– Мне нужна Смирнитская, Валентина Михайловна! – крикнул он в сторону сторожки.
– Вали отседова! – проорал Толян в ответ, высунувшись из форточки еще больше.
Толстенький владелец автомобиля решил, что его не расслышали. Он поправил шляпу, сложил руки рупором и закричал:
– Смир-нит-ска-я! Ва-лен-ти…
– А я говорю, ва-ли от-се-да! – охранник легко заглушил визитера своим мощным голосом.
Обладатель шляпы нервно покрутил головой по сторонам и решился на новую попытку:
– Смирнитская!
– Частная! – Толян был неумолим.
Водитель автомобиля побегал вдоль лужи, занес над ней ногу, собираясь двинуться к сторожке, но в последний момент передумал и отдернул её назад.
– Подойдите, пожалуйста, сюда! Я не уеду, пока мы не поговорим, – кричал он Толяну, призывно размахивая руками. – Я приехал издалека!
– Я щас с тобой поговорю, – угрожающе пробормотал себе под нос охранник. Он вышел из сторожки, строго взглянув на Катю, буркнул что-то типа “стой здесь” и направился к воротам, громко позвякивая ключами.
Девушка послушно остановилась у забора, с интересом наблюдала за развитием событий.
Толян выбрал из связки ключей нужный и отпер калитку. Такая мелочь как лужа не могла его остановить. Он вышел наружу и неумолимо двинулся вперед по водной глади словно ледокол Ленин. Его воинственный разворот плеч и взгляд, не предвещавший ничего хорошего, мог напугать кого угодно, и маленький толстячок опасливо отступил назад.
– Немедленно покиньте территорию! – прогремел охранник, загребая ногами воду.
Владелец автомобиля без прежней уверенности выдал своё:
– Мне нужна Смирни… – и запнулся на середине фразы.
В этот момент Катя обернулась посмотреть, нет ли кого-нибудь поблизости, а когда повернула голову назад, Толян исчез. Девушка моргнула, протерла глаза и огляделась по сторонам. Охранника нигде не было, лишь на воде, по которой он только что шлепал, расходились широкие круги. Катя потрясла головой, зажмурилась и снова открыла глаза. Невероятно, но охранника по прежнему нигде не было, словно он испарился, и только толстенький незнакомец на дороге испуганно таращился в коричневую муть с открытым ртом.
Катя бросилась к калитке, выскочила наружу и остановилась перед лужей.
– Где он? Что вы с ним сделали? – возмущенно крикнула она толстяку в шляпе.
Вместо ответа тот издал ряд невнятных восклицаний, делая странные движения руками.
Девушка развернулась в сторону дома охранников и закричала, что было сил:
– Сюда! На помощь!
– Я н-ничего не делал! – обрел дар речи толстяк.
Он выглядел совершенно обескураженным.
– Он у-утонул… – запинаясь, проговорил он, указывая трясущимся пальцем на грязную воду.
– Как утонул? Вы что, с ума сошли?
Глубина воды доходила Толяну до щиколоток. Даже если бы он упал, то не смог бы уйти под воду целиком, но над поверхностью лужи ничего не возвышалось. Катя таращила глаза, изо всех сил вглядывалась в расходящиеся круги и силясь понять что происходит.
Вдруг коричневая жижа колыхнулась.
– А-а-ай! – дружно взвизгнули Катя и водитель автомобиля, отпрыгивая в разные стороны от краев лужи.
Из мутной глубины, разбрызгивая глиняные брызги во все стороны, вынырнул Толян: мокрый, грязный и еще более воинственный.
– Какая сволочь это подстроила?! – взревел он, поднимаясь на ноги.
Незнакомец в шляпе поспешно отступил назад под защиту своего автомобиля.
– Что случилось? – всплеснула руками девушка, обрадовавшись вернувшемуся охраннику.
– Какой-то… – он запнулся, подбирая емкое, но приличное ругательство, – … гад!
Толян вытер лицо ладонью и выплюнул грязную воду обратно в лужу.
– … оставил крышку канализационного люка открытой. Под водой не видно, и я в него провалился!
Последние его слова были обращены уже не к Кате, а к подоспевшим начальнику охраны, которого за глаза все звали Кентавром, а в глаза Константином Сергеевичем, и второму охраннику, Алексею.
