
Хранитель мест направил капитана,
Не просто так, в тенёчке посидеть!
Под тихий звук ритмичных барабанов
И колокольцев, мог иной прозреть.
 
 
В том месте, где ласкали сердце звуки,
Закрыв глаза, сидел и наш Вхарат.
Душа его росла и раскрывалась.
Он стал мощнее многих во стократ!
 
 
Всё тело его силой наливалось,
Пред ним уже игрушкой был Дракон.
Герой наш видел будущую встречу,
Где самым главным был, бесспорно, он.
 
 
И время пролетело незаметно.
Быть может, для души оно не в счёт?
Но только сердцу что-то подсказало,
Что Жёлтая царевна его ждёт!
 
 
Вхарат очнулся, как от наважденья,
И вышел, не желая отвлекать,
Того, кто в Доме Божьем оставался,
Того, кто должен истину познать.
 
 
А море вправду стало волноваться,
Исполнив чётко всё, что он сказал.
Оно снесло в заливчик ему масло.
Так много бочек берег не видал!
 
 
Отсутствие героя удивило,
Он должен в курсе Жёлтую держать!
А тот молчал и даже не пытался,
Учиться на волне её стоять.
 
 
Бесстрашный капитан немало плавал,
И много чего в жизни испытал,
Но как стоять уверенно на лодке,
Когда волна поднимется, не знал.
 
 
Царевна, о себе напоминая,
О берег билась в пену превратясь,
Вхарат, платок накинув, в море прыгнул,
В глубинах захлебнуться не боясь.
 
 
Волшебная повозка поджидала
И быстро к месту встречи понесла,
Туда, где его Жёлтая царевна
Как гостя долгожданного ждала.
 
 
Ей капитан поведал всё, что было,
То, что решили сделать с мудрецом,
Но почему-то сей рассказ, девица
Внимала с безучастнейшим лицом.
 
 
«Я знаю это. Ты забыл – дельфины,
Не только одному тебе друзья.
Они мне передали слово в слово,
Что слышали недавно от тебя.
 
 
Так значит голубей ещё не видно…
Ну что ж, давай немного подождём.
Не станем время тратить понапрасну —
Пойдём и репетировать начнём».
 
 
Она уселась царственно в повозку,
Вхарату предложила рядом сесть.
И вот они поплыли под водою,
Где рыб красивых трудно было счесть.
 
 
Одно мгновенье и они на месте.
От берега совсем недалеко,
Но для пловцов отчаянных опасно.
Дно находилось очень глубоко.
 
 
«Вот посмотри – даю тебе дощечку,
Её не видно будет со спины,
Она тебя удержит ненадолго,
Когда волна придёт со стороны.
 
 
Я подхвачу тебя, чтоб ты смог быстро
Ударить по хвосту своим с мечом.
Брось на воду её. Тренироваться
Мы будем долго, думаю, вдвоём».
 
 
Доска была, конечно, непростая,
А лёгкая, и тонкая, как лист.
Длиною в шаг широкий, что сравнимо
С тем, как Вхарат собою был плечист.
 
 
И вот на море начались ученья.
Доска, на ней лежит наш капитан.
Да, да… не сразу дело удаётся,
У тех, кто в спешке нервной пребывал.
 
 
Но, проявив немалое терпенье,
Вхарат стал равновесие держать.
А море? Что же делало там море?
Оно его пыталось покачать,
 
 
И поднимать на волнах потихоньку.
Когда храбрец и этим овладел,
Оно его подняло так высоко,
Как будто шторм на море налетел.
 
 
Попыток неудачных было много,
Другой бы бросил всё, да и уплыл,
Однако он усердьем и упорством
Достиг в делах желаемых вершин.
 
 
Теперь был капитан готов душою,
Держался как дельфин легко в воде.
Ему б дождаться почты от Рустама,
Чтоб разузнать, с чем он плывёт и где?
 
 
Луч, меч – всё это чудо представляло.
Вхарат, как прежде, верил в чудеса.
Вот если бы исполнились желанья,
И в ночь не подвели их небеса!
 
 
И тут же возвышаясь над волною,
Увидел капитан двух голубей.
Они из дальних мест к нему спешили,
Неся полоску значимых вестей.
 
