На их рабочую базу, где они обсуждали свой план, Линар Софи не возил. Сказал, что безопаснее ей было не знать, хотя она смеялась, что ничего безопасного в ее жизни не осталось. Она знала, что где-то они собираются. И Сцина, которой поручили найти подходящего врача, и Шедар, что следил за башней консулов пытался выяснить про нее побольше. Линар и Нилан занялись отслеживанием самих консулов. Где живут, какой распорядок дня, какая охрана – они пытались незаметно выяснить про них больше.

Это все, что он ей говорил.

– Линар…

– М?…

– Я люблю тебя, мой господин – шепотом сказала Софи по-эльфийски.

– Господи-ин, – поправил он ее нечеткое произношение. – Ты знаешь правила. Никакого эльфийского.

– Ну тогда, я тащусь от тебя, детка.

– Фу! – Джон со стоном зарылся ей в волосы еще сильнее, словно в комнате повис неприятный запах.

– О, да, мой сладкий пирожок. Так бы и съела тебя, секси-котик.

Линар быстро перевернул ее на спину и заткнул поцелуем. Софи сперва рассмеялась, а потом со стоном вытянула руки и отдалась его губам, провела пальцами по коротким светлым волосам на затылке.

– Задержись на час, – прошептала она, жадно прижимаясь к нему всем телом. – Пошло оно все. Один час.

Линар колебался секунду. Софи радовалась, что хотя бы этой секундой колебаний она уже могла похвастаться.

– Они будут волноваться. Я не могу.

– Хотя бы скажи, что хочешь этого, – Софи надула губы.

– Я бы остался с тобой на всю вечность, а не на жалкий час.

– И что бы ты со мной делал эту вечность?

– Любил, – серьезно ответил он, наклонился и быстро ухватил губами ее сосок прямо через футболку. Софи сладко выдохнула и выгнулась, подставляясь, но Джон уже отстранился и встал с постели. Она гневно схватила подушку и швырнула ему в спину.

– Динамо!

Он кинул ей подушку обратно и Софи посмеялась, но тоже встала. Шесть утра. Ему пора. И никаких исключений.

– Я приготовлю завтрак. Иди мойся, я потом.

– Хорошо. – он кивнул, собрал валяющуюся на потертом кресле одежду и пошел в душ.

Софи пожарила яичницу, сделала пару бутербродов. Кофе Джон не жаловал, так что она заварила чаю ему и сделала кофе себе.

Джон вышел из душа свежим и бодрым, оделся в джинсы и поло. Парень как парень. Ни острых ушей ни длинных волос. Ничего эльфийского в нем не осталось. Глядя на такого Джона Софи частенько думала, как ей было бы счастливо с ним, будь он просто парнем с соседней улицы. Кем он мог бы быть? Программистом? Бухгалтером? Юристом? Иногда такая жизнь, где они просто были бы парой в ее привычном людском мире, вставала перед глазами даже слишком четко, так что Софи казалось, что она бредит наяву. Она пыталась вспомнить его с косами в черном жакете с изумрудной перевязью и мечом. Но это был Шахране Сиршаллена, а сейчас перед ней был просто Джон и он нравился ей таким. Как сладко было представить ту спокойную мирную жизнь что могла бы у них быть, и плевать, что она была бы всего лишь на жалкие лет пятьдесят. Нужна ей эта эльфийская вечность, если она проходит вот так! Как хотелось на один миг забыть что он – не человек. И про его нечеловеческие проблемы тоже хотелось забыть.

Но она не могла забыть. Где-то там в центре этого города лежал обескровленный Эльтан и Софи ничего не могла поделать, но ее сердце сжималось каждый раз, как она думала об этом.

Не то чтобы она прониклась к нему какой-то нежностью и привязалась, но по ее жилам текла его кровь и Софи это чувствовала. Черт разбери почему, но это незримой нитью связало их. Странно это было. Линар говорил, что это «эльфийское». Эльтан спас ей жизнь и Софи хотела спасти его не меньше Линара. Чувствовала физическую необходимость в этом, словно неподходящий зуд, что не давал покоя.

Линар сел за стол стал есть.

Софи просто пила кофе. Сейчас проводит его и может быть еще поваляется. Спешить-то ей некуда.

– Очень вкусно. – похвалил Джон. – Благодарю.

– Это яичница, Джон. Не смеши меня.

