Глава 5

Как бы мне ни хотелось близости снова, я сдерживаю себя. Не хочу показаться какой-то развратной, поэтому, поджав под себя ноги, укладываюсь Тимуру на плечо. Мне очень спокойно в этот момент, впервые за долгое время, даже несмотря на то, что опасный палач рядом.

Бес не обидит меня, не сделает больше больно, наверное… Я хочу верить, что он отказался от своей кровной мести ради меня. Потому что любит? Не знаю, он ни разу не упоминал об этом, а я и не спрашивала. Я не жду такого признания от палача, мне достаточно, чтобы мужчина рядом был, чтобы вот так обнимал, как сейчас, к себе прижимал и не делал больно.

Постепенно глаза слипаются от усталости, и я вижу, как Бес стоит рядом и укрывает меня одеялом. Сначала одним, а после зачем-то вторым, третьим, четвертым. Постепенно этот груз на моем теле становится тяжелым, и я начинаю просить:

– Тимур, спасибо, не надо. Мне жарко же.

Он не слышит, и я чувствую, что мне становится тяжело дышать.

Машинально тянусь рукой к шее. Эта дурацкая привычка никуда не делась, и в один момент обнаруживаю там ошейник. СНОВА!

Шарю пальцами опять и опять. Ногти впиваются в грубую кожу ошейника, а затем я провожу рукой дальше и нащупываю цепь. Она к стене прикреплена, забита намертво, и, как я ни стараюсь, цепь не разрывается, а ошейник душит, душит меня!

Я зову Тимура на помощь, он подходит, однако его лицо… Боже, оно как у зверя дикого, все в крови, шрам пульсирует, горит красным пламенем, а глаза его… ненависти полны. Ко мне.

– Не-ет! Не-ет! Нет, не надо!

– Ася, проснись! Открой глаза, ну же!

Из пучины этого дурмана меня вытаскивают, и я чувствую, как за плечи кто-то буквально с силой встряхивает.

Глаза открываю, а там… Бес. Все такой же страшный, ошалелый, дикий. Он сидит на кровати, а я в изголовье спиной забиваюсь, закрываясь от него руками, кричу, плачу, я его боюсь.

– Не-ет, прошу, Бес, не трогай, не трогай меня!

Из груди крик вырывается, и мужчина быстро убирает от меня руки. Еще через миг он с кровати подрывается, быстро открывает шторы и окно, давая утреннему лучику света пробраться в комнату, и тут я понимаю, что сглупила. Снова этот чертов кошмар. Снова Бес мне снился. Ненавидящий, злой, жестокий. Тот, которым я его узнала впервые.

Сглатываю, окидывая Тимура взглядом. Он стоит поодаль, опустив голову. Вижу, что от напряжения у него плечи стали просто каменными.

– Прости… это был просто кошмар.

– Что тебе снилось?

Машинально тяну руки к шее. Когда это пройдет? Наверное, уже никогда, и глупо скрывать. Я должна рассказать Бесу, что вижу во сне. Это ведь между нами. Это всегда между нами теперь.

– Мне снились ошейник и цепь. Ну тот, ты помнишь…

– Помню. Что еще тебе снилось? – спрашивает мрачно, и я вижу, как от каждого моего слова Тимур становится все более напряженным. Невольно обхватываю себя руками, прижимаясь к подушке, но знаю, от зверя она не спасет. От него меня ничего не спасет уже.

– Мне снился подвал. Кожаный матрац и… ты.

– Что я делал?

– Не надо. Я не хочу говорить об этом!

– Нет, скажи! Что я с тобой делал? Скажи, мотылек, в голос, – парирует палач, смотря прямо на меня, словно выжидая нападения, и я признаюсь:

– Ты на мат меня толкнул и собой придавил. Одежду на мне разорвал. Мне было очень страшно, а потом мне было больно. Я очнулась вся в крови. В липкой крови. У меня болел живот, а на шее цепь была. Острая.

– Блядь… – зло чеканит Тимур, срываясь с места, а я прикусываю губу и тут же жалею, что рассказала. Не стоило этого делать. Бес и так напряженный, а тут я еще со своими вечными страхами.

– Тимур…

– Не надо! – гаркает. – Черт возьми, Ася! Я не знаю уже, как помочь тебе! Твои кошмары никак не проходят. И это не кошмары даже. Это просто воспоминания твои!

– Нет, неправда! Мне уже лучше. Мне почти не снится… прошлое. Тимур, ты куда?

Подлезаю на край кровати, когда мужчина быстро начинает одеваться. Невольно закутываюсь в одеяло. Мне хочется защититься от него. Все еще зверя в нем вижу, особенно когда злится, но не хочу Беса так отпускать. Только не так.

– Так, все, будем спать в разных комнатах.

– Почему?

– Потому что я не могу каждый раз видеть, как, проснувшись от кошмара, ты видишь его наяву! Во мне! – рычит, застегивая ремень и хватая рубашку в руки, и я невольно любуюсь своим палачом. Красив. Бес просто идеален внешне для меня.

