Я кивнула. Меня положили на кровать. Мама дала мне еще воды. Ее мягкие руки гладили меня, что действительно успокаивало. Мне была необходима ее ласка, особенно после всего, что навалилось на меня за последнюю неделю. Я очень нуждалась в поддержке моей семьи, и они мне ее давали.

– Вероятно, его держат в темнице, и ему нужны силы, чтобы оставаться в нормальном состоянии. А так как он установил канал с тобой, он питается твоей энергией.

– То есть Ника тоже может быть в таком состоянии?

– Как она все это время себя чувствовала?

– Вроде бодро, – промямлила я.

– Он мог не устанавливать с ней ментальной связи. Судя по всему, он вызвал у нее временную физическую зависимость с помощью яда.

– Но он же пил ее кровь, – заметил Кир.

– Он просто физически контактировал с ней, но не помечал, не устанавливал с ней ментальный канал, – объяснила мама.

– Какие сложности, ужасно, – Кир сочувствующе смотрел на меня. – Тебе нужно остаться дома.

– Если он продолжит так делать, я просто умру, – у меня был очень сильный упадок сил и настроения.

– Нет, это не в его интересах. Убивать он тебя не будет, но силы высасывать продолжит, поддерживая тебя на грани. Так они делают обычно, – мама дала мне какие-то таблетки. – Тебе нужно плотно поесть, чтобы восстановить силы.

– А как мне это прекратить?

– Я попробую сходить в Тайник, но, возможно, что порталы уже переместились.

– Они могут перемещаться?

– Да, энергия всегда в движении. Порталы могут перемещаться. Но происходит это очень медленно.

Через десять минут мне принесли завтрак в постель, включили мультики для пятилетних, и мое настроение начало подниматься. Вскоре родители ушли на работу, Кир – на учебу. На прощание мама поцеловала меня в лоб, пообещав принести что-нибудь вкусное вечером, а также постараться проверить то место, где раньше был вход в Тайник. Я осталась предоставлена сама себе. В целом свободный день вместо пар – это приятно, хоть мое самочувствие не являлось таковым.

Мне стало душно. Решив открыть окно, я влезла на подоконник и чуть не выморгала глаза. Черт, это очень вовремя. Уже знакомый мотоцикл и его убийственный хозяин стояли на том же месте, где оставили меня неделю назад.

Карвин опирался на байк, сложив руки на груди в ожидательной стойке. Что он тут делает?.. Первым порывом было открыть окно и выкрикнуть его имя, но потом я подумала, а вдруг я чего-то не знаю, и он здесь ждет кого-то знакомого. Мало ли совпадений в жизни? Еще выставлю себя в глупом виде.

Я решила быстро одеться и сделать вид, что иду в магазин или в аптеку. Погасив телевизор, быстро натянув обтягивающие светлые джинсы, толстовку и кожанку, наскоро завязав шнурки ботинок и схватив кошелек и ключи с телефоном, я на всякий случай проверила, не уехал ли он, хотя я и не слышала звук мотоцикла. Но вдруг он умеет летать. Быстро спустилась с четвертого этажа и еле справилась с головокружением. Ноги подкосились, и мне пришлось минуту постоять и отдышаться. Все-таки радостный порыв лишь временно лишил меня плохого самочувствия. Я собралась с силами и вышла из подъезда.

Дневной свет причинил боль глазам, и я не сразу смогла сфокусироваться на Карвине.

– Мы думали, ты умерла, – послышался его голос, и мое воодушевление от его своевременного появления улетучилось в миг.

– Не дождешься. Что ты тут делаешь? – я решила не давать себе злиться, потому что мне было и так очень плохо, а от сильных всплесков эмоций я, возможно, впаду в кому.

– Присматриваю дом мечты, – он театрально осмотрел дома вокруг.

– Думаю, тебе тут ничего не подойдет.

– Согласен, райончик так себе.

Я фыркнула. Надменный петух.

И в этот момент я почувствовала очередной приступ тошноты. Наверное, из-за резкого повышения активности организм решил опозорить меня перед высокомерным выпендрежником с острым языком.

Вот черт! Что мне сейчас с этим делать? Я попыталась успокоиться, но ком подступал к горлу.