– С твоей руки любая пища для меня сладка.

– Сладкая яичница? Беее! – передразнила Софи.

Он уже не обижался на такое. Только покачал головой и закатил глаза.

– Говорить тебе комплименты все так же сложно.

– Ты просто неизобретателен.

– Нет, это ты просто хочешь слышать одно – что ты желанна.

– Вот и сказал бы хоть раз.

– Я говорю тебе то, что чувствую.

– Но ты же чувствуешь…

– И то, что следует облекать в слова. Я говорю про те чувства, что достойны быть воспеты и произнесены. А не про всякое там…

Софи застонала и закатила глаза. Это была правда. Джон никогда не говорил ей что-нибудь этакое: что у нее красивые губы, например, или что он сходит с ума от ее вида в неглиже. Такие комплименты для него были табу. То есть он, конечно, сходил с ума от ее вида в неглиже, но говорить об этом было непростительной вульгарностью. А Софи так порой хотелось услышать что-то такое – простое, земное, томное. Что ему нравятся ее ноги. Или волосы. Да, быть «усладой глаз и радостью сердца» было приятно, но… Еще ей хотелось слышать дурацкие человеческие слова. Что у нее классная задница, например. Неужели так сложно это сказать? Но нет! Линар скорее удавится, чем произнесет «задница».

– Я вчера мог убить консула, – сказал Линар неожиданно. Софи чуть не поперхнулась кофе.

– Кого?

– Сари Долмаха.

Софи похлопала глазами.

– Того самого? Он же у них главный, – она удивилась, что первым, кто попался был сам глава совета. Имена и фотографии у Линара были. Эльтан озаботился собрать немного информации про совет. Их маленький отряд знал врагов в лицо, а толку? Это были самые влиятельные люди страны и охраняли их очень тщательно. Да и потом убить одного консула был не вариант – только разозлятся и устроят карательную чистку в Сиршаллене или в другом городе. Действовать нужно было разом и быстро. Но первое, что хотел сделать Линар – забрать брата. В первую очередь он пришел за ним. Но добраться до Эльтана пока не было ни единой возможности. Небоскреб консулов в самом центре города был неприступной крепостью.

Первые этажи не имели входов. Все попадали внутрь через подземную парковку или вертолетную площадку на крыше. На случайной машине туда было не заехать, все перегорожено и охраняется. Но самое главное – в здании было восемьдесят этажей. Где искать Эльтана? Как узнать как его охраняют? Их было слишком мало, чтобы штурмовать такую крепость.

Линар это понимал и с каждым проведенным в Кайрине днем все больше хмурился и мрачнел. Он решил спасти Эльтана, нарушив lin'ya, но решить и сделать – оказалось совсем разными вещами.

– Он просто сидел в парке. Ходит туда каждый день в одно и тоже время. – сказал Линар и складка между его бровей обозначилась еще глубже. – Сидит на скамейке… как будто ждет.

– Чего ждет?

Линар сглотнул.

– Вчера мне показалось… что меня. Что он ждет кого-то из нас. Это очень глупо, правда же? Но он просто сидит на таком месте, где его может подстрелить даже ребенок. Я смотрел на него сквозь прицел и… не знаю. Странная мысль пришла мне в голову, что я должен с ним поговорить.

– Это же консул. Глава совета! – Софи не на шутку испугалась. Какие еще разговоры с этими людьми?!

– Скорее всего он ушел из совета. По нему видно, что он состарился. Он явно не переливает себе кровь уже многие годы. И его не охраняют. Он просто старик, что ждет смерти. И я не смог выстрелить, хотя мог. Просто нажал бы на курок и все. Раньше я бы не дрогнул, а вчера… Не знаю. Я не смог сделать этого. Не только потому, что это неразумно. Просто не смог. Почувствовал, что это неправильно.

– Ты не можешь так рисковать! Это может быть ловушка.

– Да, может. Мы следим за ним уже несколько дней. Издали, не волнуйся, – торопливо добавил он, видя как вытянулось ее лицо. – Кажется, что никого нет с ним рядом. Он приезжает без охраны. Только водитель и все, и тот остается в машине.

– В машине может быть еще кто-то, а люди в парке могут быть с ним заодно.

– И все же он рискует жизнью куда больше чем тот, кто придет к нему.

