Глава 1

Сон этот начинался всегда по-разному, но чаще всего, как и само моё существование – в другом мире.

Во сне я вижу и ощущаю себя не взрослой женщиной, какой была на самом деле в момент моего «попаданства», а ребёнком – вернее, подростком. По ощущения мне лет двенадцать. Я стою у ворот, ведущих в городской сад, обнесённый от тротуара, за которым гудим машинами проезжая часть, высокой металлической, кованной оградой. Вокруг меня яркая, не запылённая листва: такой она бывает только в самом начале лета. А впереди, за воротами, шумная, весёлая, развлекающаяся толпа. Играет музыка, множество цветных воздушных шариков качается под дуновением ветерка, и катаются, кружатся, то поднимаясь вверх, то опускаясь вниз, множество аттракционов. И я, горя желанием прокатиться на всём, едва не дрожа от предвкушения, ступаю за ворота. Меня, как при входе в цирк окутывает запахом сладкой ваты и попкорна.

Я знаю, что большинство людей не чувствует запахов, вкусов и перепадов температуры. Может быть это самообман по пробуждению, но я чётко помню этот настойчивый, бьющий в ноздри запах – запах радости, безмятежности и праздника.

Кружатся вокруг большого столба разноцветные лошадки, пони, единороги. И один крылатый дракон, выкрашенный в чёрный цвет – именно он привлекает меня больше всех. Я уже хочу бежать к нему, чтобы оседлать, но чья-то рука тяжело ложится мне на плечо.

– Девочка, предъяви свой билетик.

Я с грустью и страхом понимаю, что билета у меня нет. Как нет и лица у фигуры под чёрным балдахином.

– Нет билета? – словно прочитав мои мысли ухмыляется существо без лица.

Я не могу видеть его ухмылку, но я слышу её в его глубоком голосе.

– Что ж, в Комнату Страха пускают без него.

– Но я не хочу в Комнату Страха! Я хочу кататься на каруселях…

Но говорить было уже не с кем. Фигура в чёрном капюшоне растворилась, словно ей никогда рядом и не было.

Мой взгляд упал на высокий замок, украшенный сверху гротескной маской химеры и дракона. Оба потешно, скорее весело, чем страшно, скалили бутафорские клыки, а между ними яркие буквы гласили: «Комната Страха».

И я, всё ещё охваченная весёлым настроением, не задумываясь бегу в новым полукруглым дверям-воротам и толкаю дверь от себя. Створки захлопываются за моей спиной. Я оказываюсь в тишине и темноте. Стены словно смыкались над моей головой, я физически ощущала их тяжесть.

Теперь во сне я была просто я; больше не девочка, не ребёнок. Я двигалась вперёд по извилистым коридорам и узким лестницам, надеясь выбраться из этого лабиринта камней, заключённого внутри толстых стен.

– Эй! – закричала я так громко, как только могла. – Эй! Кто-нибудь!

Ответом был только неясный шёпот, неизвестно откуда раздавшийся. Он был всюду. Он был нигде.

Накатила волна тяжёлой паники и я побежала вперёд. Я понимала, что бегу неправильно, мне следовало подниматься по ступеням, а не опускаться, но сверху доносился пугающий неясный шёпот и я, вопреки законам логики, которые во сне зачастую и не работают, спускалась вниз до тех пор, пока внезапно не сорвалась и не полетела в гулкую мглу.

Часть меня, видимо, понимала, что это сон и надеялась проснуться. Но мне так не повезло. Я не проснулась, а плюхнулась на нечто мокрое, скользкое и мягкое. Испуганно охнула, испугавшись, что лежу на куче трупов, но – нет. То были лишь песок и вода.

Наверху вспыхнул свет и, прикрывая глаза рукой от яркого пламени, совсем как наяву, я поглядела вверх и различила три фигуры, три силуэта – Зигмунд в своём парадном царском облачении, рядом с ним его жена, королева Олиера, она держала за руку мальчика лет пяти. Моего сына. Все они спокойно смотрели вниз, себе под ноги – на меня.

– Где я? – завопила я, цепляясь за выступы холодного камня. – Что это за место?