– Что с тобой? – Карвин нахмурился, разглядывая мое лицо. Наверняка, оно сильно побледнело.

Я сорвалась с места и забежала за угол, лишь бы Карвин ничего не видел. Но стоило моему организму один раз содрогнуться в приступе, как этот говнюк оказался рядом. Ну вот почему именно сейчас? Я надеялась с ним поговорить насчет Дрэйва. Он явно должен был знать, что мне делать. Но Вселенная решила посмеяться надо мной.

– Уйди… – еле успела выговорить я. Господи, какой позор. Хочу исчезнуть, зарыться в темном углу под тремя одеялами, чтобы меня никто не видел.

Конечно же, Карвин никуда не ушел. Напротив, он стянул мои волосы на затылке, чтобы они не лезли мне в лицо.

– Тебе надо разорвать с ним связь, – сказал он. Так он действительно знал, что это такое. Конечно, если Дрэйв жрал мою энергию все это время, то он оставался в нормальном состоянии, это должно было вызвать подозрения. Наверное.

– Как?

– Для этого я здесь. Дрэйв слишком быстро восстанавливается. Явно он подпитывается из Внешнего мира, а сегодня он почти целиком излечился. Похоже… У вас был тесный контакт…

Вот и подтверждение моих мыслей.

Я выпрямилась. Мне не хотелось оборачиваться лицом к Карвину.

– Что вы с ним делали?

– Пытали, конечно. Он же не хочет отвечать на вопросы. Все, что мы из него выбили, его настоящее имя – Кэлл.

– Господи… Просто ужасно, – я запретила себе представлять страшные картинки, потому что моя фантазия услужливо принялась за работу.

– Согласен, дурацкое имя.

– Я не об этом.

– Да ладно, все не так красочно, как ты представляешь.

Хотелось бы верить.

– Почему именно ты здесь?

– Глупый вопрос, – он посмотрел на меня, будто я должна была что-то понять. Мой мозг после природного насилия отказывался думать. – Только я знаю, где ты живешь.

– А сказать остальным? Заблудятся?

– Ха-ха, типа того. На самом деле, наши тачки стоят в гараже рядом со штабом, до тебя пришлось бы идти пешком. Это долго. У нас учебный день. А мой байк пролезает через портал. Я быстрее передвигаюсь, поэтому здесь я.

– Так и как разорвать связь? Еще пару таких приступов я не выдержу.

– Заняться любовью с другим парнем. Так установишь новый ментальный канал, а тот разорвешь.

– ЧТО?!

– Да шучу я. Тебе нужно пить отвар, он поможет восстановить энергию быстро, а связь можно устранить двумя способами: либо убить Дрэйва, но он нам пока нужен, либо отрезать ментальный канал с помощью ритуала.

– Что за ритуал?

– Простой ритуал, разрывающий многие виды связи, – Карвин взял меня под локоть и, осторожно придерживая, вывел из-за угла. – Куда ты вообще шла?

– В аптеку.

– Я могу отвезти тебя, если хочешь, хотя тебе не следует сильно сейчас активничать. Организм будет всегда реагировать на всплески активности рвотным рефлексом.

– Да ладно, я в другой раз схожу, – я смущенно опустила глаза вниз.

– Держи нож, – Карвин вытащил из кармана маленький клинок, на вид сделанный из стекла. – Положишь его перед сном рядом с собой, скажешь это, – он протянул мне бумажку с какими-то словами.

– И после этого все пройдет?

– Будешь это делать три ночи подряд, связь разрушится. А это, – он достал какой-то мешочек, – будешь заваривать перед сном и по утрам, чтобы восстановить энергию. Пей, сколько сможешь. Предупреждаю, гадость еще та, но сильная.

– Хорошо. Спасибо большое, – я, правда, была ему благодарна. Они могли меня бросить в таком состоянии. Нас ничего не связывало, они не обязаны были помогать мне, Карвин не обязан был приезжать, но он был здесь. Мне захотелось его отблагодарить за это.

– Не хочешь зайти? – и зачем я это делала… Но почему-то мне хотелось. Я не желала оставаться одна, а поговорить с кем-то, кто связан с этой темой, было для меня сейчас глотком кислорода.

– Мне стоит волноваться? – Карвин поднял бровь и улыбнулся уголком губ.

– Почему?