– Линар! Не вздумай! – Софи тревожно отставила чашку. – Не вздумай! Это слишком опасно.

– Нилан скажет мне то же самое. Но я так чувствую. Он словно зовет меня. Это… эльфийское. Мне сложно это объяснить. У нас верят, что время иногда заворачивается в вихри, в водовороты, где вся жизнь меняется от одного твоего решения. Я не понимал раньше, а вчера мой палец лежал на курке и я почувствовал, что это он. Тот самый водоворот. Что от моего решения зависит так много. – он закрыл глаза, словно пытался подобрать слова поточнее. – Люди не чувствуют этого так, как мы. А я чувствовал. Словно духи были рядом, словно кто-то положил ладонь на плечо и сказал мне «нет». – он открыл глаза и смущенно посмотрел на нее. – Ты, наверное, не понимаешь.

– Я не знаю, Джон. Наверное, нет. Может это просто интуиция?

– Это не было «просто», – Линар сказал это немного обиженно. Словно она принизила его чувства.

– Я не это имела в виду.

– Мне пора. – он отодвинул тарелку. Встал и подошел к ней. – Будь осторожна.

– Буду.

Он мягко поцеловал ее в губы.

– Я приду завтра вечером.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Тогда пока.

Линар вышел из кухни, и Софи слышала как он одевается в прихожей. Провожать она его не ходила. Никогда. Ей казалось что если сделать этот момент прощания простым, обыденным не придавать ему каждый раз какого-то сакрального смысла, то ее тревога станет меньше. Но вот вжикнула молния на куртке, щелкнул замок, скрипнули петли и раздался мягкий щелчок. Дверь за Джоном захлопнулась.

Софи стояла в кухне и слушала тишину квартиры. За стенкой ругались соседи. В подъезде что-то прогрохотало по мусоропроводу. Софи стояла онемев и окаменев. Он ушел. Снова ушел. И как бы она не старалась не делать из каждого расставания трагедию это тоже не было «просто».

За окном прогрохотал поезд метро и Софи встряхнулась. Ей нужно было продержаться два дня, а потом он придет снова. И снова она на целую ночь сможет притвориться, что все хорошо. Что они просто вместе, что нет никаких консулов, вируса бесплодия, страшного неясного будущего. Что в десятке километров от нее не выкачивают кровь из его брата.

Она допила кофе и стала мыть посуду.

****

Линар надел бейсболку, поглубже натянув на лоб козырек и вышел из подъезда. На ступеньках увидел местного пьяницу и обходя его, услышал уже привычное:

– Эй, парень, закурить будет?

– Нет! – бросил Линар презрительно и поспешил уйти.

И этот человек жил в доме его госпожи! В уродливой панельной многоэтажке, около которой стояли запаркованные пыльные, ржавые машины, в подворотнях воняло мочой, а мусорные баки были вечно переполнены и в темных уголках днем и ночью копошились крысы.

Вот куда он привез ее. Вот где оставил. В этой грязной, вонючей людской дыре!

Кайрин просыпался. Спешили на остановку автобуса мелкие клерки, матери вели детей в детские сады, школьники с огромным рюкзаками перебегали дорогу, показывая друг другу что-то на телефонах.

Линар перешел дорогу по переходу и встал рядом со всеми на остановке. Водить в Кайрине он опасался. Любая авария привлекла бы внимание полиции, а водителем он был отвратительным. Вот и таскался как все прочие – на городском транспорте, в толчее и смраде. Иногда он позволял себе такси, но всегда ловил его не меньше чем в трех кварталах от дома Софии. Боялся, что если он попадется, его неосторожность приведет к ней. Сегодня он провел лишние пятнадцать минут в постели с госпожой сердца, так что времени на прогулку не осталось.

Вечный страх поселился в нем, и причиной тому он видел в них – в этих безразличных, бесконечных, назойливых людях, что окружали его в столице. Скорей бы они уже сгинули, все до единого. Сгинули и освободили его и Софию.

Подошел автобус, и Линар нашарил в кармане проездной. Приложил к турникету.

Пик.

Он протолкнулся вглубь салона.

Пик. Пик. Пик….

В салон продолжали заходить люди, и его все плотнее обступала толпа. Какая-то женщина средних лет нахально прижалась к боку.

– Пододвинься, ну? – заявила она. Линар пододвинулся насколько мог.