– Это водяные пещеры под королевским замком, мама, – тихо и спокойно роняет мой сын. – Ты о них знаешь.

– Это твоё место, – добавляет Олиера.

– Зачем я здесь? Отец! – кричу я Зигмунду. – Вытащите меня отсюда!

– Я не твой отец, – сурово доносится сверху. – И ты это знаешь. На самом деле ты не Анжелика Ванхелия, не моя дочь. Ты всего лишь жалкая воровка.

– Жалкая воровка, – смакуя каждое слово, повторила его царственная супруга.

– Если и так, я не виновата! Не я это выбирала. Эта твоя дочь, настоящая Анжелика, пытаясь спастись от драконов, провела Ритуал Обмена Душами. Сыночек, дорогой, ты ведь поможешь мне?

– Но ты не моя мать. Не моя настоящая мать.

Говорит мой родной и ненаглядный. Ярость и боль затопляют мне сердце.

– Ты мой сын, даже если король мне не отец, и даже если это тело – всего лишь чужая жалкая оболочка. Ты. Мой. Сын!!!

Королева берёт моего сына за руку, и они поднимаются вверх. Свет дрожит и гаснет где-то там, высоко наверху.

– Нет! – рычу я от ярости и страха. – Нет! Вы не можете бросить меня здесь.

Босые щиколотки обжигала ледяная вода. Позади что-то громко плеснуло.

Насторожив слух, прижимаясь к ледяной поверхности стены, я пыталась хоть что-то рассмотреть в беспроглядном мраке.

Снова всплеск.

Дрожа от ужаса и напряжения, я, храбрясь, прокричала во тьму:

– Кто здесь? Зверь? Человек? Демон?..

Зорко вглядываясь во тьму, я увидела, что ко мне что-то приближается.

То был всадник на бледном коне. Всадник – в подземелье? Это не имело смысла, но это было так.

Боевой конь двигался совершенно бесшумно, медленным шагом. Не было слышно ни лязга железа, ни топота копыт, ни водяного всплеска. Только моё собственное прерывистое дыхание.

– Кто ты?.. – повторила я свой вопрос.

Всадник отбросил с лица капюшон, и я увидела лицо своего умершего мужа.

– Эвил…

Его глаза казались двумя льдинками, несмотря на насыщенный цвет. В них не было ни любви, ни нежности – лишь холод и осуждение.

– Эвил?.. Почему ты вернулся?

Белый клочья тумана словно стекали с его тёмных широких плеч. Сам Эвил переливался холодным светом – то светлея, то темнея.

– Мой сын, – тихим, спокойным, бесцветным голосом роняет Эвил, продолжая наступать на неё.

– Твой сын в безопасности рядом со мной.

– Мой сын должен править Десятицарствием. Он должен вернуться в Чёрную Цитадель.

– Нет!

Дикий драконий рёв прокатился по стенам и всё вокруг охватило драконьим пламенем.

***

Драконий рёв всё ещё стоял в моих ушах, когда я проснулась.

Как выяснилось, проснулась я не сама – меня разбудили. На долю мгновения мне показалось, что кошмар продолжается и я в ужасе отпрянула от протянутой ко мне руки.

– Госпожа!

Это была всего лишь моя служанка, хвала всем богам во всех мирах!

– Турхан? – спросонья я испуганно пробежалась глазами по высоким фигурам, обступившим моё ложе.

Одно из самых неприятных в жизни королей – это церемониал. Тебя почти всё время обступают люди. Даже на горшок одному не сходить. Тебя окружает стража и фрейлины. Днём. Сейчас ночь. Страже полагается быть за дверь, а не внутри комнаты!

– Что случилось?

Горло совершенно пересохло, чему немало поспособствовал как жуткий ночной кошмар, так и пробуждение от него.

Для того, чтобы предсказать, что произошло что-то из ряда вон, не нужно было быть Кассандрой, Вангой или Мессингом, хоть в здешних краях о таких слыхом не слыхивали.

У фигур, маячивших за спиной служанки, под плащами мерцали доспехи. В спальне было темно, если не считать фонаря в руке одного из лакеев и догорающих в зеве камина угольков.

