В эту минуту он услышал шум. Шум нарастал, а Слава пока не понимал, что это могло быть. Он увидел небольшую выемку в стене и укрылся там на всякий случай. Почти в тот же момент он увидел огромную стаю летучих мышей. Они летели с огромной скоростью, натыкаясь друг на друга, обгоняя друг друга и издавая противные до мурашек звуки. Слава попытался вылезти из ниши и вдруг увидел, что он устроился прямехонько на сталагмитах, лежащих на глинистом основании. «Это плохо, кора со сталагмитами может неожиданно обвалиться. Нужно осторожно отсюда вылезти. Как же я не заметил сразу? И куда так быстро летели мыши? Там, вероятно, выход? Но я же оттуда шел, там тупик. Ничего не понимаю. Может, я надышался газов, и мне все это мерещится?» – пытался анализировать происходящее Слава. В эту минуту почва под ногами у него зашаталась, и он полетел куда-то вниз.

Трасса Магадан – Синегорье, 2019 год

– Какая же тут разруха! – сказала Ира.

– Поселок Яблоневый. Знакомьтесь! – сказал Ваня. – Этот скинулся в девяностых, одним из первых. В восьмидесятых тут даже воздвигли пятиэтажку с отоплением, канализацией и горячей водой. Но пришла перестройка, и это великолепие стало никому не нужно.

– Давайте зайдем в дом, – предложила Ира. – Посмотрим, как там внутри.

– А в посёлке кто-то еще живет? – спросила Маша.

– Вряд ли. Хотя охотники могут тут обосноваться, но тоже не постоянно.

– Еще один город-призрак, – прошептала Маша. В этот момент она вдруг покачнулась и чуть не потеряла сознание. В ее глазах всплыла абсолютная темнота, и послышался чей-то крик. Это было начало событий, которые даже трудно было себе представить. Но пока об этом никто из отважной четверки не знал.

– Что с тобой? – спросила Ира. – Ты чего так побледнела?

– Ты ничего не слышала?

– А что такое? Нет, тут стоит абсолютная тишина. И только мы ее нарушаем.

– Крик ничей не слышала?

– Нет. Послышалось?

– Да, наверное, устала я немного.

Они зашли в дом. Складывалась такое впечатление, что дом пережил землетрясение: валялись куски стен, перекрытий, обои все отвалились, краска облупилась и висела огрызками на уцелевших стенах. На полу лежали некоторые предметы, когда-то служившие людям: куклы, сумки, половник.

– Вот это экстрим! – веселилась Ира.

– Смотри, какие ветхие постройки! – сказала Маша, выглядывая из окна пятиэтажки.

– Это постройки тридцатых годов. Раритет, – ответил Максим. – Спускайтесь, давайте посмотрим.

– Какой-то нереальный мир, – сказала Маша.

Прямо у подножья горы, в небывалой красоте природы затаился маленький белый домик. Он был полуразрушенный, но все же стойко держался. Оконная рама была заботливо приставлена к окну, крыша покосилась, а сарайчик, который стоял поблизости, сейчас напоминал просто кучу мусора.

– Через эти места когда-то проходил старинный торговый путь эвенов и якутов, – сказал Максим.

– Люблю эту тему, – сказал Ваня. – Охотничьи обряды, традиции, проводить, кстати, которые могли только мужчины. Женщин туда не допускали.

– Что у них там было такого интересного? – спросила Маша.

– Волк считался для эвенков священным животным, на него не охотились. Это был запрет номер один. Уважали ворона как приносящего богам вести с земли. А медведь, кстати, считался отцом эвенков, который когда-то женился на простой женщине. Я много тебе могу рассказать, если надо для книги или просто так.

– Хорошо, спасибо. Очень интересно, – сказала Маша.

Синегорье, Магаданская область, 1975 год

Темнота и одиночество воспринимаются людьми по-разному. Но большинство людей испытывает инстинктивный страх перед темнотой. Юра много лет любил пещеры всей душой. Сейчас все изменилось. Он проклинал тот день, когда впервые зашел в эти земляные дыры. В этот момент он ничего не чувствовал кроме отвращения. И еще страх. Его сковал страх. Фонарь давно не горел, и он понял, что боится темноты. «Когда я стал бояться темноты? Я же попадал в такие передряги. Но сейчас все по-другому. Нас никто не будет искать и спасать, просто потому, что никто не знает, где мы. Митька ничего не сказал начальству. Да и данные о пещере он получил не официально. Так что нас не спасут. Придется действовать самому. Куда же девался Славик? Не пойму, в какой момент мы упустили друг друга из вида!

