Женечка изобразил задумчивость, воздев глаза к потолку, и для пущего эффекта театрально почесал затылок, а потом, ехидно посмеиваясь, сказал:

– Если честно, то да. Серьёзно, Ир, надо полагать, ещё то зрелище было. Ты вот у Лоренца спроси. Он-то видел! Кстати, Натали, по-моему, этого тоже для полного счастья не хватало.

– Вот-вот-вот! И я ж о том же! – томно промурлыкал Лоренц.

– Кретины, – сквозь зубы процедила Ира.

– Палладина, на кухне ещё осталось достаточно грязной посуды, – весело прошептал ей Женечка.

– Нет! Ну надо же! Переспать с женщиной просто ради удовольствия! – возмутилась Ира.

Женечка расхохотался.

– Палладина, вообще-то, у людей эта функция секса является основной. Или ты считаешь, что я должен был зачать ребенка?

– Ради сомнительного удовольствия, – не унималась Ира. – Ведь, если я правильно поняла, того удовольствия, которое является основной функцией секса у людей, ты не получил.

– Вот именно! А потому нуждаюсь в компенсации морального ущерба. Ирочка, ты, вроде как, уже и сама не возражала насладиться будущими сценами с мадам Натали в главной роли.

– Признаю́сь. Я поддалась минутной слабости. Но на самом деле, это мерзко.

– В точку! Мерзко было до невыносимости. А по поводу слабости? Ирочка! Расслабься!

– Знаешь, Ир, – вновь замурлыкал Лоренц, – очень сложно понять, чего хотят люди, но, по-моему, в данном случае, все довольны. Пока, конечно, кроме тебя. Однако кошачье сердце подсказывает мне, что ты сейчас борешься не за моральный облик Евгения, а с собственным непреодолимым желанием повеселиться.

– Лоренц, ты-то с чего подглядывать решил? – спросила Ира с укором.

– Уж больно забавно было, – пояснил Лоренц.

– И что же забавного в том, когда женщина считает, что удостоилась, наконец, внимания, которого так долго добивалась, а мужчина по-чёрному издевается над ней?

– Не-ет, Ира, – неожиданно в разговор вмешался всё это время хранивший молчание Зив. – Если бы это было так, то, конечно, было бы мерзко, но всё было совсем по-другому. Правда, тоже мерзко, но совсем иначе.

Пока вы сидели за столом, Евгений Вениаминович хоть и оказывал ей знаки внимания, но ничуть не больше, если даже не меньше, чем оказывали тебе все остальные представители противоположного тебе пола.

Ты привыкла к этому. Это происходит всегда. Тебе все улыбаются, тебя все обнимают, целуют. Тебе это кажется естественным. А ей не показалось. Потому что с ней так никто не обращается. Она из кожи вон лезет, а всё без толку.

И тут вдруг! Да и кто? Тот, кто явно близок тебе. А это она нутром чует. Впрочем, и невооруженным глазом видно, что у вас особые отношения.

Она сама к нему ночью прибежала, ещё все толком и уснуть-то не успели. И сама под одеяло залезла.

Он над ней в лицо посмеялся и в лицо сказал всё, что думает, а она решила, что это – стиль его особого расположения.

Хотя, вас послушать, так было с чего решить. Тонкостей-то она не понимает.

А вела себя так, что мне и самому пристроиться захотелось, и не от вожделения, а чтоб поизмываться. Ей удалось вызвать непреодолимую жажду глумления. Ну, Евгений Вениаминович и поглумился.

А она… Знаешь, будто на престол всходила! Будто её на царство короновали! Такая мерзость! Еле удержался, чтоб ей пол задницы не оттяпать, когда она наверх вышагивала.

– А я, чтоб лицо не исцарапать и волосы не подрать, – вставил Лоренц.

– А вообще, надо было из неё зоофилку сделать, – добавил Зив.

– Неплохая идея, Зив! – Женечка усмехнулся. – Так что, Ирочка, не дави на собственную совесть, а расслабься и развлекайся.