Переполненный негодованием Толян повернулся, намереваясь рассказать начальству как все было, и тут взгляд его наткнулся на толстяка, опасливо выглядывающего из-за черного бока Тойоты. Охранник немедленно определил виновника всех бед.
– Это он украл крышку! – закричал он и рванул в сторону автомобиля.
Толстяк не то икнул, не то хрюкнул от страха, подпрыгнул и проворно нырнул в машину, заблокировав дверцы.
Толян галопом преодолел лужу, на этот раз предусмотрительно двигаясь не прямо, а по широкой дуге, выскочил на дорогу и принялся дергать за ручку водительской дверцы.
– А ну, выходи! – рычал охранник, раскачивая несчастную Тойоту.
– Анатолий! – резкий окрик начальника охраны заставил его остановиться.
Толян нехотя оставил ручку в покое, но остался на месте, готовый в любой момент продолжить вытряхивание негодяя из машины.
Кентавр быстро пересек лужу по краю, ухитрившись почти не замочить брюк, подошел к Тойоте и постучал по стеклу.
– Вы что-то хотели? – ровным, лишенным эмоций голосом обратился он к водителю.
Тот опасливо оглянулся на мокрого и злобного Толяна и немного опустил стекло.
– Я ищу Валентину Михайловну Смирнитскую, – торопливо произнес он, не сводя глаз с охранника, готовый в любой момент нажать кнопку стеклоподъемника. – Мне сказали, что она живет здесь.
Видя, что Толян не двигается, толстячок осмелел и еще немного опустил стекло.
– А этот товарищ, – кивок в сторону грязного охранника, – не хотел меня пускать.
– Это вы взяли крышку канализационного люка? – Кентавр был абсолютно невозмутим.
– Что за чушь! – водитель подпрыгнул на сиденье. – Я ничего не брал. Я только что подъехал. Если у вас пропала какая-то крышка, то я тут совершенно ни при чем!
– Хорошо, – после секундной паузы ответил Кентавр и сменил тему. – Почему вы ищете Валентину Михайловну?
– Она – моя тетя, – обрадованно замотал головой незнакомец и, ободренный ходом переговоров, решился выбраться из автомобиля.
– Понимаете? А я – её племянник! – с гордостью в голосе произнес он, вылезая наружу.
Он поправил шляпу на голове и протянул руку начальнику охраны.
– Зотов, Пётр Антонович.
– Чего же тут не понять, – спокойно произнес Кентавр, не торопясь с рукопожатием. – Если есть тётя, то у нее могут быть и племянники.
Не говоря больше ни слова, он развернулся и двинулся в обратный путь через лужу. Толстенький Зотов озадаченно заморгал и медленно опустил руку. У самых ворот начальник охраны обернулся и вопросительно посмотрел на пухлого родственника неизвестной Валентины Михайловны.
– Что же вы стоите? Идемте!
– Куда? – осторожно спросил Пётр Антонович, делая робкий шажок в сторону лужи.
– К вашей тёте, куда же ещё? – Катя уловила едва заметную насмешку в голосе Кентавра.
Племянник нерешительно затоптался на месте. Улыбка сползла с его лица.
– А я… Мне… Вот тут…
– Передумали? – начальник охраны вопросительно поднял бровь.
– Нет, что вы, я не передумал! – Пётр Антонович снял шляпу, достал из кармана платок и промокнул лоб.
– А она здесь? – он взволнованно сглотнул. – Видите ли, я столько ее искал!
– Значит, вам повезло. Она здесь, – невозмутимо ответил Кентавр и, помедлив, уточнил, – если это, конечно, она.
Начальник охраны вошел в калитку и широко распахнул её, приглашая гостя следовать за собой, но племянник по-прежнему не двигался с места.
– Что-нибудь не так? – Кентавр был сама любезность.
– Не то, чтобы не так… Понимаете… – быстро забормотал пухлый Пётр Антонович. – Я не совсем один… То есть, совсем не … В общем, мне сказали, что тетя живет одна, в глухом месте, и я хотел… Теперь вижу, что поторопился, надо было сначала одному…
– Ты чё плетешь, гад? – Толяну надоело слушать невнятные словоизвержения и он угрожающе надвинулся на низкорослого племянника.
Тот испуганно отшатнулся и снова бросился к машине, но на этот раз не стал прятаться внутри.
– Я… Собственно…. Вот! – с этими словами он распахнул заднюю дверцу, и из неё вывалился хвост. Огромный черно-белый хвост. Потом машину качнуло, будто волной мощного землетрясения, и хвост исчез. Вместо него появилась черно-белая собачья морда размером с баскетбольный мяч.