– Лоси молодые, нет бы место уступить старой женщине. У меня, между прочим, инвалидность. Да-да, инвалидность!

– Садитесь, пожалуйста, – молодая девушка встала и поменялась с женщиной местами, смущенно посмотрела на Линара, так как ей пришлось прижаться к нему в непозволительной по его мнению близости. Люди! И как они могут отпускать своих дочерей туда, где любой может вот так к ним прижиматься? Отвратительно.

– Доброе утро. – сказал ему девушка. Линар посмотрел на нее сверху вниз. Хоть это в людском мире было для него приятным новшеством. Тут он не был недоростком и никто не возвышался над ним на целую голову, разве что изредка.

– Доброе утро. – отозвался он смущенно. Он помнил эту девушку. Автобус уходил каждое утро в одно и то же время и за месяц, когда он ездил на нем, обыватели ему примелькались. Он помнил все, особенность эльфийской памяти. Он даже имя этой девушки знал. Рейчел. Потому что однажды она ехала с подругой и та ее назвала так.

– Ну и холод. – сказал ему девушка.

Он промолчал и отвел взгляд. Девушка потупилась и тоже умолкла.

Тридцать минут Линар слушал объявление остановок, брань и телефонные разговоры. Потом наконец вылез с большинством пассажиров на остановке, у которой было метро.

Он спустился на эскалаторе, это каждый раз было для него испытанием. Он ненавидел эскалаторы. Слово это он узнал не так давно. Подходящее название для какого-нибудь чудища.

Эскалатор.

Каждый раз как ступал на едущую вниз лестницу, отголоски его привычного кошмара продирали дрожью. Вот он едет, и люди кругом стоят стеной. Если бы на противоположной лестнице он однажды увидел Софи, то наверное забился бы в нервном припадке.

Сон не снился ему уже давно, но отголоски ужаса всегда были с ним. Что он говорил ему? О чем предупреждал?

Линар видел в нем одно – он разлучается со своей госпожой. Навсегда теряет ее. Она уходит туда, к людям, такой делает выбор и разве он мог ее винить? Что он дал ей? Она стала изгоем, преступником. В нее стреляли и нигде теперь ей, как и проклятому эльфийскому полукровке-убийце не было места. Такую заботу он принес ей. Такой почет.

Он видел только один путь исправить это раз и навсегда. Изменить мир. Очистить его.

«Убей наших врагов» – сказала она ему в Верхнем и он сделал это своей целью. Но как он мог это сделать? Он был всего лишь эльф с несколькими верными друзьями в центре огромного, многомиллионного Кайрина. Его враги – сильные, властные, прятались за сотнями спин. Охрана, военные, шпионы. Он не мог даже купить оружия, не рискуя попасться на глаза соглядатаем консулов. Каждый шаг эльфов обычно выверялся месяцами. Одна ошибка могла стоить им всего.

Каждый дом и квартира, где они могли укрыться в людском мире, создавался скрупулезно, осторожно, с великой опаской.

Везде были глаза консулов. У них были сотни тысяч полицейских, в их руках был бюрократический аппарат. Военные, границы, законы.

Линар был на вражеской территории и как в прошлый раз, он чувствовал себя здесь уязвимо. От смога, выхлопных газов бесконечного шума хотелось помыться. Стоя в переполненном вагоне метро, сжатый плечами и спинами людей, спешащих на работу, ему казалось, что Сиршаллен – это просто бред его разгоряченного сознания. Что нет никакого другого мира на этой земле, что везде живут так, как здесь, и что он – просто больной фанатик, сумасшедший.

Тогда он закрывал глаза и вспоминал Софию за роялем в своем доме. На стенах всели струнные инструменты, к которым он не прикасался уже много лет. Окно – высокое, арочное сиршалленское окно, не чета местным жалким квадратам – было зашторено невесомой светло-серой занавесью, подвязанной золотистым шнуром. А за ним была пустота воздуха, виднелся соседний ясень – величественный, грозный и мощный.

Он помнил, как мягкий ковер прятал его шаги, как он шел, слушая неуклюжие музыкальные упражнения Софии. А потом вставал в дверях. Ее волосы были собраны в небрежный пучок и одна прядка щекотала беззащитные позвонки на шее. София покачивала головой в такт аккордам, руки порхали над клавишами, и дом полнился ужасающей сбивчивой музыкой, что для эльфов была хуже потуг ребенка. А он стоял и улыбался. Улыбался и все тело наполняло счастье.