– - -

Первой, как и ожидалось, к Ире и Женечке присоединилась Дашунька.

Ира умыла её, расчесала и разрешила, пока мама спит, поиграть с Зивом и Лоренцем во дворе.

Зверюги от Ириного разрешения особого восторга не испытывали, но послушно поплелись на улицу развлекать ребёнка. К тому же, к этому времени пришла Татьяна Николаевна, и поливидовые посиделки всё равно пришлось бы прервать.

С её приходом закипела работа по подготовке продолжения банкета. Вскоре присоединились Люся и Фёдор, затем Влад, немного погодя – Алиночка. Потом приехали Валентиныч и Галина Андреевна, а буквально следом за ними – Заур, Нодар, Рита и маленький Тенгиз.

И только когда общими усилиями уже почти накрыли на стол, наконец-то спустилась Наташа.

По её внешнему виду Ира поняла, что встала она давно, но заботу о своей неотразимости предпочла хозяйственным хлопотам. Женечка не преминул громогласно это заметить:

– Вау! Наташа! Вы потрясающе выглядите!

Зря он это сделал.

Наташе и в голову не пришло испытывать неловкость от произошедшего ночью. Она всем своим существом наслаждалась «победой» и всем своим существом усиленно это демонстрировала.

– Женечка, не думаю, что было бы иначе, даже если б ты сегодня повёл себя по-другому, – пользуясь суетой из-за смены блюд, тихонько шепнула ему Ира в качестве моральной поддержки.

– Спасибо. Успокоила, – с ядом в голосе буркнул Женечка.

– Евгений, я уже соскучилась! – Наташа выпрыгнула как из-под земли, свысока одаривая Иру победоносным взглядом.

– Женечка, ты слышал? Дама соскучилась, – еле сдерживая смех, манерно заметила ему Ира.

Люся, видимо, пыталась урезонить подругу, но та не вняла ей. Ира пришла к такому выводу, когда Люся, улучив момент, вытащила её для разговора на улицу и с искренним состраданием спросила:

– Ирочка, как ты?

– В смысле?

– Ну-у-у… Наташа… Она…

– Да всё в полном порядке, Люсь.

– А этот! Хоть бы тебя пожалел! Козлы они все, мужики-то.

– Люся, да всё в порядке. Не обращай внимания.

– Да как не обращать-то? Он же вроде как твой!

– Люсь, ну развлекаются люди. Им весело. Что трагедию-то из этого устраивать? Всё! Хватит! Пойдём в дом.

Ира решительно взяла Люсю за руку и увела обратно в гостиную.

Глядя на Женечку, не вызывало сомнений, что «развлекаться» он уже порядком устал. Тем более что само «развлечение» представлялось ему совершенно иным.

Он несколько раз порывался уединиться с Ирой хоть на пару слов, но Наташа зорко следила за ним.

Она заметно нервничала, так как ожидала от Иры другой реакции на свою «победу».

В конце концов, на помощь Женечке пришла Дашунька, чем-то озадачив мать.

Народ надрывно хохотал над анекдотом от Валентиныча, и Женечка, поймав Ирин ехидный взгляд, перегнулся через стол и прошептал:

– Ира, умоляю, найди Гену.

– Как? – почти беззвучно спросила Ира.

Женечка красноречиво скосил глаза в сторону прохода.

Ира встала из-за стола, вроде намереваясь посетить туалет, и незаметно проскользнула в цоколь, на ходу взглядом подозвав Зива и Лоренца.

– Женечка взмолился. Просит Гену найти, а я понятия не имею, как это сделать.

– Ира, не паникуй, – спокойно проурчал Зив. – Я понимаю, что от этой Наташи у кого хочешь крыша поедет.

– Да я и не паникую. И крыша, вроде как, на месте.

– Если б была на месте, – промурлыкал Лоренц, – ты бы сразу догадалась, что нужно всего лишь ему позвонить и выяснить, где он находится.

– Да уж, – изрекла Ира, усмехнувшись, и взялась за телефон.

– Ирчик! – радостно завопил Гена, не дав Ире поздороваться.

