Глава 2

Джек стоял у подъезда Сары и курил косячок. Когда ты бессмертен, рак легких тебе не страшен, увлечение марихуаной – тоже. Он ждал ее, ведь с их первой встречи прошла уже неделя. Скорее всего, она постаралась забыть случившееся и убедить себя, что все это ей почудилось.

Сара не заставила себя долго ждать. Ее жизнь была подчинена строгому распорядку, который она сама и установила. Поэтому со своей собакой, вест-хайленд терьером с непростым характером, она выходила гулять в семь утра и в десять вечера, когда других собачников вокруг почти не было. Это помогало ей избежать ненужных собачьих стычек. Довольный пес бежал в сторону дома, а Сара вяло плелась за ним, кутаясь в пальто. На дворе стоял октябрь, было уже холодно. Когда она подошла к подъезду, из-под козырька навстречу ей шагнул Джек. Узнав его, Сара вскрикнула.

– Нн-не… не подходите ко мне! Я сейчас же звоню в полицию! – она решительно полезла в сумку за телефоном.

– Мы же договорились, что будем на «ты», – усмехнулся Джек. – А что ты им скажешь? Что к тебе в группу анонимных алкоголиков пришел новый пациент, который говорит, что он бессмертен? Что он умеет обездвиживать людей и затыкать им рот силой мысли?

Сара остановилась, осознавая всю абсурдность ситуации. А Джек продолжал:

– Ты же понимаешь, что сопротивление бесполезно. Давай просто сядем и поговорим. Хочешь, у тебя дома, а хочешь – пойдем в одну забегаловку здесь неподалеку, там тихо и спокойно.

Перспектива остаться с ним наедине в своей квартире Сару совершенно не радовала, поэтому она выбрала кафе.

Сославшись на то, что ей нужно завести собаку домой, она зашла в подъезд и прислонилась к стене. Сердце колотилось с бешеной скоростью. Что делать? В полицию действительно звонить бессмысленно. Выходить из дома рано или поздно все равно придется, так лучше поговорить с ним сейчас и растолковать, что она не собирается выслушивать его бредни о том, что он ее для чего-то там выбрал. Не убьет же он ее в кафе, в конце концов. Эти размышления придали ей уверенности. Сара отвела собаку домой и вернулась к Джеку.

– Молодчина! – приободрил он ее. – Пойдем, здесь рядом.

Они прошли каких-то триста метров в полном молчании и подошли к сногсшибательному ресторану. Дверь открыл швейцар.

– Боюсь, я не могу себе позволить здесь даже чашку кофе, – занервничала она.

– Не волнуйся, контора платит, – и с этими словами он мягко подтолкнул ее к двери.

Все еще пребывая в смятении, она бросила взгляд в большое зеркало в холле: простые джинсы, растянутый свитер, поношенное пальто. Среди ресторанной публики, разодетой в пух и прах, она выглядела нищенкой, невесть как здесь оказавшейся.

Джек словно прочитал ее мысли:

– Не волнуйся, нам дадут отдельный кабинет.

Он знаком поприветствовал администратора, и тот тут же расплылся в широкой улыбке:

– Джек! Рад видеть! Тебя проводят за твой любимый столик.

Внешний вид Сары, казалось, его ничуть не смутил.

«Что ж, если Джек лично знаком с мэтром такого дорогого ресторана, то, может быть, он все-таки приличный человек? По крайней мере, есть надежда, что он не прикончит меня прямо здесь, – мысленно усмехнулась Сара. – К тому же, у него уже была возможность разделаться со мной, однако он ею не воспользовался».

Официант провел их через зал и дальше по роскошному коридору, по двум сторонам которого располагались двери. Дойдя до одной из них, гарсон толкнул ее и жестом пригласил Джека войти.

Вишер кивнул и проговорил:

– Как обычно, пожалуйста!

Сару терзало любопытство, что же значит это «обычно». Но спрашивать об этом она не стала.

– Мне, пожалуйста, воду без газа, – попросила она. И, немного помедлив, добавила: – И виски со льдом!

Джек расхохотался. Смех его был громким, но приятным. Официант вышел и закрыл за собой дверь.