 
Вхарат лишь протянул спокойно руку.
Рывков, чтоб не упасть, свершать нельзя.
Тут голову подставила голубка,
Позволив снять послание с себя.
 
 
Письмо немногословное гласило,
Что друг, исполнив всё, спешил к нему.
Он должен был приплыть до полнолунья
И что-то лично передать ему.
 
 
Пернатые гонцы поднялись в небо,
Помчались дальше, возвращаясь в храм,
А капитан нырнул, ему с царевной,
Придётся расписать всё по часам:
 
 
Кому, когда и как свести Дракона
В намеченное место не спеша,
Достать невероятно яркий факел,
При этом думать, как сильна душа!
 
 
Царевна, ознакомившись с известьем,
Сказала: «Будь уверен, пред тобой,
Чудовище поднимется из моря.
Мне важно, чтоб и ты был там, герой!
 
 
Дельфины репетировали долго,
Когда ты здесь качался на волнах,
Толкали чаши дивные без масла.
Да, в представленье видится размах!
 
 
Жди скорого „Летящей…“ появленья.
Судёнышко уже недалеко.
Помощник твой, похоже, успевает,
Но ты бороться должен без него.
 
 
Дракон чужого тут же обнаружит,
И, нападая, может погубить.
Ты убеди Рустама и команду,
Что про подмогу нужно позабыть!»
 
 
«Да будет так! По знаку, ровно в полночь,
Я стану Золотого ожидать,
Обещано, стоять на лодке буду,
И факел, освещающий, держать.
 
 
Что далее свершится, я не знаю.
На всякий случай говорю: „Прощай!“
Коль всё удастся так, как мы хотели,
То гостем, дорогим потом встречай!
 
 
А если планам сбыться помешают,
И голову сложу там невзначай,
Чтоб мне на небе было не обидно,
По-доброму о встречах вспоминай».
 
 
На этом порешили и расстались.
Вхарата отвезли к тем берегам,
Где ждал его с вестями мудрый старец,
Желая проводить героя в храм.
 
 
Бесстрашный капитан засуетился.
Ведь он ждал, когда друг его, Рустам
Причалит вскоре на «Летящей птице»
К красивым и чудесным берегам.
 
 
Хранитель Мо сказал: «Не беспокойся,
Их встретят и к тебе препроведут.
Ступай за мной, совсем иные вещи,
Важнее прочих, в храме нашем ждут»,
 
 
И вновь пошёл пред ним, смешно шагая,
Шашками необычно семеня.
Вхарат привык ходить довольно быстро,
И потому придерживал себя.
 
 
Когда вошли – внутри стояли люди,
Не просто так толпою, а в рядах,
А четверо из них держали гордо
Большую чашу на своих плечах.
 
 
«Вхарат, тебе понадобится факел,
И факел этот будет непростой.
Он должен быть божественным и ярким,
И наделён светящейся душой!
 
 
Дракона только это зачарует!
Сим пламенем займётся голова.
Он изредка читает наши мысли,
Но то, что с Богом связано – всегда!
 
 
Ты видишь пред собой большую чашу.
Вокруг неё усядутся сейчас.
Здесь только те, кто служит верно Богу,
Других ты не увидишь среди нас.
 
 
Ты здесь лишь потому, что ты избранник!
Как белый лист, чист сердцем и душой.
Все помыслы твои и все порывы,
Наполнены небесной красотой.
 
 
Садись, смотри, замри на этом месте.
Я сделаю тебе особый знак,
Когда возможно взять чудесный факел,
И распалить из чаши, словно флаг».
 
 
Хранитель мест взмахнул своей рукою,
И все, кто в храме был, сели на пол,
А те, что на себе держали чашу,
Поставили её на низкий стол,
 
 
Затем они Вхарата усадили,
И перед ним чудесный табурет,
Сказать вернее с факелом подставку,
Поставили, надев на кисть браслет.
 
 
«Браслет, не украшенье – мой подарок,
Защитник твой, в дальнейшем – оберег.
Будь в нём всё время, доверяясь слову.
Я не хочу, чтоб ты его отверг.
 
 
Как видишь, он весь сделан из пластинок,
Что лёгким звоном душу бередят.
Дракон их перезвон услышать должен.
Они злой дух в нём быстро усмирят!»
 