– Геночка, обстановка близка к чрезвычайной, так что не до разговоров, – перебила его Ира. – Где ты сейчас находишься?

– А что случилось?

– Ты срочно нужен Гарову. Говори, где ты, и я заберу тебя.

Ничего не понимая, но без дальнейших рассуждений Гена назвал Ире страну, город, улицу и номер дома, сказав, что как раз здесь сейчас остановился, и не будет продолжать движение до поступления её дальнейших указаний.

Ира повторила за Геной вслух описание его географического положения, чтобы слышали Лоренц и Зив, но ни ей, ни стражам проходов сия информация не смогла ничем помочь.

– Попроси его, внимательно и ни о чём не думая, посмотреть по сторонам, – посоветовал Зив.

– Геночка, посмотри внимательно по сторонам и ни о чём не думай.

– Ага. Понял.

Гена, видимо, занялся тем, чем сказали, но Ире это тоже не помогло, чего нельзя было сказать о Зиве и Лоренце.

– Иди, не ошибёшься, – промурлыкал Лоренц, а Зив легонько подтолкнул Иру к проходу.

В следующее мгновение она вышла из какого-то магазинчика на оживлённую улицу.

Фирмой-изготовителем Ириного мобильника, а, возможно, заодно и оператором сотовой связи, видимо, не предусматривалось столь стремительное перемещение абонента в пространстве. Телефон замолчал, лишив Иру возможности просить у Гены помощи в ориентации на незнакомой местности.

Она не стала пытаться вновь набирать номер, а принялась читать, написанное латиницей, название улицы. Эта улица называлась не совсем так, как требовалось, а точнее, совсем не так.

Где находится нужная, даже спрашивать не пришлось. Точнее, Ира уже восстанавливала запасы английского, чтобы спросить, но тут увидела буквально в двух шагах перекрёсток, а на угловом доме табличку с нужным названием.

Ира двинулась в путь, поглядывая на номера домов. Когда она подошла к Гене, он уже волновался, вглядываясь в противоположную сторону.

– Ген, я тут, – оповестила его Ира.

Он вздрогнул, прежде чем повернуться.

– Что там у вас стряслось?

– Не волнуйся. Ничего страшного. Кстати, я тебя не сильно от дел отрываю? А то пусть Женька сам расхлёбывает.

– От дел не отрываешь вовсе. Ты мне скажи, что стряслось-то?

– Помнишь Наташу, мою бывшую соседку? Ну, ту, которая ЦРУ, ФСБ и face control в одном лице?

– Ещё и СМИ местного значения. Конечно, помню.

– Так вот, мы тут Первомай отмечаем со вчерашнего дня, и Женечка разнообразия ради малость приударил за ней.

Больше ничего объяснять не пришлось. Едва дослушав Иру, Гена воскликнул:

– Женич как всегда в своём репертуаре! Идём.

Пока они шли до нужной двери, а потом немного постояли чуть поодаль, дожидаясь удобного момента, Гена расспрашивал Иру о подробностях, стараясь прояснить для себя конкретную обстановку.

Ира точно поймала мгновение, в которое дверь перестала интересовать прохожих, и, взяв за руку Гену, вышла в своём саду.

– Это, как я понимаю, твой новый дом? – спросил Гена, задирая вверх голову.

– Ага, – ответила Ира, подводя его к парадному входу. – Ген, я сейчас через цоколь поднимусь, а ты минут через десять вот здесь зайдёшь.

– Как скажешь, – коротко ответил Гена.

– - -

– Ну как? – спросил Иру Зив, стоило ей появиться.

– Всё нормально, – отчиталась она.

Ира незаметно присоединилась к гостям, а ровно через десять минут:

– Тук-тук-тук, к вам можно?

– Батюшки! Гена! – чуть переигрывая обрадовалась Ира и бросилась к нему навстречу. – Какими судьбами?

– Проездом, Ирчик. И, догадываюсь, как Чацкий с корабля на бал. Здравствуйте всем! – изображая радость сюрпризной встречи, Гена, обнимая, усиленно расцеловывал Иру.