– Ну что ж, приступим к разговору. Я понимаю твое смятение, – его голос звучал мягко, почти по-отечески. Он излучал такую мощную энергию уверенности, что подсознательно хотелось заранее согласиться со всем, что он говорил.

– Как я уже говорил, я – вишер. И, поскольку я немного подустал от этого, то попросил подыскать себе замену. По каким критериям кого-то выбирают вишером, мне неизвестно. Это зависит от вышестоящих инстанций.

Он возвёл глаза к потолку и продолжил:

– Все, что мне доподлинно известно, – кандидат в вишеры не может отказаться. И знаешь, почему? – Джек выдержал долгую драматическую паузу. – Потому что человек, отказавшийся от этой должности, умирает в течение нескольких дней. О, нет, я говорю тебе это вовсе не для того, чтобы запугать. И это не зависит от меня.

Сказать, что Сару обеспокоило услышанное, – не сказать ничего. Дверь бесшумно отворилась, в ней показался официант с бутылкой виски, льдом, минеральной водой и стаканами. Расставив всё это на столике, он так же бесшумно исчез.

– Я вижу, у нас будет долгий разговор, – нервно улыбнулась Сара, кивнув на бутылку.

– Это зависит от тебя, – отозвался Джек.

– Ого! – воскликнула Сара, когда разглядела этикетку. – «Макаллан» пятидесятилетней выдержки? Эта бутылка даже в магазине стоит целое состояние, а уж здесь!..

– Ну, хоть в чем-то ты разбираешься!

Сара удивленно и возмущенно приподняла брови в ответ на это замечание:

– Что ты имеешь в виду?!

– Дело в том, что вишеры должны разбираться во всем. Вот представь себе: подходит к тебе на улице человек, одетый в рубище, и говорит: «Я исполню твое желание!» Ты от него попросту шарахнешься, как от прокаженного. А теперь представь другой сценарий: хорошо одетый человек, который способен поддержать беседу на любую тему, с белоснежными зубами, безупречной кожей говорит тебе то же самое. Ты ведь прислушаешься?

– Скорее да, чем нет, – отозвалась Сара.

– Именно поэтому одной из моих первых задач является наведение лоска, – Джек со вздохом оглядел ее и добавил: – Хотя в твоем конкретно случае это будет непросто.

– Прекрасно! – воскликнула Сара. – Человек, которому от меня что-то нужно, во всеуслышание называет меня дурнушкой с полным отсутствием вкуса. Интересно, на что он надеется?

Сара негодовала, она была задета за живое. Но Джек сохранял полную невозмутимость и продолжал разливать виски по стаканам.

– Это сказала ты, а не я. Я лишь хочу донести, что тебе придется очень многому научиться. Одежда, походка, голос, осанка – все это придется исправлять. А я параллельно буду обучать тебя премудростям профессии. На выходе ты остаешься победительницей по всем фронтам: красивая, успешная и бессмертная, – закончил он и выпил свой виски залпом.

– То есть про алкоголика ты не соврал? – съехидничала Сара.

– У меня нервная работа! – парировал он.

– И что я должна сделать? Подписать контракт кровью?

– Ты безнадежно устарела. Достаточно просто сказать «да», – он расхохотался.

– Ну, а подводные камни? Они ведь наверняка есть, – настаивала Сара.

– Есть. Но ты подумай о том, что выбор у тебя незавидный. Ты либо примешь моё предложение, либо умрёшь в ближайшие несколько дней, если откажешься.

– А я могу подумать? – почти без надежды спросила она.

– Ты серьезно сейчас? Подумать о чем? У тебя нет никого, кроме собаки, которая будет вынуждена обглодать твои кости, если ты умрешь в одиночестве и пролежишь в своей квартире месяц.

Сара поморщилась. Перспектива и впрямь так себе. Ей стало не по себе. Интересно, он точно знает, что будет наперед, или только предполагает?

Джек тем временем продолжал:

– У тебя нет детей, родители умерли, когда тебе было тринадцать. Дальше – юность в детдоме, сложности в общении с людьми. Ведь именно поэтому ты и стала психологом, верно? Отсутствие друзей, кроме собачников. Ты действительно хочешь всю оставшуюся жизнь выслушивать жалобы наркоманов и алкоголиков? – он с интересом посмотрел на Сару. В ее глазах стояли слезы. Похоже, ей действительно нечего терять.

