Но не могу не отметить, как быстро адаптировались люди. Сначала я ими даже восхищалась, гордилась ими. Выжившие собирались в наименее пострадавших городах, хоть таких было и не много, и придумывали, как жить дальше. Те, у кого голова всё ещё оставалась на плечах пытались сплотить народ, предлагая здравые решения для всеобщего блага. Очень быстро вокруг городов были возведены стены, огибающие меньше четверти среднего по размерам городка. Люди работали днями и ночами, создавая баррикады из развалин домов и машин, столбов и различного металлолома. Стены росли на глазах практически из ничего. После чего их укрепляли: балочными перекрытиями, цементом, всем, что выглядело достаточно крепко. С годами стены достигли приличных высот, а в их стойкости можно было не сомневаться – ни одну атаку тварей они вынесли с достоинством. По периметру были установлены дозорные вышки и контрольно-пропускной пункт на выезде из города, там всегда много охраны с оружием. Но всё это прижилось лишь в наиболее цивилизованных по нынешним меркам городах. Многие, так или иначе, были разрушены.

На этом человеческая сплочённость и остатки разума закончились. Вандализм, насилие, воровство, убийства – всё это, уже спустя несколько лет стало едва ли не обыденностью. Убить человека ради куска сухого хлеба и пойти дальше стало сродни обычной потасовки на улице – никто даже не посмотрит в твою сторону. Одним ртом меньше, чем плохо?

Так что Скала ещё вполне ничего себе город. В нём четыре района и каждым управляет банда. Их и можно назвать блюстителями покоя горожан. Члены банд по очереди стоят на вышках, отслеживая любые перемещения за периметром, ездят на разведку, стерегут ворота и, конечно же, берут дань с народа. Дань – это кровь. После сдачи её собирают в контейнеры и в определённое время вывозят за периметр. Что происходит потом я не в курсе. Знаю лишь, что таким образом банды сдерживают нападения тварей, хотя судя по событиям последних двух лет – не очень-то у них это и получается. Обманная уловка в виде кровавых подарочков разбросанных за много километров от населённого пункта, по крайней мере, раньше точно позволяла жителям Скалы спать спокойно. Какое-то время. И только тем, кто не умирал от голода. Но что делают с кровью теперь, когда твари нападают едва ли не каждый месяц, понятия не имею.

Территория между близлежащими городами поделена, они как-то выходят друг с другом на связь – банды. Знаю, что таких городов, как Скала, где царит относительный порядок, большинство среди существующих, но для меня это всё равно гадюшник, я никогда не смирюсь с новыми мерками цивилизованности. Для меня это слишком.

Даже страшно представить, что есть места и похуже, где в скором времени люди сами же и избавятся друг от друга. Да и твари помогают им в этом гораздо чаще, чем Скале и ему подобным. В тех городах, их называют просто ущербными, нет банд, нет сдачи крови, нет торговцев и нет покупателей, там нет баров, подобных тому, в котором я работала, там не осталось еды, там есть только стены, но и те рано или поздно рухнут, потому что их никто не укрепляет. Там все обречены и мне их не жаль – они сам выбрали такой путь. Путь деградации и самоуничтожения.

Только и мне хвастаться особо нечем – в Скале не намного лучше.

Однако есть и другие города. Слухи о них давно распространяются по здешним улицам. Говорят, что там есть цивилизация. Там есть еда, потому что люди сами её выращивают, там есть скот и хозяйство. Там дома похожи на дома, а не на бараки. Там не сдают кровь и не убивают на улицах, а если и убивают, то получают за это наказание. Там нет борделей, в отличие от Скалы, где они на каждом шагу. Там есть законы – нормальные, человеческие. И местная власть не зовётся бандой. Жаль, что я так мало знаю о тех городах, но по слухам, там действительно можно жить хорошо. И там есть то, что я ищу.

Глава 3

– Как звать-то?

Я впилась в торговца размытым взглядом. Задумавшись, совсем забыла о его присутствии.

– Что, нет имени? – обнажил жёлтые зубы в ехидной улыбочке.

Раздражённо вздохнула, застёгивая металлическую молнию на чёрной кожаной куртке.

– Зеркала не найдётся?

– Ну… за определённую плату.

– Забудь.