Как он любил ее в тот миг. Как радовался, что в его доме она, что в его сердце – она, что в его жизни – короткой безрадостной жизни – появилась любовь.

– Осторожно, двери закрываются. Следующая станция проспект Долмаха.

Линар открыл глаза. Он снова был в метро Кайрина, кругом стояли люди. Люди, люди, люди бесконечные люди, заполонившие весь мир и укравшие у самих себя и у него покой и тишину.

Но ведь этот мир подарил ему Софию. Не его, величественный холодный эльфийский лес, а вот эта мерзкая кишащая зловонная помойка. Человеческий мир.

А еще в нем родилась когда-то его мать.

Линар поежился. Об этом он старался не вспоминать вовсе.

Он вышел на станции и пересел на другую ветку. В сторону от цента состав был полупустой, так что он смог вдохнуть свободнее, стоя в углу у поручней.

Выйдя из метро он пошел по улице. Декабрь в Кайрине выдался морозным, из канализационных люков парил горячий воздух, на тротуарах валялся сгребенный техникой серо-коричневый снег. А в Сиршаллене сейчас падают желтые листья… Вернется ли он туда? Линар не знал.

Хоть и говорил Софии про старый город с каменными зданиями, но сам ведь тоже думал о том городе, в котором вырос. Ясени, навесные дорожки в вышине, обмерзлые задубевшие веревки knam. Он так хорошо их помнил.

Из ресторана вылетел парень разносчик и толкнул его в плечо.

– Извини, брат! – махнул рукой, засунул упакованную еду в багажник скутера с броской рекламой и забрался на него, резко дал газу, выруливая, на проезжую часть.

– Ты мне не брат. – Процедил Линар и прибавил шагу.

Глава 6. Я должен рискнуть

Их база была на территории бывшей ткацкой фабрики. Огромные пустые ангары были завалены брошенными станками, покрывающимися ржавчиной. Когда-то тут с жаром работали люди, но потом предприятие разорилось, и мрачное неотапливаемое помещение на окраине города купила одна из фирм, принадлежащая Эльтану.

База на складе железной дороги тоже была в их распоряжении, но они опасались появляться там слишком часто. Ее следовало оставить как наиболее безопасную не только для себя, но и для прочих из народа, кому может понадобиться убежище в Кайрине.

Линар отодвинул старые ворота ровно настолько, чтобы протиснуться внутрь, и затворил их за собой. Железо отозвалось скрипом и дрожью.

Он прошел по первому этажу. Ржавое железо было повсюду, проводка тянулась по стенам и даже не особенно прогнила, но зажигать здесь свет никто не спешил. Ангар тонул в тишине и полумраке, слабо освещаясь через пыльные, мутные стекла в окнах. Линар спустился по лестнице в подвал. В темном коридоре около неприметной двери, Линар откинул панель якобы трансформатора и ввел цифровой код на замке. Щелкнул замок, он вошел.

За дверью была лестница, ведущая еще ниже, он спустился, не скрывая шаги. В глаза ударил свет.

Тут было устроено все так же, как на базе на складе забытых вещей – несколько комнат, чтобы поспать, и общее помещение с кухней. За столом сидел Нилан, уткнувшись в ноутбук.

– Привет, Шахране, – сказал он, не поворачивая головы.

Линар не ответил на приветствие. Он все еще злился на него и считал предателем, а потому разговаривал только при крайней необходимости.

– Шедар появлялся?

– Нет.

– Ты готов?

– Пять минут. Вчера один парень влез мне в базу дорожной полиции, вот отсматриваю, пытаюсь понять куда Лита Долмах ездит кроме дома и Башни.

– Хорошо, – буркнул Линар неприветливо. Их слежка за консулами была, на его взгляд, мышиной возней. Какой в ней смысл? Консулов семеро, а их всего-то десять. Если даже спланировать общий удар, и по двое на консула не наберется.

Но выхода не было, нужно было думать на перспективу, а перспектива была не радужная. Даже если они вытащат Эльтана из синар, он тут же вернется к своим тюремщикам, если не убить консулов. Ведь те сразу же начнут убивать в эльфийских городах и никакая общественная открытость, которая пришла с законом Миллеров, их не остановит.