Но потом я читаю письмо Достоевского жене, в котором он делится счастьем от того, что его речь понравилась публике:
«…‟Вы гений, вы более чем гений!” – говорили они мне оба. Аксаков вбежал на эстраду и объявил публике, что речь моя – есть не просто речь, а историческое событие! Туча облегала горизонт, и вот слово Достоевского, как появившееся солнце, все рассеяло, все осветило. С этой поры наступает братство и не будет недоумений.
“Да, да!” – закричали все и вновь обнимались, вновь слезы. Заседание закрылось.
Я бросился спастись за кулисы, но туда вломились из залы все, а главное, женщины. Целовали мне руки, мучили меня. Прибежали студенты. Один из них, в слезах, упал передо мной в истерике на пол и лишился чувств. Полная, полнейшая победа!..»