На лицах присутствующих отразились разные степени немого изумления: Катины брови взлетели вверх; Толян разинул рот; и даже каменная невозмутимость Кентавра дала трещину – глаза его удивленно округлились.
Большая черно-белая собака зевнула, распахнув зубастую пасть так, что в неё бы с легкостью поместилась голова толстенького Петра Антоновича, подобрала лапы и легко выпрыгнула наружу. Машина опять покачнулась, жалобно скрипнув. Пес потянулся, встряхнулся и пометил мощной струей колесо Тойоты. Потом он неспешной трусцой обогнул машину, приблизился к застывшему Толяну, обнюхал его ноги и весело помахал хвостом.
– Что это? – нахмурился Кентавр.
– Это подарок для тёти! – радостно пояснил Пётр Антонович. – Мне сказали, что она живет в безлюдном месте, и я подумал что ей не помешает собака. Это щенок! То есть это она. Ее зовут Багира.
– Щенок? – недоверчиво повторил начальник охраны, глядя на пса, почти достававшего Толяну до пояса.
– Ну да, – с энтузиазмом подтвердил племянник. – Она еще маленькая. Когда я её покупал, меня заверили, что собака получила прекрасную дрессировку и очень любит играть.
В подтверждение его слов пес радостно взвизгнул, встал на задние лапы и поставил передние Толяну на плечи. Морда его оказалась на одном уровнем с лицом охранника. Толян, с детства панически боявшийся собак, отклонился назад как можно дальше и перестал дышать.
– Багира, иди сюда, девочка, – позвал Пётр Антонович и призывно зачмокал губами.
Багира не реагировала. Ей гораздо больше нравилось обнюхивать Толяна. Она еще раз тихонько взвизгнула и дружелюбно лизнула его щеку. Грязь из лужи, густо покрывающая охранника с ног до головы, пришлась ей не по вкусу. Она сморщила нос и оглушительно чихнула несчастному прямо в лицо.
Этого Толян, парализованный страхом, вынести уже не смог. Он в ужасе отпрянул назад и потерял равновесие. Ослабевшие ноги подогнулись, и охранник плашмя рухнул на спину, прямо в мокрые придорожные одуванчики. Багира подпрыгнула и плюхнулась сверху, радуясь игре, потом вскочила и с заливистым лаем принялась носиться вокруг неподвижно лежащего Толика. Видя, что тот не шевелится, собака поставила свои лапы ему на грудь и громко, требовательно тявкнула, дескать "чего разлегся, давай играть.”
– Багира! – строим голосом повторил Пётр Антонович, бросив извиняющийся взгляд на Кентавра. – Она вообще-то послушная. Просто в машине засиделась.
После нескольких окриков толстяка Багира с большой неохотой оставила Толяна в покое и подбежала к машине. Убедившись, что пса поблизости нет, тот облегченно перевел дух и стал подниматься на ноги, красный от злости и смущения.
– Вы бы на неё намордник одели, – озабоченно предложил начальник охраны.
– Вы знаете… – виновато произнес Пётр Антонович, – … я не успел купить намордник. Она ведь такая воспитанная, все команды выполняет! К тому же еще совсем щенок…
Щенок размером с телёнка умильно оскалился, демонстрируя, какое он безобидное существо, и ласково боднул толстячка головой под зад. От этого толчка пухлый племянник качнулся вперед и едва удержался на ногах.
– Зато у нее есть ошейник, – поспешно вставил он, и попытался ухватить собаку за этот самый ошейник, но Багира разгадала его маневр. Она неуловимо отодвинулась в сторону, и рука Петра Антоновича повисла в воздухе.
Кентавр скептически оглядел лохматое черно-белое создание, хлопнул себя по бедру и скомандовал:
– Ко мне!
Багира подняла голову, навострила уши и смело бросилась к начальнику охраны через лужу, подняв мощные тучи брызг. Подбежав к Кентавру, она энергично встряхнулась, покрыв его джинсы и свитер густой россыпью мокрой грязи, села рядом и преданно уставилась на него умными, карими глазами. Весь её вид говорил: "Ну разве я не молодец?"
Начальник охраны задумчиво скользнул взглядом по своей испачканной одежде, произнес “Хмммм…” и руками стряхнул с себя наиболее крупные комья прилипшей глины.