– Хорошо. Я согласна, – после небольшой паузы еле слышно ответила она.

– Молодец, девочка! – Джек вскинул кулаки в победном жесте.

– И что теперь? – поинтересовалась она. – Меня будут жарить на сковородке черти?

– Не забывай, что отныне ты бессмертна! Так что до встречи с чертями тебе еще жить и жить, – рассмеялся Джек.

– То есть если я сейчас, например, вскрою себе вены, со мной ничего не случится? – в лице ее читалось недоверие.

– Нет, – прозвучал ответ.

Сара взяла стакан в руку, осушила его, а потом с размаху швырнула на пол. Стакан разлетелся вдребезги. В дверь постучали – видимо, официант услышал шум.

– Нет-нет, у нас все хорошо, спасибо! – крикнула Сара.

Она взяла самый большой и самый острый кусок стекла и медленно, с нажимом провела им по тыльной стороне запястья. Кожа расходилась, но крови почему-то не было. Более того, буквально через несколько секунд рана бесследно затянулась.

– Вот черт! – восхищенно выдохнула она. – А если я брошусь с балкона?

– А давай, ты перестанешь маяться дурью и займешься делом, наконец? – устало отозвался он. Но Сара не унималась.

– А если я выпью бутылку виски залпом, я умру от алкогольной комы?

– Если ты не заткнешься, я таки найду способ тебя убить, – Джек снова рассмеялся.

Сара снова насупилась.

– У нас очень много дел, – сказал он тихо, но с такой силой, что Саре тут же расхотелось продолжать эксперименты на выживание. – Прежде всего, ты должна подумать о том, с кем оставить собаку.

– Оставить собаку? Но почему?

– Нам предстоят длительные поездки, – информацию из Джека приходилось тащить клещами.

– Ну уж нет! Или я возьму с собой Макса, или лучше сразу умру! – в голосе Сары зазвучали стальные нотки.

– Да твою же мать! – не выдержал он. – Почему, почему мне не дали в ученики мужчину?!

– Ах, вот оно что! – взвилась Сара. – Мало того, что симпатии и сочувствия ко мне в тебе не больше, чем у жабы к кузнечику, так ты еще ненавидишь всех женщин сразу!

– О, да, – с готовностью отозвался он. – Тебя ждут долгие месяцы обучения в тесном контакте с таким монстром, как я. Поэтому просто будь готова к тому, что цацкаться с тобой никто не будет. На жалость давить бесполезно, предупреждаю.

– И куда же мы поедем? – перебила Сара.

– Мы не поедем. Мы полетим, – сказал Джек и нажал кнопку вызова на столе. Появился официант, и Джек попросил счет.

Оставив несколько сотенных банкнот и поднявшись, он повернулся к Саре:

– Забыл тебе сказать. Вишеры исполняют желания других людей, но только не свои. Поэтому, чтобы быть в форме и при деньгах, придется покрутиться.

– Как мило, что ты не сказал мне об этом с самого начала, – заметила Сара. – А что еще ты мне забыл рассказать? И каким образом, в таком случае, ты раздобыл эти деньги?

– Они фальшивые. Но местный мэтр мне кое-чем обязан, поэтому бутылка перейдет в разряд «бой».

– То есть ты исполнил его желание?

– Да.

– И поэтому у него перед тобой должок?

– Нет, всё наоборот.

– Ничего не понимаю! – Сара явно была на взводе. Ей никак не удавалось связать концы с концами и разобраться в том, что на неё обрушилось.

– Дело в том, что когда люди чего-то хотят, они свято верят, что им это действительно нужно. А когда получают желаемое, готовы пойти на что угодно, чтобы всё повернуть вспять и вернуть свою прежнюю жизнь, отказаться от исполнившихся желаний, которые её разрушили. И вот тут-то приходит время вишеров, которые могут это сделать. Просто нужно правильно выбирать то, что собираешься исполнять.

– То есть по факту я буду не доброй феей, а скорее, коварной ведьмой?

– Ну, что-то вроде того.

– Погоди! Но ведь ты сказал, что… – попыталась возразить она.

– Забудь о том, что я сказал. Когда ты покупаешь целый мешок картошки, наверняка найдешь в нем гнилые клубни, – он рассмеялся и подтолкнул ее к выходу.