Торговец хмыкнул и, скрестив руки на груди, подпёр спиной стену железного контейнера, в котором находился его склад.

– Ну, так что, хороша вещица, а?

В полумраке разглядеть сложно, но дырпочти нет и размерчик мой.

Понюхала рукав:

– Натуральная кожа?

– Обижаешь, красотка… У меня лучший товар!

Пахнет кожей. Свинной, или телячьей – не важно, главное, чтобы тварям меня в ней было сложнее унюхать, а так чёрта с два я бы попёрлась сюда за этой курткой. Да и желания знать с какого тела он её стащил нет никакого.

Торговец таращился на меня во все глаза, даже не пытаясь скрыть противной ухмылки на роже.

– Бельишко примерить точно не желаешь? – поинтересовался сипло.

– Тебе напомнить про гарантию? Или ты бессмертный?

Торговец вскинул руки ладонями вперёд и выпрямился:

– Молчу-молчу, забудь. Толкну другой красотке.

Сдача крови ещё не закончилась, об этом свидетельствовали пустые улицы района Семи роз, обычно на них куча бомжей и попрошаек.

– Ну и у какой банды мы будем угонять мотоцикл? – поинтересовалась, оборачиваясь по сторонам.

– У той, что сегодня дежурит.

Нахмурилась:

– Байк у ворот?

– Дура, что ли? – Торговец хрипло усмехнулся. – На кой чёрт он им там сдался? Он рядом с задней вышкой. Каждые три часа постовой седлает железного зверя и совершает объезд по периметру с внутренней стороны. Типа контроль у них такой, вникаешь? Может,пристукнули где кого, надо труп убрать.

– Знаю я про этот их контроль… Трупы неделями лежат.

Перекинула сползающий рюкзак на другое плечо. Настроение – мрачнее некуда. Дурное предчувствие у меня по поводу всей этой затеи. А ведь всего пару часов назад я разливала по стаканам жёлтое пойло для компании из трёх вонючих мужиков и требовала, чтобы за него мне отдали обещанный бактерицидный пластырь.

– Не бойся, красотка, всё пройдёт в лучшем виде! – игриво подмигнул торговец.

– Для тебя же лучше.

Через час мы были на месте. Спрятались в тени деревьев рядом с помятым трейлером, где, несомненно, кто-то жил. Или умер и сейчас разлагается.

– Вон вышка, – торговец кивнул вдаль на высокое металлическое сооружение. Даже не знаю, чем эта конструкция была раньше; похоже на подъёмный кран. – Каждые семь часов они меняются – те двое наверху, а каждые три часа один из них производит объезд. Мотоцикл вон за тем ограждением.

Я кивнула, прикидывая, как быстро смогу добежать до металлического сооружения, напоминающего клетку с раздвижными дверьми.

– Не заперта?

– Нет, – отрезал торговец, ковыряясь в зубе оторванной с дерева веточкой, и игриво дёрнул бровями. – Кому придёт в голову угонять байк под самым дулом винтовки?

Только спустя полминуты понял, что сказал:

– Эй-эй, красотка, ты же не думаешь…

– Пойдёшь со мной, – сообщила я. – Ты говорил опасность минимальная, верно? Так что пойдёшь со мной. И если надо отвлечёшь внимание на себя, пока я буду заниматься угоном.

Торговец побледнел и нервно задёргал ртом.

– Ты ведь не хочешь, чтобы я решила будто бы ты отправляешь меня на верную смерть? Сделка есть сделка, – добавила жестко, испепеляя его взглядом.

– Хм. Кажется, я начинаю понимать, за что ты получила свою метку. Любишь пожестче, ага?

Я честно пыталась сдержаться, но мой локоть по собственной воле со свистом полетел в лицо торговца и тот рухнул на землю, сплёвывая кровь с разбитой губы.

– Я предупреждала.

– Справедливо, – скривился он.

В укрытии было принято оставаться до сумерек. Меня это не особо радовало, так как сматываться от тварей за периметром в темноте, самое жуткое из всего, что можно представить, а ещё надо понять куда ехать, сориентироваться, ведь я понятия не имею, что творится там – за ограждением. Но если у меня будут фары и колёса, возможно всё будет не так уж и плохо.

– Смотри-смотри, они меняются, – торговец пхнул меня в бок. От долгого сидения на корточках затекли ноги, и я плюхнулась в пожухлую траву.