– Гав! – радостно тявкнула собака и вывалила язык.
Её оскал удивительным образом напоминал человеческую улыбку.
– Понятно, – в голосе Кентавра прозвучало нечто вроде обреченности. Он нахмурился еще больше и строго скомандовал псу: – Рядом!
Багира с готовностью поднялась на все четыре лапы и пристроилась к его ноге с таким видом, словно с самого рождения мечтала выполнять его команды. Начальник охраны, не говоря больше ни слова, повернулся и направился вверх по дороге, в сторону дачных домиков.
Маленький Пётр Антонович наконец решился и, плюнув на сохранность ботинок, осторожно двинулся через лужу. Он сначала ощупывал землю перед собой носком ноги, потом потихоньку наступал, проверяя прочность поверхности, поэтому весь путь у него занял довольно продолжительное время.
Мрачный и злой Толян обогнал толстячка и, громко шлепая по луже, успел к воротам первым. Он бросил такой выразительный взгляд на второго охранника, Алексея, что ухмылка того тут же увяла.
– Вон она, крышка, – Алексей указал пальцем на прислоненную к забору у самых ворот чугунную крышку от канализационного люка. – Генка же вчера при нас люк открывал, ливневку чистил, а потом дождь пошел. Видно закрыть забыл.
– Закрыть забыл? – Толян бросил взгляд на злополучную крышку, и глаза его мрачно сверкнули. – Ладно. Я ему напомню…
Он подождал пока Петр Антонович войдет в калитку и захлопнул её у него за спиной с оглушительным грохотом. Потом взгляд его упал на Катю, по-прежнему стоявшую возле ворот.
Охранник грозно сдвинул брови и сквозь зубы буркнул, запирая дверь:
– Нельзя гулять. Опасно!
Катя уже и сама не хотела идти на прогулку, ведь здесь явно намечалось что-то интересное, и согласно закивала головой.
– Конечно, конечно!
Гадая, кто такая Валентина Михайловна, она поспешила следом за удаляющимися мужчинами и собакой, напоследок наказав Толяну:
– Скорее переоденься, а то простудишься!
– Переоденусь, – хмуро ответил тот, вытаскивая из-за воротника пучок грязной травы.
– Девчонка-то, а? Заботится, – хохотнул его напарник, многозначительно подмигивая и кивая в сторону удаляющейся девушки.
– Пошел ты, знаешь куда? – сурово оборвал его Толян, но нахмуренный лоб его немного разгладился. Он воинственно шмыгнул носом и отправился менять одежду.
Кентавр с Багирой быстро шли вверх по дороге. Толстенький Петр Антонович не поспевал за ними своими короткими ножками, и расстояние между идущими все время увеличивалось. Катя легко догнала пухлого племянника. Увидев рядом с собой компанию он обрадовался и замедлил шаг.
– Зотов. Пётр Антонович, – протянул он девушке свою пухлую ладошку.
– Катя. Ларионова, – в свою очередь представилась та, пожимая его руку на ходу.
Притомившийся толстячок совсем остановился, снял шляпу и стал обмахивать ею свое разгоряченное лицо.
– Вы знаете, меня обманули, – огорченно объявил он.
– Кто? – не поняла Катя, тоже останавливаясь рядом.
– Разводители собак, – грустно вздохнул Зотов. Он доверчиво поморгал круглыми голубыми глазами и перешел на шепот: – Я хотел купить маленького щенка.
– Аааа… – понимающе протянула девушка, бросив взгляд на здоровенную псину, послушно перебиравшую лапами у ног Кентавра.
– Вот именно! – горячо воскликнул Пётр Антонович и опять вздохнул. – Видите ли, я покупал собаку по объявлению, а на фотографии она была такая маленькая и славная. И я согласился. А когда приехал и мне вручили вот этого… эту… Багиру… И было уже поздно что-то менять.
Он печально покачал головой и снова двинулся вперед. Катя пристроилась рядом. На языке у нее вертелось множество вопросов, но начать она решила с наиболее безобидного.
– А почему вы вообще решили купить щенка? – осторожно поинтересовалась она.
– А что же ещё? – вопросом ответил племянник. – Понимаете, когда я разыскивал тетушку, то отыскал её бывшую соседку по дому. Она-то мне и сообщила, что Валентина Михайловна живет в глухих горах на даче совсем одна. И что она обожает собак. Я с тётей никогда раньше не встречался. Сами понимаете, не могу же я явиться в первый раз и с пустыми руками, правда? Вот я и подумал, что в этой ситуации щенок станет прекрасным подарком.
