– Отставить похоронный звон! – вдруг крикнула она.

Натан опешил от ее команды и притих. Марта взяла его за руку и включила стоящий на столе компьютер:

– А давай поженимся, если хочешь. Это очень просто – нужно просто войти во всемирную программу регистрации брака. И тогда тебе не будет казаться, что я тебя забуду.

Натан не ожидал такого напора и смотрел на нее ошалело.

– Дружба – это очень серьезно, – продолжала убеждать его Марта. – Мои родители, – она указала на фотографию, – были друзьями. И умерли вместе, взявшись за руки. Вот что значит дружба! Я понимаю, что меня невозможно любить как женщину, – сказала она без тени позерства. – Я солдафон. Поэтому, если ты встретишь достойную женщину и полюбишь ее, я просто отойду в сторону. И буду радоваться за тебя. Правда!

У Люцифера голова шла кругом. С одной стороны, добыча сама шла к нему в руки. Но с другой – от этой доверчивой девочки исходила такая сила, что он оробел, испугался, ведь жертва не должна быть сильнее манипулятора.

И тогда, как он делал часто, он положился на свою интуицию и слегка «отпустил» свой бред. Вначале осторожно, крадучись, потом все смелее он начал разворачивать перед Мартой картины своего больного воображения:

– Мне нужно сказать тебе очень важное, Только ты постарайся поверить. Если ты будешь слушать все это как бред сумасшедшего, я не смогу тебе ничего объяснить. Поверь, пожалуйста… постарайся…хотя бы на то время, пока будешь слушать.

Марта кивнула.

– Понимаешь, материальный мир не так прост, как кажется. Если мы возьмем античную философию, то найдем там материализм Демокрита: в мире существуют только атомы и пустота между ними. И ничего более. Но там же мы найдем и материализм Гераклита: «Этот мир… всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерами вспыхивающим и мерами потухающим». Материя, по Гераклиту, живет в вечных переходах и превращениях…

Марта пока не понимала, к чему он клонит, но старалась слушать внимательно.

– Так вот, – продолжал, он все более волнуясь. – В таком материальном мире есть место для… для души… и для бога. Если понимать бога не в религиозном, а, как бы сказать, в материальном смысле.

Марта помнила вое молчаливое согласие выслушать и постараться поверить. Ее мировоззрение протестовало против какого бы то ни было бога, но она обещала – поэтому хмурилась и действительно пыталась уследить за его мыслью.

– Представь себе, что такой бог все же существует. Время от времени, в разные эпохи он является в мир в человеческом обличье, отсюда и рождаются личности вроде Будды или Иисуса Христа. Эти человеческие воплощения, чаще всего, очень одиноки, над ними смеются и гонят их… Но бог все равно приходит к людям снова и снова в поисках наиболее удачного воплощения, чтобы люди пошли за ним и, наконец, победили зло.

Марта старательно пыталась хоть что-то понять:

–Ты хочешь сказать, что веришь в бога? Хочешь честно предупредить меня об этом прежде, чем мы поженимся?

Натан замолчал и внимательно поглядел на нее и пошел ва-банк.

– Марта, мне кажется, что я и есть очередное воплощение бога. Просто очень неудачное. Пьяница-шизофреник. Но я чувствую тот, иной мир, и иногда как бы перехожу в него. Я как бы живу НА СТЫКЕ ДВУХ МИРОВ.

Как ни старалась Марта выполнить свое обещание, но в этот момент четко осознала: перед ней бредовый больной. И это отразилось в ее глазах, не привыкших к притворству.

– Считаешь меня сумасшедшим? – усмехнулся Люцифер.

– Я не брошу тебя, Натан. Я твой друг. Мы сейчас зарегистрируем брак и…

– И все же дослушай меня. И постарайся поверить. Прошу тебя!

Марта растерялась и снова кивнула.

– В том, ином мире, куда мне есть доступ – продолжал он, – живы те, кого мы считаем умершими. Там живы твои родители. Марта, поверь мне: смерти нет!