 
Затем, всё тем же семенящим шагом,
Хранитель мест взошёл на пьедестал,
Присел, скрестив, как прежде свои ноги,
И палочку алмазную достал.
 
 
Волшебно зазвучали барабаны.
Их ритм вводил немного тело в транс,
Затем раздались нежно колокольцы,
Включившись в сей магический сеанс.
 
 
Сидящие с закрытыми глазами,
Чуть слышно стали вроде бы мычать.
Иначе описать такие звуки
Вхарат не мог – тут нужно понимать!
 
 
И вот когда всё слилось воедино —
От каждого пошёл волшебный свет,
Который поднимался вверх лучами.
Чем выше, тем краснее был их цвет.
 
 
Лучи сошлись над чашей воедино,
Хранитель Мо направил свой алмаз,
Указывая именно в то место, где
Центр слиянья света был сейчас,
 
 
И в этот миг над чашей, что стояла,
Родилось чудо в виде лепестка,
Пылающего, с вытянутой формой,
Как часть невероятного цветка.
 
 
А старец продолжал… Своею палкой
Он истинное чудо опустил.
Как только лепесток коснулся края —
Огонь высоким пламенем забил!
 
 
Все замолчали. Действие свершилось!
В чудесной чаше был цветок взращён,
Который в вышине своей искрился,
Лучась священным, редкостным огнём.
 
 
Да, силы духа, мысли – не игрушки!
Вот так бы землю взять и обогреть
Несокрушимой верой и любовью…
Возможно, нужно только захотеть!
 
 
Вхарат молчал и понимал, сегодня
Он был допущен к таинству Творца,
Что не дано увидеть в жизни многим.
Он был здесь лишь по воле мудреца,
 
 
Но знака, распалить чудесный факел
Никто ему пока что не давал,
А капитан готовился, как к бою,
И с нетерпеньем ожидал сигнал.
 

 
Забили вновь ритмично барабаны,
К ним подключился снова нежный звон,
И взгляды всех упали на Вхарата,
Который впал под ними в странный сон:
 
 
Он видел себя в небе. В сердце радость.
Ему приятно было и легко,
Не ощущалось страха и тревоги.
Витало тело очень высоко.
 
 
Нет звёзд вокруг и видимых созвездий.
Вернее все они, конечно, есть,
Но только, как животные в природе:
Медведица и Лев стояли здесь,
 
 
И заяц и петух, даже корова…
Собака вилась рядом, словно друг.
Стоящие, желали его ласки,
Но не могли издать при этом звук.
 
 
Мир прибывших сражал разнообразьем.
Но, вот пред ним огромнейший Дракон,
Поднявшийся с распахнутою пастью.
Он вверх тянулся, как высотный дом.
 
 
Вхарат пред ним был мошкой, но внезапно,
Он начал на глазах у всех расти.
Дракон рычал, мотая головою,
И лапами с когтями стал трясти,
 
 
Что вовсе капитана не пугало.
Он молча и уверено стоял,
Смотря уже на монстра исподлобья.
А тот при этом телом задрожал,
 
 
Рассыпавшись мгновенно на частички.
Вхарат держался крепко на земле.
Ему лишь разглядеть не удавалось
Созвездий на небесной стороне.
 
 
Животные стояли, ожидая,
Что кто-то им осветит в небо путь.
И взглядами страдальчески просили:
„Ну, сделай так, чтоб нас туда вернуть!“
 
 
И тут Вхарат очнулся. В нём горело
Желание беспомощным помочь,
И именно сегодня, непременно,
Когда наступит полнолунья ночь.
 
 
Проникновенный взор седого старца,
От мыслей на мгновение отвлёк.
Что виденное было нереальным,
Вхарат в душе был, кажется, далёк.
 
 
И тут поднялись двое, что у чаши
Сидели к капитану ближе всех.
Они его спокойно приподняли.
От них распространялся дивный свет.
 
 
Хранитель мест качнул лишь головою,
И те свои колени, приклонив,
Вручили факел в руки капитану,
И отошли, то действо совершив.
 
 
Волнительный момент… Не всем давалось
Зажечь огонь от пламени сердец.
Вхарату было то необходимо,
Ведь с ним и должен быть в ночи храбрец!
 