Так себе побудка, скажем прямо.

Первой моей мыслью был дикий страх за сына:

– Ангэй?.. – схватила я за руку Турхан.

– С ним всё в порядке, ваше величество.

Я выдохнула, откидывая назад, за спину, спутанные волосы.

Один из безликих людей в плаще и доспехах, чьего имени я даже не знала, сделал шаг вперёд:

– Ваше величество, ваш отец прислал нас за вами.

Остатки сны, где Зигмунд и Олиера забрали у меня сына вновь опутали меня зловещей паутиной. Кожа покрылась мурашками.

– Что же случилось? Говорите! Вы пугаете меня.

– Пришло известие из Чёрной Цитадели.

– Что за известие? – я выдохнула.

Чтобы там ни было, ничего непоправимого, пока моему сыну не угрожает опасность. Со всем остальным можно справиться.

Турхан подала мне чашу, чтобы сполоснуть лицо. В пиале последняя была чуть подкислена лимоном, чтобы освежить дыхание.

Ночной ветер сотрясал ставни, изредка, время от времени, донося до слуха угрожающий рёв Молнии, верной моей драконицы. Вот откуда эти крики прорывались в мой беспокойный сон.

– Не могу знать, принцесса. Его высочество не распространялись об этом, но мне было велено немедленно разбудить вас и препроводить в Башню Советов как можно быстрее.

– Что ж? Выходит, дело важное и не терпит отлагательства. Позвольте мне одеться.

– Как прикажите, ваше величество.

Через мгновение рядом со мной осталась верная Турхан и ещё пара девушек, которым я верила. Ни одна из них за шесть лет службы не вызвала ни нареканий, не подозрений. Хотя во дворце все всегда шпионят за всеми. Но цвет моих нижних юбок сложно отнести к тайне государственной важности.

Итак, сон стал предвестником известий из Чёрной Цитадели.

После гибели Эвила все притязания моей драгоценной свекрови на восстановление государства в границах Десятицарствия не имели оснований. Эвил Санистор был последним Порочным Принцем, без истинного короля трудно было воплотить её замысел.

Признаться, в моих снах колдунья-свекровь пугала меня не менее сильно, чем некогда драконы. Драконов я больше не боялась. С Молнией у нас установилась полная идиллия. А связь с Эвилом не только мне подарила сына, но и у Молнии появилось два прекрасных дракончика. Благо, росли они медленно. Почти как люди. Один из огнедышащих ящеров предназначен моему сыну, а второго когда-нибудь оседлает его жена. В любом случае оба дракончика сегодня беспрекословно следует за Молнией, своей матерью, а Молния слушается меня.

Почему я не думала о том, что мой ненаглядный Ангэй тоже Санистор? Последний Санистор?..

Я и сейчас не хотела об этом думать. Не хотела понимать очевидного.

Когда мы вышли из Ромашковой Крепости, ставшей моей резиденцией, звёзды ещё светили, но небо стало понемногу светлеть. К тому моменту, как мы добрались до Башни Совета, восходящее солнце окрасило все верхушки в ярко-красный цвет, но у земли ночь ещё держала свои права. Вокруг было очень тихо – можно было подумать, что всё вокруг вымерло. Но нет, всего лишь погрузилось в крепкий сон.

У входа несли караул четыре стражника. При моём появлении они распахнули дверь, пропуская меня и мою охрану. Стоило оказаться внутри, как дым начал беспощадно есть глаза. Ох, уж эти чадящие факелы! Пользующиеся такими благами цивилизации, как электричество, просто не знают, каким богатством владеют.

Я поднималась вверх, стуча каблуками по камню. Комната Советов расположилась на самом верху. Собравшиеся в зале разговаривали шёпотом, боясь потревожить короля Зигмунда, который явно был в прескверном настроении.

– Ваше Величество? – даже принцессы обязаны соблюдать этикет.

– Оставь уже эти приседания, – ворчливо фыркнул отец Анжелики.

За столько лет местами я уже даже наедине с собой привыкла называть его своим отцом.

– Судя по этой писульке, что мне доставили послы твоего бывшего мужа, приседать перед тобой надлежит мне.