– Геночка, что ж ты не позвонил? – не пытаясь вырваться из объятий и уклониться от поцелуев, продолжала играть заданную сцену Ира.

– Да вот, сюрприз решил к праздничку сделать, – оповестил он громко, а шёпотом добавил. – Ирчик, не напрягайся, они и так уже поверили.

Ира церемонно представила Гену, старательно перечислив все его артистические заслуги.

Гена кривлялся, да так, что все покатывались со смеху, явно сразу испытывая к нему высшую степень расположения.

Ира не удивлялась. Хорошо зная Гену, она ничего другого и не ожидала.

За столом началась суета по поводу усаживания нового гостя. Первой на правах хозяйки озаботилась Ира и организовала ему местечко как раз напротив Наташи.

Гена, пока его усаживали общими усилиями, сыпал шутками направо и налево, закрепляя титул «душа компании». Как только перед ним появились все необходимые столовые приборы, и тарелка с бокалом наполнились, он произнёс тост, стоя выпил, сел, продолжая крепко держать всеобщее внимание рассуждениями по поводу только что произнесённого тоста, и вдруг осёкся на полуслове.

– Батюшки! Кого я вижу! Наташенька! Ирчик, что ж ты мне сразу не сказала что Наташа у тебя нынче в гостях?

– Гена, если ты слепой, я не виновата, – смеясь, съязвила Ира.

– Воистину слепой. – Гена демонстративно поднялся и обошёл вокруг стола. – Прошу прощенья. – Он, перемахнул через диван, и оказался между Женечкой и Наташей. – Так, Евгений Вениаминович, а сгинь-ка ты отсюда. Сгинь, сгинь!

Наташа оказалась отнюдь не дурой и сразу сообразила, что артист, пусть даже и цирковой, куда круче какого-то там переводчика. Тем более что Гена сходу сделал её центром внимания.

– Господа, вы, вообще, знаете с кем за одним столом сидите? – начал он, передвинув к себе свою тарелку с бокалом.

Тем временем, Женечка, не привлекая к себе внимания, выскользнул из-за стола и глянул на Иру, предлагая последовать его примеру. А Гена начал, невероятно присочиняя для пущего понту, рассказывать о Наташином модельном прошлом.

– Откуда он знает? – вполголоса удивлённо спросила Ира. – Я ему точно ничего не говорила.

– Миссия у него такая, всё знать, – так же вполголоса ответил Женечка и добавил. – Идём ко мне.

Он увлёк Иру к проходу, и вскоре они уже сидели в его гостиной.

– Теперь часа два точно можно не появляться, – со вздохом облегчения сообщил Женечка.

Ошибся он ненамного. Через час сорок после их бегства в тишину и покой запел Женечкин мобильник. Женечка глянул на экранчик и, не отвечая, выключил.

– Ну что. По коням! Генка взад требует.

Гениными стараниями их отсутствия никто не заметил. К тому же, постарался он так, что явились они буквально за пять минут до начала бурного прощания, ненавязчиво тоже организованного Геной.

– Натулечка, я тебя покину на секундочку, – проворковал Гена, галантно помогая «Натулечке» встать из-за стола.

Глаза «Натулечки» кокетливо расширились легким жеманным недовольством.

– Видишь ли, Натулечка, артисты, как и все нормальные люди, периодически писают, а иногда ещё и какают, – радостно пояснил Гена причину минутного расставания.

«Натулечка» стала пунцовой и, как и ожидал Гена, скрылась вместе со своим смущением в толпе, придающей гостиной подобие порядка. Гена, тем временем, выудил из этой толпы Иру и Женечку.

– Ребят, может вы и подольше посидеть хотели, но я страсть как с вами пообщаться хочу, раз оказия такая вышла. Так что извиняйте, что так быстро всё свернул, – сказал он им, а потом со вздохом посмотрел на Женечку. – Женич, до дому я её провожу, но спать я с ней не буду, хоть убивай. Так что, будь другом, забери меня оттуда. На такси сюда тащиться нет ни малейшего желания.