– Ой, прости. Не такая уж неуязвимая, да? – смеха сдерживать не стал. Слегка откашлялся. – Осталось дождаться пока один из бритоголовых совершит объезд и сразу выдвигаемся.

Бритоголовые? Банда Синеголовых – вот у кого сегодня дежурство. Это не те, кто отвечает за метку на руке, но и не те, кто убивает без разбирательств, так что если меня схватят ещё можно рассчитывать, что перед смертью отведут на что-то вроде допроса.

– Как долго ты в Скале, девушка без имени? – Торговец принял расслабленную позу, прислонившись к стволу дерева, и внимательно посмотрел на меня. – Тут таких авантюристов, как ты мало, в курсе? Что, поджилки совсем не трясутся? Откуда, такая смелая?

У меня совершенно не было желания обсуждать нечто подобное, так что претворилась, что оглохла.

Сняла с запястья резинку и стянула слишком длинные волосы в небрежный пучок на затылке. Как только доберусь до первых ножниц, обрежу. Болтаются почти на уровне задницы. Надо было ещё в баре их остричь, не знаю, как не сообразила.

– Эй, красотка, слышишь вообще, нет?

– Чего тебе?

– Сколько ты здесь? – повторил торговец.

Вздохнула, уперев локти в колени и отведя взгляд в сторону вышки:

– С двенадцати лет, если тебе интересно.

– Скала закалила тебя, судя по всему. – Громко фыркнул. – Надо же… Скала закалила женщину! Прям феномен для этого вонючего города!

– Как и тебя, – кивнула, взглянув на мужчину. – Скала сделала одного из своих отбросов нелегальным торговцем. Чем не феномен?

Мужчина цинично усмехнулся:

– Ну да. И мы всё ещё не жрём друг друга. О, Скала! Чудесный городок!

Картинка перед глазами возникла, как вспышка небесной молнии: я и мама, держащиеся за руки стоим перед воротами Скалы и просим мужланов с дробовиками впустить нас внутрь. Мы бежали из города, на который твари напали два дня назад, а Скала была единственным близким городом в округе. Постовые отвели маму в крохотный трейлер, больше похожий на кабину туалета, их не было минут двадцать, а затем она вернулась в разодранной одежде и с кровоподтёком на лице; после чего нас и пропустили в Скалу. Вот сколько стоил билет сюда.

Девять лет я живу в Скале. Девять гиблых лет. Я ненавижу это место каждой клеточкой своего тела. И я собираюсь убраться отсюда.

– Так куда собралась? Поделиться не надумала? – прервал размышление торговец. – Не уж-то на поиски лучшей жизни?

Я взглянула на него исподлобья.

Мужчина сипло рассмеялся:

– О, только не надо пугать меня своими прекрасными синими глазками, ты совсем не страшная.

– Я должна найти кое-кого.

«Какого чёрта я ему это сказала?»

– Ого, кажется, наш разговор заладился! – воодушевился торговец.

Уже собиралась ответить что-нибудь гаденькое, как внезапно вечернюю тишину разрезал звук ревущего мотора. Грязный чёрный мотоцикл выезжал из клетки, как хищник из загона.

Звучит неплохо, фары работают. Осталось угнать.

– Сколько в баке бензина?

– Понятия не имею, – торговец пожал плечами, – знаю, что он всегда заправленный тут стоит, они не пропускают ни одного патрулирования. Скверна их шёлковыми сделала.

Я недовольно сдвинула брови:

– Ты говорил полный бак.

– Говорил, – уклончиво протянул торговец, – я и сейчас так думаю, если тебе от этого полегчает. Чувствую, вникаешь? Да и тут недалеко есть заброшенный городишка в южном направлении, всего минут сорок езды; до него точно докатишь. А повезёт, так и топливо найдёшь!

Сомнительная перспектива.

– Патрульного не будет в среднем минут тридцать, – продолжал торговец, – потом твой ход, красотка.

– Джей, – я снова плюхнулась в траву.

– Джей… – довольно закивал торговец. – Сдаётся мне, Джей, мы определённо станем друзьями.

Я мрачно улыбнулась:

– Я не завожу друзей.

– Но ты ведь ищешь кого-то, – мужчина выразительно поиграл бровями. – Не друга ли?