Он закрыл всего на минуточку глаза и провалился в сон. Когда он проснулся, то увидел Славика, лежащего на другой стороне хода. Юра вскочил, ничего не понимая, подбежал к товарищу, попытался до него дотронуться, но его руки все время соскальзывали вниз и не могли подцепить Славу за одежду.

Юра увидел, что на голове у Славы что-то блестит. Он попытался еще раз дотронуться до друга, и вдруг его руки явно ощутили голову Славика, он отдернул в испуге руку, она была вся в крови. Кроме страха, который впервые возник у Юры в пещере, у него начались галлюцинации. Через мгновение рука снова была чистой, а Славика уже не было. Уставший от переживаний мозг Юры сорвался в пропасть.

– Славик! – громко крикнул Юра. – Славик! Ты здесь? Ау! Кто-нибудь! Есть кто?

Он кричал громко, не опасаясь обвалов, оползней и других опасностей. Сейчас главной его опасностью было одиночество.

« А если Славка умер? И правда, оступился, упал и разбил голову? Нет! Этого не может быть! Но я так явно видел его с разбитой головой! Да нет же, у меня галлюцинации, я же знаю, что это бывает в пещерах. Странно, никогда не было. А что же сейчас творится?» – думал Юра.

И вдруг он увидел чью-то тень. Такой радости Слава не испытывал никогда в своей жизни. Он вскочил и побежал за этой тенью, крича, чтобы тень остановилась.

– Ребята, кто это? Это вы? Я тут, Ау! – во все горло кричал Юра и бежал, пока не выдохся. Он понял, что почему-то ему стало очень трудно дышать. А еще через минуту прислонился к стене и со страшной гримасой на лице упал замертво.

Трасса Магадан – Синегорье, 2019 год

– Смотрите, это один из самых красивых перевалов. За ним посёлок Атка. Там нужно будет пообедать, – сказал Вася.

Маша вдруг увидела хаотическое нагромождение сопок, но это и было прекрасно. Самые высокие из них были в снегу. Таких ровных поверхностей сопок она еще не видела. Полный контраст с этой природной красотой снова явил сам поселок. Под не заснеженной сопкой приютились три четырёхэтажных дома. Рядом повсюду валялся строительный мусор, брошенный кран, скелеты проржавевших машин.

– А тут живут люди? – спросила Маша.

– Да, где-то человек сто точно живут. Когда были выборы, Атка прогремел на всю Магаданскую область с каким-то скандалом. По телевизору видел, – ответил Матвей. – Так там количество жителей и сказали.

– Атка, Палатка! Какие веселые названия, – рассмеялась Ира.

– Атку назвали в честь первой автотракторной колонны, между прочим. Палатку не знаю, почему так, – сказал Вася.

– Река Палатка тут рядом протекает, вот и поселок так назвали, скорее всего, – сказал Максим.

– Мальчики, вы ходячая энциклопедия. Машке повезло. С интернетом тут особо не забалуешь! – рассмеялась Ира.

– А где мы тут обедать будем? Все так пустынно, – спросила Маша.

– Тут есть придорожное кафе. Сейчас мы туда и отправимся.

– А есть тут можно? Не опасно? – спросила снова Маша.

– Вот за это не беспокойся. Это тебе не московская шаурма. Тут все свежее. И люди тут честными остались, – сказала Ира. – Правда, мальчики?

– Люди тут разные остались, к сожалению. Но обедать не опасно, – ответил Ваня.

Они заехали в кафе и заказали обед. Ваня закупил воды и положил в багажник.

Как только принесли еду, Маша поняла, что ужасно голодна. От блюд исходил такой вкусный запах, что она первая принялась за трапезу.

– Что это такое вкусное? – спросила она ребят.

– Оленина, – ответил Ваня.

– Ой, я бы не хотела есть оленей, – ужаснулась Маша.

– А коровок можно? – спросил Максим.

– Я мало ем мясо, но коровки как-то привычнее, – ответила Маша.

– Оленина обладает лечебными свойствами, поднимает иммунитет, а олений жир исцеляет даже от туберкулеза. Здесь это очень актуально, – сказал Ваня.