Воцаряется пауза, и я чувствую, как сильно горят мои щеки. От стыда и еще чего-то… сожаления, что у нас все не как у нормальных людей.

– Я не согласна на это! Мне хорошо, когда ты рядом!

Тимур молчит, качая головой, и тогда я не выдерживаю. Вскакиваю с кровати и к нему подхожу, все так же в одеяло завернутая.

Обнимаю его руками как-то резко. Прижимаюсь щекой к его груди, преодолевая страх.

– Все н… нормально, правда! Не надо, прошу… не надо так. Не уходи.

От нервов начинаю заикаться, и, видя это, Тимур в ответ меня приобнимает. За руки берет, смотря прямо на меня.

– Хорошо, успокойся. Я с тобой. Я рядом с тобой! Еще рано. Иди отдыхай.

– Подожди…

– Что?

Поджимаю губы. Должна это сказать.

– С днем рождения, Тимур.

Встаю на носочки, кладу руку на шею ему и целую осторожно мужчину в губы, а после отстраняюсь и вижу, как Бес окидывает меня недовольным взглядом.

– Кто проговорился? Виктор? Я ему башку снесу.

– Нет, это Маргарита. Извини, не успела тебе подарок приготовить, я придумаю что-то…

– Нет! Не надо мне ничего. Я не праздную никогда этот день, – закутывая меня в одеяло, басит Тимур, и я трепещу, когда в следующий миг мужчина наклоняется и легко целует меня в губы. По телу тут же разряд тока проходит, мне нравится… очень.

– Ну хоть маленький подарок тебе можно сделать? – спрашиваю, все еще помня о задержке. Не могу преждевременно этим поделиться. Сначала надо самой убедиться.

– Если так хочешь, то да.

Снова тянусь к палачу. Еще секунду, маленький миг, почувствовать его теплые губы своими, ощутить эту ласку, такую желанную и тайную, от которой мои ноги подгибаются.

Приняв душ, Тимур одевается и выходит, а я спускаюсь на кухню, где меня уже ждет Маргарита.

– Ну как ты, милая?

– Все… хорошо. У вас получилось принести то, что я просила?

– Конечно, держи, но не понимаю, почему ты у мужа не попросишь? Мелочь же.

– Не могу. Не говорите только ему, ладно?

– Да я могила. Скажешь потом о результате.

Киваю и бегу по лестнице в спальню. В груди очень быстро стучит сердце, когда в руках я сжимаю тест на беременность.

Я хочу убедиться, что задержка в три недели – это просто… от стресса.

***

Распаковываю эту маленькую коробочку. Почему-то трясутся пальцы. Внимательно читаю инструкцию. Снова, снова и снова. Так… Ась, да это просто от нервов. Задержка уже была. Не может быть, не может же просто, не время еще.

У нас с Бесом все только наладилось, наше счастье еще не окрепло, оно как папиросная бумага: тонкое, хрупкое, ранимое, мы только-только пытаемся наладить все… построить заново отношения, которые начались вообще не с того.

Сделав тест, внимательно смотрю на результат. На индикаторе медленно проявляется одна полоска. Ошалело сравниваю с инструкцией. Одна – это хорошо. Нет беременности. Все нормально. Ах, три минуты же ждать надо, ладно…

Сжимая индикатор в руке, быстро одеваюсь и выскакиваю из спальни. Мне Тимура нужно увидеть. Немедленно! Он еще не уехал, я успею его догнать.

Сбегаю по лестнице и несусь к выходной двери через большой холл, однако застываю у окна, открывающего вид на ворота и двор.

Сердце за секунду ускоряет ритм, когда во дворе среди черных припаркованных машин я замечаю Беса, который крепко пожимает руку… своему дяде Булату, и тот его приветственно хлопает по плечу.

В этот момент я даже пошевелиться не могу. Как застыла вся… от ужаса.

Сначала мне кажется, что это сон и быть такого не может, но он слишком реален. Прошло три дня нашего такого хрупкого и призрачного счастья. Все было идеально, или мне хотелось так верить.

Даже не двигаюсь, лишь за занавесками прячусь, чтобы меня не было видно. Этот монстр Булат совсем не изменился, и его люди те же, что тогда были в лесу. На моей казни.

Слезы наворачиваются на глаза.

Дура. Я поверила ему. Тому, кто все это время желал мне смерти! Бес не отказывался от своей мести. Он просто тянул время, и теперь вместе с Булатом они точно закончат казнь, а я… все еще сжимаю тест на беременность с двумя полосками в руке.

Глава 6

В руке что-то щелкает. Тест на беременность. Я его надвое разломила и теперь что есть сил сжимаю пальцами. Беременная. Я беременная от Беса, срок еще очень маленький, но это уже… уже произошло.

Никакой ошибки. Задержка была не просто так, и я неслась как сумасшедшая, спешила успеть до отъезда палача, чтобы… что? Обрадовать его? Да. Так думала еще недавно, а теперь, когда вижу, как Тимур Булату руку пожимает и вот-вот в дом позовет, меня как будто током бьет, сильно.

Не было никакого второго шанса для нас. Нас вообще нет, потому что зверь никуда не уходил! Он притих, затаился и вот теперь снова… снова начнет мстить за свое по крови!

Наверное, правильно было бы пойти наконец на эту жертву. Позволить Бесу убить меня, если бы я уже под сердцем не носила маленькую жизнь. Чистую, ни в чем не повинную, удивительную и только-только мою!

– Не дам… не позволю тебя обидеть! Ни за что…

Я никогда не думала, какой мамой буду и стану ли ею вообще, но сейчас, содрогаясь от ужаса от одного только воспоминания о моей казни, я срываюсь на бег.

Мне нужно спрятаться! Защитить малыша от Бесаевых. Он не виноват, он-то уж точно ни в чем не виноват! Если Булат узнает, что я осталась жива, он сам меня застрелит, и я даже пикнуть не успею. А Тимур… позволит. Булат ведь семья его, а не я. Он, а не я! Я просто его враг…

Мы ведь так и не поженились по-настоящему. Все на словах только, обманывали друг друга, тогда как на самом деле, оказывается, Бес просто ждал дядю! Наивная Ася… Он не отказывался от мести, он меня все так же… ненавидит. Даже после всего. Господи!

Вне себя от шока я быстро поднимаюсь на второй этаж. Мысли несутся в голове, как дикие антилопы, и я просто хочу уйти. Уйти из этого дома проклятого… Забыть, стереть из памяти и спрятать. Того, кто не виноват ни в чем и кого убьют вместе со мной.

Быстро вытираю слезы и иду в кабинет Беса. Он ничуть не изменился, как я уже размечталась! Думала, Тимур ради меня лучше хотел стать, не быть убийцей больше, чувствовать научила его, от мести отказаться заставила. Дура… Просто невероятная дура! Зверь не изменился, он просто… играл со мной.

Дверь кабинета оказывается не запертой, и я осторожно открываю ее, входя внутрь. Не знаю, сколько времени у меня есть, но, судя по тому, как Булат спешил войти, не больше пяти минут. Он зайдет, увидит меня, и все. Можно ту яму в лесу заново откапывать.

По щекам льются слезы. Больно. Мне так больно в этот момент, что, размазывая слезы, я быстро открываю ящики стола и начинаю оттуда все выбрасывать. Ну где ты, где? То самое черное, что я видела в своей жизни, отцовская работа, моя ошибка и мой грех. То, что простить нельзя, и я наивно думала, что Бес простит.

Есть! В маленькой коробочке под тонной папок я все же нахожу этот диск. Он у Беса в единственном экземпляре. Потому и прячет его от всех, но знаю, что смотрит иногда, когда плохо ему. Забыть все не может свою семью, а я никто для него, просто… сука. Он так меня тогда часто называл, когда на цепи у ног своих держал. Когда я была хуже собаки для него. Просто… тварь без имени.

Открываю коробочку, достаю диск и долго верчу его в ладонях.

– Не будет записи – не станет мести.

Один миг, и диск лопается надвое, а затем еще на более мелкие кусочки, которые я сбрасываю на пол. В душе все горит и расплывается от слез. Себя я позволяла сделать сукой, я была виновата, ведь это мой отец сотворил, но ребенка… Ни за что не дам в обиду.

Я не думаю, я просто делаю это. Словно какой-то животный инстинкт просыпается во мне в этот момент, и все, чего я хочу, – это безопасность. Для моего ребенка. Которого убить я не позволю!

Внизу хлопают входные двери, я понимаю, что они уже вошли. Так… думай, Ася, думай!

Виктор первым приходит на ум. Он поможет, он всегда… Усмехаюсь: он всегда был на стороне Беса! А не на моей стороне. Он сам меня же сдаст. Нет, нельзя, нельзя к нему, а больше… никто мне не поможет тут. Я должна на себя теперь рассчитывать. Больше не на кого.

Замечаю на столе зажигалку, недолго думая, хватаю ее и подношу к занавескам. Пламя вспыхивает мгновенно, и я от шока аж застываю. В голове все смешивается, и я уже не знаю, что хорошо, а что нет.

Спастись. Вот что мне надо. Уйти из этого логова, пока они снова… снова в ту яму меня с ребенком не сбросили!

Тимур… Аж сердце разрывается от боли за него. Лучше бы убил меня тогда, а не теперь, когда я уже от любви по нему сгораю… так жестокого предать меня. Он не защитит, не убережет. Он Булата позвал, а значит, нет в нем даже капельки любви ко мне! Он семью свою любит, а не меня, не меня! Боже, лучше бы Бес сам меня убил, чем снова… при всех так жестоко.