 
Он подошёл не быстро, а степенно,
Что было так не свойственно ему,
К той чаше, что светясь, не нагревалась —
Огонь не грел, незнамо почему.
 
 
Все замерли в особом ожиданье,
Как будто бы не ясен был итог
Его прикосновенья к чудо – чаше.
Неужто, факел воспылать не мог?
 
 
Стоящий уже сам засомневался.
Ведь пламя состояло из огня,
Которым щедро каждый поделился,
Отдав для света капельку себя.
 
 
Но факел при касании легчайшем
Мгновенно, словно солнце засиял!
И слёзы полились из глаз стоящих,
От счастья, видя эдакий финал.
 
 
Храбрец, как и они, заулыбался,
В руках его лежало волшебство.
Он только лишь не знал куда поставить,
Чтоб сохранить к полуночи его.
 
 
Все люди встали, провожая чашу,
Которую из зала понесли.
В ней пламя волшебством своим искрилось,
И продолжало, радуя, цвести.
 
 
Дарящие лучи, вмиг растворились.
Хранитель мест покинул пьедестал
И, подойдя к довольному Вхарату,
«Иди за мною» – вкрадчиво сказал.
 
 
Возможно, в этом храме было много
Сокрытых и невидимых дверей.
Пока глазами виделись лишь стены,
Но это был обман в бликах теней.
 
 
Как только подошли они поближе,
В стене образовался вдруг проход,
Который вёл, похоже, в подземелье.
Ступени вниз, потом был поворот,
 
 
И снова зал, но маленький, уютный.
А в нём та чаша – полная огня!
На стенах редко факелы висели,
Где ниша была каждому своя.
 
 
Одно отверстье только пустовало,
В котором можно что-то закрепить.
«Поставь его, а ближе к полнолунью
Ты сможешь факел снова получить.
 
 
Таких предметов видишь здесь немного.
Об этом можно много рассказать,
Ведь каждый был зажжён из этой чаши,
Что разрешила пламени пылать.
 
 
Семь факелов должно гореть на стенах,
С твоим, как раз достаточно сейчас.
Нам важно, чтоб огонь его сегодня,
При страшном испытанье не угас.
 
 
Тогда наш остров снова будет сильным,
И станет процветать во всех веках.
Здесь свет любви, свободы, силы, веры,
Надежды, мудрости, бесстрашия в сердцах.
 
 
Жизнь острова от многого зависит.
Пока огонь семи внутри горит,
Никто нас никогда не одолеет,
Зло доброту вовек не победит.
 
 
Теперь пойдём, проверим всё ль готово.
Я думаю, уже приплыл Рустам.
Ему необходимо торопиться.
Дракон корабль отправит к праотцам».
 
 
Они пошли, а в голове Вхарата
Всё стало становиться на места.
Он понял, что огонь его – есть «храбрость»,
И действия те были неспроста.
 
 
И чтобы круг из факелов замкнулся,
Он должен непременно устоять!
Тогда огонь, что он зажёг сегодня,
Поможет чаше пламенем сиять!
 
 
Для храбреца понятны стали слёзы
В глазах, сидящих в храме том, людей.
В сердцах их вновь затеплилась надежда.
Не струсить бы при чудище теперь!
 
 
Корабль уже был виден чётко в море,
Как, впрочем, и родные паруса.
Что времени почти не оставалось —
Закатом подтверждали небеса.
 
 
Рустам стремился к берегу на лодке.
На сердце стало легче. Вот он – друг,
Который сам прошёл через такое,
Что лишь при одной мысли бил испуг!
 
 
Как говорят: «Достаточно увидеть,
Кто у тебя находится в друзьях!
То будет твой портрет, почти что точный».
Рустам был, как и он – храбрец в боях!
 
 
Они уж рядом. Оба живы, целы.
Обнялись, передав своё тепло,
И тут же отошли от всех в сторонку,
Чтоб поделиться, что произошло.
 
 
И каждому уж было в чём открыться:
Один ночным был гостем у Луны,
Другой общался запросто с царевной,
И на доске стоял в прилив волны.
 
 
Рустам отдал Вхарату рукавицы,