– Да, если есть это постоянно, а не раз в жизни, – рассмеялась Маша. И вдруг перед глазами у нее стало снова темно, он ощутила холод камня. Всего на одно мгновение, но это ее перепугало еще сильнее, чем в первый раз.

– Подруга, что у тебя с лицом? – испугалась Ира.

– Нет, все уже нормально, – медленно проговорила Маша.

– Ты не заболела случаем?

– Нет, не пойму сама, что это. Ты не беспокойся, может перемена климата, впечатления или еще что. Пройдет.

Маша зашла в туалет и посмотрела на себя в разбитое и грязное зеркало. Глаза впали, кожа бледная, вид испуганный. « Это что еще со мной? Вот же не вовремя! Приехала отдыхать! Еще всем отпуск испорчу. Вдруг, что серьезное!» – думала девушка, умываясь холодной водой. Она подняла глаза к зеркалу и вдруг совершенно отчётливо увидела ту страшную каменную стену. Маша вскрикнула как раз в тот момент, когда в туалет зашла Ира.

– Что? Опять? – переполошилась подруга.

– Ир, мне стена мерещится все время.

– Какая стена?

– Не знаю какая, каменная.

– Маш, тут врачей днем с огнем не сыщешь. Так что ты давай держись. По приезду в Москву сделай МРТ. С мозгами не шутят.

– Да не было у меня ничего подобного.

– Ну, знаешь, все когда-то происходит в первый раз.

– Нет, это не похоже на болезнь. Я себя отлично чувствую.

– А что же это?

– Не знаю. Это как видение.

– Видение? Причиной может быть стресс. Ты чего-то боишься? Может, кто-то или что-то хочет до тебя донести важную информацию, отсюда и видения. А может, из-за развода переживаешь?

– Я не знаю. Ладно. Главное, что физически я абсолютно здорова. Пойдем. Не волнуйся. Со мной все хорошо. Из-за развода я вообще не переживаю. Я забыла уже об этом.

Синегорье, Магаданская область, 1975 год

Крик Лады разнесло эхо, которого раньше они не замечали.

– Что это? – спросила Лада.

– Скелет, – ответил Игорь.

– Я вижу, чей скелет?

– Это я вряд ли тебе могу сказать!

– Мы не могли его не заметить, когда шли сюда.

– Значит, есть только одно объяснение – мы тут не шли. Или мы просто его не заметили.

– Игорь, я хочу выйти отсюда.

– Ты думаешь, я не хочу? Но надо признать, что мы немного заблудились. Нас найдут, обязательно найдут. Давай пройдем немного, чтобы этого соседа не было, видно и отдохнем. Мы уже сутки ходим туда-сюда. А может и больше, – задумчиво сказал Игорь.

Они прошли метров двадцать в обратном направлении, присели на землю и сразу же уснули. Ладу разбудил какой-то странный звук. Она привстала и огляделась. Фонарик еле светил, но все еще освещал пространство на пару шагов вперед. Она навела свет на противоположную сторону и закричала. Игорь тут же проснулся и вскочил.

– Лада, ты что?

– Смотри! Как это может быть? Мы же ушли, я точно помню, что мы с тобой прошли метров двадцать, а то и тридцать вперед, чтобы не быть рядом с ним.

На полу в той же позе лежал тот самый скелет.

– Лада, вполне возможно, что от долгого нахождения в пещере у нас с тобой начались галлюцинации. Ты же ученый, ты лучше меня это понимаешь.

– Нет, я четко помню все события! Это не галлюцинации.

– Тогда что это? Мне кажется, что это самое логичное объяснение. Значит, мы заснули и не уходили оттуда!

– Уходили! Вот знак, который я нарисовала на скале, когда мы пришли и сели отдохнуть.

Игорь посмотрел на скалу, где был поставлен крестик красным карандашом.

– Тогда я ничего не понимаю, – сказал Игорь.

– Зато я, кажется, все понимаю, – с ужасом в голосе сказала Лада. – Это проклятье Спящего Рыцаря.

Трасса Магадан – Синегорье, 2019 год

– Мы с вами проезжаем еще один поселок городского типа – Оротукан, – объявил Вася.

– Чем он знаменит? – спросила Ира.