– Брось, – усмехнулась, – ты ведь не думаешь, что я отвечу.

Мотоцикл вернулся быстрее, чем мы ожидали, к этому времени я уже сполна ощутила всю нервозность ситуации. Ладони потели, так что я старательно вытирала их о поношенные джинсы. Дыхание стало тяжёлым и, судя по всему, моё состояние было сильно заметно.

– Ну, слава Богу, – вздохнул торговец, – а я-то было подумал, что ты из стали.

К клетке подкралась незаметно. Солнце уже касалось кромки горизонта, а тени деревьев укрывали от глаз двух с оружием на вышке.

– Они заняты, играют в карты, – нервно прошипел сбоку торговец. – Давай патроны и лезь в клетку за байком. Я своё дело сделал.

– Ещё нет, – шепнула в ответ. – Разве видишь подо мной мотоцикл?

Одна из дверей была не задвинута и это не могло не вызвать подозрений. Скользнула в клетку и внутри всё похолодело. Чёрт возьми, а на что рассчитывала? Всё не могло быть так просто! Мотоцикл пристёгнут к решетке огромным амбарным замком на толстенной цепи покрытой ржавчиной…

Просто отлично.

Тихо выругалась, пытаясь соображать на ходу. Выход есть, но тогда моя спина непременно словит пулю.

– Давай патроны! – раздалось шипение из-за решётки.

– Здесь замок. Байк пристёгнут.

Торговец тоже владел набором отменного мата.

У меня нет другого выбора. Или сейчас, или никогда.

Достала из рюкзака полупустую коробку патронов и второй пистолет.

– Держи и убирайся отсюда, – протянула коробку торговцу через решётку.

Тот помедлил, но взял оплату.

– Они убьют тебя. Один твой выстрел и пули тех ребят, тут же полетят тебе в голову.

– Ты ещё здесь? – нервно кусая губы, нацелилась на замок. Пот струился со лба ручьями, напряжение в руках росло. Если с одного выстрела не отвалится, второго шанса уже не будет.

И я почти нажала на курок…

– Эй…

– О Боже, свали уже отсюда! – зашипела на торговца, чьё лицо в сумерках казалось призрачно-белым.

Тот криво ухмыльнулся:

– Если выживешь и ещё разок решишь навестить Скалу, спроси Бетховена, помогу, чем смогу. И помни: у меня всегда самый лучший товар.

Фыркнула:

– Это ты-то, Бетховен? Все помешались, что ли на псевдонимах знаменитостей?

– Это наша история, Джей, – вздохнул Бетховен и раздались его быстрые отдаляющиеся шаги.

Я выстрелила.

С вышки донеслись крики, но мне повезло – амбарный замок уже валялся на земле. Оседлав байк, вцепилась пальцами в руль и под оглушительный рёв мотора вырвалась из клетки. Сзади раздалась стрельба, пули свистели над головой, и я не понимала, почему всё ещё жива. Но я жива! Жива!

Мчалась по тёмным улицам, разрывая байком воздух пополам. Резинка слетела с волос, превратив их в хвост кометы. Первые бабочки свободы запорхали в груди, адреналин внушал уверенность, что всё получится, но это был ещё не конец, самое сложное впереди – мне предстояло прорваться через ворота.

Не сомневалась – тревогу поднимут быстро. Только не зря я выбрала сегодняшний день для побега. 5 октября – двенадцатая годовщина Конца света. Сегодня этот день отмечают все: от нищих до главарей банд. Точнее заливают горе отвратительным жёлтым пойлом. Шанс того, что сегодняшние постовые на пропускном пункте будут пьяны довольно высок. В этом городе пьют все, если у них, конечно, есть чем расплатиться за спиртное, причём пьют в самые обычные дни, так что даже не сомневаюсь – сегодня будет пьян каждый! А если нет – я труп, однозначно.

Заглушив мотор недалеко от городских ворот, связала волосы в узел без использования резинки и натянула на голову капюшон от кофты так, чтобы было сложнее догадаться, к какому полу принадлежу. Если постовые с вышки ещё не успели поднять тревогу, а судя по тише у ворот – не успели, меня могут принять за своего и, по крайней мере, палить из винтовок начнут не сразу. Только времени вот от силы минуты две-три, после чего можно будет отказаться от идеи попрощаться с этой дырой.