– Пойдем, тебе надо собрать вещи.

Они вышли на прохладную улицу и повернули в сторону дома. Сара явно нервничала, а Джек, напротив, был совершенно спокойным. Внезапно кто-то закричал сзади:

– Эй! Постойте! – послышался стук каблуков. Сара испуганно оглянулась, а Джек лишь усмехнулся.

– Сейчас будет твой первый урок. Ты, главное, молчи! – негромко сказал он.

– Слышите, остановитесь! Я хочу, чтобы вы вернули мою прежнюю жизнь!

Айрис – а это была именно она – наконец, догнала их. Она похудела с их последней встречи, под глазами появились огромные синяки.

– Почему вы так со мной поступили?

– Как именно я поступил? Исполнил ваше заветное желание? – невозмутимо поинтересовался Джек.

– Да, но с какими последствиями! Я… я в полной растерянности! Мои родители, как оказалось, погибли, у меня есть семья, но мой муж изменяет мне направо и налево, есть дети, но они со мной не разговаривают, а еще – отвратительный любовник, и… и… – она хотела добавить что-то еще, но не смогла вымолвить ни слова. Ее сотрясали рыдания. Сара кинулась было к ней, чтобы обнять и утешить, но Джек взглядом остановил её.

– То есть вы хотите, чтобы я вернул вам ваша жизнь? А ресторан? Неужели он вам не нужен? – спросил он.

– Ничего мне не нужно, – всхлипывала Айрис. – Я хочу, чтобы все было, как раньше.

– А ресторан я могу оставить себе?

– Да ради бога! Забирайте все! – она смотрела на него с мольбой.

– Хорошо. Дайте мне руку! – скомандовал он и закрыл глаза. – А теперь идите, мы торопимся! – с этими словами Джек подхватил Сару под локоть и быстрыми шагами двинулся дальше. – Не вздумай оглядываться, – сказал он ей негромко.

Растерянная Айрис с недоверием смотрела им вслед. Внезапно ее озарило. Она вытащила из сумки телефон и дрожащими руками набрала в поиске «Меган». Ничего. Тогда она с нарастающим волнением набрала «Мама». Номер был в списке. Она выдохнула с огромным облегчением. Наконец-то она сможет забыть весь этот страшный сон. Она нажала на кнопку вызова и стала ждать. Мама ответила почти сразу.

– Мам, привет! Как ты? – горячо заговорила Айрис. – Очень хочу увидеть тебя! Я могу заехать прямо сейчас? Нет, недалеко, возьму такси и приеду. Да нет, ничего не случилось. Не волнуйся! Просто мне сегодня… – Айрис замешкалась, – приснился страшный сон. Через двадцать минут буду. Целую!

Айрис вызвала такси. Большой черный минивэн подкатил к обочине ровно через три минуты. Айрис предвкушала, как обнимет маму, как снова услышит её голос – и все страшное забудется вмиг. Но что-то пошло не так. На перекрестке водитель автобуса слишком поздно заметил, что у него отказали тормоза. Автобус подмял под себя машину Айрис с такой легкостью, словно это была пустая жестянка из-под шпрот.

Сара и Джек как раз проходили мимо.

– Ну, вот и все, Айрис, – проговорил спокойно Джек.

– Она была там? – с ужасом спросила Сара и остановилась.

– Да, и она сама выбрала это. Я пытался ей помочь, – он был невозмутим.

– Но… неужели тебе ее не жалко? – на глазах Сары выступили слезы.

– Когда проработаешь вишером с мое, поймешь, что жалость – совершеннейший атавизм.

– Тогда на кой черт вообще ты исполняешь желания? Если выбирать можно только между смертью и жизнью, пущенной под откос?! – возмутилась Сара.

– Правила устанавливаю не я, – отрезал Джек.

– Но ты же можешь просто не вмешиваться, или… я не знаю…

– Не могу, потому что мне надо что-то есть. И одеваться, и жить в отелях – в роскошных отелях, – улыбнулся он, – потому что вишеры – это всегда элита.

– А при чем здесь все это? – недоуменно посмотрела на него Сара.

– Нам никто не платит зарплату, мы сами должны добывать деньги. За последние пятнадцать минут я стал богаче на полмиллиона. Именно столько будет стоить ресторан Айрис, – подмигнул он Саре.