– Ты приглашаешь незнакомца к себе в дом. Может, болезнь повлияла на твою способность рационально мыслить?

– Да, наверное, у меня помутнение, – признала я.

– Ладно, ты все равно в ужасном состоянии, не бросать же тебя внизу лестницы. На каком этаже ты живешь?

– Четвертый.

– У-у, да. Не башня с драконом, но все же. Постой тут, я отгоню мотоцикл.

Я кивнула. Пока он переставлял байк, я рассмотрела нож: гладкая поверхность действительно казалась стеклянной, черная рукоятка была оформлена какими-то золотыми рунами. Сразу видно – ритуальный нож.

– Ну что, идем? – Карвин подошел ко мне.

– Угу.

Я попыталась открыть тяжелую дверь, но сил не хватило. Карвин протянул руку над моей головой, раскрывая дверь полностью.

– Иди спокойно, не разгоняйся.

Я последовала указанию Карвина. Он поддерживал меня, когда я начинала шататься на ступенях. Черт, он действительно был не таким уж плохим. Мои руки тряслись, когда я открывала двери ключом. Переступив порог, я чуть не рухнула. Подъем отнял больше сил, чем спуск.

– Тебе лучше заварить отвар сейчас. Поможет, – задумчиво сказал Карвин, глядя на меня из-под бровей.

Я кивнула. Мне хотелось умыться и прополоскать рот после приступа тошноты. Хотелось переодеться в легкую одежду, потому что мне было ужасно жарко. Одежда причиняла физическую боль, касаясь моей кожи. Кажется, у меня поднялась температура.

Еле как сняв ботинки, я прошла к себе, чтобы отнести все, что принес Карвин. О господи… Я забыла убрать постель, и мои пижамные шорты валялись прямо на виду. Я явно не успею убрать это за секунду, даже если бы была полна сил.

Карвин прошел за мной, оставшись в черной футболке. Ему не холодно разгонять в одной кожанке? Все-таки на улице было довольно прохладно.

– О-о-о, это мне нравится. Ты спишь в этих шортах?

– Э, да…

– Милые динозаврики.

Я смерила его взглядом, сейчас мне было почти не стыдно.

– Как его нужно заваривать?

– Давай я, а ты иди приведи себя в порядок.

– Хорошо. Кухня там, – я указала ему на комнату, когда мы оказались в коридоре, а сама пошла в ванную. Господи, как же я ужасно себя чувствовала. Ком слез подступил к горлу, и я их не сдержала. Лицо начало сильно гореть, а глаза – щипать. Надо быстро привести себя в норму, чтобы Карвин ничего не видел.

Я умылась и почистила зубы, сменила одежду и приползла на кухню. На столе уже стояла кружка с отвратительно пахнущим напитком.

– Фу!

– Да, знаю, – ответил Карвин.

– Ты уверен, что это мне поможет, а не добьет до конца?

– Уверен, пей. На вкус не так ужасно должно быть.

– Должно быть?

– Я не пил это никогда, – он улыбнулся.

Я кинула на него злобный взгляд и поднесла отвар к губам.

– Просто не нюхай это и пей.

Я смело отхлебнула жидкость, не вдыхая пары, и чуть не выплюнула назад. Точнее я успела добежать до кухонной мойки прежде, чем залила все вокруг.

– На вкус не так ужасно?!

Карвин стоял и посмеивался.

– Это были слова поддержки.

– Ты соврал!

– Я не знал, следовательно, соврать не мог. Я просто ошибся.

– Как это пить? Оно ужасно. То ли горько, то ли кисло, то ли солено.

– Закрой нос и выпей.

– Ага, легко сказать. Как я это буду пить по утрам?

– Придется тебе с тазиком ходить, – съехидничал он.

Я решила не реагировать. Закрыв нос, я попробовала снова отхлебнуть. Это вообще не помогало. Отвратительный вкус чувствовался очень отчетливо. Сделав неимоверное усилие над собой, я с отвращением проглотила отвар.

– Мерзость…

– Давай, ты можешь, – подтрунивал Карвин.

– Это вообще не смешно.

– А кто смеется? Это поддержка.

– Хочешь поддержать, пей со мной.

– Слушай, если бы это было бухло, я бы, конечно же, согласился…

– А как что-то полезное, ты отказываешься, – перебила его я.