Раздался громкий смех, за ним свист – постовые привлекали внимание проходящих мимо девушек довольно потрёпанной внешности. И это был мой шанс. Завела мотор и помчалась прямо к воротам.

Люди опешили, не понимая, кто на мотоцикле. Выставили оружие, но стрелять не спешили. Я притянула подбородок к груди, чтобы разглядеть лицо было сложнее, сейчас даже радуясь тому, что наступили сумерки.

Ворота не были укреплены так же сильно, как остальные стены, потому что день и ночь у них дежурили постовые, их никогда не оставались без присмотра, так что шанс, что деревянная подъёмная решётка с годами прогнила, и протаранить её большого труда не составит, был достаточно высок. Да и к чёрту всё! Лучше я подохну прямо здесь и сейчас, чем буду жить, как жила!

Мотоцикл набирал скорость, я выжимала из него всё, на что он был способен.

– Разве объезда не было?! – закричал постовой.

– Эй, стоять!!! – заорал второй. – Стоять я сказал, или я тебе башку прострелю! Мозги с асфальта соскребать будешь!

Я мчалась на всей скорости. И всё произошло за считанные секунды.

Постовые открыли огонь в небо. Неужто решили, что это розыгрыш товарищей по банде и я остановлюсь? Обычно они не стесняются стрелять в упор. И всё-таки я до безумия везучая! Всегда такой была!

Ветер завывал в ушах, капюшон слетел, расплескав волосы. Подняла голову, и деревянная решётка оказалась близко, как никогда. От удара мотоцикла гнилое дерево рассыпалось на куски, задев мою голову и плечи. Шины засвистели по утоптанному песку, байк занесло, и я пролетела через руль, проехавшись левым боком по земле.

Острая боль пронзила тело. С трудом подавила крик, рвущийся из груди, вскочила на ноги и, уже спустя секунду мотоцикл вновь ревел подо мной.

Пули свистели над головой, но я-то знаю – долгопалить не станут. Какой смысл, если меня всё равно сожрут твари, а мотоцикл они потом найдут и вернут? Твари не ездят на мотоциклах. Только вот в моей голове был совершенно иной расклад – я не собиралась сдаваться.

Рёв мотора и жгучая боль в левом плече зародили в моём сердце совершенно новые яркие эмоции. Кажется, я никогда в жизни не испытывала их прежде. Я улыбнулась. Это свобода.

Успела отъехать от Скалы километров десять, не больше, когда последние лучи осеннего солнца скрылись за горизонтом.

Глава 4

Мать продала меня.

Мы прожили в Скале чуть больше года, а затем она продала меня.

Мне было тринадцать.

Всё время ломаю голову, почему она плакала, когда прощалась, если добровольно выменяла дочь на право быть поварихой на кухне одной из банд в соседнем городе. Позже этот город был уничтожен после массового нападения тварей. Всё по стандартной схеме: люди перестали укреплять стены и пустили всё на самотёк. Даже не знаю, выжила ли мама.

Банду, которой она продала меня называют Скверна. Думаю, не стоит объяснять, что значит это слово?.. В Скале, это малокультурное общество головорезов считается самым опасным, сильным и властным. Изначально банд было пять, но вскоре появилась Скверна, как следствие слияния двух больших группировок, которые не могли поделить лидерство и, в итоге, решили объединиться.

О да, их альянс принёс плоды!

Это стала воистину самая сильная банда, а ещё самая гнусная, мерзкая и жестокая. Они прогнули под себя весь город. Остальные три группировки продолжают своё существование лишь ради духа соперничества в Скале, ну и ради того, чтобы было с кем меняться на дежурство.

Поначалу у Скверны было два предводителя, но разве кто-то станет честно делить это место? Разумеется, нет. Не прошло и трёх месяцев с момента слияния, как одного из них не стало. Людям просто сообщили эту новость. Как факт. Что конкретно произошло с тем человеком, никто не знает. Да и если честно… кого это вообще заботит?

В тот год, когда мать продала меня, Скверна как раз открывала несколько элитных борделей. Элитных по нынешним меркам. До сих пор считается, что эта банда содержит лучших женщин. Да и женщины эти тоже неплохо устроились: их кормят, одевают, содержат. Их редко избивают, а убивают ещё реже – они под покровительством Скверны.