– Но ведь она умерла!

– И что? В тот момент, когда она произнесла, что ей не нужен ресторан, он автоматически по всем документам стал моим. Теперь я продам его и – вуаля! – у меня есть деньги, необходимые на твое обучение.

– Деньги на мое обучение? – недоуменно переспросила Сара.

– Ну да, а как ты хотела? Ты же видела себя в зеркале? – расхохотался Джек.

– Смотрю каждый день, – пробурчала Сара.

– И ты правда думаешь, что тебе кто-то поверит, если ты предложишь исполнить желание? – он с усмешкой смотрел на нее.

– Знаешь, мне как-то было не до этого, – разозлилась она.

– Очень жаль! – снова засмеялся он.

Они подошли к ее дому.

– Тебе нужно взять только самое необходимое на несколько дней.

Он бросил на нее долгий оценивающий взгляд и добавил:

– Бери только самое лучшее, пожалуйста. И переоденься. У тебя есть двадцать минут!

– На все-про все?! Я не успею!

– Уже девятнадцать с половиной, – ледяным голосом произнес Джек. Он знал, что новичку не нужно давать времени на раздумья. Ровно через двадцать минут Сара показалась с дорожной сумкой и собакой в переноске.

– Привет, Макс! – поприветствовал его Джек.

Сара надела какие-то бесформенные джинсы и длинный свитер. Глядя на это великолепие, Джек мысленно выругался, но вслух произнес:

– Хорошо. Сейчас мы вызовем такси и отправимся в аэропорт.

– В аэропорт? И куда же мы поедем?

– Мы полетим. Из аэропортов обычно улетают.

В этот момент подъехало такси. Они уже почти тронулись, как Сара воскликнула:

– Слушай, а твой багаж? Где он?

– Очень скоро ты поймешь, что все это барахло, которое ты накидала в свой чемодан, тебе абсолютно не нужно.

И с этими словами Джек откинулся на сиденье и закрыл глаза, показывая всем своим видом, что продолжать разговор не собирается. Сара отвернулась к окну, пытаясь переварить все произошедшее за последние несколько часов.

«Ты стал для меня чудом. Чудом, которое перевернуло всю мою жизнь. Ты открыл мне глаза. Ты научил меня заниматься любовью. ЛЮБОВЬЮ. Секс и любовь – это ведь очень разные вещи. Уже потом я поняла, что могу заниматься сексом с другими людьми, но любовью… Нет, наверное, уже не смогу никогда. Ты стал для меня источником. Источником силы, любви, всего того, что у меня, у бедной сироты, никогда не было. Ты вырвал с корнем меня из прежней жизни, в которой я существовала, работая в грязном и вонючем баре в Нью-йорке. Ты перешагнул через оболочку моих страхов и стал первым, кто заглянул мне в душу.

Ты открыл мне правду о самой себе. Благодаря тебе я узнала, что красива. Раньше я слышала комплименты, но не верила им. Ты стал первым мужчиной, которому я поверила. В которого я поверила. Ты положил весь мир к моим ногам, а потом ушел. Навсегда. Просто исчез.

Это было нечестно, несправедливо. Сначала я ощущала только боль. Потом она сменилась гневом на тебя. А потом пришло смирение. И понимание, что по-другому уже не будет никогда. Я устала плакать, я устала страдать. И, наверное, не будь рядом Давида, я бы окончательно сошла с ума. Но он был рядом. И продолжает быть рядом, хотя уже всему меня научил. Благодаря ему я смогла взломать систему. Он исполнил совсем не то, чего бы тебе хотелось.

Наш сын растёт. Хотя не знаю, могу ли я говорить „наш“ в этой ситуации. Ведь ты даже не узнал, что я беременна. Но зато ты прислал ко мне Давида, и он заботится о нем как о родном. Николай очень красивый и смышленый мальчик. Хотя он еще совсем маленький. Интересно, как я ему объясню, почему так хорошо выгляжу, когда он вырастет? Как отвечу на вопрос о том, чем мы с папой занимаемся? Сможем ли все скрыть, или он догадается? Так много вопросов… и так мало ответов. Как бы мне хотелось, чтобы все было хотя бы немного проще!»