Он хмыкнул, подошел ко мне и, взяв чашку из моих рук, отпил. Я позабавилась с его выражения лица. Он крепко выругался, чем вызвал у меня смех.

– Ага, понял?

– Все, я тебя поддержал. Пей, – он вернул мне кружку, пыхтя как бык.

– Спасибо, – смеясь, сказала я и снова отпила эту гадость. Ужасно…

– У тебя есть вода?

Я указала на фильтр-кувшин, стоявший на столе.

Пока он пил воду, я давилась этой ужасной гадостью. Но, черт возьми, Карвин был прав: у меня практически мгновенно перестала кружиться голова.

– Все, я больше не могу это пить, – простонала я, когда выпила чуть меньше половины.

– Я думаю, этого хватит, – Карвин усмехнулся, когда я с радостью вылила остатки в раковину.

– Хочешь чай или поесть чего-нибудь? Могу предложить пирожные.

Он поднял бровь, явно не ожидая от меня такого гостеприимства.

– Нет, спасибо. На самом деле, я пропускаю занятия в Академии.

– А, да, конечно. – Я почувствовала себя очень неловко. – Извини, я не знала, просто хотела отблагодарить тебя за помощь… Ты же был не обязан приезжать и все такое.

Он нахмурил брови и через пару секунд сказал:

– Ну вообще-то, у нас есть Дрэйв, который постоянно восстанавливается, сводя к минимуму наши старания.

Признаюсь, это ударило по мне довольно сильно. Что ж, тогда моя благодарность явно ни к чему.

– Ну да. Точно. Я не подумала.

– Ладно. Я поехал, – Карвин вышел в коридор.

– А если мне понадобится с вами связаться?

– Зачем? – вдруг спросил он, напоминая, что нас с этими ребятами ничего не связывает, и фактически мы видимся, скорее всего, последний раз.

– Ну… Вдруг что-то опять произойдет.

– Ничего не произойдет. Будешь делать все, как надо, связь с Дрэйвом распадется.

– А нож возвращать?

– Можешь оставить себе на память и на случай, если опять попадешь в подобную дрянь.

– А, хорошо.

– Все, давай. Я погнал.

– Да, пока.

Я закрыла за ним дверь. И вот я снова осталась одна. Под неведомо каким порывом я подошла к окну, чтобы посмотреть, как Карвин будет отъезжать.

Вот он вышел из подъезда, надел свой шлем, перекинул ногу и завел байк. Единственная прямая связь с тем миром покидала меня. Неужели я больше не увижусь с этими ребятами? Неужели я так и проживу жизнь, не увидев их мира? Необъяснимая тоска заполнила мое сердце. Только что мне было… Хорошо… Но вот я снова в одиночестве, со своими мыслями.

Глава 7

Вечерело. Кир недавно приехал домой и привез мне кукурузные палочки. Позвонила Ника, и мы поболтали с ней. Я рассказала, что со мной было, не упустив ситуацию с Карвином.

– Он красавчик? – на другом конце послышался ее ухмыляющийся голос. Представляю ее выражение лица.

– Ну… Он не урод… По крайней мере, внешне.

– Значит красавчик.

– Это не имеет значения. Мы больше не встретимся, да и я не хочу встречаться с высокомерными петухами.

– Жаль, что он тебе не сказал, как с ними связаться. Я бы прогулялась по их миру.

– Да, это интересно. Хотя после того, что случилось с Дрэйвом, думаю, нам лучше с этим не играть.

– Да брось, мы же не знали. Зато теперь мы будем осторожными.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я, сидя на своем излюбленном подоконнике.

– Отлично. Похоже, моя связь с ним разрушена. Я уже почти перестала думать о нем.

– Как это… ощущалось?

На другом конце послышалось молчание. А потом Ника заговорила низким тоном.

– Я очень сильно хотела к нему. Я думала о том, как он касается меня, моей шеи, волос. Мне хотелось его касаний. Мне хотелось… большего. Он снился мне. Каждый раз, когда я оставалась одна, мои мысли возвращались к нему. И… – Она снова замолчала на пару секунд. – И я боюсь… Оставаться одна. А еще я боюсь за тебя. Я просто испытывала тягу, и я могла попытаться это контролировать. А к тебе он приходит сам. От тебя это не зависит.