Натан повторял ей приблизительно то, что уже успешно сработало с доктором Ли. Он сразу понял: в среде «звездных ангелов» свято чтут память погибших героев, здесь многие потеряли своих любимых – и на этом, как ему представлялось, «слабом месте», можно сыграть. Марта слегка вздрогнула – он опять попал в цель.

– Когда-нибудь я проведу тебя в этот мир, и ты сможешь поговорить со своими родителями. А сейчас просто хочу предупредить тебя: зло очень сильно и преследует меня. Моя болезнь и мое пьянство – это все попытки зла погубить меня. Если же ты будешь со мной, оно станет преследовать и тебя – ты будешь постоянно в опасности.

Теперь Люцифер пытался сыграть на благородстве «ангелов», которое тоже разглядел с самого начала и тоже считал «слабым звеном» этих сильных людей.

– Я буду с тобой – и мы вместе победим зло-твою болезнь, – твердо сказала Марта. – А теперь давай зарегистрируем наш брак.

Пока она с самоотверженной решительностью осуществляла на компьютере свой замысел, Натан предавался весьма циничным мыслям на предмет той пользы, которую может принести ему союз с Мартой.

Потом они отправились в кают-компанию, где поразили всех своим решением. Их поздравляли, желали счастья. Лишь Кроманьонец слегка опешил: он собирался назначить Марту старпомом – и неожиданный поворот в ее жизни воспринял как помеху. Да еще Лада Эйненги задумчиво качала головой, только она переживала не за карьеру Марты, а за ее судьбу.

Объявили отбой – и Натан заколебался, куда ему отправиться – в каюту к молодой жене или, как обычно, к Богдану. И тут Марта с обычной для нее прямотой и твердостью объявила во всеуслышание.

– Мы оформили брак, потому что Натану сейчас трудно, ему нужна поддержка. Это просто дружба. Пока все так, а на Земле разберемся.

– Ну, пожалуй, это верно, – почесал в затылке простодушный Богдан. – Пошли, Люцифер, на Земле разберетесь.

– Медовый месяц откладывается, – хихикнул Гия. Богдан ткнул его локтем в бок, а Марта показала кулак. Алексей Дмитриевич только крякнул и пробормотал что-то нам на тему «Эх, молодежь». Под добродушные шутки все разошлись по каютам. Лада и Кроманьонец, оставшись вдвоем, переглянулись. Кроманьонец выразительно кашлянул:

– Как бы наша Марта не заигралась в эту странную дружбу!

– Тебе же он нравился, Гриша!

– Да, но не как член семьи экипажа. Только психов нам не хватало! Это становится серьезным, Лада!

– Это было серьезным с самого начала, – Лада нахмурилась. – И Марту сейчас не остановишь. Она фанатик: если что-то решила, пойдет до конца. Пока этот Люцифер не проявит в делах свою истинную сущность, Марта не прозреет.

А Марта тем временем у себя в каюте, лежа на койке, пыталась вообразить себе мир, о котором говорил Натан. Мир, в котором живы ее родители. Разум отказывался верить во что-либо подобное, увещевал, что это не более, чем бред шизофреника. Но, с одной стороны, она была человеком слова, даже если это слово дано сумасшедшему, а она обещала ему попытаться понять и поверить. С другой – так хотелось хотя бы на миг допустить, что мать и отец живы.

«Интересно, как выглядит этот мир? – спрашивала она себя. – А как туда войти? Ведь должен быть вход!»

Она вообразила себе бескрайние просторы космос – ну, а как еще мог представить себе мирозданье звездный спасатель? – и центр этого мира, планету Земля, сине-зеленую крошечную точку, родину Человечества. Как в древности все дороги вели в Рим, так теперь все звездные пути начинались и заканчивались там, на Земле. Марта представила космические корабли, которые Земля посылала во все концы Вселенной с миссией спасения. «Если души тех, кто нам дорог, живы, то, наверное, они живут именно здесь среди звезд», – подумалось ей. Потом ребенок, живший в ее доверчивой душе, вдруг, и правда, страстно захотел ПОВЕРИТЬ и НАЙТИ ВХОД. Она не знала никаких волшебных слов, поэтому просто глубоко вздохнула и прошептала: