Глава 4

Он хотел забрать свой долг только через неделю, но, проезжая по мокрой дороге своего родного города, краем глаза увидел ее. Сначала подумал, что это просто очередная ночная бабочка, вышедшая на панель слишком рано, но чуть не охуел, когда узнал ее.

Малика Оздемир. Это была точно она. Та самая девчонка с фото сейчас шлепала одна в темноте по дороге, кутаясь в мокрую куртку под дождем. Должница его, приз законный, мать ее. Какого она вообще тут делала?

Приказал своим людям остановиться. В зеркале увидел, как эта мокрая, точно черная ворона, девка еще и вслед его людям что-то вякает. Хм. Угрожает даже. Интересно. Строптивые нравились Вахиду, а значит, ему будет с ней нескучно.

Вышел из машины и тут же увидел, что малая панику включила. Пятится бездумно назад, даже его не видит, пока не врезается прямо ему в грудь. В нос тут же сладкий запах груши ударяет. Вкусная.

За секунду Ахмадов успевает просканировать ее взглядом. Мокрая, дрожащая, но красивая. Девка с полуоборота его завела, а еще даже не дотронулась нормально. Придется менять планы.

Малика. Красивое имя, вот только не подходит оно этой чертовке. На удивление, девка оказывается с тем еще характером. Как у мужика, блядь. Упрямая, резкая, точно лошадь необъезженная, она сразу же вызывает у Вахида неподдельный интерес.

Ему хочется посмотреть, что скрывается за этой напускной шелухой, а особенно под одеждой. То, что природа не обделила эту пигалицу формами, он и так уже понял. Грудь, задница на месте, ноги длиннющие, как у оленя. Поспела.

У Малики длинные прямые волосы. Черные, блестящие, аж синевой отдают. Настоящая чеченка, как он и хотел. Раскосые густые брови, выразительные глаза сверкают бликами.

Ее мокрая одежда буквально облепила по фигуре, провоцируя у Ахмадова грязные фантазии, но самое главное – лицо. Гордые темные глаза, дрожащие от холода губы и эта родинка над верхней губой. Крошечная, но заметная и чертовски сексуальная. Царица настоящая, мать ее.

Как только к себе ее прижал, отпускать не захотелось. Мягкая, сладкая вся, точно персик. Упрямая только, строптивая, горячая. Ахмадов не сомневался: он станет первым, кто ее трахнет. И единственным. Жилка собственничества тут же начала работать. Он не любил делиться. Ни деньгами, ни бабами.

Вахид предвидел уже, как она сосать ему будет да губы смачно облизывать. Он не собирался просто смотреть на эту девку, как на куклу фарфоровую. Раз уж пять миллионов проебал по вине ее семьи, то долг свой заберет по полной, и кобыла эта дикая поможет ему в этом сполна. Ибрагима тогда никто за язык не тянул. Посмотрим, чего она реально стоит.

Девка упиралась до последнего, даже колени свои об асфальт разодрала, и Вахиду это не нравилось. Уж слишком своевольная. Не пороли ее, что ли, не воспитывали? Ему нужна была нормальная жена, тихая, покорная, а не эта, блядь, дикарка, но оставить ее он уже не мог.

Его она вся. Полностью. Так даже интереснее. Ахмадов уже предвидел, как подомнет ее под себя и поимеет. Играть с этой курицей мокрой никто не собирался. Давно уже не до этого.

Усадил ее в машину, чувствуя легкость тела, и сам сорвался с места. Домой приехал только поздно вечером, ощущая волчий голод. Дал указание накрыть на стол и только тогда вспомнил про девчонку. Сидит ведь все еще наверху. Закрыли ее, чтобы не свалила.

Аслан отзвонился. Еле довез ее. Орала как бешеная.

Поднялся на четвертый этаж. Девку сюда должны были доставить. В отдельную комнату. Ахмадов хотел следовать традициям, хоть и никогда не придерживался их особо. Скорее противоречил. По-черному.

Он поднялся на вершину сам, минуя не только моральные устои, но и переступая через законы, становясь тем, кем является сейчас. Тем, кого боялись и перед кем начинали дрожать. Вахид не мог отрицать, что такая реакция на его власть доставляла удовольствие. Он привык вести бизнес жестко. В его деле иначе он бы просто не дожил до своих лет.

Открыл дверь комнаты ключом, внимательно огляделся. Тишина гробовая, будто и нет тут никого, да вот только есть.

Ворона одна мокрая сидит. Ни звука не издает.

Как только сделал шаг внутрь, услышал возню, а затем увидел, как на него ураганом несется какое-то дикое существо с длинными черными волосами. Оно сильно шипело и держало в руках вазу из дорогого итальянского фарфора.

***

Я уже в тысячный раз себя проклинала за то, что вовремя не позвонила отцу. Пусть бы получила выговор от него, но не ехала бы сейчас в машине незнакомого мужчины неизвестно куда.

О Аллах, почему, ну почему я такая? Вечно делаю, а потом думаю.

Джип, в котором меня везут, гонит очень быстро, и вскоре меня начинает укачивать. Всегда так было, и теперь еще хуже реагирую на нервной почве.

Водитель – кажется, Аслан – словно из камня высечен. Не отвечает ни на один мой вопрос, как я ни стараюсь спросить, куда он меня везет. Когда же пытаюсь на него наброситься, отворяет полы пиджака и показывает пистолет. Сразу же замолкаю. Желание орать на него не своим голосом отпадает напрочь.

Все это время я верчу в руке мобильный телефон, однако не показываю его водителю. Не хочу рисковать и звонить кому-то при нем. Понимаю, что опасно. Он сразу же отнимет мою единственную ниточку на спасение.

Когда машина выезжает за черту города, я начинаю паниковать еще больше. Куда он везет меня? Почему так далеко?! Где вообще живет этот дьявол с черными глазами?

Только спустя час пути мы въезжаем на какую-то перекрытую шлагбаумом дорогу, где стоит настоящий пропускной пункт. Впоследствии я насчитаю таких еще пять точно.

Нашу машину пропускают без вопросов, однако все это мне очень не нравится. На каждом таком посте дежурят мужчины в форме, однако они мало похожи на обычных охранников. Скорее, это вооруженный автоматами спецназ.

Вокруг пролегает сосновый густой лес. На улице уже очень темно, и я почти не запоминаю дорогу, однако фонари все же есть. Они пролегают вдоль всей трассы.

Когда автомобиль подъезжает к черным кованым воротам, я глазам своим не верю. Ахмадов что, шейх? У него не дом. Нет, это четырехэтажное строение нельзя назвать домом. Это, скорее, палац с огромной территорией, конца которой даже не видно.

Ворота автоматически распахиваются, и машина заезжает во двор. Водитель тут же выходит и открывает дверь с моей стороны.

– Выходим.

Тут же тянусь к ручке двери, но закрыть мне ее никто не дает. Отползаю подальше, кутаясь в куртку.

– Отвезите меня туда, откуда забрали!

– Не было такого указа.

– Я приказываю!

– Я вам не подчиняюсь. На выход.

Аслан одет с иголочки, словно собрался на встречу банкиров, а мне хочется кирпичом ему двинуть по этому бетонному безэмоциональному лицу.

С братьями бы это точно сработало. Мы часто дрались, но это было в детстве. Как только я немного подросла, мать строго мне запретила влезать в драки, а то я вечно ходила вся в ссадинах.

Девчонка все-таки. Намного слабее их была, мелкая, хоть и сама часто заводила драку. Все равенство свое отстаивала, дурочка малолетняя.

Спустя минуту Аслан так и стоит на месте и никуда не отходит от меня, поэтому, поняв, что выхода нет, я вынужденно выбираюсь из машины.

К нам тут же подходят двое охранников. На них надета черная спецодежда. В руках огромные матовые автоматы. Становится жутко, будто я попала в тюрьму.

Оглядываю их. Такие же рожи. Ноль просто эмоций. Лица каменные. Они тут что, все как зомби ходят и откликаются только на зов Ахмадова? Становится не по себе. Куда меня привезли…

Обхватываю себя руками. Не знаю, что делать. Здесь слишком много мужчин. С автоматами, битами, какими-то военными принадлежностями. Яркий свет от высокого фонаря заставляет прищуриться.

Вся моя одежда мокрая. Я так и не согрелась в салоне, поэтому теперь дрожу как осиновый лист.

– Повернитесь. Руки на капот положите.

Услышанное просто шокирует меня. Кажется, я ослышалась.

– Что? Что вы сказали?

– Дар, она местная, можно не проверять. Боссу не понравится.

Аслан закрывает за мной дверь машины, а я так и остаюсь стоять столбом перед этими охранниками. Один из них подходит ко мне вплотную и тянет свои огромные ручищи. Отшатываюсь от него. Кричу громко, чтоб все слышали:

– Отойдите от меня! Не трогайте!

– Такова процедура. Аслан, ты знаешь.

Водитель поворачивается ко мне.

– Не противься. Хуже будет.

Я аж рот открываю от шока. Моему возмущению нет предела.

– Нет! Не смейте ко мне прикасаться!

Сглатываю. Внутри все дрожит, но я не показываю этого.

Передо мной стоят трое взрослых мужиков. Все как один вооружены, но я не слушаюсь. Гордость не дает.

– Да пошли вы…

Глупая. Надо было послушать Аслана сразу, так как уже через секунду один из охранников грубо хватает меня и разворачивает грудью к машине. Ногой он раздвигает мои ноги и огромными лапами начинает касаться моего тела. Прямо от лодыжек проводит вверх по бедрам и животу, груди. Он лапает меня! Унизительно.

От ужаса я не могу даже рыпаться и, кажется, только шиплю на него. Почему-то слезы очень горькой обиды выступают на глазах. Еще никто не смел ко мне прикасаться так… унизительно, да еще и при всех.

– Чисто. Можно идти.

Охранник отпускает меня и уходит, словно ничего такого не произошло, а я быстро вытираю слезы, все еще чувствуя его гадкие руки на себе.

В этот момент я понимаю, что попала не просто в гости и, кажется, я сильно недооценила Вахида Ахмадова. Хозяина здешнего зла.

Он не просто бандит, как я думала раньше. Не-ет. Он что-то гораздо более страшное, однако я даже не представляю, чем можно заниматься, чтобы выстроить себе все эти хоромы, да еще и обладать такой властью?!

Глава 5

Меня заводят в дом, оказавшись в котором я чуть было рот не открываю от удивления. О Аллах, тут разве что пол не вылит из чистого золота и не устелен шелком. Как же тут красиво! Ни разу в жизни я не видела еще такого роскошного дома.

Одна из служанок проводит меня в комнату на четвертый этаж, которая по размеру оказывается как три моих спальни. Я боязливо осматриваюсь по сторонам, на ходу просчитывая возможные варианты побега. Оставаться на ночь у этого опасного бандита я, конечно, не собираюсь.

Служанка видит мое состояние, но молчит. Видимо, ей нельзя со мной разговаривать. Она лишь учтиво передает мне большое сухое полотенце, которым я обматываюсь, пытаясь согреться. Я даже не успеваю задать ей хоть какие-то вопросы, потому что, как только захожу в комнату, дверь за мной просто закрывается.

Сжимаю руки в кулаки, слыша звук от поворачивающегося ключа. Прекрасно! Меня тут еще и закрыли, словно зверушку в клетке. Вообще класс!

Тут же хватаю свой телефон. Не собираюсь оставаться здесь больше ни на минуту. Меня спасут. Обязательно заберут из этого логова дьявола.

Бросаю взгляд на батарейку. О нет, нет! Зарядки всего десять процентов. Времени совсем нет. Надо действовать быстрее.

Сразу набираю маме. Один, два, три вызова. Не отвечает. Отцу. Вне зоны доступа. Да что ж такое! Ну пожалуйста! Делаю, наверное, двадцать вызовов подряд, но никто не берет.

После набираю Зариху. Давай, подружка, ты мой шанс! Сонный голос спустя несколько долгих гудков раздается в трубке:

– Алло…

– Зариха, это я!

– Малика? С ума сошла звонить так поздно?

– Меня похитили, слышишь? Помоги мне, умоляю!

Слышу какое-то шуршание в телефоне, а после сдавленный голос подруги, словно она говорит шепотом:

– Прости, я не могу. Твои родители уже моим позвонили. Там такой шум был. Если тебе помогу, меня на год лишат возможности выходить куда-либо, кроме учебы.

– Что? Нет-нет, милая, прошу, Зарих…

Быстрые гудки в телефоне ясно дают понять, что моя уже бывшая подруга меня предала. Гадина!

Ладно, есть еще вариант. Набираю Леше. Он ведь тоже мой друг. Я так думаю.

– Да.

– Леша, это… Малика.

– Малика? Гм, откуда у тебя мой номер?

Запинаюсь. Я ведь ему ни разу не звонила, черт.

– Захира дала. Давно уже, это неважно!

– А-а, что-то случилось?

Быстро провожу рукой по лицу. Не время раскисать.

– Леша, меня похитили!

– Что? Что ты сказала?

– Похитили! Увезли, как барана, понимаешь? Насильно замуж хотят выдать. Я не хочу тут быть. Пожалуйста, помоги мне!

– Кто это сделал?

– Ахмадов. Вахид Ахмадов.

– Где ты?

– Не знаю… Какой-то дом. Большой. За городом.

– Ладно, я заберу тебя. Жди.

Леша отключается, и я сильнее сжимаю в руке телефон. Он поможет. Пожалуйста, пусть он меня найдет!

Хожу с телефоном в руках еще несколько минут по комнате. Мысли как дикие газели проносятся в голове. Кажется, я все еще не осознала до конца, что произошло.

Вахид Ахмадов. Он забрал меня, забрал себе, как бесправную вещь!

Быстро смахиваю слезы со щеки. Не время плакать, Малика. Сейчас уж точно не время.

Что делать, что?

Сердце сильно бьет по груди. Я не стану его. Умру, но не стану. Да я вообще его не знаю и не хочу знать этого головореза!

Телефон показывает, что осталось всего три процента зарядки. Нет, только не это!

Куда еще позвонить? Ну же, Малика, думай.

Точно! Как я не додумалась сразу. От нервов совсем голова не работает.

– Алло, милиция!

– Что у вас случилось?

– Меня похитили! Слышите? Забрали насильно! Помогите!

– Не кричите, девушка. Где вы находитесь?

– Я… я не знаю. Не знаю! Какой-то большой дом.

– Кто рядом с вами?

– Никого. Это Вахид. Вахид Ахмадов сделал!

Слышу паузу в телефоне, а после приглушенный голос:

– Вахид Ахмадов?

– Да! Ну же, пришлите сюда помощь! Они тут вооружены все. Это какая-то мафия или что, я не знаю. Помог… Алло! Алло!

В сердце холодеет, когда я снова слышу быстрые гудки.

Не понимаю. Этот чертов диспетчер сразу бросил трубку, когда услышал фамилию Ахмадов…

***

Мой телефон совсем умирает уже через минуту, лишая меня всякой связи с миром. Что есть сил колочу по этой явно дорогущей глянцевой двери, но никто и не думает мне открывать.

Черт, да как так можно-то? Я что ему, вещь, что ли, или, может, животное, которое можно просто запереть тут, как в клетке?!

На улице ночь давно, но я так и не сажусь на кровать. Это не моя кровать, здесь вообще нет ничего моего!

Звук от поворота ключа заставляет меня насторожиться. Кто-то пришел за мной. Ночью…

У меня нет никакого плана или мыслей, как себя защитить. Я даже подумать не успеваю, как хватаю близко стоящую вазу с пола и с силой бросаю ее на вошедшего.

Сердце замирает, когда им оказывается этот огромный зверь Вахид, и что еще хуже – он реагирует просто молниеносно, как дикий хищник, мгновенно отбрасывая эту вазу от себя.

Изделие с треском валится на пол, а мои руки оказываются больно перехвачены сильными мужскими лапами. Еще секунда, и я полностью обездвижена. Даже пальцами пошевелить не могу. Черт!

– А-ай! Пустите, мне больно! Помогите! Кто-нибудь! – шиплю, извиваюсь и верещу что есть сил. Так страшно, как сейчас, мне еще никогда не было. Я не знаю его, не знаю, на что способен этот опасный мужчина.

Вахид прижал меня к стене лицом, просто впечатал в нее своим огромным тяжелым телом.

В нос снова ударяет запах его парфюма. Гранат. Это определенно он. Сильный, терпкий и дурманящий – запретный плод.

– Тихо, лялька. Не ори. Тебе никто тут не поможет.

Голос грубый, спокойный, но от интонации этой страшной у меня мурашки бегут по коже.

Не теряю надежды. Пытаюсь освободиться от оков его рук, но мужчина сильнее. В миллион раз просто, и, как я ни стараюсь, вырваться не получается.

Злость уже прямо к горлу подбирается. Душит меня, разъяряет, как зверя.

Да что ему надо!

Начинаю извиваться изо всех сил, игнорируя адскую боль в руке, которую Вахид крепко удерживает за моей спиной. Кажется, еще немного – и мой сустав просто сломается, точно тростинка, но ему все равно.

– Ай, мне больно! Пустите!

– Не брыкайся, не то сустав себе вывернешь.