– Не говори так, будто твоя проблема меньше моей. Я не живу с тягой к монстру каждую секунду.

– Марин?

– Да?

– Я хотела спросить: ты как-то упоминала, что те ребята говорили о способности верховных Дрэйвов связываться с жертвой через сны, даже не помечая ее.

– Да, так.

– Он может связаться со мной?

– Теоретически да.

– А я с ним? Ты же говорила, что у тебя получилось.

– Я это сделала не во сне… Подожди. Почему ты так спрашиваешь?

– Я просто пытаюсь разобраться со всем этим.

– Обещай, что не будешь пытаться.

– Да я уже. У меня не получилось. И я понимаю, что я не должна была это делать, но мне… очень хотелось.

– Что, если мы попробуем у тебя провести такой же ритуал, как со мной. Карвин сказал, что этот нож разрывает многие виды связи.

– Хорошая мысль. Но с ним же надо спать, а нож только один.

– Можем попробовать через три дня. Но я тебя прошу, до того момента не пытайся с ним связаться. Что, если сейчас мой канал будет закрыт, и он ответит тебе.

– Я не понимаю этот момент со связью: ты говорила, что он тебя не помечал, но ментальный канал он с тобой установил. Как это происходит?

– Я не знаю. Я и сама ничего не понимаю. Может быть, у тебя не получается с ним связаться, потому что у тебя был с ним только физический контакт.

– Может, поговоришь с мамой?

– Да, думаю, да. Я спрошу.

– Хорошо.

– Как Ник?

– Спит. Сделал домашку и улегся.

– Ты не рассказывала?

– Никому. Даже маме.

– Хорошо.

– Я до сих пор в шоке от всего этого. У тебя так же?

– Да, и в то же время такое ощущение, что я начинаю привыкать. Я рада, что мне есть, с кем поговорить об этом. Мне кажется, тебе тяжелее. Ты не можешь об этом поговорить даже с мамой.

– Я хотела как раз спросить у тебя, могу ли попробовать рассказать ей? Это же секрет твоих родителей, но я опущу историю о них. Хотя знаешь… – Она замолчала. – Забудь. Вряд ли мама мне поверит.

– Я тебя понимаю. Если ты захочешь рассказать ей, то я не имею права запрещать тебе. Может, я попробую поговорить с мамой, и она разрешит прийти вам к нам в гости, и мы поговорим об этом всем.

– Это было бы чудесно, но сложно. Ладно, давай пока не будем думать об этом.

– Да. Думаю, нужно отдохнуть.

– Ты придешь завтра?

– Надеюсь.

– Тогда, я буду ждать тебя.

– Хорошо. Я уже скучаю.

– И я. Хорошего вечера.

– С Никой разговаривала? – мама заглянула ко мне в комнату, как только я нажала на кнопку завершения вызова. Она еще не успела переодеться.

– Ага. Как прошел день?

– В суматохе. Было много пациентов. Как себя чувствуешь?

– Хорошо. Отвар помог.

Я звонила маме после того, как Карвин уехал. Так что она была в курсе того, что проблема нашла свое решение.

– Хорошо. У меня для тебя сюрприз, – сказала мама, трогая мой лоб, проверяя температуру.

– Сюрприз?

– Твой любимый рулет с клубникой.

Вот такие вещи заставляют меня забыть на несколько секунд обо всем на свете. Ага, и о том, сколько мне лет.

– Ура!

Я запрыгала на месте как ребенок.

– Стоп-стоп. Тебе нужно быть в покое.

– Да, просто это же рулет.

Мама заправила прядь волос мне за ухо. Хлопнула входная дверь, и папин голос известил всех о его приходе.

– Идем, – мама направилась к моей двери, но я остановила ее.

– Мам, можно с тобой потом поговорить?

– Конечно. О чем захочешь.

***

После ужина, когда отец с братом ушли к себе, а мы с мамой остались на кухне, чтобы убрать посуду, я начала наш разговор.

– Мам, объясни, как происходит установление связи? Ведь Дрэйв меня не пометил, но ментальный канал установлен. А у Ники нет, хотя он кусал ее, а ведь, чтобы пометить человека, достаточно касания.