– Да ничем вроде бы. В 1989 году здесь было почти шесть тысяч народу, а сейчас всего 800 человек. Вон смотрите, там в центре! Это памятник. В 1937 году беглые заключённые убили комсомолку, приехавшую на Колыму по комсомольскому набору и работавшую топографом. В центре посёлка ей и установлен памятник, в честь неё названа улица. Как звать – не помню.

– Маш, ты как себя чувствуешь? – спросила Ира, когда они вышли подышать воздухом и немного отдохнуть.

– Нормально все. Нам еще далеко?

– У нас еще одна остановка в Дебине, а там всего 36 километров до Синегорья, – ответил Вася. – Устали?

– Нет, наоборот, все так интересно! Как в параллельном мире! Так бы и ехала!

До Дебина добирались весело. Вася и Максим наперебой рассказывали всяческие истории. Они были смешные, грустные и даже ужасные. Зато время пролетело очень быстро.

– Как же я люблю Дебин! – сказал Максим. – Здесь прошло мое детство. Первое время, кстати, он назывался Переправой. А в 1937 года посёлок получил свое настоящее название, что в переводе с якутского «ржавчина».

– Не поэтично совсем, – сказала Ира. – Лучше бы Переправой и остался.

– Нет, в этом слове точно что-то есть магическое. Тем боле, что никто не кидается искать происхождение названия, – ответил Максим.

– Здесь находится знаменитый туберкулёзный диспансер. Сначала это была просто больница, а потом ее переквалифицировали в профильную. Когда мы переехали в Магадан, здесь уже совсем истощился людской запас. Всего 600 человек, наверное, сейчас живут.

– Как все изменилось с окончанием строительства Колымской ГЭС и собственно перестройки. Все рухнуло. Вся Колыма, – сказала Ира.

– А мне верится, что она возродится. Не может такой сильный и красивый край быть в такой разрухе, – сказала Маша. – Это неправильно. Мама мне рассказывала о нем много хорошего. Я до сих пор помню ее рассказы, хотя мне было всего десять лет. Вся эта красота местной природы отложилась в памяти навечно. Теперь я ее вижу.

Они стояли у небольших лиственниц, а у подножья гор спрятался Дебин. В этом величии природы Маша не видела бедного состояния поселка. Он был великолепен. Здесь все было великолепно.

Синегорье, Магаданская область, 1975 год

– Сколько мы здесь уже? – ссохшимися губами спросила Лада.

– Я не знаю, прости, потерялся во времени, – ответил Игорь.

– Так хочется пить. Голод уже не чувствую, а пить очень хочу. Озеро бы выпила.

Игорь видел, что Лада в очень плохом состоянии. По коже у нее пошли красные пятна, глаза она почти не открывала.

– Лада, так что ты там о проклятии говорила? – спросил Игорь, чтобы отвлечь ее от действительности. Другая тема ему не пришла в голову.

– Это долгая история.

– Так мы никуда и не торопимся, – с горькой усмешкой ответил парень.

– Когда-то на этой территории был маленький тенькинский посёлок, история их жителей самая старая на современной территории этого района. И жила там прекрасная девушка, дочка вождя. Влюбился в нее заезжий рыцарь. И что он только девушке не предлагал, никак она не хотела становиться его женой. Пришел он к ее отцу и спросил, что ему нужно сделать, чтобы девушка его полюбила. Отец промолчал. Тогда рыцарь пришел к ней и напрямую спросил, что он может для нее сделать. Девушка тоже не ответила. Тогда рыцарь стал настаивать. Девушка немного помолчала и сказала:

– Когда горы покроются золотом вокруг нашего поселка, выйду за тебя замуж.

Девушка имела в виду осеннее время, а рыцарь понял, что она хочет богатства. Он нанял людей, которые изрыли много ходов у подножья, нашли огромное количество золота и все рассыпали по горам. И когда осталось совсем немного, он пришел к девушке и сказал, что почти все готово. Но помешал снег. Примет ли она предложение, если только один склон горы не посыпан золотом? Девушка рассмеялась и сказала, что он опоздал. Она уже нашла своего возлюбленного. Тогда рыцарь рассвирепел и вызвал ее мужа на поединок. Муж девушки оскорблял рыцаря и хвастался своим искусством владения меча. Когда рыцарь стал слабеть, мужчина пожалел его и не стал убивать, сказав, что благодарит его за золото, которое он собрал для них.