Он огорченно наморщил нос.
– Только я полагал, что алабаи – это такие небольшие собачки… На фотографии они были такими маленькими пушистыми комочками.
– Алабаи – это среднеазиатские волкодавы, – поправила его девушка. – И пушистыми комочками они бывают недель до трёх. Вы, похоже, видели младенческую фотографию вашего приобретения.
– Наверное, – печально согласился Пётр Антонович. – Багире восемь месяцев, и хозяева заверили меня, что это лучший возраст для передачи щенка в другие руки.
– Конечно, – усмехнулась Катя. – Они же хотели продать собаку и постарались бы вас уверить в чем угодно. А почему вы не отказались от покупки, когда её увидели?
– Как я мог? – грустно развел руками толстячок. – Я ведь приезжий. У меня здесь время расписано по минутам и другого щенка было уже поздно искать.
Он бросил взгляд на шагающих впереди Кентавра с Багирой и убежденно добавил:
– Вообще-то она хорошая. Ласковая такая!
Тем временем начальник охраны поравнялся с щуплым белобрысым мужичком, спускавшимся по дороге ему навстречу. Катя уже видела его накануне. Кто-то из домашних сообщил ей, что мужичка зовут Геннадием и что тот с незапамятных времен работает в дачном поселке сантехником-электриком и прочим на все руки мастером.
“Вот он, виновник падения Толяна в канализацию, – подумала Катя. – Ему сейчас лучше к сторожке не соваться!”
Кентавр остановился и стал что-то говорить белобрысому. Багира послушно уселась рядом на задние лапы и замерла.
– Вот видите, – обрадованно указал на пса пальцем Пётр Антонович. – Она дрессированная. А то, что она на автомойке шланг прокусила, так это она играла. Щенок ведь!
Толстяк вытер пот с лица и печально вздохнул.
– Хорошо что у вас водка недорогая, – нелогично заключил он.
– При чём тут водка? – удивилась Катя.
Племянник замялся.
– Ну… Она… Понимаете… Не любит оставаться одна.
– А с водкой остаётся?
Девушка живо представила себе, как толстяк подливает спиртное в миску, и пьяная собака, бессмысленно икая, падает на пол, и возмущенно воскликнула:
– Вы ее напоили? Да как вы можете!
– Вы не так меня поняли, – протестующе замахал пухлыми ручками племянник. – Она не хотела оставаться одна в машине, а мне надо было зайти в магазин, чтобы купить колбасу – для нее же. Начала скулить так, что на мою машину вся автобусная остановка обернулась. Пришлось взять её с собой, а в магазине она… Смахнула с полки шесть бутылок водки. Хвостом. Пришлось заплатить. – виновато признался он.
– Молодец, собака, – рассмеялась Катя. – Правильно. Пьянству – бой!
– Зря смеётесь, – укоризненно глянул на неё толстячок. – Мне кажется… Нет, я практически уверен, что она сделала это нарочно. Там на нижней полке стояло много всего: сок, лимонад, солёные огурцы, но она смахнула именно водку. Ловко так!…
Он хотел ещё что-то сказать, но тут они поравнялись с начальником охраны, который давал щуплому Гене последние указания:
– … люк вернуть на место как можно быстрее.
Белобрысый Гена послушно кивнул и поспешил вниз по дороге. Катя подумала стоит ли предупредить его, что сейчас не лучшее время для похода к сторожке, но решила, что ей соваться в это не стоит и только поздоровалась. Гена в ответ буркнул на ходу что-то невнятное, даже не взглянув в ее сторону.
Кентавр обернулся к подошедшим и пристально посмотрел в глаза Петру Антоновичу.
– Мы пришли. – он указал рукой на низенькую калитку справа.
Они прошагали довольно далеко вверх от Бакчеевской дачи. Катя, уверившаяся, что в поселке кроме сотрудников секретного проекта никто не живет, с удивлением обнаружила перед собой еще один обитаемый домик. Стены и крыша у него были такими же старыми как и все вокруг, но расчищенные дорожки, цветы и ухоженный огород не оставляли сомнения в том, что здесь живут люди.
– Сюда? – племянник вопросительно ткнул пальцем в сторону дома.
О проекте
О подписке