– Тебе не получить мое золото! – вскричал рыцарь.

– Как ты мне помешаешь?

– Я найду способ! Я прокляну это золото, и каждый, кто на него посягнет, будет мертвым.

И рыцарь отправился собирать все золото и прятать его под землю, в пещеры. Когда собрал, отправился в лес к колдунье. Она и превратила его в спящего рыцаря, который всегда будет охранять свое золото на этой горе. На следующий день все в поселке изумились, увидев, что гора приобрела очертания рыцаря. А еще через несколько дней стали пропадать люди. Все, кто приближался к его золоту, умирали или пропадали.

– Хорошая сказка, – сказал Игорь.

– Это не сказка. Это проклятие. Смотри, скелетов уже два. Игорь, знаешь, что я думаю, что рыцарь нам показывает умерших. Значит, уже двоих наших забрал.

Игорь обернулся, но скелетов он не увидел, а вот метнувшуюся тень, рассмотрел хорошо.

Синегорье, Магаданская область, 2019 год

– Вот она – конечная цель нашего путешествия! – торжественно объявил Ваня и выскочил из машины. Они остановились на заправке.

Машу охватило волнение. Тут жила ее мама, здесь поженились дедушка и бабушка. Тут они пропали. Она вышла из машины и пристально рассматривала посёлок.

– Конечно, это вам не 1975 и 1980, когда поселок процветал, но можно дофантазировать, как это было великолепно. Строительство Синегорья началось в 1971 году. В феврале сюда привезли вагончики для общежития, столовой и медпункта. И потом как рванули! Балки, вагоны, сборные, брусчатые дома, магазины. Дома жилые стали сразу строить со всеми удобствами! – сказал Максим.

– Первая улица в Синегорье носила странное имя "Медвежий угол", – сказал Ваня.

– Почему? Медведи разгуливали по улицам? – спросила Ира.

– Не без этого! – засмеялся Максим. – Тут начиналась в то время великая стройка Колымской ГЭС, проверившая на прочность многих. И наших предков тоже.

– Как интересно! – прршептала Маша.

Она не могла оторвать свой взгляд от гор, которые окружали поселок.

– Сейчас заправимся и поедем в гостиницу, заодно провезу вас по поселку, – сказал Ваня.

– А у этих гор есть названия? – спросила Маша.

– Конечно! Тут каждая сопка имеет имя, – ответил Максим. – Я хоть тут был пару раз всего в детстве, но все хорошо помню. Это – Спящий рыцарь. Смотри, вон у него шлем, вон подбородок, глазницы. Круто, да? Правда, похож?

– Да, величественно смотрится, – согласилась Маша. При взгляде на Спящего Рыцаря ее охватила какая-то внутренняя паника, но Маша стряхнула с себя этот страх.

– Там – Бесстыдница. Те сопки подзабыл, как называются, но мы все спросим.

Ребята выехали с заправки и отправились в поисках гостиницы. Продавец в ларьке объяснил, как ехать, так что они просто рассматривали то, что их окружало.

– Все не так радостно, как и везде по трассе, – задумчиво протянула Ира.

– Когда-то это был самый красивый посёлок, – тоже с грустью ответил ей Максим.

– Мне это напоминает Припять. Это ужасно, – сказала Маша.

– Ту не везде так, но что-то есть похожее. Ты права, – согласился Ваня.

– Тут что-то еще живо? – спросила Ира.

– Санаторий – профилакторий жив, спортплощадка есть, не знаю, работает ли подъемник. Дом культуры сгорел. Не помню, в каком году. А вот и бывший магазин "Юбилейный". Страшное зрелище. На центральной площади, которую мы сейчас проезжаем, находилась раньше гостиница. Теперь она закрыта. Где-то слева, в кустах, стоит памятник Маяковскому.

Ребята вышли из машины. Центральная площадь выглядела как подобие кругового движения. В центре находился памятник строителям Синегорья. Напротив стояла выселенная пятиэтажка. Она смотрела на гостей своими черными, пустыми оконными глазами и вселяла ужас. Заброшенные дома чередовались с заселенными. И люди оттуда ходили туда-сюда через эти бетонные трупы.

– А вот тут жили мои предки! – радостно вскричала Ира. Смотрите, дом-ступеньки! Там прямо моя мама бегала вниз, к Колыме на свиданки.